Дневник виктории

ДНЕВНИК  ВИКТОРИИ 

!3 марта 1941 четверг г Выборг

Здравствуй дневник! Давно я не бралась за тебя с самой зимы, наверное, с самого Нового года. Зима была отвратная, промозглая и бесснежная. Деревья в сквере и на улице выглядели бесстыдно нагими. И в то же время беззащитными перед порывами колючих, пронизывающих ветров, не желающих утихать. 8 марта Ирка Киселёва уговорила меня пойти с ней на танцы в клуб моряков все-таки наш женский праздник. Оркестр из города, морская отглаженная форма кого хочешь, могут свести с ума, - Так сказала Ирка. Я подумала, подумала и согласилась, отец пропадает на своём заводе, у начальника цеха всегда много работы, а мама опять взяла ночные дежурства в больнице  чего же мне одной сидеть дома в четырёх стенах и так не часто куда-нибудь выбираюсь. Не очень хорошая черта характера,- скромность. Ну, уж куда от неё денешься? 

!4 марта  1941 пятница г Выборг

Сама себе пока еще не верю, совершено случайно познакомилась с парнем. Зовут Алексей, Алёша, Алёшенька.  Он из Ленинграда моряк старшина радист. Оркестр был, танцы тоже были, но больше почему-то было разговоров. Разговоров тихих и бурных с приливами и отливами и Ирка почти всегда встревала между мной и Алёшей, но смотрел-то он своими ясными голубыми глазами всё равно на меня?! А Ирка надулась, как индюк и ушла и даже пообещала ко мне больше не подходить. Вредина, а еще подруга с первого класса за одной партой… Ирка считает, что женское дело, прежде всего, быть привлекательной, со вкусом одеваться и кружить голову мужчинам. Хорошо бы всем подряд. А уж потом, когда-нибудь, для одного из них, её избранника, растить здоровых и жизнерадостных детей, с блеском вести дом и всеми силами помогать мужу, возвышаться, чтобы даже среди общей неразберихи самой жить, не зная нужды беспечно и празднично   

15 марта 1941 г суббота Выборг
Алёша сказал, что уезжает в Ленинград, где живёт с бабушкой, а тут в Выборге у него мама и отчим. А мне преодолеть эти 137 км от Выборга до Ленинграда пока сложно у меня школа. Выпускной 10 класс. Экзамены, интересно это очень страшно?   Надо готовиться, хотя и не хочется Ирка Киселева всё ещё не подходит ко мне. Поживём – увидим. В воскресения двадцать второго июня в нашей школе выпускной бал. Ужас! А у меня такие старые туфли. Алексей сказал, что он достанет деньги мне на новые туфли. Немного есть у него, немного он возьмет у мамы или бабушки. 
  20 июня 1941 г пятница Выборг
Совершено не было время писать дневник. Столько событий произошло это ужас, Ирка собирается подавать документы в медицинский институт,  мама врач, так куда ей деваться?! А мы с Алексеем завтра после обеда  пойдём в магазин мне за туфлями на выпускной вечер. Надо же мне уже семнадцать. Как быстро летит время мы уже почти взрослые, года через три я выйду за Алёшу замуж. А пока поступлю в институт, обязательно в Ленинграде, надо только решить в какой? 
23 Июня 1941г понедельник
 
Нечего не разберёшь. Вчера сначала всё мы поехали в Ленинград гуляли по набережной Невы, по Невскому проспекту веселились, радовались, строили планы на будущее под проливным ленинградским дождём,  а потом по радио было выступление товарища Молотова и все заговорили о войне. Прибегала Ирка с выпученными от ужаса глазами, растрёпанная, зарёванная .сказала, что у военкомата стоит толпа мальчишек остриженных наголо все хотят на фронт, на передовую даже девчонки  Папа со старшим моим братом Андреем тоже с утра ушли в военкомат. Уже скоро три, а их всё нет
24 июня вторник 1941 Выборг

