Светлая пасха

       Эту ночь Анна Дмитриевна почти не спала. Она волновалась и думала. Ей весной исполнилось 87 и каждый год, как себя помнила, она на Пасху ходила в церковь.
Припомнилось детство. Детские впечатления от запахов и звуков пасхальной службы на далёкой Псковщине связанные с уже неясными размытыми временем лицами мамы и папы. Они умерли в 1937 году, не дойдя по этапу до Ныроба, где должны были работать на стройках великой страны. Случилось это вблизи большого села Дуброво, в храме которого полуживую Анну оставили умирать конвоиры. Здесь ей, сироте репрессированых, в храме пожилая бобылка дала бесценное сокровище -крашенное пасхальное яичко. Эта бобылка взяла к себе восьмилетнюю Анечку и вырастила как свою дочь. "Царствие ей небесное! И мамочке с папой."-шептала утром Анна много лет подряд.
       Анна осталась жить, и Дуброво стало её второй родиной. Трудно жили, много работали. Дом на земле всегда труда требует. Она хорошо помнила, как приходила в храм из красного кирпича, поднималась на колокольню. А уж на Пасху с её величественной службой ходила с особым благостным настроением. Там она служила. В Дуброво было тогда под 70 дворов и в церкви служил батюшка, который собрал как-то детей и стал учить их петь. Кто-то не смог запомнить сложные слова песнопений, а Анне они дались легко. Она с удовольствием пела с ещё тремя девушками знакомые с детства молитвы и непонятные слова из псалтыря. Да и просто петь любила. Это сейчас не поет уже, лишь редко-редко сын Иван за столом после рюмочки подсядет да скажет: "Давай, мамка, споем про бродягу!" А слов-то и не помнит, ей лишь подпевает.
        Вот в церкви и заметил её Алексей Данилович. Голос Аннушки услышал, стал ухаживать, а на Николу Зимнего и поженились, а потом 54 года прожили в горе и в радости вместе. Дом построили, хозяйства справное держали с коровой и поросятами, да курями, рядом кедр посадили, он уж шишки дает. Четверых детей вместе вырастили. Могли бы и больше. Да сынка в 1960-м году с пневмонией в больнице потеряли. Слишком долго из Дуброво везли: зимой дорогу замело. А последняя девочка на третий день умерла. Свекровь говорила, что не покрестили  вовремя . "Ну бог ей судья !Да царствие небесное."
       Алексей то Данилович смешной был, баловной...Все бороду хотел отрастить, а она у него росла рыжая, да с плешинками, с пучками. Бывало, подкрадётся сзади, обхватит, да шею бородой щекочет так нежно, и целует. Анна Дмитриевна улыбнулась, перекрестилась:" Царствие ему небесное!"  Уж 18 лет как он лежит в Дуброво на кладбище. Ну как же не посетить его в Пасху!
        Анна Дмитриевна собрала узелок с куличом, яичками, крашеными луковой шелухой, да пошла поднимать внучку Юлю. Дело было серьезное. Вот уже восемь лет она живёт у младшего сына Ивана в соседней деревне Поськино. Восемь лет её любимое Дуброво заброшено людьми. Анна Дмитриевна последней ушла из когда-то большого села. Сколь могла жила там одна, пока весной не сломала руку. Иван чуть не силой забрал её в свой дом в Поськино, что в семи километрах от Дуброво. Лишь Иван остался вблизи родной земли. Хоть раз в год на Пасху он возил мать в любимое Дуброво, в церковь, что уже давно полуразрушена ,да на могилу Алексей Даниловича на деревенском погосте. В пустой родной дом они не заходили.
        Дорога с каждым годом зарастала все больше, а иной раз и вовсе проваливалась в грязи и тонула в ручьях. Вот и в этом году Иван на своей верной "Окушке" выехал в сторону Дуброво, а через час пришел домой пешком. Надел бродни, позвал соседа, а через пол дня они прикатили, почти принесли всю измазанную в грязи машину с пробитым колесом. Иван тогда матюкнулся и сказал: "Все, мать, зови на Пасху Серёгу из города! Пусть он тебя в Дуброво везёт на своем монстре. Моя ласточка устала!". И уже четвёртый день лежит под своей "Окушкой",все оживить её пытается.
