Ночной диалог

Ночной диалог.

- Сержант Торрес, - обратился к женщине Джей. Ти. Марш, - объявите отбой.
- Есть, Джей. Ти. Итак, взвод, на сегодня дежурство закончено, всем спать.
И вот, снаружи лагерной палаты тихая венерианская ночь. В безлунном, лилово- розоватом небе светит бесчисленное количество звезд. Мне не спится, под мерный ночной храп одновзводовцев, я лежу и думаю о своей жизни и судьбе. На наручных часах пробило без пяти два.
- Наверное, ничего такого не произойдет, если я выберусь из палатки, да немножко посижу у костра. Вместе с Марсэлой. Джей. Ти. и Торрес наверняка крепко спят, так что с меня вряд ли взыщут.
С этими мыслями я встала с походной кушетки и крадучись, выбралась наружу.
Под печальным ночным небом около лагерной палатки одиноко горит походный костер, у которого сидит неосапиант, по имени Марсэла - один из тех неосапиантов, которые были верны эхофлоту.
- Простите, - обратилась я к нему, - я вам не помешаю, если присяду погреться?
- Ах, конечно нет, - вежливо и приветливо ответил Марсэла, а затем, немного подвинувшись, освободил для меня место. Сев рядом с неосапиантом, я, сперва, не знала, с чего начать беседу.
- Если бы я был человеком, - вдруг первым заговорил неосапиант, - я бы до конца ночи любовался ночным небом, и Нара Бернс мне не раз говорила, что так мечтала увидеть восход солнца здесь, на Венере.
- Я понимаю вас, Марсэла - мне не раз доводилось побывать в чужой шкуре, но, честно скажу вам, настоящим человеком быть ОЧЕНЬ НЕЛЕГКО.
- Очень странно, Юлия - вы такая молодая, а уже рассуждаете так, - Марсэла был очень удивлен, - и, когда вы только пришли к нам на службу, я сразу заметил некую печаль в вашем взоре… Расскажите мне о себе, ведь, я - неосапиант, и мне очень интересно изучать тех, кому я служу, а по ходу службы очень редко доводится беседовать просто так.
- Знаете, Марсэла, - сказала я в ответ, - я вообще, не открываю душу всем и вся, но вы, я чувствую, добрый и прекрасный собеседник. Поэтому, вам я расскажу. Итак, доучилась я до одиннадцатого класса. Были у меня друзья, была любовь. Но, судьба в этом мире часто играет с людьми злые шутки. И темные силы проникли в мою судьбу, и бросил меня мой молодой человек, и отказались от меня друзья… Я умолчу о причинах- мне не ловко об этом говорить, потому что я отчасти сама виновата… Несколько лет я жила пустой и никчемной жизнью, а когда началась война с неосапиантами, я решила вступить в эхофлот, чтобы вновь обрести душевный покой. Много трудностей пришлось пройти - тренировки и прочее, но, самое главное- это выжигатель информации. Видите ли, мне от природы не даны были математические способности, а без них никуда, тем более, в наше время… До сих пор помню, какую мне пришлось перетерпеть боль, прежде чем, мне на подкорке с помощью этого агрегата напечатали весь курс математики школы и военной академии, - в этот момент я, с ноткой грустной иронии, усмехнулась.
А меж тем, Марсэла глядел на меня не отрываясь, зрачками своих красновато- коричневатых глаз, и в этих глазах читалась почти вся палитра человеческих чувств. Тут были и сочувствие, и некое недопонимание, и удивление, и немного укора. Но, укора с ноткой сочувствия.
- Простите, Юлия за бестактный вопрос, но, почему вы решили именно вступить в эхофлот, а не стали искать нового возлюбленного, не создавать семью?
Я в ответ смущенно опустила глаза и потупилась. Марсэла заметил это, и в его глазах проступил мотив пытливого любопытства.
- А все-таки, Юлия, вы… Ладно, я не стану - это слишком заурядный и нескромный вопрос. - Неосапиант решил промолчать.
- Марсэла, а вот, мне всегда было интересно, как неосапианты относятся к земной музыке?
- Что вы этим хотите сказать, Юлия?
- Просто, у меня есть на музыкальном устройстве некоторые интересные и завораживающие ум мелодии, и я бы хотела, чтобы вы их послушали.
- Мм, что ж, это будет очень интересно - я никогда не задумывался над подобным вопросом.