Какая война? Я уверена, недели через две три она обязательно кончится, ведь сказал же товарищ Молотов – «Победа будет за нами, враг будет разбит», А папа с Андреем так и не вернулись вчера, говорят, их видели на железнодорожном вокзале. Мы тоже с мамой решили ехать к бабушке в Ленинград. Время наступает непонятное, а бабушка там одна. Алексей прислал записку, что тоже уходит на фронт, ее  передал мне, высокий худой мужчина сказал, что отчим Алексея передал и тут же назад вниз по лестнице. Наверное, тоже торопился в военкомат   

28 августа четверг 1941года  Ленинград

Живём с мамой у бабушки.  Мама работает медсестрой в госпитале. От папы пришло первое письмо, он в пехоте служит где-то под Ленинградом на Волховском фронте. Вот отрывок из папиного письма:  «Всю дорогу по составу стреляли, бомбили. Самолёты летали низко-низко. Из вагона выскочила группа мальчишек. Все они были из ремесленного училища, все в чёрных шинелях. А это такая мишень! Их всех расстреляли, самолёты шли над самой землёй. Было такое чувство, что расстреливали и считали…. А трава высокая и красная, а они все лежали, устремив глаза в небо. Я почему-то подумал, об их матерях. Ждёт же их кто-нибудь дома, наверное…»
  Ирка тоже приехала поступать в институт, кажется, тоже медицинский. Я пока сижу дома, жду, когда кончится эта неразбериха. Хотя неразбериха, кажется, не кончится. Левитан по радио сказал, что финские войска 26 августа заняли мой город, и он почти полностью заминирован. Неужели, наши войска оставят его, как оставили Киев?   Видела первые фашистские самолеты. Страшно! Кажется, что самолёт прямо на тебя летит, прямо на тебя идёт вот и всё и сейчас всю тебя превратит в пустое никому не нужное место, так вот просто одним нажатием кнопки станет строчить вражеский пулемёт.    

31 августа воскресения 1941 года Ленинград

Наши войска оставили город Выборг. 137 километров до Ленинграда.

8 сентября понедельник 1941 год Ленинград

Ленинград полностью отрезан от всей страны.  Германские войска прорвались через железнодорожную станцию Мга, заняли город-крепость Шлиссельбург и отрезали Ленинград от всей страны с суши. Сообщение с Ленинградом теперь будет поддерживаться только по Ладожскому озеру, но и по воздуху, наверное. Вот всё, что я услышала по радио. Началась блокада Ленинграда. Видела отряд моряков шли все в черных бушлатах. Обстановка в городе  напряжённая Людей на улице почти не видно, только работали прожектора и шли матросы, как в гражданскую войну опоясанные лентами, как будто что-то из кино. Ленинград полностью обложен фашистами. На третьем номере трамвая можно доехать до завода имени Кирова, а там уже начинался фронт. В Ленинграде погода бывает часто пасмурная, а как только выглянет солнышко, так и артобстрел. Бьют прямой наводкой по городу, бьют, бьют, бьют бесконечно… 

11 сентября четверг 1941год Ленинград

В Ленинграде сейчас люди идут и падают и умирают от голода на ходу. Ходят все медленно очень медленно, ходить быстро, не у кого нет сил. А дети это не дети, а какие-то маленькие старички с грустными, потемневшими глазами

26 декабря пятница 1941 год Ленинград

 Город остался без топлива совсем. А ночи сейчас такие холодные. Спим укутанные во все тёплые вещи сразу.  Приходят к нам в город какие-то девушки в строгой военной форме красноармейцев, наверное, переправляются через Ладожское озеро, хотя его всё время обстреливают фашисты из своих зениток, и ломают ломами деревянные дома в тех районах, где они еще остались. Стоит красивый деревянный дом, а в нём все умерли или уехали.  Так вот его сломать иногда просто рука не поднимается, девчата бедные по полчаса стоят с мыслями собираются пока сам их командир лом в стенку не всадит со всего размаха, ну уж тогда пошла работа, и у девчат закипела.  Принесли похоронку на папу, на брата Андрея была ещё осенью, кажется, в октябре. Скоро Новый 1942 год, каким он будет? Весёлым или грустным и самое главное будет ли в нашей семье на праздничном столе хоть немного какой-нибудь самой простой еды. Будет ли?             

