Ищите женщин. Путь Сантьяго 7

«Что за жизнь без вина? Оно сотворено на веселие людям. Отрада сердцу и утешение душе — вино, умеренно употребляемое вовремя; горесть для души — вино, когда пьют его много, при раздражении и ссоре.»
Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова. Ветхий завет.
Как я уже описывала, этот день был пьян. И начало было заложено где-то между Castelo do Neiva и Chafe, где мы пересеклись с ещё одним персонажем нашего путешествия – бразильцем Хосе.
Дотащившись, а именно это слово определяло наше физическое состояние, до первого попавшегося кафе, мы заказали кофе и поспешили разместиться на веранде, спрятавшись под навесом от беспощадного Солнца. Никого не удивлял наш потрёпанный и уставший вид, раскиданная обувь, рюкзаки, и бесцеремонно выложенные на рядом стоявшие стулья запыленные, перемотанные лейкопластырем ноги. Мы не первые и не последние путники, которые бесконечным потоком останавливаются тут для отдыха или обеда. Паломники идут день за днём, год за годом, с 60х годов современности и вот уже более тысячи лет в целом. Кто мы, чтоб удивлять, выделяться или разрушать традиции?

Рядом обедали велосипедисты и когда они закончили и покинули заведение, открылся вид на самый крайний столик где затаился Хосе. Он, как и мы – пилигрим. Рюкзак, трекинговые ботинки, трекинговые палки. Отлично подготовлен, не то что я — с рваным, дешёвеньким рюкзаком и инвалидными палками вместо трекинговых. Я как раз подкурила тонкую ментоловую сигарету, кофе уже стоял рядом распространяя свой одурманивающий запах вокруг и вот на этом торжественном моменте можно и осмотреться. Отвлекала от углублённого созерцания – чашечка, слишком мала, два глотка до трагедии. А я так хотела много кофе! Просила же! Американо!!! Где мои пол литра?!! Попыталась растянуть удовольствие, взять по максимуму: первое — аромат, второе- обжигающее тепло чашки, третье — ожидание горечи и только потом, это радостное секундное мгновенье — сам напиток.

В момент томительного и приятного промежутка я развлекалась, придумывая персонажи, примеряя их на людей вокруг и оживляя образы. Но так как велосипедисты грубо отказались стать героями моего романа, учуяв подвох укатили от греха подальше, даже не доев вкусный обед, — круг людей сузился до одного счастливчика. Но, этот персонаж был явно не рад такой чести, заметив мой изучающий взгляд он как рыба Фугу стал угрожающе раздуваться, на всякий случай предупреждающе показав ядовитые шипы. Не трогайте меня, я сам по себе! Забился подальше в угол, не хочет быть обнаруженным и разложенным мной на мелкие составляющие. Но разве можно скрыться от меня, малыш? Рыба Фугу хоть и смертельно ядовита, но вкусна… Да и как по мне, совсем ты не Фугу, снимем игольчатую чешую, и наверняка, обнаружим там безобидную рыбку Немо. Веранда кафе была длинной, прямоугольной формы и мы забавно приняв одинаковые позы: создавали сходный ритмичный рисунок, вытянув ноги как клавиши рояля. Можно сыграть блюз, что-то печальное… Почему печальное? Устал. Путник устал, но доволен этим. Лет 55, ничего так – с мужской грубоватой красотой, прорисован характер, пока не знаю какой, но явно вредный. Одиночка, интроверт? Прячется…Хочет побыть один. Отмолить грехи? Доказать что-то себе и миру? Ну, ну…Прячься не прячься, а ты уже в моём поле зрения. Первый диагноз поставлен, и достаточно. Всего понемножку, дозировано, чтоб не укачало. «Всё — яд и всё — лекарство; то и другое определяет доза.» Тем более, кофе остывает! А этого никак нельзя допустить. О, Вы не представляете, как прекрасны эти минуты блаженства, когда в одной руке у тебя сигаретка, в другой чашечка кофе, тело находится в тени, а уставшие и немного отёкшие ноги подогревает Солнышко, подпекая – ласкает, обезболивая, снимая гудящую боль.
Как бы не было хорошо, но, мы не могли позволить себе задерживаться, Солнце поднималось всё выше, и разрастаясь несло опасность, как люди – достигнув власти становясь жестоким и ненасытным.
Одиннадцать часов. Пройдено всего восемь километров. Смешно! Не задерживаясь, следует продолжить путь, впереди 12 км под беспощадными лучами Солнца. Накинув на плечи восьмикилограммовые рюкзаки, мы отправились далее, оставив Хосе в покое.

