Часть 2 Похмельный рэгтайм, гл. 1

                ЧАСТЬ  2

                "Может, скажет какой-то непуганый хам:
               Всё это - всего лишь похмельный рэгтайм..."

                ("Крематорий", Рэгтайм)



                ГЛАВА  1

                Н Е  Б Ы Л О  М О Р О К И...


… Андрей долго отлёживался на спрессованной, растрескавшейся от жара земле. Уходить на подзарядку невесть где, без прикрытия, могло быть чревато многими неприятностями. Но приходилось рисковать. Андрей ненадолго ушёл на Изнанку, а, вернувшись посвежевшим и отдохнувшим, снова и снова перебирал в памяти недавние события. Итак, он потерял верного друга-доггера. На этот раз – окончательно. Скорый возврат на Пандору чреват неминуемым тюремным заключением, и даже его высокое положение на Изнанке его не спасёт. Скорее всего, он с извинениями будет репатриирован назад, под надзор Союза.

Но от своей цели он не откажется! Андрей вскочил и осмотрелся. Во все четыре стороны простиралась неровная степная равнина, пересечённая балками, оврагами, сопками без намёка на дороги. Скупая растительность – суховатые кустики, кактусы, корявые рощицы со скудной тенью и всплесками блеклой травы. Далеко на востоке тянулась скучная горная гряда, вдоль неё – явная река, деревья, какие-то постройки.

На западе, километрах в пяти, что-то чернело – похоже, некое строение. Возможно, бывшая нищая ферма.

Андрей подумал – и направился туда. Но, даже не подходя вплотную, понял, что зря, что эти развалюхи пустуют. Свалка древних машин, поблизости - старое кострище, куча дотлевающего тряпья, недостойного прикрывать даже язвы бомжа. Рядом с почерневшим бараком с облупившейся краской, являвшимся когда-то армейским складом или гаражом, возвышалась внушительная груда металлолома, состоящая из нескольких машин, перекрученных и помятых.

- Всего-навсего куча рухляди! – пробормотал он, постоял, раздумывая, стоит ли тратить время на изучение этого безобразия, и уже собрался идти прочь.
- Приветствую тебя в своей реальности!

Андрей резко обернулся. Девушка в весёлых лохмотьях приветливо и белозубо улыбалась, стоя против света на капоте разбитого ржавого мини-кара. Вокруг её силуэта струилось матовое сияние. Фраза была произнесена на ломаном общесоюзном – значит, девушка худо-бедно им владела.

- Кто ты такая?

- Королева! – и она широко повела руками.

- Сейчас я проверю, какая ты королева!

Андрей внезапно сделал резкий прыжок с выпадом и подсечку – голограмма обиженно вздрогнула и распалась.

- Примитивный голограф! Это всё, что есть у тебя за душою, королева?

- Я – Королева Морок! И за моей душой много чего имеется! Навалом! Подойди и проверь!

И на Андрея полетел закрученный спиралью чёрный смерч. Ударил в лицо горячий ветер, на секунду ослепив, и распался на тысячи пикселей, от которых запершило в горле. Ах ты, грубиянка! Запустить голографического «змея» - всё равно, что по морде двинуть.

- А я – Чёрный Ворон, и этому ворону не так просто заморочить голову! – зычно проревел Андрей.

Он в два длинных прыжка преодолел расстояние до барака. Услышал короткое «ой!» и грохот. У двери ему на голову едва не свалилось ведро с рыжей, ржавой и протухшей водой – он вовремя отбил его в сторону, потом нога угодила в довольно крепкий силок из силиконового шнура и колючей проволоки, зарытый в пыльную ямку.

 «Знакомые штучки!» - проворчал Андрей, распутываясь. Тем временем из пустой глазницы окна высунулась девица, швырнула в него нечто вроде железного ломика и снова спряталась. Железяка угодила в ногу – Андрей взвыл и схватился за коленку.

 «Примитивно, но эффективно!» – пробурчал он.

Андрей ломанулся в дверь – и тут же услышал дробный стрёкот простейшего, архаичного пулемёта, визг и посвист пуль. Пригнулся, переждал. Стрёкот не повторялся. Андрей осторожно осмотрелся – не похоже, что в него стреляли. Нет. Пожалуй, нет. Блефует? «Как говаривали у нас в старину, стебается!» - усмехнулся он.

