Тридцать дней ожидания. день 15

день 15


Утром вновь закипела работа. Но приятная. Анатолий Анатольевич развёл костёр на задворках, баба Соня сварила картошку и открыла ещё одну баночку грибов. Также помыла зелень, которая у неё постоянно растёт в ящике на подоконнике: лук, петрушка и укроп.

-   Эх, винца бы немного выпить! - изъявила желание баба Соня. - Но не держу спиртного никогда, всё раздаю на праздники. А зачем оно мне?

-   От слабенького винца и я бы не отказался. - поддержал Анатолий Анатольевич бабу Соню.

-   Так в чём дело? Давайте я в магазин сбегаю?! - вызвалась Дуся. Это специально, она надеялась что-то узнать про своих друзей.

-   Хорошо, сбегай. - кивнул Анатолий Анатольевич. - Дусь, деньги в моём пиджаке, он в зале.

-   У меня есть. - крикнула девушка и побежала со двора, пока взрослые не передумали.

По пути ей встретилась мама Виталика, но та как-то странно себя повела. Едва  голову опустила в приветствии и сразу же отвернулась. Девушка сильно огорчилась. Дуся, правда, забыла, как зовут маму своего друга, но это всегда была такая веселушка, такая разговорчивая, а теперь женщина сделала вид, будто Дусю она не узнала.
А вот в магазине девушке пришлось удивиться, на прилавке стояло даже шампанское. И это глухомань называется. Продавщица, молодая женщина лет тридцати, перехватив её взгляд, пояснила:

-   На мартовский праздник нам завезли десять бутылок, а я продала всего две, вот потому и шампанское у нас в наличии. - она добродушно улыбнулась. - Тут самогон больше предпочитают. И дёшево, и сердито.

-   Вот и я вас выручу на две бутылки. - Дуся тоже улыбалась.

-   Ничего, так и продам потихоньку. - подытожила продавщица.

Шашлык чудесный получился, мясо просто таяло во рту. Баба Соня ликовала.

-   А я вам что говорила?

После бокала шампанского, Дуся не выдержала, всё-таки спросила:

-   Ба, а куда это мои друзья-товарищи подевались?

Баба Соня внезапно стала серьёзной.

-   Ты про кого? Про Ромку, Пашку и Виталика?

-   Ну да. Зазнались, даже поздороваться не пришли.

-   Ой, внученька, да они уже ни к кому никогда не придут.

-   Что значит, ни к кому не придут? - в горле у девушки мгновенно пересохло.

-   Тут такое несчастье произошло, почти год назад... Они погибли, Дуся... А так бы давно к тебе прибежали.

-   Что, все трое? - сразу вскинулся Анатолий Анатольевич.

-   Как, погибли? - голос у Дуси дрожал.

-   Они после Армии устроились шоферами в совхоз. А трагедия случилась во время уборки урожая. На законченном поле собрались в кружок несколько грузовиков и комбайнов. И тут машина у Ромки внезапно загорелась. Он поспешил за руль и постарался оттянуть её от другой техники. Ну, а Виталя с Пашкой, те за компанию тоже запрыгнули: Виталя рядом с Ромкой уселся, а Пашка на подножке примостился. Они только до лесополосы добрались и грузовик взорвался... Ой, я даже вспоминать не хочу, какое это было страшное всеобщее горе.

-   Потому мама Виталика такая вся угрюмая, едва кивнула, когда я с ней поздоровалась... Боже мой... - по щекам девушки текли слёзы.

-   У родителей Ромки и Пашки ещё есть дети, а Виталик у Доры был единственным.

-   Точно, Дора! - сказала Дуся сквозь слёзы. - А я не могла вспомнить, как её зовут. Помню, что имя особенное.

Анатолий Анатольевич молчал, а баба Соня успокаивала внучку, прижимала её к себе и говорила ей ласковые слова.

Дуся поприсутствовала ещё немного со взрослыми, а потом сказала, что ей надо побыть одной.

