Призрачное счастье 14 глава

     Мария облокотилась о спинку сидения и закрыла глаза. Она улыбалась. Андрей держал её за руку и большим пальцем поглаживал её руку. Мария вдруг открыла глаза и посмотрела на Андрея.
     - Что с тобой, родная? Только что улыбалась... - не понял Андрей.
     - Не знаю, что-то сердце кольнуло, неспокойно мне, Андрей. Может быть я лучше домой поеду? Дочь давно не видела, а вдруг она заболела? - взволнованно ответила Мария.
     - Ну что ты, милая? С чего девочке болеть? Расслабься, всё хорошо. Сейчас немного вина выпьешь, поешь вкусно, мы потанцуем, я люблю тебя, - сказал Андрей, сжимая руку Марии.
     - Наверное просто соскучилась по дочери. Но ты прав, я просто волнуюсь и наверное зря, - ответила Мария, улыбнувшись.
     - Мы приехали, пойдём, милая, - сказал Андрей, отпуская руку Марии и останавливая машину.
     Они прошли в ресторан, тихо играла музыка, сев за свободный столик, Андрей вновь взял Марию за руку. Подошёл официант.
     - Добрый вечер. Что будете заказывать? - спросил он вежливо.
     - Хорошего вина бутылочку, а что у вас из горячих блюд? - спросил Андрей.
     Молодой человек, держа в руке блокнот и карандаш, учтиво наклонился.
     - Котлеты с гарниром, шницель, бефстроганов с гарниром, жаркое из свинины, запечёная курица с картошкой... - говорил официант, перечисляя меню ресторана.
     - Жаркое, пожалуйста, салат на ваше усмотрение, - сказал Андрей, посмотрев на Марию.
     Она кивнула головой, соглашаясь.
     Официант ушёл и вернулся с бутылкой вина и бокалами. Потом принёс салат и хлеб.
     - Горячее готовится, - сказал официант, открывая штопором бутылку и разливая вино по бокалам.
     - Давай выпьем за нас, любимая, - тихо произнёс Андрей.
     - За нас, да... - ответила Мария.
     В её глазах стояла тревога, она и сама не понимала, почему ей стало так тревожно. Через пятнадцать минут, им принесли жаркое. После второго бокала, Мария наконец расслабилась и улыбнулась. Голова немного кружилась, ей стало хорошо. Потом Андрей, взяв её за руку, увёл в середину зала, танцевать. Мария чувствовала на своей спине горячие руки Андрея. Он, крепко обняв её, шептал ей на ухо ласковые слова, которые она слушала, словно в тумане. Клиентов в ресторане было не так много, молодые люди вернулись к столу. Вино было почти допито, они танцевали ещё и ещё.
     - Ты же за рулём, Андрей и столько выпил, - сказала Мария.
     - Я справлюсь, не переживай, - ответил Андрей.
     Поздним вечером они возвращались домой, Мария порядком опьянела, она пила очень редко, но сегодня был её день, словно последний день в её жизни. Расставаться с Андреем она так не хотела. Приехав домой, они долго сидели на диване, обнявшись и ничего не говоря. Потом... потом ночь, полная любви и ласки, нежных прикосновений и чувственных поцелуев. Андрей нашёптывал Марие ласковые слова, говорил, как страстно он её любит. Уснули они под утро.      
     Проспав почти до одиннадцати часов утра, Мария встала и вышла на террасу. Андрей вышел следом за ней.
     - Мне пора идти, давай я приготовлю завтрак. Ты ведь сегодня в командировку едешь? - спросила Мария.
     - Да, вот заеду за документами и на вокзал поеду. Не хочу, чтобы ты уходила. Вот, возьми, это ключи от калитки нашего дома и от двери самого дома. За три дня, я думаю, ты сможешь поговорить с мужем и переехать сюда. Ты сама встретишь меня, правда, любимая? - прижимая к себе Марию, сказал Андрей.
     - Я больше всего на свете этого хочу, Андрей, - ответила Мария.