Встал, неспешно отряхнулся и спокойно вошёл внутрь. Огляделся – никого. Одна стенка затянута бархатной шторкой, побитой молью. Рядом – топчан с армейским ватником и диванной подушкой, ворох сухой травы, армейская же саморазогревающаяся печурка-куб. Вот остатки ультразвукового локатора и радиорубки, за ними – ниша. Пустая. Опять голографические фокусы? Он замер, прислушиваясь – ни шороха.

Тогда Андрей прошёл внутрь, держа наготове в руке, опущенной в карман, миниатюрный парализатор. Направился к нише и принялся демонстративно, с интересом, рассматривать и ощупывать то, что осталось от оборудования – увы, давно разворованного и побитого. Впрочем, из любых остатков, при желании и умении, можно соорудить что-то стоящее.

Ага, вот и голограф! И впрямь – сооружён мастерски! Если его сварганила сия девица – можно поаплодировать! Андрей зашёл за стенку, изучая место, откуда могла вестись трансляция – старое кожаное сиденье, наушники и микрофон, шлем и примитивная система зеркал. Кроме голографа, в закутке имелся действующий магнитофончик, объёмные фотографии звёзд союзного голо-кино в защитных рамочках, куча всякого носильного старья, в том числе – неплохие крепкие сапожки, пара бутылок с чистой водой и кипа потрёпанных глянцевых журналов, зачитанных и засмотренных до ветхости.

Услышал шорох, выждал пару минут и неслышно выскользнул из-за стенки.
Он успел схватить за ногу девицу, выпрыгивающую в окно. Она повисла головой вниз, отчаянно извиваясь и вопя проклятия дурным голосом: - Пусти, дерьмец, больно! У-у-у…

Андрей втащил её внутрь, ослабил хватку – она вырвалась и прыгнула к выходу. Пришлось поставить ей подножку. Он споро скрутил хнычущей девице руки. Девица оказалась тощая, замызганная, с нечёсаными патлами.

- Ты не морок, а сплошная морока, – проворчал Андрей. – Что ты о себе возомнила, королева зачуханная?

- Пусти, урод! Пусти!

- Ты меня угробить хотела, ни за что, ни про что. С какой стати?

- С такой стати, что этого добра в Инмире навалом! Развелось вас тут, как собак неразделанных! Кишмя кишите! А я живу себе спокойно, никуда не лезу…

- Это таких, как ты, королев в Инмире навалом. С какого мира? Говоришь на универсале, а сидишь в какой-то дыре Замирья.

- Я с Нью-Спейна…

- Далеко тебя занесла нелёгкая! – удивился Андрей. – Что же ямщик вовремя не повернул к чёрту?

- Чего?

- Родители у тебя имеются?

- А то! Я из немецкой тусовки, мамка – немка, папка – абориген… то есть, туземец… то есть, местный, спанец.

- Испанец.

- Чего?

- Чего! – передразнил Андрей. – Не ломай себе язык и не мучай мои уши. Говори-ка на своём, немецко-испанском. Не бойся, пойму. Откуда ты тут взялась? Почему одна?

- В Инмире дорог много! – пожала она плечами. – Да пусти же ты, наконец!

Андрей ослабил хватку, и девушка тут же резво рванулась, оставляя у него в руках клочки ветхой трикотажной майки, натянутой поверх не менее ветхой фуфайки.

- Вот дерьмо! – выругалась она. – Хоть бы одёжу пожалел!

- А тебя, стало быть, не нужно? Странно, а я, вроде, тебя уже пожалел. Ничего, ты и голышом сойдёшь, не старуха вроде.

Морока оскалилась и рыкнула: - Только попробуй приколоться, говнюк приставучий!

- Не буду, шутка, - пообещал Андрей. – Кстати, твой голограф  не такой уж примитивный.

- Правда? – просияла Морока. – Из лавки «Древнач» стибрила, - похвасталась она.

- Стибрила? – Андрей от души расхохотался. – Так вот, значит, какой у тебя талант! Скажи, как ты тут существуешь? И это – все твои развлечения? Не скучно? Лично я бы со скуки сдох.

- Не-а, не скучно! В Инмире всего навалом, скучно не бывает, только не зевай - хватай! Я и тебя хватануть хотела, – призналась она.

- Зачем? Чтобы зажарить на вертеле у костра и исполнить танец людоеда из племени тумба-юмба? – Андрей от души веселился.

- Нет, грабануть.

- Как – грабануть?

