Лунное Солнце. Глава 3. Танец с королём

— Вы выглядите ещё прелестнее, чем днём, Ваше Высочество, — произнёс герцог Эстер Де Зелос, коснувшись губами ладони Эмилии и глядя на неё из-под своих тёмных волос.

      — Благодарю, — принцесса сделала реверанс и почти незаметно вытерла ладонь о ткань платья, а затем с интересом оглядела бальный зал.

      Серый цвет явно преобладал, но на стенах была причудливая резьба, а на потолке нарисована мрачноватая картина, изображающая сильную грозу и тёмные тучи среди скал, но мрачность картины разбавляла серебряная люстра с множеством свечей, хотя и без неё в зале хватало канделябров со свечами, стоящими у стен в специальных углублениях.

      Тут было много людей, заполнивших собой большую часть пространства. Повсюду, словно порхая, мелькали девушки в ярких платьях и их галантные кавалеры. Сквозь вальс, который играл оркестр, до Эмилии доносились обрывки бессмысленных разговоров, негромкий притворный смех дам и звон бокалов с налитым в них вином. Некоторые танцевали, другие обменивались новыми сплетнями, прикрываясь веерами, третьи просто разгуливали парочками или сидели на софах, стоящих у стен. Скромно одетые слуги почти незаметно разносили бокалы с вином или маленькие угощения, не вступая в танцевальную зону огромного зала.

      Эмилия только что освободилась от своей матери, сплавив её в общество немолодых сплетниц, с которыми королева Лормунии была давно знакома, и принялась искать короля Арилона среди всей этой толпы, но почти сразу же попалась в цепкие лапы герцога, который не вызывал в ней симпатии. Конечно, она знала, что ей придётся провести этот бал в обществе тех, кто ей не нравился, но всё-таки Эмилия надеялась, что эта неприятная часть празднества обойдёт её стороной, хотя до этого мать уже и так представила её нескольким людям, с которыми была знакома сама.

      Короля в зале не было, поэтому принцесса хотела было спросить у Эстера, когда, собственно, вернётся Его Величество и где он вообще пропадает, но тот не дал ей и слова сказать, потому что представил только что подошедшую к ним девушку, точнее молодую женщину (на вид она лет на десять была старше Эмилии), которая оказалась его сестрой-близнецом:

      — Ваше Высочество, позвольте представить Вам мою сестру, герцогиню Эстеллу Де Зелосу.

      Герцогиня была точной копией своего брата, только, естественно, более женственная и без шрама на лице. Но Эмилии она не понравилась сразу же ещё больше, чем её смазливый брат, хотя к герцогу она испытывала больше равнодушие, нежели неприязнь. Ей не понравилось то, насколько красива и изящна эта женщина, то, как тёмно-синее платье выгодно выделяло тонкую талию герцогини и её яркие глаза, то, как высокомерно она держалась даже с принцессой, и то, что Эстелла была тут одной из самых красивых дам. «Создатель, прости меня!» — подумала Эмилия, почувствовав лёгкий (а может, и не совсем лёгкий) укол зависти, ведь сама она выглядела, как девочка-подросток со скучной и заурядной внешностью особенно рядом с подобными красавицами. Но всё же в большей степени принцесса почувствовала неблагосклонность к этой изящной даме не из-за всего вышеперечисленного, а из-за того, как герцогиня Де Зелос смотрела на неё, заставляя Эмилию чувствовать себя максимально напряженно, словно готовясь к какому-то удару.

      Герцог почти сразу же словно испарился и оставил принцессу наедине со своей сестрой. Это был первый раз, когда Эмилия не хотела, чтобы герцог куда-то уходил, но было поздно. Эстелла начала рассказывать ей что-то о Дралонии в таком повествовании, как будто рассказывала маленькой девочке сказку о великолепной стране с безукоризненной военной армией, культурным народом и высокоразвитым уровнем торговли и ремесла — принцесса даже на миг почувствовала себя ребёнком, несмотря на то, что не хуже Эстеллы знакома с историей Дралонии. Эмилия иногда даже видела, как чуть насмешливо и жалостливо смотрела на неё герцогиня, но деликатно молчала. «Небось мысленно смеётся надо мной» — недовольно, но довольно равнодушно подумала Эмилия, толком не вслушиваясь в плавные речи Эстеллы, которая, видимо, взяла на себя обязанность сопровождать принцессу Лормунии на этом балу, знакомя её с каждым знатным гостем, потому что именно этим она и занялась, закончив свой рассказ о своей родной стране.