     - Значит так и будет, - целуя Марию в губы, сказал Андрей.
     Они сидели за столом и пили горячий чай. Мария не торопилась, зная, что Оля ещё в школе и придёт часа через два.
     - Ты вещи в дорогу собрал? - спросила Мария.
     - Да какие вещи на три дня? Так, рубашка на смену, пару носков, зубную щётку...  и всё, - ответил Андрей.
     Мария посмотрела на часы, на стене.
     - Нам пора, - вставая и убирая со стола, сказала Мария.
     - Ты права, нам пора. Как быстро закончилась эта волшебная ночь. Но у нас с тобой будет ещё тысяча таких ночей, обещаю, - сказал Андрей.
     Мария ощущала себя опустошённой и печально улыбнулась.
     - Я чувствую себя Золушкой, словно часы пробили полночь и после изумительного бала с принцем, моё платье превратилось в старые лохматья, карета в тыкву, - сказала Мария, обнимая за шею Андрея и кладя голову ему на грудь.
     - Но ты же помнишь конец этой истории? И у нас будет так же, вот увидишь, - ответил Андрей.
     Переодевшись и взяв вещи, они вышли во двор. Мария надела своё платье, в котором вышла из больницы, новый костюм она повесила на стул в спальне, решив его оставить. Там же, она оставила и капроновые чулки. Андрей сказал, что довезёт Марию до дома, потом поедет за документами. Ехали молча, Андрей сжимал руку Марии.
     - Останови машину здесь, дальше я пешком пройду. Не хочу, чтобы нас сейчас видели вместе, - сказала Мария.
     Андрей остановил свой Запорожец и тут же обнял Марию, крепко поцеловал в её губы, после чего Мария быстро вышла.    
     Когда, пройдя через дома, она вышла на свою улицу, то возле дома Веры и Насти, она увидела несколько людей. Это были соседи и четверо рабочих, с завода Гриши и Марии. У стены стояла крышка гроба и пару венков. У неё сжалось сердце, грешным делом она подумала, что с Гришей что-то случилось.
     - О Господи, что же случилось? - прошептала она, быстро подходя к дому.
     Но среди мужчин, она увидела Гришу и облегчённо вздохнула.
     - Гриша? Что случилось? У нас кто-то умер? Вера, что ли? - с тревогой спросила Мария, подойдя к мужу.
     - Пришла, значит... да нет, Вера ещё всех нас переживёт. Жора сегодня ночью умер. Сердце, говорят, остановилось. Да врачи и говорили, что он до двадцати лет не доживёт, а он вот, до тридцати дожил. Настя безутешна, ты бы зашла к ней. Оля в школу не пошла, она тоже там, в доме, - сказал Гриша.
     - Да, конечно. Я только переоденусь. Жалко парня, - сказала Мария.
     - Дверь открыта, можешь зайти, - ответил Гриша, возвращаясь к мужчинам.
     Мария прошла к своему дому и вошла. В доме было прибрано и довольно чисто. Она прошла в комнату и сняв пальто, села на кровать. Тяжело вздохнув, она огляделась.
     - И что мне теперь делать... - подумала Мария, поднимаясь и выходя из комнаты.
     Калитка во дворе, которая вела во двор к Вере и Насте, была давно заколочена. Мария вновь вышла на улицу и прошла в дом сестёр Гриши. Странно, за столько лет, она никогда у них не была. Родные сёстры Гриши, были ей чужими, но у них умер сын, Мария не могла не зайти, нужно попрощаться с Жорой, как бы это нелепо не выглядело.
     Посередине полутёмной комнаты, сырой и такой неуютной, словно здесь никто и не жил, на трёх табуретках стоял гроб, а в нём лежал Жора. Его лицо улыбалась, словно он бросал вызов этому миру, в котором он прожил так мало и так никчемно. В глазах, чуть приоткрытых, застыло недоумение, Мария не могла смотреть на него, ей стало не по себе. Вокруг гроба сидели старушки, их Мария не знала, как потом она услышала, Вера состояла в секте, откуда и пришли эти старушки в чёрных платьях и таких же платках. Они тихо читали молитву, но Мария не знала молитв, она подошла к Насте, чьим сыном был Жора. Кто был его отцом, никто не знал, на эту тему никогда не говорили. Так Настя с сыном и старшей сестрой Верой и прожили в половине дома, вторую половину которого занимал Гриша со своей семьёй.