- Ну, как грабят? В карманах пошарить. Ты выглядишь таким… важным. Богатеньким. Вот! Ну, хватит смеяться, разошёлся! – обиделась она.

- Молчу. Ну, спасибо, красавица, что пощадила! – Андрей шутливо поклонился.

-  Я тут… оружие коллекционирую! – похвасталась вдруг она, проникаясь внезапным доверием.

- Чего? – теперь удивился Андрей.

- Смотри, хреновичок!

Морока дёрнула за рычажок, шторка сдвинулась, открывая удивительное зрелище. По стене аккуратно, каждое – в своей нише, висело всяческое оружие, от музейных древностей вроде пистолета Макарова - до вполне современного парализатора.

- Ого, да тут у тебя целый арсенал! – изумился Андрей. – В порядке содержишь, молодец.

- В Инмире всего навалом! – гордо отвечала Морока.

- Почему ты мне это показываешь? Не боишься, что стибрю, убью тебя?

- Раз не убил ещё, то уже и не убьёшь. Да и за что? Что по ноге железякой огрела? Велика важность! Ты вроде даже симпатичный…

- От самых симпатичных и следует ожидать подвоха, - заметил Андрей. – Запомни на будущее.

Он снял лучевик, примерился – крупноват и тяжеловат, старого образца, но в руку ложится удобно.

- Заряжен?

- Нет, - сникла Морока.

- А этот?

- Аккум прогорел! – махнула она рукой, задрала ногу и небрежно пнула его.

- А этот гранатомёт, конечно, со сбитым прицелом? И гранаты ёк-мотылёк?

- Ну!

- А этот телевик…

- Железка хлопнулась… – совсем понурилась Морока.

- А этот шестизарядник?

- Патроны закончились, - Морока вздохнула, озорно поблёскивая глазами.

- По зайцам ты, что ли, стреляла? Или по перепёлкам? – удивился Андрей.

- Угу… вроде того…

- А вот этот игольник…

- Да что ты приклеился, в самом деле! Этот, этот… Приставуха!

- Выходит, они у тебя здесь больше для устрашения идиотов. Или для успокоения души. И так-таки ни единого действующего?

Морока вдруг оживилась и выхватила из одной из ниш, прикрытой отдельной салфеточкой, скромный с виду, но опаснейший боевой меч Мирикенского воина, невесомый для руки владельца, но обрушивающийся на жертву с тройной силой.

- А это ты видел? – она наступала, беспорядочно размахивая мечом, и Андрею пришлось подхватить с пола бездействующую трубу гранатомёта, защищаясь. А потом он применил знакомый ещё с Земли приём и выбил опасную игрушку из её рук. Меч взлетел в воздух, сверкая зеркальной гладью и рассыпая снопы слепящих бликов, и приземлился точно в руку Андрея, подавшегося ему навстречу.

- Неплохо, совсем неплохо! – хмыкнул Андрей и, сделав молниеносную подсечку, оседлал строптивую «королеву».

- Будешь дальше ерепениться?

- Не буду! – прохныкала та, продолжая яростно извиваться. – Ты обещал, что не будешь лезть! Трепач хренов!

- Ладно, в знак окончательного примирения давай перекусим – что тут у тебя есть, и пойдём.

- Куда?

- Куда мне надо. Я забираю тебя с собой.

- А куда тебе надо?

- Пока - в ближайший населённый пункт. Я тут транзитом, потом отчалю в Гуанго.

- Первый раз слышу.

- Не мудрено. В Инмире миров навалом, всех не упомнишь! – передразнил он её. – Потом – на Зайдель, оттуда – два шага до главной цели: до Кольцевой Пандоры.

- Э… а ты уверен, что мне надо с тобой? – внезапно скисла Морока.

- Конечно. Что же делать девушке одной в этой глуши?

- Ты не понимаешь! Девушек крадут – и потом бросают… или сдают в бордель…

- Я не брошу! – уверил Андрей. – И не сдам!

- Все вы так говорите! И потом, я там, в этом пункте… ну…

- Накуролесила? Порезвилась? Рыльце в пушку? Все с тобой ясно, воинственная валькирия. Крепись. Я в этом секторе ненадолго. Закончу свои дела – и отчалим ближе к центру.

- Вместе?

- Конечно, вместе. Клянусь Инмиром!

Перекусить у Мороки было негусто – не зря она оказалась такой тощей. Они быстро управились с омлетом из пяти птичьих яиц, тремя закопчёнными до полной черноты тушками степного сурка и несколькими корками чёрствого хлеба. Да плюс у Андрея в рюкзаке нашлись несколько кусочков виноградного сахара и пара свитков хрустящего лаваша – так что получился настоящий пир.

