Дуновение времени. Гл. 8 Поиски выхода

Глава восьмая. Поиски выхода.

     Из динамиков радиоцентра, стоящего возле стола Волизана, донёсся гулкий голос правительственного диктора, договаривавшего обрывок фразы:
- … часов сорок минут утра в своей резиденции номер один скоропостижно скончался Великий Вождь и Верховный Правитель нашего Государства мудрейший наш Лидер Маршал Суливан. – далее последовала трагическая пауза. И началось! - Весь наш народ оплакивает в данную минуту эту невыносимую…
- Ни хрена себе, новости! Похоже сглазил. Выключи! – попросил Правитель, скривившись от нарочито мощных завываний диктора. Волизан щелкнул кнопкой радиоцентра. Они переглянулись.
- Это что за чушь? Или это первоапрельская шутка? Но сейчас конец сентября…
- Нет. Это не шутка. Это объективная реальность, Воли-друг. И сейчас, как ты слышал, страна начинает оплакивать мудрого Суливана. Но на смертном ложе лежит отравленный вместо меня мой дублёр, генерал-лейтенант Суливан-второй. Смертельное зелье было подмешано в вино пятёркой Президиума Правительственного Аппарата во главе с Ходимуном и Берупеном, гостившими у меня вчера после полуночи. Час назад они прибыли по вызову моей охраны на виллу номер один, убедились в том, что яд сработал, и «я» мертв. Я-то, наивный, рассчитывал, что они сначала переделят портфели и кресла, а потом уже перейдут к похоронам. Но, ты посмотри, как они торопятся! Так сразу приступили к реализации своего дьявольского плана. Что скажешь, дорогой Волизан? Обошли они нас, похоже.
- Даже не знаю, что тебе сказать. Наваждение какое-то, понимаешь, тут получается. Дай тебя потрогать. Убедиться, что это не сон и не привидение.
- Да нет, даже и не думай. Всё, как есть. Всё это происходит в реальности. И даже не исключено, что мы сейчас выпили последний в своей жизни кофе. И по моим следам уже рвутся вдогонку своры убийц, которым приказано расправиться со мной. Но ты тут тоже под руку попадаешь, уж прости, друг.
- Это-то волнует меня менее всего, как ты понимаешь. Ты лучше скажи, а что ты намерен делать. Есть хоть какой-то выход из этих тисков. Ты что, Суло-царь, просто сидишь и ждешь смерти, не пытаясь даже защититься, не собираясь отбивать нападение?
- Ну, почему же, «просто сижу». Я думаю, и даже просчитываю варианты ответных действий. Варианты основные и дополнительные.
- Варианты действий? Это уже веселее. И каких же!
- Вот, например, такое дополнительное действие. Судя по свежим новостям, друзья мои торопятся, и через неделю-полторы эта «великолепная пятерка» вкупе с примкнувшими к ним первыми перебежчиками из моего стана должна будет вылететь на Столовое Плато для упокоения меня, вернее моего тела, в пантеоне Великого Зудилога. Как это предусмотрено секретной статьей №7 Конституции, туда же будут собраны все деятели первого ранга разных уровней властных структур страны и знатные представители нашего народа. Их место в зрительном зале, в том громадном Амфитеатре на полмиллиона мест, откуда все они должны созерцать процедуру захоронения и где будут приносить Клятву Верности новому Правительству. Ты хорошо представляешь себе эту часть процедуры?
- Да, представляю. Там на одной линии выстроены Амфитеатр, обращенный лицом к поднимающемуся по склону Пантеону, за крышами которого уходит вдаль широкая взлетная полоса аэродрома, куда прибудет самолет со всей Правительственной Элитой. Со стороны Аэродрома к Пантеону проложена дорога, а на обратном его скате сделаны лестничные эскалаторы для подъёма на Правительственные трибуны на вершине.
- Совершенно верно, Воли-друг! Молодец! А ведь ты там ни разу не был?
- Но всегда мечтал быть участником великих государственных праздненств.
- Всё ещё впереди, дорогой Волизан. Всё ещё впереди. А теперь представь себе, что Амфитеатр полон прибывшими на Захоронение. Самолет с расширенной «великолепной пятеркой» пролетает по «коробочке» над Центральными Горами и заходит на посадку на ВПП с западной стороны точно по оси Амфитеатра и Пантеона! Навстречу собравшимся и скорбящим. Представил? Ты же визировал наметки плана увековечивания моей Памяти. Там это все было изложено.
- Да, конечно, это не так уж трудно представить.
- Вот и хорошо, Воли-друг. А теперь представь такое, что на глазах полумиллиона высших и лучших представителей нашего Великого Народа, устремленных на развернувший свои восьмидесятиметровые крылья лайнер, он, этот белоснежный могучий летательный аппарат, взрывается и разлетается в воздухе на мельчайшие клочки. И всё его содержимое, разумеется тоже.