      Лица сменялись другими, и их было тяжело отличать друг от друга из-за одинаковых выражений: лицемерная радость с еле заметным привкусом зависти, но Эмилия уже давно привыкла к такому и отвечала всем должным образом: совсем немного улыбалась, но так, чтобы этого было достаточно — не больше положенного и не меньше. Это было легко, учитывая, что всю словестную часть знакомства со знатью благополучно выполняла Эстелла.

      Эмилию немного удивило то, что никто из гостей или придворной знати и словом не обмолвился о её старшей сестре, словно Александры никогда и не было в роли претендентки на престол Дралонии. Из-за этого принцессе хотелось узнать, какую версию исчезновения Алексы придумал король, ведь он же не мог сказать кому-то правду, но спрашивать об этом у герцогини, вечно слащаво улыбающейся присутствующим на балу, она не решалась — та всё время как-то странно косилась на Эмилию и, хоть убейте, никакого доверия не вызывала. А такой вопрос мог бы вызвать у Эстеллы довольно унизительный для юной принцессы смешок.

      Щёки начинали болеть от постоянных натянутых улыбок, голова напряжённо гудела от количества новых знакомых и кружилась из-за мелькающих перед глазами и сменяющих друг друга, словно в вихре ярких платьев, принадлежащих танцующим дамам. Никто не приглашал Эмилию, «будущую королеву Дралонии», потанцевать, да она, собственно, была даже рада этому, ведь до ужаса не любила танцевать на балах. Кроме того, сегодня она была слишком уставшей, а ей ещё предстояло танцевать с королём, ведь они уже якобы помолвлены, поэтому никто другой, кроме него, не имел права её приглашать.

      Еле избавившись от герцогини, которая с кем-то заболталась, Эмилия направилась присесть на софу и взять бокал вина, которое разносили слуги. Ей до жути хотелось выпить его, пока Элоиза не наблюдала за ней, так как если бы королева Лормунии увидела бы это, то обязательно сказала бы, что леди не должна напиваться, особенно в таком юном возрасте, ведь будет неправильно, если она потеряет контроль над своим рассудком, а затем обязательно отняла бы у дочери бокал, не дав ей хотя бы немного расслабиться. Принцесса фыркнула. Должна, не должна. Ерунда всё это. Ведь множество дамочек на этом балу уже пригубили этот напиток, и некоторые из них были явно младше Эмилии.

      Но дойти до свободной софы принцесса так и не успела — музыка внезапно перестала звучать, голоса заменились еле слышным шёпотом, и на весь зал объявили короля Дралонии.

      «Явился, не запылился» — мрачно подумала Эмилия и почти незаметно подтянула верх платья, который так и норовил сползти и был слишком туг, а затем повернулась в сторону огромных раскрывающихся дверей. Сердце забилось чаще. Дыхание сбилось так, что корсет показался ещё туже. Совсем скоро она с ним поговорит, и вся эта дралонская «гостеприимность» закончится! Совсем скоро Эмилия снова вернётся в Лормунию! Нужно только поговорить с Арилоном и всё.

      За всю свою жизнь принцесса видела Арилона раза два, но ей так и не удалось составить полноценный портрет его личности. Помнится, он частенько молчал и не обращал на Эмилию, да и на многих других, никакого внимания, а если и обращал, то это выглядело отстранёно, словно он был погружён в глубокие размышления, которые для него были гораздо важнее происходящего, и говорил с ней, если такое вообще было, отрывисто и грубовато. В общем, раньше он был слегка угрюмым и хладнокровным ко всему вокруг. Хотя «слегка» — слабо сказано. Эмилии не хотелось лелеять пустую надежду на изменения его характера в лучшую сторону, но с тех пор прошло уже много времени, и даже если тогда симпатией со стороны короля и не пахло, то сейчас это могло измениться, если изменился он сам. Но, а если он и изменился, то в лучшую ли сторону?

      Эмилия вздохнула от таких тяжёлых для неё размышлений и начала замечать, что люди стали уступать дорогу тёмной фигуре, за которой лёгким чёрным шлейфом тянулась накидка из тонкой ткани. Принцессе не удалось как следует рассмотреть Арилона из-за количества людей, которые стали как-то суетливо толпиться и тем самым загораживать Эмилие вид на короля. Но затем они вдруг принялись пропускать её вперёд — принцессе ничего больше не осталось, кроме как идти навстречу королю, направлявшемуся прямиком в её сторону.