Пройдя ещё километра три, достигли какой-то деревушки или городка и решили отобедать. Но в кафе, которое нам попалось ничего подходящего не было, ни лебедей с яблоками, ни икры баклажанной — только алкоголь и закуски к нему. Ну, что ж, добрые люди, и на том спасибо. И я там был, мёд, пиво пил…На отказы сил не нашлось, мы пригубили по бокальчику, другому вина и ни секунды не пожалели об этом. Голова мгновенно охмелела, ноги стали ватными, и у Елен Михаловны возник гениальный план: «А не набрать ли нам в бутылочку — винца в дорожку?!»

Я воспротивилась, так как посчитала, что не дойду в таком состоянии до конечной точки. Мои страхи обрисовали картину: как я с «вертолётами» в голове бесконтрольно брожу по каким-то португальским кустам, падаю, встаю, прошу у всех прощение, вновь падаю, встаю, иду… кусты… просыпаюсь, в общем позор, позор!
К счастью, неприемлемая для меня черта характера Елен Михаловны делать всё по-своему, сыграла нам обоим на руку. Пропустив мимо ушей мои веские аргументы, она сделала то, что посчитала нужным.

Целый километр я гордо сопротивлялась, строя из себя благородную девицу. Но Елен Михаловна, благосклонно не сдавалась, она же понимала, что таким образом спасёт меня от гибели: «Нет» — лишь означает – возможность проявить настойчивость, и в большинстве своём рождает — «безоговорочное, Да».
«Ну, глоточек. И всё!»

No vino, no camino!
Милостиво уступив, что б не создать из пустого места конфликт, и, подчёркиваю, только ввиду этого — я выпила. Так, уступая и сохраняя мир, по глоточку на жаре меня и развезло до состояния, забытья: о чём этот роман? о вертолётах? о болезненном теле? о войне и мире? о любви и … что-то болело… У меня?! Когда?

«Первая чаша принадлежит жажде, вторая — веселью, третья — наслаждению, четвертая — безумию.»
Анахарсис VII век до н.э.

С этого момента я была «За». «За» — каждой новой остановке в кафе, «За» каждому новому бокалу вина и перекуру, «За» — каждому придорожному танцу. «За» -любому безумству! Как же я смешна. Да, я осознаю, что смешна. Плевать, плевать, плевать!

Мост, построенный по проекту Эйфеля за десять лет до башни в Париже, был длиной каких-то 560 метров, но давался крайне сложно. Каждые 100 метров преодолевались за пол часа, не менее. Кроме того, построен он был не ахти, и бессовестно шатался. Возможно виной всему был алкоголь, но кто же в этом добровольно признается. В реке Лима даже с такой потрясающей высоты можно было разглядеть безмятежно проплывающие стаи рыб и их плавные движения завораживали, задерживая нас. В окончании моста виднелся желанный пункт назначения этого длинного дня – Виану-ду Каштелу. Но с каждым шагом казалось, что он не приближается, а отдаляется от нас. Мистика… Viana-do-Castelo, город, в котором люди лишь гости, а настоящие хозяева — огромные чайки и ветер. По центру города возвышалась гора Санта-Лючия, на которую мы планировали взобраться на фуникулёре, чтоб посмотреть Базилику Святого Сердца, построенную между 1899 и 1943 годами. Но, признаюсь по секрету, так и не добрались до неё.

Разбушевавшийся на мосту термальный ветер пугал нас своей силой, раздувая мою шаль как флаг и заставляя мёртвой хваткой вцепиться в металлические перила. Поддерживаемый беспрерывным потоком машин он создавал гул, заглушающий слова, но нам было всё равно, мы были пьяны, и дошли уже до стадии выяснений отношений, вперемешку с признаниями в любви где не обязательно слышать всё из сказанного.
За эту парочку дней нашей семейной жизни, достаточно накопилось претензий друг к другу, сложность была лишь в том, что нужно было их сформулировать…Ещё перед поездкой я предполагала такое развитие событий, и как один из рецептов решения проблем мне виделось: не накапливать, а сразу разобрать ситуацию.

