Подарок от лавры

   На коротких ступенях под крутыми берегами реки Монастырки, что огибает Александро-Невскую лавру, расположились дикие утки. Греясь на каменных блоках, они неторопливо чистят свое оперенье с сине-зеленым отливом, по временам недовольно крякая. Задирать и покусывать друг друга для вольных птиц в порядке вещей, и вот, - окончательно потеряв терпение, крупный селезень соскакивает с насиженного места, и бросается в холодную осеннюю реку, подобно торпедному снаряду. Вынырнув, он широко расправляет свои крылья, несколько раз ударив о поверхность воды, давая всем остальным сигнал к началу купания. Вся стая послушно слетает с берега, воодушевленная примером, показывая в тихом лаврском уголке настоящее представление, сопровождаемое громким кряканьем и синхронно хлопающими крыльями.
   В который раз пересекая Лаврский мостик, поворачивая в сторону монастырских некрополей, мы с супругой надеемся отыскать место захоронения нашего прадеда – Худекова Сергея Николаевича. Стучимся в соседнее здание Музея городской скульптуры, где нам вызывают сотрудника, сочувствующе качающего головой: «На монастырском кладбище хоронили только людей «заслуженных». На период двадцатых годов, это вообще могло происходить тайно и не организованно. Советую обратиться в архив, где за определенную плату Вам помогут отыскать захоронение…»
   Застегнув все пуговицы, и взяв про запас горячего кофе, в этот холодный октябрьский день мы решаем самостоятельно исследовать всю территорию вокруг. Ради настоящего доброго дела уж лучше потрудиться самому, и при благоприятном исходе, потом ещё больше ценить приобретение.
   После расспроса монастырских работников, мы приближаемся к Никольскому кладбищу, иначе называемому «Засоборным», расположенным за главным храмом Александро-Невской Лавры. По ту сторону ограды - вечная осень и тишина. Двухсотлетние склепы в виде небольших часовен, не имеющих входа, накренившись, постепенно врастают в землю. Каменная архитектура их изящна и проста. Среди обветшавших построек уже давно нет пустого места, и удостоиться упокоения здесь можно только в особом случае. В случае, если Вы уважаемый священнослужитель, министр или губернатор города Санкт-Петербурга.
   Справа от входа выделяется мемориальная стела, указывающая на место упокоения известного общественного деятеля – Собчак Анатолия Александровича, в свое время бывшего первым мэром Петербурга. Рядом на скамье, завернувшись в тёплый платок, сидит женщина среднего возраста, в глубоком молчании глядящая на памятник. Может быть, она является родственницей покойного. Может ей довелось работать с Анатолием Александровичем, или просто знать его, как хорошего человека… Проходя по тропинке мы поравнялись с сидящей женщиной, и она подняв голову внимательно осмотрела нас испытующим взглядом. Что такие простые люди как мы, делают здесь, среди «заслуженных» мира сего? Но отказаться от намеченной цели было нельзя, и мы решительно отправились вглубь старого некрополя.
   Чтобы не пропустить заветную надпись, решаем идти зигзагами, охватывая вниманием как можно больше пространства. Среди цельных памятников и просто камней, разбросанных в некошеной траве, трудно что-то разобрать. В плеяде имен статских советников, маршалов и адмиралов все никак не получается найти самое дорогое нашему сердцу. Пройдя всю территорию вдоль и поперек, почти отчаявшись, решаем вернуться в место, куда нас неотступно влечет интуитивный магнит. И вот, среди остатков ограды и некошеной травы скромно таится небольшая темная плита: «Редактору-издателю «Петербургской газеты», Худекову Сергею Николаевичу, выдающемуся земляку…» Место захоронения нашего дорогого прадеда наконец-то найдено. Мятущиеся мысли останавливаются, и на душе воцаряется покой и тишина…
   А за оградой, во дворе Лавры все так же продолжает кипеть жизнь, отмеченная прибытием автобусов с многочисленными паломниками и туристами. По Митрополичьему саду проходят монахи, священники, приехавшие на обучение в Духовной Академии из разных уголков страны. После они вернутся домой, оставив в памяти красоту этих мест, гордясь, что когда-то учились в стенах известного монастыря. Мы же принимаем от Александро-Невской Лавры нечто большее – место, где нашел свое телесное упокоение наш дорогой прадед. Место, ставшее для нас якорем в бушующем море переменчивости и непостоянства.