      Но увидев его в полной мере, Эмилия остановилась и обомлела, рассматривая короля Дралонии: высокий, мрачный на вид из-за чёрной одежды, он бросал скучающие, и в то же время любопытные взгляды на своих гостей и, видимо, отыскивал именно принцессу Лормунии. Арилон вызвал у неё остолбенение всего лишь своим видом, и она почувствовала, как по спине пробежал холодок. Это уже не тот угрюмый мальчик-подросток, которого она смутно помнила. Это молодой мужчина с гордой осанкой короля и уверенной походкой одного из самых сильных магов Трёх Стран. Хоть Эмилия и понимала, что впечатление, которое Арилон произвёл своим появлением, частично является показателем того, что он как раз-таки владеет тёмной магией одной из самых высших категорий, но всё равно не могла избавиться от холодного ощущения собственной ничтожности на его фоне. Ей даже всего лишь на секунду показалось, что королю покажутся очень глупыми её просьбы, да и весь разговор с Эмилией в целом, но затем она отбросила это дурное предчувствие куда подальше. Погрузившись в собственные чувства и мысли, принцесса и не замечала, что некоторая часть знати испытывает то же, что и она, глядя на своего правителя, просто большинство привыкло к этому.

      В тишине, нарушаемой еле слышным перешёптыванием, Арилон выглядел ещё более впечатляюще. Эмилие так и хотелось вновь услышать звуки музыки.

      Отыскивая взглядом принцессу и мысленно досадуя о том, что он обязан присутствовать на балу, король не смотрел на кого-то дольше, чем нужно, и никому не улыбался; лишь немного кивнул королеве Лормунии в качестве благодарности за выполненную просьбу, хоть всё ещё и не могу обнаружить младшую Лормунийскую.

      Когда оцепенение немного отпустило Эмилию, и она приобрела способность думать о чём-то другом, кроме чувств, которые непроизвольно вызывает в людях король Дралонии, она задалась вопросом: разве он помнит, как она выглядит? Последний раз, когда они виделись, принцесса была совсем нескладной девчонкой, да и сейчас обладала не особо запоминающейся внешностью. Но Арилон, только заметив Эмилию, несказанно удивил её тем, что задержал на ней взгляд и, видимо, понял, что это именно та самая принцесса. Он как-то само собой пробежался по ней взглядом, заметив, что у неё светло-коричневые волосы, локонами струящиеся по её спине, ярко-зелёные глаза, нежные, почти детские черты лица, жемчужно-белая кожа и совсем невысокий рост. Пока король рассматривал её черты, Эмилия занималась тем же самым, неотрывно смотря на него, параллельно ощущая лёгкую дрожь от его изучающего взгляда, словно на неё подул сквозняк.

      Хоть взгляд Арилона и принял привычное безразличное выражение, через которое трудно было прочесть хоть какую-либо эмоцию, его губы изогнулись в усмешке, так как принцесса внезапно позабавила его тем, что совсем не смотрится посреди всей этой роскошной помпезности. Да и кроме того, он к ней уже подошёл, а она, в упор смотрящая в его глаза, не делает реверанса. Уставилась на него, словно статуя.

      «Боже мой! Они и впрямь фиолетовые!» — думала Эмилия, рассматривая глаза Арилона, пока тот, согласно правилам этикета, легонько коснулся холодными губами её ладони. Принцесса и думать забыла об Александре и о предстоящем браке, потому что думала о человеке, который, стоя перед ней, приветствовал её и приглашал на танец. Эмилия даже не расслышала того, что он сказал, (несмотря на тишину во всём зале) — настолько она была погружена в свои мысли и наблюдения, но когда люди начали подозрительно перешёптываться, а складки у уголков рта короля стали заметнее (что свидетельствовало о слабой улыбке), принцесса вернулась в реальность.

      — А? Да-да, конечно, — быстро согласилась Эмилия, не подавая виду, что эта ситуация её смутила.

      Быстро вложив свою маленькую ладонь в прохладную руку короля, принцесса вышла из толпы и принялась вальсировать вместе с королём под музыку, которую заиграл оркестр.

