Случайное знакомство

Случайное знакомство

(Пародия на детектив)


Действующие лица:

Сергей Лопухов –  младший научный сотрудник института ядерной физики;
     Михаил – водитель, агент иностранной разведки;
     Лариса – агент иностранной разведки;
      Генрих – немецкий посол, агент иностранной разведки;
      Таможенник – молодой щеголь из породы «голубых»;
Таможенница  - типичная неудовлетворенная женщина   средних лет;
      Мальчик.


















Действие первое

     В левом углу сцены – стойка. Над ней,  на белой материи черными буквами написано «Таможня». У стойки двое: таможенник и таможенница. Входят Сергей, Михаил и Лариса. У Сергея – два чемодана в руках, Лариса с дамской сумочкой, у Михаила забинтованы обе руки.
    Сергей кладет чемоданы на стойку, таможенница открывает один из них и вынимает оттуда колготки, лифчик, женские трусики… С недоумением смотрит на Сергея:
    - Ты, что, больной? Зачем тебе столько женского белья? –
Сергей пытается что-то объяснить, но она не слушает его:
   - Ладно, проходи. Сразу видно первый раз в жизни за бугор гонял, дрожит, как листик на ветру. –
   Михаил в это время нервно ходит по сцене. Досмотр вещей заканчивается. Михаилу разбинтовали руки, забинтовать, конечно, никто из таможенников не догадался.
    Михаил – Сергею: - Спасибо за помощь. А то для Ларисы эта мечта грабителя укрупненных банков (показывает на большой чемодан) не под силу.
   Сергей: Не стоит благодарности. Каждый мужчина на моем месте поступил бы точно так же.
   Михаил: Как тебя зовут, мужчина?
    Сергей: При детях – Сергей Михайлович.
   Михаил: А сколько их у тебя? Ты, что – учитель?
    Сергей: Да, нет. Я физик – ядерщик.
   Михаил: Да, ну! Бомбы клепаешь?
   Сергей: Зачем же бомбы. Атомные электростанции проектирую.
  Михаил: Ну,  все равно, хоть ты и физик, а своего рода ископаемое.
  Сергей: Это почему же?
   Михаил: А посуди сам: ну, кто это в наше время добровольно согласится такую тяжесть таскать. Ладно бы еще - как предлог познакомиться  с красивой женщиной (кивает на Ларису). Или ты считаешь: если у меня руки забинтованы, так я тебя и не разрисую?
   Сергей: Зачем же так сразу…
  Михаил: Сразу, пожалуй, не стоит. Тут ты прав. А вот за чужой чемодан на таможне все-таки не хватайся. Может быть, я специально руки перебинтовал, чтобы контрабанду перетащить твоими, так сказать, чистыми руками.
   Сергей:  Я считаю, что людям больше доверять надо.
   Михаил: Это ты таможенникам говори, а я считаю, что ты ископаемое, Сергей Михайлович, вымирающий тип. Еще,  как следует не изучен, а уже вымираешь. Тебя под стеклянный колпачок надо посадить и табличку на него – «Единственный экземпляр, руками не трогать».
   Сергей: Да ладно Вам. Я схожу за такси. 
(Уходит)   
   Михаил – Ларисе, которая молчит все это время: «Этого субчика надо обработать. Он нам очень даже может сгодиться».
    Лариса кивает в знак согласия. Возвращается Сергей:  Все в порядке, можете ехать.
Михаил: Оперативно сработал, молодец. Сейчас очередь за моторами простирается в бесконечность.  Жаль, что мне за баранку сесть придется еще не скоро.
  Сергей: А что с руками-то?
 Михаил: Да понимаешь, перед отъездом – хорошо посидели, а когда уходили, то захотелось мне и с кобелем иностранным тоже попрощаться. Я этой скотине говорю: «Хочешь, пес, я тебя поцелую?». А он, собака, не понял моих чуйств благородных и все руки мне изорвал. Еле отбился. Хозяева говорят: «Подавай на нас в суд». А когда мне с ними судится? Мне домой надо возвращаться: виза закончилась.  Да, ладно, сам виноват. Вас куда доставить, Сергей Михайлович?
Сергей: Да нет, спасибо, я на метро.
Михаил: Обижаете! Вы хоть бомбы и клепаете, но мы тоже люди, благодарность испытываем, когда нас не взрывают, а чемоданы наши таскают за здорово живешь. В общем, ты так просто от нас не отделаешься. Лариса, тебе партийное задание – надо срочно соблазнить мужика. –
   Махнув рукой и взяв чемоданы, Сергей направляется за кулисы вместе с Михаилом и Ларисой.

