Примирение 2. Глава 5

 Сегодня Катя решила, что обязательно начнет всерьез работать над своей статьей о Надире Салтанове.  Ей и так уже было  совсем стыдно злоупотреблять гостеприимством семьи Милановых, пусть даже для них это и было большой честью, как они говорили…
Вот только ни Марсель ни Юнус в это утро так и не появились.     И Чеслав Марселевич, предположив, что те могли задержаться в горах, сам вызвался отвести Катю в Нижний кишлак.
Надир встретил их с большой радостью, особенно Чеслава, так словно они давным-давно не виделся.  «Хотя, два дня  для закадычных друзей, может это и много?»- улыбнулась про себя девушка, глядя на горящие глаза друзей…
 Правда, Чеслав Миланов задерживаться не стал и довольно-таки быстро уехал, оставив Катю на Надира, якобы до обеда.   Но и завтрака ей избежать не удалось.На первый же отказ Кати Надир  придумал страшный шантаж: он не проронит ни слова, пока Катя не попьет с ним хотя бы чая. Девушка весело рассмеялась и смиренно прошла за стол.  С трудом одолев только половину лепешки с каймаком, она всё-таки решилась начать своё затянувшееся интервью:
- Надир, а расскажите, пожалуйста о вашем пути в кино. С чего всё началось? Случайно ли, или намеренно вы пришли в кинематограф? Просто мне хочется уже начать работать, я имею ввиду статью которую я должна написать о вас. – Девушка старалась произносить каждое слово как можно аккуратней - должен же этот необузданный горец когда-нибудь проявить свой истинный характер. Врядли он сможет постоянно вести себя с Катей, как само смиренное обаяние. Она хорошо помнила, как Марсель буквально в ужасе стоял перед Надиром, там на юбилее Билги, и этот страх молодого человека о многом тогда рассказал Кате. А Юнус? Он и секунды не может простоять в присутствии горца!   Да и с местными жителями Надир вел себя практически также.  Разве только к родителям Марселя он обращался так же, как к Кате.  Для всех же остальных у Надира был один единственный холодный и суровый тон.  За что же Катя удостоилась такой чести? Ох только бы не из-за Марселя! Нет! Нет! И еще раз, нет! Девушка тут же вспомнила тех всадников и их слова о любви Марселя.
 «Всё, подруга, пиши скорей свою статью и вали отсюда с Богом!» - Катя улыбнулась своим  мыслям, а затем вопросительно взглянула на Надира, демонстративно  приготовив диктофончик.
- Мой путь в кино? – задумчиво начал горец. – Скорей всего он был предопределён Всевышним. Так получилось, что вся история нашей страны, так или иначе, связана с разными завоевателями и завоеваниями.  И везде наши воины были на лошадях. Ну, а где сражения конной армии, там и конные трюки, а значит и мы - джигиты. Без нас, без моей школы конного трюка, любое кино будет просто бездарно, или сопливо. Любовь там всякая, слёзы, сопли и никакого огня.  Мои джигиты делают в кино всё, чтобы зажечь души зрителей, чтобы заставить их сидеть, открыв рот… - Надир начал было уже входить в раж, как вдруг за окном послышался шум автомобильного двигателя. И уже через секунду во двор въехала знакомая Кате машина. За рулем, как обычно сидел Юнус, а рядом Марсель. Только сегодня он показался Кате немного бледнее обычного и на его лице не было ни намека на улыбку.
- Прости, Катюша. – каким-то напряженным тоном произнес Надир. – Ты подожди здесь, а я вернусь через пару минут, надо занять этих бездельников делом, чтобы не маялись дурью.
И как только горец вышел во двор, девушка тут же прильнула к окну, предусмотрительно, спрятавшись за занавеску.
 Она внимательно проследила, как Марсель и Юнус медленно вышли из автомобиля. Но Юнус, почему-то тут же сел обратно. Марсель, в свою очередь, сделал несколько шагов вперед и замер на некотором расстоянии от наставника.
 Катя с трудом сдерживала своё любопытство, ей очень хотелось высунуться побольше, но Марсель то и дело поглядывал на окна, и девушке пришлось и дальше сидеть в своей импровизированной засаде.  Было хорошо видно, как молодой человек с каждым мгновением приходил всё в большее и большее отчаяние. Кате даже показалось, что его глаза переполнились слезами, но какими-то невероятными усилиями Марсель продолжал держать себя в руках.  Что же такого говорил ему Надир? Каким таким делом он загружал молодого человека, что-тот готов был уже провалиться под землю? Как жаль, что Катя ничего не могла расслышать, да и понять наверно тоже, наверняка весь этот недобрый монолог звучал на местном языке.  «Ох, Надир! Вы явно бедолагу не работой, нагружаете. В чем же ты опять провинился, Марсель? Что же тебе спокойно-то не живется?»