      Свет слегка потух — видимо, некоторые свечи в канделябрах затушили, а принцесса вдруг почувствовала себя совершенно неуютно в объятьях Арилона. Он был настолько выше её, что она еле выглядывала из-за его плеча, да и танцевать с ним было как-то неудобно, напряжённо. Она разглядывала гостей (ну, или пыталась их разглядывать), не желая смотреть в его глаза, которые, казалось, видели её насквозь. Ох, а как крепко и уверенно он держал её за талию — Эмилия даже несказанно обрадовалась тому, что не надела то платье с открытой спинкой, иначе просто бы не вынесла прикосновение его ладони к своей коже. Но тем не менее её почему-то посетило странное ощущение, словно они близко знакомы, и поэтому она особо вытанцовывать не старалась, будто и вовсе не стеснялась человека, которого видит третий раз в своей жизни.

      Люди с интересом разглядывали эту необычную пару — высокий и тёмный, словно тень, король держал в объятьях маленькую и хрупкую на вид принцессу, которая выглядела как светлое пятно на фоне его чёрной одежды. Но спустя несколько мгновений гости начали отводить свои любопытные взгляды от королевской пары и тоже закружились в танце.

      Эмилия с интересом смотрела, как легко и изящно двигаются дамы в руках своих галантных кавалеров, и старалась не утыкаться носом в плечо Арилона, чувствуя исходивший от короля необычный, но приятный запах, который невольно вызывал в принцессе воспоминания о летней грозе и о свежем дуновении ветра после дождя.

      Когда наблюдавших за ними людей поубавилось, Эмилия услышала низкий бархатистый голос короля, в котором слышались едва заметные насмешливые нотки:

      — Наверное, сам Создатель послал мне Вас, видя, как мало приятных развлечений у короля.

      Ощущение того, что они и впрямь давно и довольно-таки хорошо знакомы, усилилось, и принцесса слегка нахмурилась, услышав, что он сравнил её с каким-то развлечением. Теперь-то она точно стала ещё больше уверена в том, что и её разговор о браке он всерьёз тоже не воспримет, но тем не менее Эмилию это нисколько не расстроило, а только усилило её пыл. Она подняла взгляд и хотела было сказать что-нибудь остроумное, показав, что лормунская принцесса — серьёзный и занятой человек, не собирающийся его развлекать, но передумала, словно впервые встретившись с его взглядом и почувствовав, как по телу совсем ненадолго пробежали мурашки. Эмилия нервно передёрнула плечами, и тут ей внезапно захотелось утереть ему нос ровно так же, как прежде она делала с какими-нибудь аристократами, любящими еле скрыто насмехаться над ней. Натянув на лице лицемерную улыбку, она с наигранной высокомерностью произнесла:

      — У Вас очень необычные глаза, Ваше Величество, но, к сожалению, я не люблю этот цвет. Он кажется мне слишком вульгарным. А впрочем, не только он.

      Король усмехнулся и вдруг прижал к себе принцессу, что она даже слегка сбилась с ритма вальса от неожиданности, и тихо сказал ей прямо на ухо:

      — А мне кажется, что Вы, миледи, совсем не умеете изящно танцевать, как положено леди с таким высоким титулом. А впрочем, не только танцевать, — на этих его словах Эмилия даже слегка запнулась об его накидку, мысленно поразившись тому, что всё равно не помешала королю двигаться в танце дальше, но, естественно, Арилон заметил внезапную неуклюжесть принцессы. — Осторожно. Я не хочу, чтобы Вы отдавили мне ноги.

      Да как он смеет?! Как он может говорить такое ей, Эмилие-Виолле Лормунийской, принцессе Лормунии?! И при этом вместо извинений за то, что он мешает ей нормально танцевать, он ещё и обвиняет её в этом! Конечно, дело тут было не в танце, а в том, что король вступил с принцессой в тот словесный бой, в который никто никогда раньше не смел вступать. Если раньше Эмилия над кем-то деликатно насмехалась, то этот кто-то обычно смущался, переводил тему или же просто замолкал. Все те, с кем принцесса говорила так ранее, не могли её одёрнуть за это или так же саркастично ответить, ведь были ниже её по титулу и не имели право на такое невежество к члену королевской семьи. А сама эта королевская семья давно свыклась с тем, что Эмилия иногда таким образом задирает нос перед знатью, и почти никак не реагировали: отец угрюмо и устало вздыхал, мать бросала на неё укоряющие взгляды, а старшие брат и сестра улыбались и иногда даже хихикали. Но сейчас Эмилия столкнулась с человеком, который мог делать то же самое, что и она прежде, с ней самой, а принцесса оказалась на месте жертвы, которая почти не могла сказать слово против, а если и могла, то это казалось не так-то и легко. Однако она пыталась ему противостоять, не обращая внимания на их титулы, поэтому сейчас Эмилия вела в глубине души борьбу против своей упрямой натуры и правил, которым её учили следовать с пелёнок.

