Печень утки барбарийской Hepatis Anas Barbariae

     Пришёл с утра   на приём к врачу,  ну-с, с  чего начнём, а с того, что у кого болит, тот о том и говорит.


  —    Вот у вас что, болит?  —   Спрашивает дядечка в белом халате, вроде невролог, на  стене кабинета которого висят рисунки человеческих  кистей в оскальпированном виде, то есть кости  без кожи и даже без мяса. Видно для того, чтобы всё было нагляднее.

      —        У  меня болят руки. Кисти рук.   —  Уточняю я.

      —       И что?

      —       Ну, что-что?  Болят,  а что делать не знаю,  может,  это карпальный синдром?

 Предположительно  ставя себе же диагноз,  говорю ему я,  косясь на рисунки кистей без кожи на стене.

   
  Врач мне:

   —    А  что это?

 Пока я открываю  рот от удивления,  всё продолжая взирать на рисунки, на которых тот самый карпальный синдром и   изображен, почти как открытый, а не закрытый перелом, ему уже   говорит мед сестра,  давая подсказку и тоже показывая  на висящие  картинки, как видно для больных, а не для врача:

       —    Доктор,  у вас это за спиной, на стене,  на плакате.

       —    Ах, так.  —     Не оборачиваясь,  говорит врач и опять мне:

       —    И? И что вы делаете?

       —    Я  пью  диклофенак.

       —    И как?

       —    Что как?

 
       —   Помогает?


       —   Вроде…   —    С  сомнением  уже  почти шепчу  я,  потому что перед глазами маячит  текст  аннотации  с перечисленными  побочными явлениями  от этого препарата  с прободением    стенок желудка и кишечника заодно  и прочей нелицеприятной угрожающе опасной для моего здоровья  ерундой.


Врач:
 
     —   Ну так и пейте, раз помогает.
 
     —   Спасибо!


    Встаю, ухожу, иду в стоматологу:

Захожу в кабинет, сажусь в кресло, сценарий  почти тот же, что у кого болит, тот о том и говорит.

  На вопрос  «Что у вас?» очень хочется сказать  «В квартире газ, а у вас?» потому что уже заранее понимаю, что у него ничего, ничего в голове,  а у меня всё же опухли и воспалились до ранок дёсны, и всё же на всякий случай кидаю пробный шар, говоря:


    —    Да, вот, дёсны воспалились. Ранки.    —      Опять уточняю я.

 Врач, не имея плаката, то есть наглядного пособия на стене  своего кабинета, вынужден заглянуть мне в рот, и потому изучив мой  вопрос,  задаёт свой:

      —     Где? Не вижу!

      —     Как не видите?

      —     А где?  —    Снова удивляется доктор зубной врач.


      —     Ну,  вот же,  тут,  не видите?

    И   я тыкаю пальцем по своим многострадальным  дёснам с ранками.

      —     А! Теперь вижу!  — Отвечает врач, теперь стоматолог, тот был невролог, но  разницы между ними нет никакой.

       —       И  что?  —      Вопрошаю я,   без какой-либо надежды глядя на его раскрасневшееся от умственных потуг    лицо.

       —      А ничего. Что делаете?

       —      Как что?

       —      Ну,  чем лечите?

       —      Полощу настоем из   коры дуба.


       —      И как?

       —      Что как?

       —      Ну, помогает?

       —      Ну,  вроде.


 Отвечаю  опять с сомнением я, уже по другой причине, не из-за   побочных явлений от коры дуба,  а потому что ещё и не очень,  не очень помогает, иначе не пришел бы к врачу.


   —    Вот и полощите, раз помогает.

   —    Спасибо!

Встаю,  иду в аптеку напротив,  потому что ещё и простужен.

Опять двадцать пять, хоть это уже и не врач,  а фармацевт, но из той же шайки-лейки, знатоков всего и вся в сфере медицины.

  —    Что можете мне предложить от простуды, вот, горло болит и всё остальное.


     Уже без какой-либо надежды на  помощь и  желания упоминания  подробностей спрашиваю я, исподлобья глядя на молоденькую девушку тоже в белых одеждах, больше напоминающих цвет  савана,  а не свадебного наряда, он больше подходит к моей,  да и не только к  моей, ситуации.


Фармацевт для начала  внимательно посмотрев   список лекарств  в своём  компьютере, который вряд ли ей в помощь, как и   тот плакат на стене  в кабинете врача, сходу  вываливает на меня всю таблицу Менделеева, с помощью которой, по её мнению, я и должен излечиться от простой простуды.

     Тем временем,  на витрине на самом видном  месте я  замечаю коробочку с завернутым названием  «Оциллококцинум» , которое по латинице читается как «Oscillococcinum”,  широко рекламируемое гомеопатическое   средство, запатентованное французским  производителем,  как средство для профилактики  лечения простуды и гриппа.

Спрашиваю работника аптеки, кивая на коробочку   с  экзотическим  названием:

      —      И  как, берут?

      —     Что вы, ещё как берут, это же  прекрасное  гомеопатическое средство...

      —        Но вы  же,  конечно, знаете, что это экстракт из утиной печени?

    Фармацевт,  молодая девушка в тех белых одеждах, похожих на саван, что называется,  в первые в жизни, внимательно читает, что написано на коробке, и удивлённо глядя  на меня широко   открытыми глазами, говорит:


   —  Но  здесь  ничего такого не сказано.

Тогда я прошу её дать мне  коробочку с содержимым  стоимостью 600 рублей, и зачитываю  ей по латыни вслух название:

   “Anas Barbariae Hepatis et Cordis Extractum “, что в переводе на русский язык означает:

  “ Эстракт печени и сердца барбарийской утки” .

  А   в википедии ещё указано то, чего  не написали,  забыли или не захотели,  на этой  коробочке  с волшебным средством, что  название птицы не соответствует действующей научной терминологии, то есть утки такой, барбарийской,  просто нет  в природе вообще.

          Сказать, как те деятели в белых халатах, её соратники по  знаниям медицины, “вот и принимайте!”, у неё не получилось, потому что я сразу не собирался принимать то, что мне наверняка не поможет, она, фармацевт,  за плечами которой было  какое-никакое учебное  медицинское заведение,   только  и  сумела произнести  “Вот это да, действительно” и посмотрела на меня уже   откровенней некуда,   просто   как на миссию, осталось теперь  только  выяснить,   кто же это такая,  утка барбарийская  и можно  будет  снова смело  продавать этот гомеопатический препарат из   утиной печени и сердца  всем подряд, особенно тем  наивным гражданам,которые  желают  быть здоровыми и верят всем и каждому,  когда всё же давно  известен   факт, что твоё здоровье всегда находится  только  в твоих  собственных  руках, а не в руках врача, особенно такого врача,  который только и может сказать тебе, “вот и принимайте, раз помогает”, и на этом всё, то есть все его знания нам этом заканчиваются,  да и просто, о  чем  с таким, вообще,  можно  говорить, если он даже не знает, кто такая утка барбарийская,  из печени которой делают такой замечательный  препарат.

12.10.2019 г
Марина Леванте