     - Примите мои соболезнования, тётя Настя и Вы, тётя Вера. Земля ему пухом и Царствия небесного, - сказала Мария.
     - Спасибо, милая. Так и будет. Он пришёл в этот свет ангелом и ангелом ушёл, - ответила Настя, которая фанатично любила своего сына.
     Немного посидев, Мария встала и тихо вышла на улицу. Она просто задыхалась в этой комнате мрака и скорби. Хотя, особой скорби Мария так и не увидела. На улице она вдохнула чистого воздуха и подошла к Грише.
     - Ты, наверное, поедешь на кладбище, я не смогу, плохо мне что-то, боюсь, прямо там упаду. А Олю я не увидела, где же она? - почти шёпотом, спросила Мария у мужа.
     - В доме была, может во двор вышла? Вроде, не выходила она, я не видел. А Жору завтра с утра хоронить будут, - ответил Гриша.
     Тут из калитки дома Веры вышла Оля и подошла к ним.
     - Мама? А ты когда вернулась? - будто простилась с матерью только вчера, спросила девочка.
     - Недавно приехала. Пошли домой, на улице холодно, простудишься ещё. Да и я до конца не долечилась, - ответила Мария.
     Вместе с Олей, она зашла к себе домой.
     - Как ты, дочка? Не соскучилась по матери, обнять меня не хочешь? - протягивая руки, спросила Мария.
     - Соскучилась, - обнимая Марию, ответила Оля.
     - Что ж ко мне в больницу не приходила? - целуя дочь, спросила Мария.
     - Я же с папой приходила, - ответила Оля.
     - Да, конечно приходила. Оля, я две недели в больнице была, ты только один раз и пришла, - возмутилась Мария.
     - Ой, мам, не люблю я по больницам ходить. Ты же пришла, выздоровела, чего сердишься? - возразила Оля.
     - Скажи, может мне и вовсе уйти, раз я тебе не нужна? - спросила Мария.
     - Куда? Опять в больницу что ли? Ну прости, ладно? - обнимая мать, сказала Оля.
     - Я же волновалась за тебя, дочка, скучала по тебе, - произнесла Мария, прижимая дочь к груди.
     - Я у папы спрашивала, он говорил, что ты в порядке. Ты Жору видела? Ужас, да? Лежит и улыбается, - передёрнув плечами, сказала Оля.
     - Он был больным человеком, Оленька. Не дай Бог никому, - ответила Мария.
     Вошёл Гриша.
     - Как ты, Мария? Выписали, значит, тебя? - спросил он, присаживаясь на стул.
     - Я расписку написала и попросилась домой, меня отпустили, - ответила Мария.
     - Вот и хорошо, отдохнула и хватит. Вон, ужин готовь, давно мы с дочкой борща не ели, - сказал Гриша.
     Мария смотрела на него и не могла понять, как же она могла с ним столько лет жить? Настолько он был ей неприятен. Она твёрдо решила поговорить с ним, потому, что оставаться дальше в этом доме, ей стало невыносимо. В ней что-то изменилось, если до этого, вернее, до встречи с Андреем, она жила, словно слепая, будто так и надо было жить, теперь в душе боролись разные чувства. Она остро почувствовала неприязнь к мужу, её самооценка выросла, она вдруг осознала, что тоже человек и имеет право на счастье. А с Гришей, ей этого счастья уже никогда не увидеть.
     Андрей прав, дочь вырастет и уйдёт, не оглядываясь уйдёт и это произойдёт совсем скоро, через какие-то три, четыре года. И что потом? Андрей столько ждать не будет.