   
8 января четверг 1942. Ленинград

 Видела, как наш сосед бежал за бездомной кошкой, сейчас у нас в городе почти все кошки бездомные, но догнать её у него не получилось хотя и кошка и человек страшно худые, тогда человек сел и заплакал, я видела, как слёзы блестели в глазах. За водой ходим на Ладожское озеро прямо по льду  кто с ведром, кто с чайником, кто с тазиком, у кого чего ещё сохранилась с довоенного времени. Если с ведром, то ведро далеко не полное, набрать и нести полное ведро людям не по силам. Сначала мы за водой ходили на Фонтанку, но потом оказалась, что вода в Фонтанке не пригодная для питья туда начали сливать канализацию, кто-то сказал, что в Фонтанке видели трупы. Мы с бабушкой идём за водой, а впереди нас всегда идут живой цепочкой крысы. У людей нет сил, отогнать животных от воды. Вообще трупы, чуть присыпанные снегом кругом на улице. Испугаешься, пойдёшь другой дорогой, а там тоже самое. Бабушка ели передвигает ноги и постоянно шепчет молитву. Одну или несколько не знаю, не прислушивалась. 
Раньше, до войны, Новый год был праздником, была елка, смех, праздник, а сейчас на столе только стакан воды и маленький кусочек серого невзрачного хлеба, это нам с бабушкой мама говорит, что обедает в госпитале. Чему я не очень верю. У людей уже давно не осталось ничего.  Сейчас даже хоронят людей, заворачивая труп в старые газеты. Так похоронили писателя Александра Беляева автора «Человека-амфибии» пока он лежал мёртвый какие-то люди раздели писателя и унесли с собой всю одежду.

9 января пятница 1942 год Ленинград

В городе не осталось не одной кошки или собаки, да и людей на улице почти не осталось.   Как бы уберечь детей от этого ужаса?      

 
 12 января понедельник 1942 год Ленинград.

Писать, иногда уже нет сил, есть нечего совершено. Ем снег. Мама уже просто лежит на кровати не двигаясь, есть нечего, совсем варили крахмал из мёрзлой картошки, нашли случайно две штуки. Бабушка, каждый вечер уходит в другую комнату и что-то беззвучно шепчет белыми губами стоя  перед иконой Николая-Угодника.  Я её, конечно, не поддерживаю, но может быть, это поможет нам справиться с блокадой и болезнью мамы.

14 января среда 1942 год  Ленинград

Не стало мамы. Остались вдвоём с бабушкой.

16 января суббота 1942 года Ленинград

Пришло письмо от Алексея он в Севастополе в госпитале пишет, что легко ранен в руку, осколок вошёл в ладонь. Так что ладонь у меня теперь дырявая пишет мой юморист. У него есть время там, в госпитале меня смешить. А у нас тут нет света совсем и, кажется, что дня тоже нет. Одна сплошная, бесконечная, холодная, ледяная ночь при которой никак не согреться. И трупы вокруг даже во сне.

2 февраля 1942 года вторник Ленинград   

Пришло письмо от Ирки Киселёвой, она была в госпитале, у нее ампутировали ногу, а сейчас возвращается домой. Она писала: «А когда я была в госпитале, там  был молодой красивый парень. Моряк Миша. Ему обе ноги ампутировали, правую руку, одну левую оставили. Так вот как оказалось он знает твоего Алексея, они служили на одном корабле, назывался он эсминец «Стремительный» Почти у самого берега их эсминец подорвался на мине и загорелся несколько моряков прыгнули в воду, среди них был и Алексей. Прыгнули и поплыли к берегу,  а немцы там их уже ждали. Так твой Алексей стал военнопленным.   