«Я желаю побеспокоить Вас, Елен Михаловна, на пару слов! И мне бы желательно с вами наедине…» «Тет-а-тет!» -угрожающе прикрикнула я на водителей сигналивших из автомобилей и беспардонно улюлюкающих нам.
«Оставьте, их. Это бесполезно!» — кокетливо заправив выбившуюся прядь волос за ухо, и приняв соблазнительную позу игриво пропела Елен Михаловна.
Выждав момент, когда она сможет сосредоточится и воспринимать информацию, я сурово продолжила:
«Вы меня уважаете, Елен Михаловна?!»
«Ну, разумеется, душечка! Как Вы смеете в этом сомневаться!»
«А почему же Вы нескромно полагаете, что повсечасно правы? Право слово, этот факт меня бесконечно нервирует.»
«Понятное дело, почему!» — надув губки она подвинула мою голову к своей, чтоб мы обе влезли в селфи.

Слегка развернув лицо, чтоб на фото не торчало ухо, я сквозь улыбку иронично пробурчала:
«Божечки, как же это умилительно! Нет, милочка… Это пока только Вам понятно. Вот, Ваше мнение единственно правильное?! Да?! Нет? Ну скажите?!»
«Я сотню раз уже выражала своё мнение, что ж, повторюсь: Конечно, разве можно сомневаться?! Моё мнение — есть истина! Экое безобразие! Давайте-ка перефотографируемся, смазалось!»
Я вновь застыла для фото с идиотской улыбкой, но продолжила сквозь прикрытый рот:
«Так и моё ж — истина, дорогая моя! Тупик, Елен Михаловна! Отсюда и стагнация! Ваша зацикленность всего процесса на собственной персоне – это невозможность ожидать инноваций!» — не сдержавшись хлопнув рукой об руку воскликнула я: – «И что теперь мы будем делать с этими двумя высеченными из камня истинами?!»
«Вы конечно же умница, Татьяна Дмитривна. Но по-Вашему, не Тоффлер со своим «Футурошоком», а Фукуяма с «Концом истории» оказывается прав?! Если Вы понимаете, о чём я…»

Не обращая внимание на её ироничный тон, я ответила: «Несомненно, он прав! Хотя последнего и засмеяли настолько, что он в ужасе сам отказался от своей концепции. И скажу Вам, Елен Михаловна, напрасно.»

Мы могли философствовать вечность, но бутылка опустела, и остаток моста был преодолён за рекордно короткое время.

Город был пуст, вместо людей нас встретили важно расшагивающие по мостовым огромные чайки. И именно они были назначены виновными, что остаток дня был таким же безумным, как и его середина.Заселившись в номер, мы принарядились в свои лучшие и единственные платья и пошли изучать город.
Вечером встретились с Оскаром. Потеряли Оскара на этапе разноцветных шотов…

Завтра 27 км, переход границы между Португалией и Испанией — возьмитесь за ум, барышни!

(на фото в сумочке бутылка вина и остатки ужина)

N;o me julgue pelo meu passado. Eu n;o vivo mais l;. (Не судите меня за прошлое. Я не живу там больше.)

Наблюдая за шалостями, Сирены отдыхали, подпитываясь их хмельной энергией:
«Если бы Вы были вменяемы, девочки, то я могла бы Вас ещё подзадорить. Но этого как я вижу уже и не требуется. Стадия буйная…»

«Экие умницы, просить среди ночи соседей россиян открыть бутылку вина , а затем не давать им спать своими песнями, дикими танцами и криками «Слава Украине!»– это так …попахивает приятно ….скандалом»

Демон, сидя на перилах Эйфелева моста и терпеливо сооружая туманность для одной химерной особы, бормотал: «От себя хочу добавить. Бэкон на заре Нового времени говорил: «Знание – сила». Означает ли это сегодня, что тот, кто читает множество книг, рыщет в Интернете и не пропускает ни одной программы по ТВ, является «главным, умным, сильным»? Лозунг Бэкона сегодня перефразирован: «Кто обладает информацией, тот обладает властью». Означает ли это, что тот, кто впитывает в себя всю транслируемую миром информацию, обладает властью? Нет. Сила и власть (в большей мере) состоят в том, чтобы знать, «что», «как», «где» и «когда» подавать. Равно как и свобода состоит не в свободе выбора, а в возможности программировать. Эй, Серая, выходи давай! Люди отключены, одурманены. Ложе из тумана готово, приходи покувыркаемся!»

автор Татьяна фон Лыхманова
записки путешествия/Ищите женщин7 Португальский прибрежный путь Сантьяго. Camino Portugu;s de la Costa 2019
Пешком 300 километров из Португалии в Испанию.(история основана на реальных событиях)