    Сначала в воздухе повисает гнетущая тишина, затем раздаётся единый крик ужаса, постепенно затихающий и переходящий в вопль восторга! Почему восторга? Да потому, что в эту же минуту жуткого самолетного крушения на Трибуне спокойно и величественно появляюсь я – Великий Вождь Суливан. Моё изображение в этот момент будет растиражировано на огромных светящихся киноэкранах, равномерно расставленных по фасаду Пантеона, прямо перед глазами присутствующих. Я подойду к микрофону и спрошу, как дела, дорогие мои сограждане? Представляешь себе, какой фурор это произведёт? А теперь вопрос к тебе, Волизан. Что ты мне на это скажешь?
- Когда ты это всё придумал, Суло-царь?
- Да вот за те полтора часа, пока сидел и размышлял в соседней комнате, прикидывая различные варианты развития событий.
- Ты Гений.
- Гений, говоришь. Это хорошо, это нормально! Но мне хотелось бы услышать от тебя оценку другого рода, более для меня сейчас важную. Я жду от тебя критику моего плана. Для начала, хотя бы по общим показателям.
- А могу я поинтересоваться, Суло-царь, нет ли у тебя других вариантов плана мести? Может быть сделать это менее театрально…  Я бы сначала посмотрел бы в течении суток на объединённую информацию о реакции населения на события этих суток. Поэтому и спрашиваю о других вариантах плана. - в глазах Волизана заиграло сомнение.
- Почему нет! Был у меня такой план. – Суливан поёрзал в кресле, переместив тяжесть тела с левой стороны на правую, и продолжил. - С самого начала я решил, что произошедшее является результатом и следствием нормальной политической борьбы, разгорающейся в преддверии ухода из жизни любого стареющего правителя. Такое может произойти в любом государстве. И ты помнишь, как нами серьезно готовился, обсуждался и принимался план «Преемник». Но все мои попытки подготовить себе нормальную смену кончались одним и тем же. Шестёрка Президиума, Мулетав сейчас, говорят, болеет, так вот, как стая бешенных собак, эта Шестёрка, с лаем кидалась на моего предполагаемого сменщика и рвала его на куски. Я просто не успевал вмешаться. Так было с Руководителем Планёров, так было с двумя губернаторами наиболее крупных анклавов. За время, прошедшее после окончания Великой войны я предпринял три таких попытки. Но, увы…
- Я помню все эти три случая.
- Так что же ты тогда спрашиваешь? Даже сегодня утром, когда обнаружилось отравление Суливана-второго, я решил отойти в тень и оттуда предложить моей «пятерне» перестать валять дурака. Я рассчитывал на то, что они объявят о моей болезни, день два-три отведут на подготовку общественного мнения, подготовят армию, полицию, Комитет. И я за это время… Короче, ничего подобного у меня не могло бы получиться, ибо уже через час, ты же сам только что слышал, они объявили о моей смерти и сейчас, я уверен сидят и делят мой, с позволения сказать «парадный гардероб», заметая одновременно следы преступления. Такие это люди. Выбора они нам с тобой просто не оставили. Но мы начали с разговора о критике моего плана.
- О критике? Общего плана мести? Дай подумать! Минуту.
- Подумай. Почему не подумать. Думать – это всегда хорошо. Это всегда правильно. Конечно, смотря кому. Но тебе можно. Ты же знаешь это, дорогой Воли-друг. Правда, с моей точки зрения, это отнюдь не месть. Это, видишь ли, называется у юристов «необходимой самообороной».
- Слушай, Суло-царь. Мне кажется, что вспышка восторга при твоем появлении, может быстро смениться сумраком сомнений, ведь современное состояние иллюзионистики… Все эти маги и фокусники с их подлогами, подменами и прочей ерундой…
- Правильная мысль, дорогой Воли-друг. Но мне сразу же необходимо правильное решение этой проблемы.
- Решение, говоришь? Решение…
- Да, именно решение. Четкое. Однозначное. Всеми ими сразу же воспринимаемое.
- Понимаю, понимаю. Вот оно, решение. Над рядами амфитеатра будут висеть в воздухе упаковки прокламаций с кратким текстом, описывающие необходимым нам образом произошедшее событие. И именно в сам момент зарождения сомнений они лопаются и разбрасывают вокруг множество этих ярко алых листовок. Для большей надежности со специальных площадок, окружающих трибуны, в воздух поднимутся беспилотные винтокрылы и продублируют расшвыривание прокламаций. Внимание всех присутствующих отвлекается на этот текст, в котором прежде всего сообщается, что ты жив, а затем всем им ставится всего одна задача – сохранять спокойствие перед лицом нависшей над государством угрозы!