      Король тихо рассмеялся, заметив, как напряглась принцесса, злобно стреляя глазами и недовольно надув губы словно от обиды. Она же, почувствовав, что плечи Арилона подрагивали от беззвучного смеха, холодно оглядела его, отметив про себя, что у него слишком белая кожа, выделяющаяся на фоне его чёрных длинных волос и одеяний, для жителя Дралонии, и раздражённо спросила:

      — Вам смешно?

      — Прошу прощения, если обидел Вас, Ваше Лормунское Высочество, — нарочито высокомерно произнёс он, продолжая совсем немного улыбаться. — Я сразу понял, что скучно с Вами не будет.

      Она не знала, как реагировать и принять эти слова в качестве комплимента или очередной насмешки, ведь в голосе Арилона до сих слышались насмешливые нотки, хотя взгляд продолжал быть холодным. Поэтому, чтобы долго не гадать, Эмилия просто решила не обращать на это внимания и перевела тему:

      — Хорошо. Приму это за комплимент… весьма сомнительный комплимент. Но мне нужно серьёзно поговорить с Вами кое-о-чем куда более важном, чем это.

      — Правда? — с едва заметным любопытством протянул он. — О чём же?

      Эмилия обвела взглядом бальный зал, наполненный людьми, и тихо произнесла:

      — Не здесь и не сейчас, Ваше Величество. Лучше будет, если мы поговорим с глазу на глаз. Речь пойдёт обо всём случившемся, о моей сестре…

      — Вы хотели сказать, об изменнице, — исправил её король, тем самым заставив Эмилию замолчать и посмотреть на него, благодаря чему принцессе удалось увидеть, как резко изменилось выражения лица Арилона: он в миг стал серьёзным, рот сжался в тонкую линию, а глаза стали похожи на две фиолетовые льдинки. — Что Вас ещё может интересовать? Она сбежала, предала меня, Вашу семью и, в том числе, Вас. Или у Вас вызывает любопытство мнение других людей по этому поводу? Ну-ну, не хмурьтесь. Я вижу, как Вы озираетесь по сторонам, глядя на тех, до кого Вам не должно быть дело с Вашей личной точки зрения. Радуйтесь, что все люди, кроме королевских семей наших с Вами стран, думают по-другому. Или Вам пришлась не по нраву та версия про её исчезновение, что Вы предпочли бы, чтобы все узнали правду?

      Эмилия не знала, что представляет из себя эта версия, но понимала, что она гораздо лучше, чем правда о побеге Александры прямо перед свадьбой, раз никто ещё ни разу ничего не упомянул про её сестра и даже намёку не подал, что он в курсе. Нужно будет выяснить о том, что совершила её сестра по придуманной Арилоном версии, но только не сейчас. Пусть король Дралонии думает, что ей нет до этого дела.

      — Простите её за такой поступок, Ваше Величество, — быстро заговорила принцесса, поняв, что Арилон в данный момент недоволен этой темой разговора, да и в целом произошедшей ситуацией. Распалять ещё сильнее его недовольство она не хотела, поэтому и решила извиниться, ведь Эмилия совсем не знает, чего ожидать от этого человека с таким переменчивым настроением. Хотя ей бы тоже не особо понравился такой поступок кого-либо, если бы она была на его месте, но всё же на месте правителя Дралонии ей не очень-то и хотелось себя представлять. — Обещаю, что если Вы позволите мне найти её с помощью моей магии…

      — Неужели Вы не доверяете моим магическим способностям и подчинённым, которые и так ищут её по всему материку? — слегка отстранённо произнёс король и даже приостановил танец, чем привлёк ненужное внимание танцующих рядом пар.