Действие второе

   Квартира. За столом – Михаил, Сергей и Лариса. Кроме другой мебели – тахта и диван. Все уже «навеселе».
   Михаил: Представляешь, Серега, она от него ночью в одном платье и босиком убежала, а когда прикатила на вокзал, очухалась: капусты-то нет, без нее куда поедешь? И ехать было некуда, опять же. А тут я, как гномик из мешка, - прыг! (После паузы) А теперь, вот, икру лопаем, за границу катаемся.
Сергей, оглядываясь вокруг: Красиво живете.
   Михаил: А баба она мировая.  Там, насчет пожрать сготовить… и вообще. Ну, давай  - за красивых бабс. (Выпивают) Да и кому она надо-то, немая? Разве, что так, побаловаться. А я женюсь, как обещал, моё слово – закон. Вот я её счас за границей лучшим докторам показывал. Ну, и что? А ничего! Придется к нашим гадалкам вести, потому, как мировая медицина вышла из-под моего доверия. Самое смешное, что пока мы по этим зарубежным светилам мотались, у нас какие-то… Да, послушай: вот, если она – гадалка, то он – кто? Гадалец или шаман?
   Сергей: Ведун, должно быть, от слова «ведать».
   Михаил: Это точно, не ведаем, что творим. Говорят, что на сеансах этих ведунов немые такое рассказывают! Интересно, куда они нас приведут, ведуны эти? Ведуны – пердуны…
   Сергей: В бессмертие.
   Михаил: А может быть,  и не надо их лечить? (Кивает на Ларису) Им же лучше. Лишнего ничего не скажут, на митинг, который без резолюции, не пойдут.  И правильно. Нечего без резолюций делать революций. (Смеётся)
    Сергей: Миш, смени пластинку.
   Михаил, оглядываясь по сторонам, громко: Вот и я говорю – баба она мировая, там пожрать приготовить, этого у неё не отнимешь. Да вот только скучная, все время молчит и молчит. Ничего, дай срок, заговорит, как миленькая!
Михаил смотрит на Сергея, будто вспоминая, где мог его видеть раньше: Во, Ларис, он же в Ялту едет! Слушай, Серый, выручи, а?
   - А что случилось-то?
   Да,  понимаешь какое дело: у Лары дома, ну где она с первым мужем жила, кой-какие шмотки остались. Ничего особенного, конечно, мы еще и не такое можем себе позволить. Но ты ж понимаешь: баба она и есть баба, жалко ей этих шмоток. Ну, и написала ему, мол собери чемодан, а я приеду и заберу. И даже ответ получила: забирай свое барахло, пока не выкинул. Я-то думал сам смотаться, да вот с ручками залетел. А Лару не хочу одну отпускать, мало ли что, ей же трудно общаться, обидеть могут.  Ты будешь в Ялте, зайди к нему. Бояться не надо, он смирный, драться не будет, ты же человек посторонний, какой смысл тебя обижать? Ну, вот. Адрес мы тебе дадим, Лара записку передаст для него. Да, Лар?
   Лариса кивает и смотрит на Сергея со значением.
   - А почтой разве нельзя отправить?
   - А что тебе трудно, да? Жаль… А то бы к нам на обратном пути заехал, мы бы тебя, как родного встретили. Чего ты ломаешься? Я к тому времени повязки сниму, на черной «Волге» тебя, как Рокфеллера, возить буду. Может, ты думаешь, что мы тебя задарма просим? Обижаешь. Мы могем и на кабак подкинуть. А чё? Дело молодое…
   - Да не в деньгах дело, Миш…
   - А в чем дело? В шляпе? Мужика её испугался? Так я тебе обещаю – не тронет он тебя.
   - Да не боюсь я его! Просто не нравится мне все это.
Михаил возмущенно: Может, тебе и за столом моим сидеть не нравится, икру мою жрать тоже не нравится? Так вали отсюда, никто тебя здесь не держит!
    Сергей, резко поднявшись, опрокидывает рюмку, делает попытку уйти, но Лариса его останавливает, усаживает на место, подходит к Михаилу и начинает гладить его по голове.
   Михаил миролюбиво: Извини, Серый, я перебрал. Ну, не хочешь и не надо, черт с тобой. Можно, конечно, и почтой, только вот станет ли он возиться с этой посылкой… Ладно, давай выпьем мировую.
   - Я уже не могу, я уже и так – будь здоров.
   - Ну, будь здоров!  (Выпивает, идет к тахте,  заваливается на нее,  не раздеваясь)
   - Обиделся…
Лариса машет рукой: мол, не обращай внимания, берет Сергея за руку и ведет к дивану, показывая ему жестом, чтобы отдыхал. Тот раздевается и ложится. Лариса убирает посуду со стола, наливает стакан сока, оглядывается на Сергея, достает пакет с порошком, высыпает содержимое в стакан, размешивает его ложечкой, подходит к Сергею. Он уже засыпает. Лариса ставит стакан с соком рядом с кроватью.
   Сергей сонным голосом: Спасибо, Лариса.
Она улыбается ему, целует в щечку и на цыпочках выходит. Сергей приподнимается, выпивает сок и тут же засыпает (храпит).
   Входят обнаженная Лариса и Михаил с фотоаппаратом. Зритель должен понять, что они собираются снимать интимную сцену с Ларисой и Сергеем. На сцене гасят свет. Можно показать несколько таких сцен, высвеченных в темноте вспышкой фотоаппарата.