- Блестяще, Волизан! Блестяще. И в этот же момент все экраны, кроме самого большого, центрального, сменят показ моего изображения на демонстрацию отснятых материалов ВНИП, с комментариями к преступным деяниям «пятёрки». Минут за пятнадцать мы им всё это продемонстрируем, а в заключении я призову народ под свои знамена, под которыми, несмотря ни на что, мы продолжим наш Путь Славы и Героизма!
- Замечательно! И этого, по-моему, будет достаточно! - Волизан потер ладони.
- Одно хочу добавить к своим словам, Воли-друг. Тебе следует немедленно возглавить все эти мероприятия. Во-первых, немедленно подготовь списки представителей элиты и народа для размещения на трибунах Амфитеатра. Во-вторых, размещай их не по должностям, а по территориальным делегациям, чтобы сохранить управляемость групп. Их лидеры будут первыми, кто примет соответствующие решения и поведет за собой остальных. Кроме того, при таком положении высшая региональная элита не сумеет мгновенно сговориться против меня. А позже это у неё уже не получится. В-третьих, лично и серьёзно займись написанием текста листовок. В-четвёртых, материалы общих наблюдений и регистрации ВНИП ты можешь получать из соседней комнаты центра ВНИП, куда они сейчас уже передаются с периодичностью десять минут. Ну, и… Пока всё, вроде бы. Так, что ли?
- Пока так. А дальше будет видно, Суло-царь.
- Лучше, конечно, когда и видно, и слышно, дорогой Волизан.
- Да-да-да! И слышно тоже! Чтобы наш великий народ услышал бы каждое слово их подлого предательского плана. И увидел бы каждый шаг их наглых преступных действий. Чтобы…
 - Воли-дружок! Ты не побалуешь меня по старой дружбе ещё одной чашечкой твоего замечательного кофе. – перебил друга Суливан. - Но только двойного размера, двойной крепости и с двумя ложечками коньяка, вдобавок.
- Почему же не побаловать. Конечно же, побалую, дорогой Суливан. Одну минуту… Не более…
    И когда они вновь расселись вокруг кофейного столика и взялись за чашки, Суливан, внимательно глядя в глаза Волизану, вкрадчиво поинтересовался:
- Воли-друг! Если ты помнишь, вскоре после окончания Великой Войны я попросил тебя подобрать группу детей-сирот, для воспитания из них Боевого Звена моих телохранителей.
- Конечно помню я это твое дальновидное поручение. Мы назвали его тогда «Звено Т». Я набрал в спецлагерях Готалера, если ты помнишь, команду тринадцатилетних мальчиков и до сих пор считаю, что мне удалось выполнить твою задачу с наивысшей результативностью. Ведь ты ни разу не попенял мне о каких- либо недостатках в их работе. Или они подвели тебя? Проявили себя с какой-то негативной стороны?
- Упаси Бог! Всё и всегда было хорошо. И даже замечательно. Просто сегодня на «ЗВЕНО Т» возложена самая, пожалуй, ответственная задача, вытекающая из сложившейся ситуации. И я непосредственно перед этой вот встречей с тобой почувствовал, что с момента экстренного покидания виллы №1 я непрерывно возвращаюсь в мыслях к этой команде. От них сегодня полностью зависит наша с тобой жизнь, но, что ещё важнее, судьба Государства.
- А что может случиться с Государством, даже если власть перейдет в руки Президиума Правительства. Я задаю тебе этот неприятный вопрос только для того, чтобы уяснить себе ход твоих мыслей. Ведь в нашей ежедневной жизни все распоряжения по управлению Государством отдают они. Ты только как бы направляешь и контролируешь их работу.
- Видишь ли, дорогой Воли-друг, существует огромная разница между остриём пирамиды власти и тем, что располагается на её ступенях. Я имею в виду главу Государства и его слуг, подпирающих основу трона.
- И в чем же по-твоему она, эта разница?
- Да в том, что для Главы Государства, особенно такого как наше, высшей жизненной целью является благополучие страны. Это удел и тяжкая ноша любого Правителя при любой системе правления. Царь ли, Король ли, Хан ли - он ежечасно и ежеминутно печётся в мыслях, заботах и помыслах о своем родном царстве-королевстве-ханстве. – Суливан поднял чашечку и, отхлебнув ароматный напиток, бережно поставил её обратно на блюдце. - А для любого служащего властной пирамиды, внизу ли, наверху ли, самым главным в любой момент его службы является стремление подняться на следующую служебную ступень. И в этом, только в этом, состоит важнейшая по сути разница в тех решениях, которые Глава Страны или любой служащий Властной Пирамиды в каждый необходимый момент принимают. Для служащего благо отведенной под его попечение службы всегда вторично, по сравнению с собственным благом. Главное – это подъем к вершине. И чем выше, тем конкуренция там сильнее. Но, говоря Пирамида, я имею в виду нечто, условно иное, напоминающее по форме Полушарие. И цель этого состоит в том, чтобы вершина сооружения становилась видна лишь при непосредственном приближении. Чтобы не слепить народ исходящим оттуда сверху сиянием.