      — Нет, что Вы! — убеждающе воскликнула Эмилия, по слухам зная о могуществе его тёмной магии (видимо, Александра наложила на себя настолько сильное заклятие скрытия, что даже Арилон не смог её обнаружить) и о силе и преданности стражников, которым он, скорее всего, уже поручил найти одну из принцесс Лормунии. — Просто, я подумала, что если применить мою светлую магию…

      Арилон окинул её строгим взглядом; Эмилии пришлось замолчать, так как многие наблюдали за ними. В качестве благодарности за танец по этикету Арилон должен слегка поклониться, а Эмилия — сделать реверанс, и они последовали всем этим правилам этикета, чтобы не вызывать ни у кого подозрения. Взяв короля под руку, она зашагала рядом с ним к свободной софе, находившейся дальше от остальных и, даря по пути лёгкие улыбки кивающим ей людям, присела на кожаную софу рядом с королём. Она уже открыла рот, чтобы продолжить говорить, но Арилон жестом приказал ей замолчать.

      — Если Вы всё время думаете о таких глупостях, советую не думать Вам совсем. Пусть это делает кто-нибудь другой за Вас, — король слегка откинулся на спинку тёмной софы. — Полагаю, именно Александра и была бы основной темой нашего личного разговора. И чем же Вас, Эми, так не устраивает брак со мной, с самим королём Дралонии? — усмехнулся он.

      — Не в этом дело, — Эмилия резким движением раздражённо отбросила с обнажённых плеч свои волосы. — Ведь в жёны Вам готовили не меня, а Александру, — недолгое молчание. — Тем более, я не хочу…

      — Ах, Вы не хотите! — театрально фыркнул Арилон. — Меня лично не интересует, чего Вы хотите, а чего — нет. Меня интересует благополучие моей страны и выполнение требований договора, заключённого ещё нашими родителями еще до Вашего рождения. Получается, что его выполнение — это Ваш долг ещё с самого Вашего появления на свет. И разве Вас не учили тому, что у принцессы долг превыше всего, даже собственных желаний, — в его голосе вновь слышались насмешливые нотки.

      — Да прекратите же Вы издеваться надо мной и указывать мне! — Эмилия не выдержала и попыталась встать, но король схватил её за руку и с силой усадил обратно. — Основная причина моего нежелания выходить за Вас замуж, это то, кем Вы являетесь. Все говорят, что Вы частенько жестоко и безжалостно пытаете людей, а в своей стране Вы устроили самую настоящую тиранию! Я не собираюсь становиться женой такого!.. — она хотела сказать «человека», но вдруг засомневалась, вспомнив, как когда-то кто-то назвал его Ледяным Драконом.

      Принцесса была разозлена и сама не заметила, как высказала все те мысли, из-за которых не спала по ночам в дороге в это королевство, но исправлять что-либо было поздно — Арилон всё слышал и сейчас, издевательски улыбнувшись, заговорил:

      — Пожалуй, я запомню эти Ваши слова, миледи, и скажу вот что Вам как будущей королеве моей страны: народу нужно дать хлеб, зрелищ и правителя, которого будут уважать и бояться, и тогда в королевстве будет царить порядок, а не, как Вы выразились, тирания. Всё-таки странные сплетни в Вашей Лормунии ходят, я даже немного удивлён! И раз Вам не сказали о кое-какой простой вещи Ваши многочисленные няньки, то говорю я: слухи в основном являются ложью, выдумкой. Но я не виню Вас за это, ведь сплетни интересно слушать до тех пор, пока не знаешь, что говорят о тебе. А о Вас, Эми, говорят такие интересные вещи…

      — И что же? — принцесса старалась произнести этот вопрос безразлично, но на самом деле ей стало жутко интересно, что говорят о ней за её спиной.

      — Ну, например, что у младшей лормунской принцессы есть любовник, с которым она даже не помолвлена. Любопытно, кто это может быть. Раскроете мне свою тайну, Эми?

      Удивление, смущение, недоумение и даже стыд — все эти эмоции смешались в одну и отразились на внезапно побледневшем лице принцессы. Да как люди могут говорить о ней такое?! Кто им позволил лезть в её личную жизнь? Да, у неё есть ухажёр, но это ещё не повод придумывать такие наглые сплетни. Ну, а что же она хотела? Она — принцесса, а о жизни королевских особ всегда будут судачить. О, Создатель! Какая же Эмилия невнимательная, раз могла допустить такое! Возможно, если бы она была бдительнее и скрытнее в своих отношениях с графом Рейвом, королю Дралонии было бы не в чем укорять её.