Действие третье

   Та же квартира. За столом Михаил, Сергей и Лариса.
   Михаил: Ты правильно сделал, что пораньше приехал. И без синяков обошлось, а ты сомневался. Как тебе её бывший приглянулся?
   - Представительный мужчина.
   - Только и всего, что пыжиться умеет. Ну, да черт с ним! Ты пей, Серега, на меня не смотри, мне еще надо в одно место сегодня явиться. Трезвому. Как назло билеты на сегодня взял в театр. Слушай, выведи Ларису в люди. Я-то не большой охотник по театрам, а она тут киснет со мной.
   - Да я с удовольствием.
   - Ладно тебе про удовольствия. Смотри не фордыбач, а то я тебе как натрахаю по черепу, так ставнями и захлопаешь, интеллигент вшивый. Веснушки перетусую, вся твоя интеллигенция по полу рассыплется… ежели чего.
   - Ну, и любишь ты красиво поругаться! Давай билеты, все будет в лучшем виде.
Михаил отдает билеты. Сергей: Ого! Большой театр! Ну, ты и даешь! Туда же одни иностранцы ходят. Как это тебе удалось достать?
 -  А почему это простой водитель не может знать, что у нас в Большом  ставят?
Вот за границей живут же эти капиталисты, поглядишь – завидки берут. А мы в Большой попали – и счастья полные штаны. Ты за бугром в театры ходил?
   - Да один только раз и то как-то неудачно.
   - что так?
   В «Театр разрушений» сдуру попер. Вышел – чуть не вырвало, не к столу будет сказано.
   - Сплошной разврат?
   - Хуже! Там, представляете,  выкатывают на сцену первоклассный белый рояль. Человек восемь,  вооруженные,  кто ломиком,  кто – гвоздодером,  кто – молотком,  ну,  в общем, кто – чем, подходят к роялю и начинают его дубасить. Бедный инструмент стонет, плачет, истерически хохочет. Это первое время только кажется, что они бьют по нему, как попало, а потом начинаешь понимать: все их движения тщательно отрепетированы.
   - Во, зажрались! И не жалко им рояля?
  - А билеты 60 долларов стоят. За такие деньги не только рояль разбить можно…
  - Но и рожу любому артисту, - развеселился Миша, - стерпит!
   - Особенно гадкая сцена называется «Уничтожение белых кур». Выкатывают на сцену клетку, в которой около десятка живых курей. Столько же участников в белых халатах берут по курице и начинают разрывать их на части. Мне особенно запомнилась одна молодая симпатичная женщина. Она схватила курицу одной рукой за ноги, а другой – за голову, впилась ей зубами в шею, грызет её и рычит при этом, как собака. Перегрызла ей шею, сплюнула пух и перья, которые в рот набились, отбросила в сторону голову курицы, села на сцену, закинула свою голову и стала направлять струйку крови себе в рот. Курица еще живая, крыльями хлопает, дергается. Кровь течет этой женщине по лицу, подбородку, на грудь, весь её белый халат в крови… грудь такая полная белая вываливается из халата и тоже вся в крови…
   Лариса поморщилась.
Михаил: Так они же загнивают, вот и корчатся в агонии, как те их куры, уже не знают чем бы свои нервишки расшевелить. Пусть к нам приезжают, у нас этого адреналина на каждом шагу. Ладно, хватит трепаться, а то в театр опоздаете. Я тут сам приберу.
    Лариса и Сергей уходят. Михаил звонит по телефону: Все в порядке, будут возвращаться около десяти.