В конце «пытки», только так Катя могла назвать этот монолог Надира, молодой человек пару раз кивнул головой, видимо отвечая на какой-то вопрос, а затем, бросив очередной беглый взгляд на окна дома, ушел обратно в машину. Наступила очередь Юнуса. Молодой джигит тяжело вышел из машины, он подошел на то же расстояние от Надира, что и Марсель. Но в отличии от друга, Юнус выслушал своего наставника с более стойким взглядом, а в конце разговора Надир и вовсе подошел к молодому человеку вплотную и крепко его обнял. Вот это был поворот! И за что же Юнус удостоился такого почти отцовского отношения к себе?  Да, интересно, очень интересно, но стоит ли об этом спрашивать Надира? Имеет ли Катя право совать свой нос в подобные дела?  Как Надир отнесется к такого рода любопытству?  И девушка решила, дождаться хозяина дома: если он первым начнет разговор об этой неординарной встрече, Катя расспросит его обо всём в малейших подробностях, ну это если сам Надир захочет.
Через некоторое время машина уехала прочь, и Катя быстро юркнула на своё место, сделав вид, что всё это время она копалась в своей сумочке. Надир же, вернувшись в дом, взглянул на неё с прежней детской улыбкой и в его глазах не было ни намека на сложный разговор с молодыми людьми.
-  Ну, Катюша, на чем мы с тобой остановились?
Расспроса не получилось…

  Несколько дней Катя ходила под впечатлением этого утра. Что же такого натворил Марсель, что теперь его нигде не было: ни в доме у родителей, ни в доме Надира.  На все наводящие вопросы девушка получала только один ответ: Марсель в горах с пастухами. Но Юнус то нет! Юнус, по-прежнему, был немым, безропотным человечком, возникающим тогда и там, где он был нужен, и исчезающий словно по мановению волшебной палочки. Правда, в последнее время, Катя стала замечать одну особенность в поведении молодого человека: каждый раз, когда он появлялся, он смотрел на девушку с каким-то презрением и даже ненавистью, но только до тех пор, пока не замечал, что Катя смотрит на него. Тогда Юнус отводил взгляд и вообще старался исчезнуть из поля зрения.  И Катя конечно же не стала этого долго терпеть.  Улучшив момент, она сама подошла к молодому горцу и быстро, пока Юнус снова не развернулся и не ушел, высказала ему своё мнение по-поводу всех этих недобрых взглядах молодого человека.
- Ну что ты молчишь, Юнус!? Почему вы все молчите?! И Надир, и тётя Сюзанна, и Чеслав Марселевич!  Может, наконец, кто-нибудь скажет мне правду?!
- Какую правду? – как будто через мучительную боль процедил молодой горец. – Нет никакой правды для тебя, русская. Лучше уезжай отсюда к себе в Россию и найди там какого-нибудь другого. Не трогай больше моего брата. Мы найдем ему невесту среди наших девушек – красивую, скромную, послушную и трудолюбивую.
- Погоди! – Катя в ужасе захлопала глазами и отступила на шаг назад, она никак не ожидала услышать такие слова именно из уст Юнуса!  От кого угодно, но только не от него! 
  -Юнус, ты о чем?!  И ты туда же, что ли!?  Да поймите же вы все, в конце-то концов, я не собираюсь за Марселя замуж! Я вообще ни за кого не собираюсь замуж. У меня прекрасная работа, карьера в Москве. И я ни за что не променяю всё это на жизнь в кишлаке! Дело совсем в другом. Скажи, исчезновение Марселя как-то связано со мной? И имеет ли отношение ко всему этому тот самый Сухроб?
Юнус занервничал еще сильнее и  ответил стараясь не смотреть на девушку.
- Здесь вообще всё связано только с тобой. Марсель потерял голову из-за тебя, и теперь расплачивается за это. И да – Сухроб здесь тоже завязан, но только я тебе этого не говорил. Марсель мне запретил говорить с тобой на эту тему. Уезжай отсюда, пожалуйста, - вдруг совершенно другим тоном закончил Юнус, он умоляюще посмотрел на девушку, так словно эта последняя фраза была криком его души.
  Но на Катю эти мольбы подействовали как призыв к действию. Нет, вот теперь она точно не собиралась просто так сдаваться. А если Юнус принялся снова плакать и причитать, значит она дожмет его до конца и обязательно воплотит в жизнь свой только что родившийся план.
- Юнус, я тебя поняла, но я никуда не уеду пока не увижу и не поговорю с Марселем. Сделаем так, если Марсель в течение трех дней не появиться, ты отведешь меня в верхний кишлак, и я лично поговорю с этим вашим Сухробом.
Теперь испугаться наступила очередь Юнуса.
- Ты глупая женщина! - выпалил он, с опаской глядя на осмелевшую девушку. – Я никуда тебя не поведу! Сухроб не будет с тобой разговаривать! Ты вообще думай, что говоришь, это тебе не Россия! И тем более Чеслав Марселевич никогда не позволит мне это сделать.
- Хорошо, не поведешь и не надо, – не сдавалась Катя, - Тогда просто передай Сухробу, что я хочу с ним поговорить.  Это хотя бы ты можешь сделать? И я сразу уеду, договорились?
Юнус ничего не ответил, он только в отчаянии взмахнул рукой и, выругавшись на своем языке, ушел прочь от назойливой собеседницы.  Катя же скривила гримасу вслед горцу и, с чувством победы, ушла в дом Милановых.