Метаморфозы рукописи, или Работа над ошибками

    Как сказал Владимир Владимирович (расслабьтесь: Маяковский) в хрестоматийно известных строках, выразительно обозначив специфику труда поэта: «В грамм добыча, в год труды. / Потратишь единого слова ради / Тысячи тонн словесной руды». Сами можете посудить: что касается объемов прорабатываемых текстов, строгости отбора и компактности получаемых результатов, труд редактора ничуть не менее поэтичен. Чем же определяется такая почти аптечная в весовом отношении «добыча» итогового текста энциклопедийной статьи, прошедшей первую и вторую редактуру, корректорскую вычитку, черновую и чистовую верстку и, наконец, окончательное утверждение выпускающего редактора? Определяется она четким принципом энциклопедии: ничего лишнего при максимуме информативности. Это общее неукоснительное требование ко всем статьям, каковы бы они ни были – обзорные, тематические или биографические.

    Что это значит? Во-первых, никаких абзацев: текст должен быть предельно сжатым и компактным. Этой же цели служит и система сокращений: усечение служебных слов, использование специально оговоренных аббревиатур, а иногда (обычно в обзорных, реже в тематических статьях) сведение различных данных в единую таблицу или схему-график во избежание многословного описательного изложения материала.
Во-вторых, последовательное соблюдение законов так называемого энциклопедического стиля: никаких вводных слов и оборотов, ни одного второстепенного эпитета, без которого вполне можно обойтись; вообще поменьше риторики, побольше фактографии.

    В-третьих, безжалостное исключение всяческих повторов и не идущих к делу мелких подробностей, лишь отвлекающих внимание читателя от главного в содержании энциклопедической статьи. Это же касается минимизации цитат, побочных рассуждений, излишне обстоятельных пояснений: в статье должны быть представлены только окончательные выводы, суммарные данные, изложенные кратко, четко и логично.

    Наконец, в-четвертых, все указания на источники материала и литературу по теме не рассеиваются как попало по тексту, а группируются в особых разделах: «Соч.» (если это труды героя статьи) или «Лит.» (если это работы о нем). 

    Вообще, как известно, стиль – это человек. Тем паче это относится к стилю энциклопедических статей. Их характеризует простой и ясный синтаксис, чурающийся громоздких построений и длинных синонимических рядов; замена косвенных описаний на прямые дефиниции; скупость пунктуационных средств (обобщающие скобки, двоеточия вместо тире, знак точки с запятой вместо сложных соединительных конструкций, безжалостное отсечение придаточных предложений). В результате не только экономится место в столбце печатного текста, но и достигается повышенная концентрация конкретных данных, фактов, сведений на единицу статейного текста. Таким текстом пользоваться гораздо удобнее: он легко охватывается взглядом и содержит сразу в готовом виде окончательные формулировки и строгие (как выразился бы Владимир Вольфович: однозначные!) выводы. Читатели воспринимают такую исчерпывающую емкость как должное, зачастую даже не подозревая, какая филигранная работа потребовалась редакторам для того, чтобы избавить энциклопедическую статью от ненужного балласта и сделать ее максимально насыщенной, полезной для читателей энциклопедии информацией.

    Но страна должна знать своих героев! – и мы продемонстрируем вам метаморфозы рукописи энциклопедической статьи вовсе не в плане саморекламы, а сугубо для восстановления справедливости в оценке кропотливого и по-своему очень даже творческого труда редакторов многотомной энциклопедии «Челябинская область». 

    Да, редактирование энциклопедических статей – серьезное, даже вдвойне серьезное дело: по сути и по стилю. Допускать ошибки в столь ответственном деле никак не годится. Но, как известно, даже в самой серьезной работе весьма полезным и незаменимым подспорьем служит если уж не юмор, то, по крайней мере, ироническая улыбка над всяческими несообразностями и шероховатостями, порой ненароком прокрадывающимся в текст статей. И вот тут-то для опытного редактора открывается обширное поле деятельности, сулящее довольно-таки богатый улов разнообразных ляпсусов и курьезов. Не обходится без них и в нашей областной энциклопедии. А если так, то отчего бы не познакомить публику с некоторыми изюминками, придающими особый вкус насущному хлебу редакторского труда. 