Действие четвертое

   Куча строительного мусора. По краю сцены ходит Генрих с фотоаппаратом в руках. Выбегает мальчик.
   Генрих с акцентом: Мальцык, мальцык, подожди!
Тот останавливается.
   Генрих: Ты не знаешь, где тут голодных шариков продают?
   - Собачек, что ли?
   - Да, нет. Их кушают, понимаешь?
   -Ты, что, чужой?
   - Немец.
   - Фашист?!!!
  - Не-нет, не бойся, я из посольства, хочу кушать холодный стакан.
   - А-а-а-а….. мороженное! Это – за углом.
Порывается убежать. Генрих берет его за руку: Подожди,  вот возьми за подсказ. (Протягивает какую-нибудь красивую безделушку) Можешь играть.
   - Спасибо, дяденька немец, у меня дома таких игрушек два мешка, - смело врет мальчик.
   - О-о-о! Мешок я тебе не могу дарить. Ты его не унесешь. Значит, не надо?
Мальчик отрицательно качает головой: У меня все есть, мне ничего не надо, потому, что я родился в Советском Союзе, и у меня было счастливое детство, - заученно оттараторил мальчик.
Генрих выбрасывает игрушку на кучу мусора, делает вид,  что уходит, а за углом готовится к съемке. Мальчик оглядывается и лезет на кучу мусора за игрушкой. Генрих снимает его. Появляются Сергей и Лариса. Сергей смотрит на Ларису, та пожимает плечами. Сергей подбегает к Генриху: Эй, Вы что там удумали?  За кулисами слышатся топот убегающего Генриха и крик Сергея: Стой, тебе говорят! Лариса  поспешно уходит, мальчик тоже убегает, за кулисами возня. Возглас: О, майн гот! Крики, перебранка…