      От внезапно нахлынувшего на неё возмущения Эмилия шокированно молчала, не зная, как возразить своему собеседнику и есть ли в этом смысл — его всё равно почти что невозможно ни в чём переубедить. Арилон чуть насмешливо оглядел её и заметил, что принцесса пыталась спрятать от него свой взгляд и в смятении сжимала кулон.

      — Вы же король… Вы не можете…

      — Ну, Вы же тоже из королевской семьи и всё же верите всему тому, что про меня болтают. И раз Вы ничего не отрицаете, значит это правда. Я прав? — Арилон наигранно удивился. — Ах, так вот почему Вы так настаиваете на том, чтобы найти свою дорогую сестрицу и сделать её моей королевой? Вы преданы душой и телом лишь какому-то мальчишке? — он открыто смеялся над ней.

      — Он не мальчишка! — уже теряя контроль над своими эмоциями, Эмилия резко поднялась с софы, тем самым привлекая внимания рядом находившихся людей — ведь такое импульсивное поведение не положено принцессе. Ох, что бы сказала её мать, увидев то, как она ведёт себя прямо сейчас? Хотя, возможно, Элоиза и наблюдала за ней из глубин бального зала. Принцесса почти физически ощущала её безмолвный укор.

      На этот раз Арилон не стал её удерживать, а сам поднялся с софы и с интересом оглядел девушку, убрав руки за спину.

      — Знаете, настоящая леди непременно бы отвергла все эти слухи, даже если они правдивы, и деликатно попросила бы меня не заговаривать о таких вещах, — Арилон склонил голову на бок и, слегка прищурившись, оглядел девушку с ног до головы. — Такое ощущение, что из Вас воспитывали крестьянку, а не принцессу. Но я, всемогущий король с именем клана драконов, пожалуй, благородно вытерплю Ваше дурное, но в то же время забавное поведение. Может, Вы направите весь Ваш взрывной энтузиазм в другое русло?

      Только после всех этих оскорблений Эмилия поняла, что уже проиграла в этом словесном бою, поэтому решила, что лучше остановиться сейчас, ведь дальше Арилон её просто-напросто потопит. Кроме того, она за этот разговор выделила в поведении короля Дралонии две вещи: первая — он не воспринимает всерьёз её и её рассуждения обо всём, вторая — он всячески пытается задеть её насмешками, словно развлекаясь этим. Ей очень хотелось ответить ему подобными колкостями, но разум велел ей перебороть себя и показать ему, что король очень ошибается, обвиняя её в дурном поведении, и Эмилия всего лишь улыбнулась, расправив плечи, чем вновь вызвала ухмылку короля.

      — Извините меня за моё поведение, Ваше Величество, — она сделала настолько изящный реверанс, на какой только была способна в данной ситуации, и этим показывала, что разговор окончен. Арилон лишь кивнул. — Этот день был слишком долгим. Я выбилась из сил. Мне пора в свои покои.

      С достоинством, присущим только гордым людям, Эмилия уверенно направилась к выходу из зала, но Арилон приостановил её и, нагнувшись к ней, тихо заговорил:

      — Я предлагаю тебе сыграть со мной в игру, правила которой таковы: ты притворяешься покорной и благовоспитанной леди, будущей королевой Дралонии, горячо любящей своего будущего супруга, а я и пальцем не трону Александру, если она найдётся, хотя, видит Всевышний, я бы с радостью саморучно казнил её за такой поступок, поставивший под удар мою репутацию. Если ты, как тебе и положено, будешь соблюдать правила, Эми, то сможешь сделать своего «не мальчишку» своим любовником, да, в принципе, не только его, если тебе того захочется. Я же и слова не скажу и не лягу с тобой в постель до тех пор, пока мне не потребуется наследник. А если ты пойдёшь против правил, то вступишь на очень опасную тропу. Уяснила, маленькая принцесса?

      Эмилия была в замешательстве не столько от фамильярного обращения к ней, сколько от таких слов, которые были либо оскорблением, либо действительно выгодной сделкой, но для нанесения насмешливого оскорбления Арилон казался слишком серьёзным. Всё же ответить она не успела — король медленно и величественно направился к выходу из зала, оставив после себя еле заметную прохладу, внушение чувства оцепенения и запах летнего дождя.

      Заняться поисками решения всей этой ситуации Эмилия решила завтра.