    Однако прежде следует предупредить, что речь пойдет не о простых опечатках – ими специально занимаются внимательные и придирчивые корректоры, которые отлично знают, что каждое слово пишется только одним, строго определенным образом, а прихотливые авторские вариации в данном случае едва ли уместны. Ну и, кроме того, корректоры вовремя устраняют механические очепяточки, нет-нет да мелькающие в текстах. Так что это явно не про нашу энциклопедию известная байка о том, как собрались бойкие ребята переводить и издавать «Британскую энциклопедию»: терзали-мурыжили ее статьи так и сяк, вроде бы вычитали всё на десять раз, но когда дошло дело до сдачи фолианта в печать, то не где-нибудь, а прямо на титульном листе черным по белому красовалось: «Братанская энциклопудия». Смеем вас уверить, у нас это невозможно!   

    Но, впрочем, опечатки – это всего лишь меньшее из двух зол, грозящих энциклопедическим статьям. Гораздо существеннее другая опасность – фактические ошибки и неряшество изложения. Вот тут-то порой и попадаются истинные перлы, даже прямо-таки перломудры, способные заварить соответствующую кашу. И, наконец, есть еще третий, весьма специфический  подвох – неразборчивость почерка, которым бывают порой написаны некоторые статьи. Так что это отнюдь не вина редакторов, если иной раз им приходится читать диковинные вещи. Сомневаетесь? Тогда посмотрите сами, какая могла бы получиться картина, если бы редакторы своевременно не провели дешифровку рукописей. Итак, представьте себе головокружительную судьбу какого-нибудь энциклопедийного персонажа, чья жизненная стезя была бы прописана витиеватыми зигзагами «неровного почерка».

    «Оставшись без родителей, рано приобщился к труду: летом – пастух, зимой – сапожник». А весной и осенью, надо полагать, тунеядец? Нет, что вы: музыкант! «Окончив семь классов, приобрел гармошку». Спрашивается, стоило ли учиться так долго? На зато какой талант к пению: «Подобно Маяковскому, умел, когда надо, наступать на горло собственной песне». Да уж, не гордый малый – это в нем сказывается демократическая порода: «Бывший беспризорник, затем кузнец» Кузнец своего счастья, наверное? А товарищам-то завидно чужое счастье: «После этого члены кружка перестали с ним общаться». Ясно: завистники! Как не стыдно, ведь партийцы, хоть и на пенсии: «Организация награждена памятными знаменами старых большевиков». Мало того, что завистники, так еще и халявщики: «После саботажа члены колхоза разбежались». А работать за старых бездельников кто будет? Понятно – неиспорченная еще молодежь: «Каждую осень военного лихолетья на поля колхозов и совхозов в помощь селянам выезжало до 150 тысяч школьников, студентов, молодых рабочих». Да, это про таких, как они, с гордостью говорилось: «Люди рвались к работе, словно на штурм вражеских укреплений». Именно из таких подвижников получаются потом «киномеханики с десятилетним стажем на одном месте». Это они – «механизаторы старой закваски». Это вокруг таких работников, как в сказке про Али-Бабу и разбойников, «объединились сорок мужиков и стали фактическими хозяевами огромной лесной округи».   

    И наш герой им под стать: «Имея три класса церковно-приходской школы, отличался пытливым умом и тягой к технике». Интересно, сколько он успел этой техники стянуть? А явно не без этого, иначе бы ему не стать «капитаном индустрии». Более того: «За большие заслуги отмечен кожаным костюмом». Но нелегок был путь нашего героя к трудовым высотам. Многое испытал он в жизни: «Беспризорничал. Крестьянствовал». (И приходится над ним теперь редакторствовать). Лишь светлые воспоминания трудовой юности скрашивали его житейский путь: «Нося отцу обед в литейных цех, он с детства полюбил горячую профессию крепких и грамотных плавильщиков». С тех пор он всю жизнь был тружеником – даже в боевых действиях сумел весьма своеобразно поучаствовать: «Воевал против захватчиков за штурвалом трактора». И в боевых походах отличился: «Во время перехода по реке Кан провалился в полынью, но продолжал путь». Вот уж точно: такие не тонут! Зато богатый жизненный опыт помогал ему в дальнейшем выходить сухим из воды и мастерски путать следы: «По окончании 5 классов работал на разных работах». Вот как! Никакая налоговая не подкопается к источникам трудовых доходов. Неспроста поэтому «судьба подарила ему много интересных встреч». Например, со спутницей жизни – как раз ему в пару: «Научилась ловко орудовать отбойным молотком». Н-да-с, есть женщины в русских селеньях... Готовы осчастливить первого встречного: «Спрашивала у прохожего имя, полагая, что ее жених будет иметь то же имя, что и имя прохожего». Свято верят в дурные приметы: «Если собака завывает – жизнь будет с горем пополам». А если, например, псинка совсем молчит, что тогда? Сразу в гроб ложиться? Но как не верить приметам, если в деревне издавна все «взрослые гадали о благополучии скота»?