Действие пятое

   Та же квартира. Вбегает возбужденный Сергей.
   Михаил: Ты чего такой взъерошенный?
   Сергей: А где Лариса?
   - Вы, что, потерялись? Вот и доверяй таким красивых женщин!
   - Да кончай ты зубоскалить! Я в милицию попал, меня в избиении посла обвиняют!
   - Ты, что, попроще никого найти не мог? Кстати, какого посла: Островов Зеленого Мыса?
   - Миша, скажи лучше: что мне делать? Он из Германии. Снимал пацана на куче…
   - На какой куче? Какого пацана? Сережа, это тебе в Большом театре столько дерьма показали? Ну, и шуточки у них, как у заграничных.
   - Теперь всему конец: любимая работа, карьера, поездки за границу, все – к черту1 Понимаешь7
- Ни хрена не понимаю. Ты… вот что… (достает бутылку коньяку, наливает) На, выпей, успокойся. И давай все по порядку.
   - Плесни еще…
  Выпивает: Самое смешное – ничего не доказать. Пленку он успел засветить. Говорит, что я пристал к нему: продай, мол, фотоаппарат, а после того, как получил отказ, - ударил его и попытался аппарат силой отобрать. Да, нужен он мне … этот аппарат его… Я же не пацан! А пацан удрал…  Да и какой он свидетель? И Лариса ничего не видела…
  - Да какой там пацан был? Откуда он взялся?
   - Мальчика он снимал на мусорной куче.
   - Ну, и что?
    - Как – что? Не понимаешь? Потом даст это фото в любой бульварный журнальчик. И напишут, что русские дети питаются объедками.
   - Это же додуматься надо!
   - Додумался, гад!
   - Ну, а ты как додумался его отлупить? Еще и пленку ему дал засветить. Как теперь докажешь, что ты за честь родной страны  вступился?
   - Я ему всего раз и съездил. Ты лучше скажи, что теперь делать?
   - Сухари сушить.
   - Думаешь – посадят?
  - А ты как думаешь: что для нас дороже: нормальные отношения с Германией или твоя персона? Я еще удивляюсь: как тебя отпустили после этого?
   - Под расписку о невыезде.
   - А ты сказал, что здесь остановился?
   - А что, не надо было?
   - Да, что теперь-то… Сиди, никуда не вылазь, я постараюсь что-нибудь придумать.
  - Ларису надо найти.
  - Нашлась Лариса, скоро придет. Ладно, где наша не пропадала.
Михаил уходит. Сергей остается один. Входят Генрих и Лариса. У Генриха под глазом синяк.
   Лариса: Сережа, посол обещает замять это дело.
Сергей судорожно глотает воздух, несколько секунд сидит, тупо глядя на Ларису.
   - Заговорила?!!!
   Генрих: Да, бабка заговорила… за, как это у вас говорят, за большие бабки.
   Лариса: Предлагаю и нам сесть за стол переговоров.
   Садятся, наливает Генрих с видом хозяина.
Сергей начинает приходить в себя: За знакомство?
  Генрих: Очень приятно было познакомиться!  (Трогает рукой синяк под глазом. Выпивают.)
   Сергей: Вот и Миша говорил, что иностранные артисты за большие деньги готовы и по морде получать. Я-то думал, что вы зарубежный журналист и вот таким образом зарабатываете себе на жизнь. А  вы еще и посол. Снимать детей на свалках – ваше хобби?
   Генрих: Нет, это у нас,  артистов,  халтурой называется. У нас её столько, что без куска хлеба никогда не останусь.
Берет кусок хлеба, разламывает его пополам, одну половинку протягивает Сергею: Хотите, могу с вами поделиться?
   - Нет, благодарю, я как-то привык есть черную икру ложкой и без хлеба.
   - А-а-а-а… понимаю.  У мальчика было счастливое детство, но вот дальнейшая ваша жизнь может сложиться менее счастливо.
   - Шантажируете?
   - Угадали. Именно за этим я к вам и пришел.
   - Что я должен делать?
   - Вот это деловой разговор. Я закрою ваше дело в милиции. У вас на работе ничего не узнают. Вам ведь скоро опять ехать за границу, не так ли? Если на работе узнают о ваших похождениях, то вас больше не выпустят. Нам это не выгодно. Мы рассчитываем на вашу помощь. Мы помогаем вам, а вы – нам.
   - Вы хорошо осведомлены о моих планах.
   - Юноша, не будьте наивны. Значит так: перед вашим отъездом, мы встретимся, я вам передам микропленку в ампуле, её надо будет передать одному человеку. А кому именно, я вам скажу при нашей следующей встрече.
   - Да, как я её провезу? На таможне так проверяют, куда только не заглядывают.
  -У вас геморроя нет?
   - При чем тут бабушкина клюшка?
   - С клюшкой тоже неплохая идея, но там все-таки надежней. Можете не беспокоиться: успех операции я вам гарантирую. Конечно, мы могли отправить опять нашу немую Лорен.  Под языком провезти маленькую ампулу не трудно, но Лора еще не приступила к лечению у Кашмаровского. Её ранний отъезд может вызвать подозрения. Я не могу рисковать нашим лучшим агентом.
  Сергей – Ларисе: Значит, таможенница тогда не там искала?
   - Не там, Сереженька, не там. ТАМ ты тоже ничего интересного не нашел, я думаю.
   - На что это вы намекаете?
   - А я и не намекаю, говорю прямо. У меня даже документальные подтверждения есть тому, что ты занимался аналогичной поисковой работой. (Раскладывает перед ним фото)
   - Но это же подлог!
   - Я бы даже сказала «ПОДЛЁГ». Под меня. Оправдываться будешь у прокурора. И помни, что дело об избиении и вымогательстве еще не закрыто. Да, господин посол?
   Генрих: А, если еще вспомнить встречу с нашим агентом…
   - Какой еще агент?
   Лариса: Мой бывший муж, дорогой Серж.
  Генрих: Вы хоть знаете,  что привезли от него?
   Сергей: Я не сую нос в чужое бельё!
   Лариса: Похвально. Только какие же мы теперь чужие?

Действие шестое

   Таможня. Подходит Сергей с небольшим чемоданчиком. Таможенник по фамилии Голубкин (фамилия крупно написана над стойкой) просматривает его документы и говорит игривым голосом: Проследуйте за мной для более тщательного осмотра.
   Сергей идет за ним, низко опустив голову.
В другом конце сцены прожектор высвечивает Ларису, которая читает сообщение в газете: « Вчера, на таможне, при попытке провести в тщательно замаскированном тайнике микропленку был задержан научный сотрудник института ядерной физики Сергей Лопухов. Интервью нашего корреспондента с таможенником Голубкиным, задержавшим нарушителя, читайте на четвертой странице».
   Лариса: Общество погрязло в пороках. Нет, немым здесь делать нечего!

Занавес