Морока не без сожаления оставила своё обжитое и, как она была уверена, безопасное жилище с уникальной коллекцией всякой всячины, ради сомнительных благ сомнительного пути бок о бок с сомнительным незнакомцем.

- Кстати, меч я забираю – нечего ему тут валяться и привлекать проходимцев. Слишком лакомый кусочек. Ты не возражаешь? – И Андрей аккуратно вложил меч в специальный чехол-герметик для особого случая.

Они шагали по сухой, утрамбованной дороге среди пучков степных трав, стрёкота кузнечиков, запылённых красноватых валунов, вылупливающихся из-под земли подобно диковинным жукам и иссечённых ветром, и болтали ни о чём. Андрей выяснил, что Морока свалилась сюда, на Гоби, когда ей минуло всего двенадцать. Хлебнула всякого: попала в рабство к пиратам, училась воровать у Мосея-лавочника в банде несовершеннолетних, потом сбежала из банды и стала работать «соло»; обворовала один богатый дом местного мафиози, увела Мирикенский меч – за ней была погоня, Морока чудом спаслась и укрылась тут, делая редкие набеги на окрестные городки. «И неплохо живу!» - сказала она с апломбом. – «Сама себе хозяйка!»

Они не успели пройти и трёх километров, как вдалеке, со стороны плосковерхих и голых сопок, послышался рёв мотоциклов. Морока напряглась и вцепилась в руку Андрея, а потом вдруг пискнула по-мышиному и рванулась назад.

- Куда? – Андрей поймал её за руку.

- Пусти, придурок! Я лучше в шалаше пересижу!

Пока они препирались, из дальней лощины резко вымахнули трое и, конечно же, помчались на них. Морока спряталась за широкую спину спутника. Байкеры притормозили за пять метров от Андрея. Они были затянуты в маскировочную кожу, вооружены и покрыты слоем пыли. А мотоциклы были по-настоящему хороши, Андрей невольно залюбовался ими.

- Эй, ты девчонку прячешь?

- Можно было и не спрашивать. Или ты ослеп? Здесь девчонок – по две на каждый метр.

- Тоже мне, шутник. Ну, спасибо, что доставил, давай её сюда.

- С какой стати? Мне она самому пригодится. А что – крепкая, здоровая, шустрая.

- Шуток хорошо в меру, шустрый. Давай, давай, ещё нам спасибо скажешь – она воровка и заказана тем, кого она обчистила!

- Лично у меня она ничего не украла, да и в её бедном жилище я ничего ценного не обнаружил, кроме небоеспособного оружия, - возразил Андрей. – Зато у меня оружия навалом, и работает оно на всю катушку! - и он вскинул руку. В ладонь мгновенно и удобно лёг мини-разрядник. Молния полоснула по одному из байков, но два других уже с рёвом встали на дыбы, а Морока, завизжав от страха и ярости, рухнула на землю, едва не подкосив Андрея, и ухватилась за его чехол, пытаясь вытащить Мирикенский меч. Поэтому следующий разряд улетел прямиком в небо.

- Не мешайся под ногами! – заорал Андрей, стряхивая девушку с ноги – и тут два байка упёрлись передними колёсами ему в шею и грудь, а вокруг запястий обвились металлизированные шнуры ловчих сетей. Андрей грудью сдерживал натиск, пытаясь двумя руками сдёрнуть обоих седоков, понемногу подтягивая шнуры на себя. Ему пришлось изрядно потрудиться – но он был даже рад такой небольшой тренировке.

«Не растерял навыков!» - успел подумать Андрей, проникаясь уважением и нежностью к своему физическому телу.

Пока Воронов расправлялся с двумя байкерами, стараясь не повредить машины, третий охотник скручивал руки Мороке и пытался затащить на байк. Андрей успел как раз к тому моменту, как тот со своей добычей рванул прочь. Андрей ускорился и в одно мгновение догнал мотоцикл, вспрыгнул на спину похитителю, сдёрнул его на землю и наступил локтем на шею. А мотоцикл с Морокой, намертво вцепившейся в руль, тем временем резко вильнул в сторону и влетел прямиком в овраг.

Дождавшись, когда байкер перестанет дёргаться, Воронов встал, не спеша отряхнулся и отыскал взглядом Мороку. Её отбросило в самую гущу колючего кустарника, где мотоцикл и сбросил непрошенного седока.