- Хорошо, я сейчас принесу наушники.
И вот, неслышно зайдя в палатку и быстро взяв музыкальное устройство, я, чтобы никого не разбудить, крадучею походкой, выбралась.
- Какое интересное устройство, - высказал свое мнение Марсэла, разглядывая плеер с наушниками.
- Признаться, оно часто помогает мне отвести душу, - сказала я.
- Хорошо, а можно мне самому попытаться разобраться, как оно работает? - Робко попросил неосапиант.
- Конечно, - я без малейшего страха доверила Марсэле техническую безделушку- ведь, Марсэла и не в таком разбирался- как-то, в перерыве между сражениями Джей. Ти. мимоходом обмолвился, что он, Марсэла, самостоятельно пилотировал машину, которая держала шатал с пленными землянами, порученных Фэйтоном спалить их на солнце…
И вот, как и следовало ожидать, Марсэла все сделал без сучка и задоринки. Никто другой не мог бы разобраться лучше.
- Юлия, а вы не хотите присоединиться? - Вдруг с предложением спросил Марсэла?
В этот момент у меня под сердцем пробежала энергетическая искра - так, как это бывает, когда тебя задевает своей розово- белой рукой любовь. Ты ощущаешь странное, тянущее душу, но, вместе с тем, приятное волнение…
- Так вы присоединитесь ко мне, Юлия? - Снова повторил свой вопрос неосапиант.
- Мм, с удовольствием, Марсэла. - Я едва- едва находила слова, чтобы скрыть пульсирующие электрическим током, во мне, эмоции.
Я села рядом с неосапиантом, и мы погрузились в печальную и задевающую душу музыку Беттины - Рондо Венециано.
По мере того, как лилась мелодия, если в тот момент взглянуть на Марсэлу - казалось, что у него вот - вот потекут слезы. А у меня уже глаза давно были не сухи.
- Юлия, вы плачете? - Марсэла повернул голову в мою сторону и участливо положил мне руку на плечо. Я не сразу нашла, что ответить, но потом мысль, все же, сформировалась в моей голове.
- Видите ли, Марсэла, я слушала этот ансамбль и эту мелодию еще с детства, и, обычно, мне под нее представлялись незабудки, или что-то в этом роде… Видели, когда- нибудь незабудки? - Неосапиант положительно сделал знак головой, а я продолжала.
- Но, мне так много пришлось пережить и такого ужасного, трудного и неописуемого, что теперь воспоминания часто настигают меня, и я не могу с собой совладать… Простите мою несдержанность, Марсэла.
В этот момент неосапиант посмотрел мне прямо в глаза, и его красновато- коричневатые зрачки омылись кристально чистой и искренней слезой. А, немного погодя он обратился ко мне и сказал:
- Знаете, Юлия, вы не единственная, кому в жизни пришлось нелегко. Я расскажу вам: когда началась первое неосапиантское восстание, и я понял, что «теория» Фэйтона - это, лишь, самоубийство, я решил перейти на сторону людей. Поверьте, я испытал то, что равносильно потере не просто семьи, но и своего народа, самого себя. Но, я понимал, что если не сделать хоть, какой-то шаг, то возможно, никто его не сделает...- Марсэла продолжил свой рассказ и многое, многое я узнала из уст этого неосапианта.
Я слушала Марсэлу, и вместе с его речью, мерно изливавшейся в предутренний воздух, уходила и моя грусть - мне уже не хотелось плакать, а, скорее, наоборот, светло и ласково улыбаться. На горизонте вставало рассветное солнце, окрашивая, сквозь тучи, все вокруг миллионом различных оттенков и ласково снимая остатки мрака с леса и лагерной палатки…
- Ну, вот и все- ночь подходит к концу - на престол бытия заступает новый день… Юлия, я думаю, вам лучше пойти поспать. Этим вечером у нас трудный бой. Спасибо вам за этот ночной диалог.
- Да, Марсэла, я запомню эти мгновения.
Оставив место, где мы с неосапиантом придавались ночной сентиментальной беседе, я переступила порог палатки и скрылась за тканым полотном.
Марсэла затушил остатки костра и долго- долго еще сидел, под собственные мысли, видимо, о том, что он услышал по мере прохождения ночи, смотрел куда-то вдаль. И никто не знает, какие мысли и чувства касались души этого необыкновенного неосапианта.