-   Иди прогуляйся, моя девочка. Я очень хорошо тебя понимаю. - сказала баба Соня.

Дуся держала курс прямиком на кладбище. После двух бокалов шампанского, ей уже ничего не было страшно, тем более, день деньской стоял на дворе. Сюда они сто раз прибегали детворой. Пробирались между могилами, пацаны ей рассказывали: как, кто и при каких обстоятельствах погиб или умер. Тут находилось несколько надгробий совсем ещё молодых людей и даже маленькие дети здесь были захоронены. Сам погост небольшой, он разместился на возвышенности, как на огромном кургане, потому Дуся ещё издалека заметила три новых памятника, расположенных рядом друг с другом.
Девушка сразу направилась к ним. Так и есть. Ромка, Пашка и Виталик со снимков взирали на неё настороженно, вроде не узнавали или наоборот извинялись, что вот так её встречают.

-   Ну что же вы?... - только и смогла прошептать Дуся и её глаза вновь наполнились слезами. Она подняла голову вверх, чтобы отвлечься на облаках, а не смотреть всё время на пацанов, они ведь, как живые, следили за каждым её движением. Но небо осталось недоступным. Высокие вязы сомкнулись вверху своими цепкими ветвями, тем самым образовывая естественный купол.

Тогда Дуся закрыла глаза и постаралась представить другую картину. Вроде ничего не случилось, вроде всё по-прежнему: и магнитофон примостился у её ног, и пацаны окружили свою подругу, хлопая ей в ладоши. А она танцует...

Дуся стала перебирать руками, потом постепенно подключила и ноги. Девушка потихоньку кружилась, не меняя темпа. На погосте ни одной живой души, кроме неё, но Дуся так и не открыла глаза. Потому что там они настоящие, шутят, смеются, а здесь... Только холодные памятники. И она, которая танцевала для них.

Очнуться от наваждения всё-таки пришлось, этот танец не мог продолжаться вечно. И ей показалось, будто парни повеселели, вроде им понравилось такое короткое развлечение. Ну и как тут не поверить, вроде мёртвые и с того света наблюдают за нами?

Уже Дуся и не помнит, сколько потом просидела на лавочке. Молча, лишь изучала красивые лица своих друзей, стараясь запомнить их навсегда.

Хмель покидала её тело и девушка засобиралась домой.

-   Мне пора, простите... - и снова голос дрогнул. - Не знаю, когда ещё проведаю вас, а обещать напрасно некрасиво. Но хочу, чтобы вы запомнили: Я никогда вас не забуду, спасибо, что вы у меня были.

Около двора её встречала баба Дуся.

-   На кладбище ходила?

-   Угу. - ответила Дуся.

-   Я так и думала, уже собиралась пуститься тебе навстречу, когда, вижу, идёшь через луг.

-   А папа где?

-   Он тоже переживает за тебя. Я отослала его к телевизору. Давай ещё побудем на улице, пойдём в садочек.

Дуся кивнула. Девушка была окончательно разбита, она будто умерла внутри себя. Видимо, баба Соня догадалась о её состоянии и решила как-то расшевелить свою кровиночку.

-   Дусь, тут не нужны лишние слёзы и истерики, даже если они тихие. Знаешь, почему?

Девушка пожала плечами.

-   Потому что, детка, это всё бесполезно. Именно бесполезно, ведь ни-че-го уже не изменить. Поэтому не надо так страдать, я прошу тебя. Им уже не поможешь, а тебе ещё жить и ребятишек рожать. Когда расстроены нервы, это очень страшно, Дусенька. Не приведи Господь, тебе такое испытать. Я знаю некоторых, кто страдает таким недугом. Они совершенно не принадлежат сами себе и такие душевные мучения их преследуют, что и врагу не пожелаешь.

До Дуси внезапно дошёл весь смысл сказанного бабушкой. Она приникла головой к её груди и пообещала:

-   Ба, я обязательно возьму себя в руки. Честное слово.