        Сын Сергей-то, как выучился, в Перми живёт. Анна Дмитриевна вспомнила, как он ей хвалился, что купил супер-машину УАЗ и будет к ней в деревню приезжать. Такая машина по любому бездорожью проедет. Вот уже два года ждут его на чудо-машине. Ну, даст бог, в эту весну к ней в Поськино приедет и в Дуброво свозит. Другие: сын Андрей да дочь Софья ещё дальше по России разъехались, семьями обзавелись. От них лишь редкие письма да фотографии доходят. Почта-то раз в месяц с автолавкой в Поськино приходит, а если дороги нет, так и того реже. Вот и Поськино скоро будет брошенной деревней, как Дуброво. Анна Дмитриевна глянула на фотографии детей, внуков и правнуков, собранных в одну большую рамку. Пока все вместе!
       Однако пора идти в Дуброво, внучка Юлька уже готова. Пошли по весенней дороге, минуя лужи и завалы брёвен на бродах. 14-летняя Юлька бабкину тайну сохранила: не сказала отцу и матери, что пошла с бабкой в Дуброво. Всю дорогу смеялась над новым платком бабы Нюши с японским рисунком. Анна Дмитриевна посмеивалась и с удовольствием глядела на длинную толстую косу Юльки, тоже прикрытую модной косынкой. Вспоминала свою косу и шутила, что её тонкую седую косичку, свёрнутую как змею, в клубочек, лишь японский платок выдержит.
       А дорога тяжелая! Наконец, дошли до церкви. Когда-то величественный купол весь обрушился, окна давно выбиты, пол уже земляной, на крыше подрастают мелкие берёзки и осинки. Анна Дмитриевна прошла в алтарный придел. В последние годы лишь она заходит сюда, приносит иконки, ставит свечи и цветы. Сегодня принесла даже одно яичко в красивой городской обёртке, что в прошлом году из интерната привезла Юля. На алтаре навела порядок, зажгла свечу среди цветов, села на крохотную скамеечку, что сделал и перевёз ей в прошлом году Иван. Тихо запела "Отче наш", потом "Богородицу", вспомнила и помянула всех живых и мёртвых. От души и с радостным сердцем, а сердце так весело билось, как колокола в этой церкви много-много лет назад.
       Позвала Юльку, которая все это время лазала по заброшенным домам вблизи церкви. Юлька нехотя села на скамеечку. Анна Дмитриевна достала прошлогоднее яйцо из узелка и с молитвой стала катать его по телу Юльки, начиная с макушки, дошла до ног. "Оттолкни ногой от себя все болезни и беды!"-приказала Юльке. Та тихонько пнула яичко и поморщилась: "Бабкины причуды! У меня и так всё хорошо! Вечером новый фильм соседка Яна обещала показать на компе и вообще каникулы скоро!"
         Анна Дмитриевна ещё раз перекрестилась на разрушенный алтарь и пошла из храма довольная в сторону кладбища. Надо навестить Алексея Даниловича, и деток, и маму приемную, и родителей. А как устала то! Сердце, пока шли, так и прыгало, скакало, билось. Присела на краю дороги, платочек сняла, вытерла пот со лба, сказала:" Юль, я чуть посижу, а ты походи рядом на опушке. Там всегда сморчки росли весной. Собери-ка, дома поджарим, они со сметаной зараз вкусные! Может, и щавель найдёшь!" Юлька радостно рванула за добычей.
        Анна Дмитриевна закрыла глаза, подумала: "Чуть посижу, уж ты подожди, Алексей Данилович, и ты, мамочка, подожди". Сердце стало затихать…Анна Дмитриевна тихонько завалилась на бочок, ещё раз открыла глаза и не удивилась, увидев рядом Алексея Даниловича. Он улыбнулся и сказал: "Идём, Аннушка...". - "Иду"...