- Жива? – спросил Андрей, вытаскивая ободранную Мороку из-под байка.

- Я очень грязная? – первым делом, всхлипывая, спросила Морока, и это прозвучало как «Я очень дура?»

- Очень, - утешил Андрей. – Зато мы при байке. Не знаю, чего я с тобою вожусь? Чем ты этим досадила? Что украла?

- Да было дело, - уклончиво ответила та, утирая кровь с разбитой губы и шмыгая расквашенным носом.

- Мирикенский меч, я угадал?

Она мрачно кивнула.

- Значит, крутая? – ухмыльнулся Андрей. – Мне это нравится. Идём, наша лошадка ждёт нас. К сожалению, одна – других придется пристрелить, чтобы назад, в стойло не вернулись.

- А и нормально, у меня прав отродясь не водилось! Куда поедем? – приободрилась Морока, сплёвывая сквозь зубы розоватую пену.

- Туда, где можно помыться, причесаться и отдохнуть.

- Тогда – туда! – она махнула на запад, в сторону, противоположную той, откуда прибыли байкеры. – Там есть мотель.

Не без сожаления разгромив два байка, они уселись на третий, Андрей заботливо застегнул на девушке шлем, и Морока уютно примостилась сзади и обняла за плечи:
- Эй, чувак, а ты кто? Как звать?

- Андрей Воронов.

- Ага. Значит, и впрямь – Ворон. Круто! Ворон, а ты научишь меня драться?

- Посмотрю на твоё поведение, - буркнул Андрей, газуя. И они сорвались с места.
…

Мотель – это было громко сказано. Очень громко. Потому что на столбе поблизости разбитое сиплое радио вещало на всю округу разудалую, разухабистую кадриль. Само приземистое, широкое и очень длинное двухэтажное здание мотеля наполовину вросло в землю, и было выкрашено в отвратительный розовый цвет. На стоянке стоял пустой туристический автобус на двадцать человек с объёмной надписью «Цветы Летанурии», и пара видавших виды лендроверов.

- Какие тут достопримечательности? – удивился Андрей.

 - Степь, - серьезно ответила Морока. – Степь цветет. После дождичка в четверг.

- А какой сегодня день? – с недоумением спросил Андрей, уверенный, что Морока шутит.

- Среда…

Андрей пожал плечами. Цветет - так цветет.

- Хой! – громко крикнул он, подходя к дверям и пытаясь перекричать радио. – Есть кто живой? Похоже, что нет, - попытался и он пошутить. – Мотель для привидений, прибывших автостопом.

Они осторожно вошли внутрь – и Андрей понял, что недалеко ушёл от истины. В гостинице не так давно случился погром с летальным исходом для обитателей, которых оказалось не так уж и мало. Матрацы и простыни были выволочены из номеров, валялись пустые чемоданчики и сумочки. Стены и потолок холла были обильно забрызганы кровью, трупы валялись там и сям беспорядочно, словно их застали врасплох, а затем принялись раздирать когтями и зубами. От некоторых остались лишь скелеты с клочьями мяса и кожи – их пытались глодать и поначалу жевали всё подряд, а потом выплевывали. По мере продвижения по коридору людоеды становились разборчивей, и выгрызали из трупов только внутренности.

- Довольно свеженькие… - пробормотал Андрей.

По размерам ссадин и ран Андрей определил, что когти не так уж велики, зато зубы внушают уважение. При первой возможности Андрей свяжется с Изнанкой и выяснит у Дологат, кто бы это мог быть. Если аналоги не отыщутся - значит, мир появился совсем недавно.

В неорганизованном Инмире подобные инциденты случались не так уж редко, и Андрей подумал, что пришельцы наверняка захотят повторить нашествие в мир, где так славно повеселились.

- Здесь поработал не человек, - сказал Андрей, с любопытством разглядывая останки и продвигаясь внутрь коридора. - Тебе повезло, девочка, что я попался на твоём пути. Благодаря мне ты останешься собою в полном объёме. Что?..

Морока издала невнятный, сдавленный крик и нечто вроде «Буль-буль», и Андрей, обернувшись, увидел, что её выворачивает наизнанку, лишая недавнего обеда, добытого собственными руками. Она прижалась к стене и зажмурилась, и Андрей, морщась, поддержал её.