    Однако не о таком благополучия мечтал наш герой. Не вытерпел и сбежал от подобной отсталости «вождь авангардного искусства» и подался на ученое поприще: «Занимался научной деятельностью: имел аспирантов». Да, правду говорят: наука оплодотворяет умы. И тему научных исследований наш персонаж избрал соответствующую: «Компьютерное моделирование технологического взаимодействия рабочего органа с почвой». Точно: главное – это организация, а герой наш – прирожденный организатор: «Организовал разработку программно-математического обеспечения для планирующих органов заказчика, позволяющего повысить эффективность применения ракетных комплексов». Вам понятно что-нибудь насчет ракет? Это как в том телефонном автоответчике: «Вы позвонили на базу наведения ракет. Оставьте свои координаты». Ну уж дудки! Наш организатор еще надеется на светлые перспективы жизни и так отвечает на коварное предложение: «Некоторые черты госсобственности как объективно необходимой формы приобретают актуальность в обозримой перспективе». Знай наших! Зри в корень. Не суди – да не судим будешь: «В качестве судьи участвовал на баскетбольных матчах». (Чуть было не прошла опечаточка: мачтах).

    Но к ракетам он равнодушен – вместо них театром увлекается. Еще бы: «Высокопрофессиональный режиссер с интересной творческой индивидуальностью». Вместе с ним «в театр пришла большая драматургия». Верно говорят врачи: если уж сходить – то по большому. Зато какие результаты! «В “Процессе над Жанной Д’Арк’’ постановщик задавал зрителю вопрос: кто, если не мы?» В самом деле: кому ж, кроме нас, сделать эту работу? Дамочка ждет, вся горит огнем, в буквальном смысле, – нехорошо с джентльменам затягивать процесс. Но наш органайзер явно недостаточно «уделял внимания мотивации профсоюзного членства». Он не индивидуалист – ему нужен коллективный размах: не зря же он «занимался организацией досуга граждан как индивидуального, так и группового – в клубах и любительских объединениях по интересам». Воистину: некоторые любят, чтобы поинтереснее. Такие, как он, даже в личной жизни всегда работали на зрителя и «к разговору о нравственности приглашали спектакли».

    Впрочем, все эти шалости молодости уже в прошлом. Теперь он перебесился, остепенился, прирос к земле: «Здешний старожил, вечный учитель, непоседа, садовод с божьим даром, почетный житель поселка». Нынче  он на досуге мемуары сочиняет: «Автор более 20 книг, которые несут в себе приметы и образы, взятые из магнитогорской действительности». Да уж, это вам не всякие французские штучки, это родным угарным дымком отчества потянуло, – и мы возвращаемся на родную почву нашей области, к готовящимся новым томам областной энциклопедии, которая – кроме шуток! – вполне могла бы быть населена персонажами, подобными вышепоименованному, если бы не верный глаз и неумолимая рука редакторов, научившихся разбирать даже самый труднопостижимый почерк.   

    Надеемся, что теперь-то, уважаемые читатели, вы в полной мере оцените специфику их нелегкого труда, в котором соединяется подчас всё – и смех, и грех. Ну, впрочем, грехи нам в раю отпустят, а смех – лучшее подспорье редакторскому делу, как мы честно вас предупреждали в самом начале. Так что до новых очепяток и штильных перлов, читатели! И, ежели что не так, уж извините за неровный почерк!

    14–16 ноября 2004