1марта среда 1943 года Ленинград

 Сколько пришло с того момента, как я получила последнее письмо от Ирины Киселевой, она писала, что едет домой, наверное, уже вернулась. А Алёша видимо сгинул в плену из фашистского плена путь один в бездонное, голубое небо вот и мой Алексей, наверное, теперь стал облаком. А я всё лежу и лежу на жёсткой деревянной кровати, лежу, болею и теряю последние силы, блокада города продолжается. На человека выдают 125 грамм жесткого блокадного хлеба пополам с опилками. Говорят, там даже есть газетная пыль. Кто знает?   Кто-то откуда-то принёс свечу, она уже почти догорает. В соседней комнате бесконечно молится бабушка.  Она и меня заставляет молиться говорит: - «Молись, Вика, душе и сердцу твоему легче станет. Ты не знаешь, сколько я слёз пролила – реки целые. Так мне кажется, кожу бы с себя живьём содрала – лишь бы тебе хорошо было» А мне молитвы моей бабушки совсем не по сердцу, нам всем поможет избавиться от фашистов Красная Армия, а ни какой-то там Бог с иконы.   Да, чуть не забыла, позавчера пришло письмо от папы он возвращается, он едет домой, он будет жить с нами, а похоронка на него это какая-то страшная ошибка. На войне всегда много непонятного происходит,  а блокада нашего города всё равно когда-нибудь кончится, только я могу не дожить до этого светлого дня. Как-то тяжело сейчас на душе и в груди.   

На этом дневник героини нашей повести Виктории обрывается, она умерла лежа на деревянной кровати у плотно занавешенного окна. Сжимая в руке свою тетрадку-дневник так и не узнав, что блокада города Ленинграда полностью была снята войсками Красной Армии 27 января 1944 года.
А дневник этот долгое время  хранился в ящике письменного стола подруги Виктории - Ирины Киселёвой, пока совсем недавно не перекочевал под толстое стекло музея боевой трудовой славы города Ленинграда, а с 1991города  города Петербурга. Тогда она первая оказалась у постели подруги, случайно зайдя к ней, поделится радостью, моряк Миша выписался из госпиталя и едет к ней, но делится радостью, уже было не с кем.
Ирина осторожно разжала непослушные пальцы подруги, и заветная тетрадка-дневник упала на пол. Ирина Киселева  так и не стала врачом, хотя до войны очень мечтала об этом. Могла поступить без всяких экзаменов: у неё была такая возможность, как у человека прошагавшего в тяжелых кирзовых сапогах долгими дорогами войны пол-России. Но она столько насмотрелась, как во время войны страдали и умирали люди, что представить себе, что всё это ей опять предстоит увидеть, уже не могла. Ей всё казалось, что после войны, после такого человеческого страдания будет прекрасная жизнь. Казалось, что все люди будут добрыми, будут бесконечно любить друг друга. Война, там, на фронте, на передовой всех людей сделала братьями и сестрами. Как она ждала этот день Победы! И он действительно был прекрасен. Даже природа тогда почувствовала, что в человеческих душах творится что-то такое, что нельзя объяснить словами.
Бабушка Виктории, как не странно, после снятие блокады Ленинграда жила ещё долго. Часто ходила в божий храм, молилась, ставила свечки святым угодникам и вспоминала свою внучку. Ей казалось, что Виктория только на время вышла за дверь, только на время ушла за водой или дровами для печки, обвязав поверх зимнего пальто ее теплый ещё довоенный шерстяной платок и вот-вот должна вернуться. «А  всё-таки не правильно это, что внучка моя иногда в спор со мной вступала да Бога от себя отвадить пыталась, Бог-то он почитай в каждом человеке каждую минутку живёт и жить будет, а её-то видишь, не уберёг Господь, потому как отвергала она его, не признавала совсем. А он и от хворостей всяких снадобье даёт и так людям помогает»- иногда думала бабушка, глядя красными, воспалёнными от слёз глазами на потускневшую от старости икону в углу. 
И опять наступило лето, своё в своём,  нескончаемом ряду, но последнее для бабушки.. Опять с грохотом и страстью пронёсся по Ленинграду дождь, шелестя по кронам деревьев. Шелестя словно страницы того самого дневника Виктории, который среди старой музейной пыли остался единственным свидетелям грозных военных лет, лет блокадного мужества веры, любви и несгибаемой людской стойкости