- Я знаю тебя, Суло-царь, уже более шестидесяти лет. Мы провели массу времени в беседах о том, с чем нам с тобой приходилось столкнуться в жизни. Но ничего более мудрого я от тебя ещё не слышал. Когда ты постиг эту великую истину?
- Когда, говоришь?  Когда? Мысль эта не возникла у меня сиюмоментным просветлением. В ней заложен весь опыт нашего Революционного правления. И всю свою дальнейшую жизнь я стараюсь постигать всё  новые и и новые детали этого своего построения. Сегодня, например, твой питомец – Луготан – предостерег меня против действий предателя Берупена, приведя в пример, львиную стаю, где после гибели главы клана и борьбы за его место, новый глава душит всех детёнышей старого льва, разгоняет всех претендентов на свое место и, условно, восседает на престол. Великого Зудилога часто упрекают в убийстве царской семьи. Но разве это не заложено в глубинных законах Матери-Природы. А когда пришел его черёд покинуть наши земные пределы, то ведь почти шесть лет шла ожесточенная борьба между нашей, особо доверенной группой Великого Вождя, и ещё не менее, чем восьмью группами его последователей. И мы победили единственно тем, что вы были сплочённее, а я – мудрее. Я не рвался к личной власти, но вел вас твердо и целеустремленно. Вопрос о Главе клана вы, а не я, решили уже после полной победы над конкурентной группой, выдвинув меня на первую роль. И этим мы отличались от них. Нас никто не мог столкнуть лбами, мы никогда не подсиживали друг друга. Эти восемь – каждый из них страдал нарциссизмом, каждый считал себя выше других. В результате было очень легко стравливать их между собой, уничтожая эти группировки одна за другой чужими руками. Нам в жертвы досталась уже самая последняя и обессиленная из них.
 - Говоря о полной победе, ты имеешь в виду годы Великой чистки рядов?
- Чистка рядов велась нами всегда и непрерывно. Но в какой-то момент, лет этак через двадцать после Великой революции, я понял, что всё старое и наносное нужно смыть со светлого лика построенного нами Государства нового типа. Я отдал приказ Комитету Защиты Революции и Президиуму Правительства очистить наши ряды от людей, неверно представляющих наши цели, а главное, постоянно горюющих о том, что власть наш народ доверил нам, а не им. Я определил их численность в 73 тысячи человек и указал те структуры, где следует их искать. Когда мое поручение было выполнено, то, к моему величайшему удивлению, оказалось, что перевыполнение плана составило практически 1000%. Десятикратно! Ни в одном Правительственном задании за всю сорокалетнюю историю страны я не помню такого успешного результата. Везде и всегда речь шла о5-10-20% перевыполнения. Все остальное было либо подтасовкой, либо… Короче, тут я всерьез задумался о причинах такого явления. И что же я усвоил в результате, дорогой Волизан? А то, что на каждой из ступеней властной пирамиды идет похожая внутривидовая борьба, как в львином прайде. Поднявшийся на следующую ступень оказывается не в состоянии успешно руководить оставшейся ниже группой исполнителей, равных себе по силе и уму. Они не принимают его, как власть, и бешено сопротивляются его приказам. И я понял, что это, накопившееся за много лет негативное явление, представляло собой задачу того же уровня, что решал я сам со своими 73-мя тысячами. И «ребята» дали себе волю. Пирамида власти очистилась почти на половину, и мне пришлось принять специальные меры для того, чтобы не дать ей самоуничтожиться. Законы Природы очень суровы, и пользоваться ими можно только с особой осторожностью.
- А ты не опасался ответной реакции гражданского населения, так называемых широких масс.
- Нет, я к этому двадцать лет готовился. И понял самое главное. Если в мире капитала раболепство населения проявляется в том, что каждый, поклоняясь Золотому Тельцу, продает душу дьяволу, то у нас наши граждане в результате правильного воспитания не продают себя мне, а дарят! Ты ухватил мою мысль? Добровольно дарят!
- Потрясающе, мой Правитель. Я всегда считал тебя в чем-то даже выше Бога, но что ты велик настолько – даже не подозревал. И это не лесть. Это я говорю тебе, Суло-царь, совершенно искренне.
- Спасибо, Воли-друг, на добром слове. Но ты не ответил на мой вопрос о Звене «Т».