- Ну и слабонервная пошла молодёжь, - вздохнул он. Он, конечно же, скрыл, что и его пробирает дрожь и непрекращающееся ощущение, что твари не ушли, а затаились, и что их с Морокой спасает лишь то, что пришельцы сыто дремлют, но лениво наблюдают за новой потенциальной пищей. Если это так, следует послать предупреждение в Совет Кольца через Изнанку. Если он этого не сделает, неказистый мирок очень скоро целиком перейдёт во владения Изнанки.

- Бу-бу-бу-бу… д-д-д-д… - дрожала Морока. Андрей взял её за плечи, встряхнул хорошенько и начал профессионально и крепко массировать плечи.

- Надо уносить отсюда ноги, - съёжилась Морока, наконец-то заговорив членораздельно.

- М-да, ты права. Похоже, сюда ворвался кто-то из мира хищников, а затем уже нагрянули мародёры, которым тоже пришёл конец. Нам тут делать нечего, это факт. Хотя полиция сюда нагрянет вряд ли.

- Да уж, в Инмире дерьма хватает, - проворчала Морока. Она всё ещё была белее мела и дрожала мелкой дрожью. – Куда же мы теперь, а?

- Буду искать выход на месте. Но сначала – последний штрих.

Андрей достал световой маркер-голограф и огромными буквами вывел поперёк двери «Проход запрещён – опасно для жизни».  И, словно клеймо, поставил Общесоюзный Знак Опасности – чёрная фигура на фоне трепещущего жёлтого языка пламени. Надпись и знак поморгали – и вспыхнули, впитывая дневной свет и набирая силу свечения.

- Хорошо будет гореть. Ярко. Ну вот. Теперь сообщим, куда следует.

Андрей повернул свой мини-комп - перстень с Информ-кристаллом - камнем вверх, мысленно передал Знак Опасности на Изнанку и на ближайший Перекрёсток – его зафиксируют на мобильной карте известных миров, как опасный участок Пространства Всеобщей Паутины, и постараются изолировать от Союза. Ну, а местных жителей постараются вывезти спасательные отряды. Хотя, чувствовал Андрей, их уже не спасти.

Затем он сам настроился на волну кристалла и сосредоточился. Морока наблюдала за ним едва ли не с большим испугом, чем за погромом и растерзанными трупами.
Андрей продвигался внутрь, и Морока двигалась за ним, прижимаясь к нему, пытаясь не смотреть под ноги, спотыкаясь, скуля и причитая: - Может, не надо туда? Может, не надо?

- Надо, девочка. Там – Дверь, – уверенно сказал вдруг Андрей, когда Ключ запищал и тихо засветился в его ладони.

- Дверь – куда?

- В другую ячейку.

Морока содрогнулась, тошнотная спазма вновь прошлась по внутренностям: - А если там – эти самые… драконы?

- Не исключено, тогда придётся воевать. Шучу, шучу, у меня информация точная, мир известный и вполне цивильный, никаких людоедов. Что? Стоп, стоп, куда! – он крепко придержал её железной рукой.

- Туда… - неразборчиво пробормотала Морока, желая любой ценой поскорее сбежать.

- Ну ладно, - сдался Андрей. – Если ты так боишься, мы въедем туда на байке. Идём седлать моего боевого коня. Байка ты не боишься?

- Не-а…

Он вывел её из здания и посадил на байк.

- А зря не боишься. Я побывал в мире, где живут одни байки, а поселенцы загнаны в подземелье. Ну и погоняли они меня, эти железяки, пока не нашёл выхода и не вывел бедолаг в безопасное место. Итак, ты готова?

Андрей уверенно рванул умную и послушную машину, на полной скорости влетел внутрь, лихо завернул в коридор, наполненный трупами,  и помчался вперёд, направив свет перстня-ключа туда, где должна была находиться Дверь. И красивый, железный чёрный зверь ворвался  в огнедышащий, трепещущий проём, который вдруг разверзся перед ними.

Только что они мчались под палящим солнцем по нелепой каменистой пустоши вроде мексиканской пустыни, с кактусами и оврагами, карьерами и вереницами одиноких красноватых сопок, развалинами древних ферм, прыгали по кирпичам и битому стеклу, оторванным рукам и размозженным головам. И вот уже несутся по широкому шоссе среди зелёных свежеумытых каштанов, мимо великолепных рощ и нарядных домиков, вдоль ровного, как стрела, и прямого канала с теплоходами и баржами, под моросящим осенним дождиком…