     Все эти мысли промелькнули в её голове, когда она смотрела на Гришу. Тот сидел и курил, потом бросил окурок в тарелку, что стояла на столе и вышел на улицу. Тяжело вздохнув, Мария подошла к плите.
     - Оля, помоги мне, дочка, овощи почистить надо, - обернувшись на дочь, сказала Мария.
     Оля подняла голову, оторвав взгляд от книги и взглянула на мать.
     - Мне некогда, мам, я столько дней без тебя и готовила, и убиралась, теперь твоя очередь, - спокойно ответила Оля, снова уткнувшись в книгу.
     - А ну, быстро встала и подошла ко мне! - не выдержав, крикнула Мария.
     Оля с удивлением посмотрела на мать, но встала и подошла ближе.
     - Ты забыла с кем разговариваешь? Я мать твоя, - строго сказала Мария.
     - Ты что, с ума сошла, мам? Что с тобой? Ладно, давай помогу. Чего кричишь из-за пустяка, - сказала Оля, вытаскивая овощи из-под стола.
     - Да нет, как раз наоборот, я прозрела. Жила, словно во сне. И одолжения мне твоего не надо, уйди, сама почищу, - сказала Мария, сама не понимая, что с ней творится.
     Оля, так та и вовсе опешила и оторопело смотрела на мать, которая всегда была тихой и никогда на неё не повышала голос. Мария плакала и чистила лук, морковь и капусту, нарезая её. Вечером борщ был готов, они втроём сидели за столом и молча ели. Мария лишь ковыряла ложкой в тарелке, есть она не могла. На душе было тяжело, словно она потеряла что-то дорогое.
     - А ты чего не ешь? - спросил Гриша, посмотрев на Марию.
     - Не хочется, - коротко ответила Мария.
     - Вкусный борщ, поела бы. Мне ещё налей, - протягивая пустую тарелку жене, сказал Гриша.
     Мария молча встала и налила борща мужу. Потом прошла в комнату, находится рядом с Гришей, она не могла. Отец и дочь поели, Гриша зашёл к Марие и сел на диван, ковыряя спичкой в зубах. Оля осталась убирать со стола и мыть посуду. Вдруг Мария неосознанно произнесла:
     - Гриша... я ухожу от тебя. Не могу так больше жить.
     - Что? О чём это ты? - с удивлением спросил Гриша, думая, что Мария шутит.
     - Ты не слышал? Я ухожу от тебя. Всё. Не могу больше. Да и не люблю я тебя, - ответила Мария.
     - Ты что, рехнулась? Да куда ты пойдёшь? Кому ты нужна? Ты в зеркало на себя посмотри, кикимора, - пристав с дивана, зло выкрикнул Гриша, поняв, что Мария говорит совершенно серьёзно.
     - За меня не беспокойся, да и найди себе красавицу. Зачем я тебе, такая кикимора? - стараясь быть спокойной, ответила Мария.
     Внутри у неё всё дрожало, она знала, насколько Гриша вспыльчив, но и жить так дальше, она была не в силах.
     - Да ты точно рехнулась, баба... Или... может хахаля себе нашла? Ну? Признавайся, чего уж теперь? - сжимая кулаки и подходя к Марие, сквозь зубы произнёс Гриша.
     - А если и так, тебе то что? Ведь не любишь меня и не любил никогда. Живём, как чужие, надоело, - сказала Мария, напрягаясь всё больше.
     Дальше произошло то, чего так боялась Мария. Размахнувшись, Гриша ударил Марию кулаком по лицу, вскрикнув, Мария схватилась руками за лицо.
     - Ах ты тварь! Шалава! Изменить мне решила? Рогоносцем сделать? Думала, я это просто так проглочу? - хватая Марию за плечи и поднимая со стула, закричал Гриша.
     Мария молча защищалась от сильных ударов мужа, а когда он, подняв ногу, пнул её в живот, она вскрикнула и упала на пол. Гриша неистово продолжал её пинать и бить кулаками, при этом оскорбляя и ругаясь матом. Возможно, он забил бы Марию до смерти, но услышав крики, в комнату вбежала Оля.