Свайп!

Хочу вас немного подразнить, друзья! 10 глав моего нового романа) Продолжение уже будет в книги, которую можно будет найти в электронных и книжных магазинах! Буду рада получить от вас комментарии!


Аннотация:
Настоящее у каждого абсолютно разное. У кого-то – океан и розовые закаты над головой, кто-то проживает каждый день в поисках чего-то нового, перелистывая бесконечные ленты, сториз, занимаясь бестолковым свайпом и антиутопией, создавая образы и меняя себя до костей.
Эта книга о двух героях-ровесниках, совершенно никак не связанных друг с другом, до определенного момента. Два героя, живущих на разных континентах в поисках единственного – того, что заставляет нас просыпаться каждое утро. Это единственное называется: вопрос «Кто я?».
Встреча героев происходит на просторах интернета, перерастая в нечто большое, похожее на страсть. Но страсть не простая, совершенно не похожая на естественное течение между мужчиной и женщиной. Тайна одного из героев будет сопровождать читателя до самой кульминации, заставляя биться в догадках и мучиться от непредсказуемости. Простой свайп изменит мир каждого из них, а также ожидания читателя навсегда. Такую встречу не забыть – никогда.


Глава 1
Розовый закат окутал небо. Тишина сдавливала перепонки, одновременно создавая мягкое вхождение в транс. Состояние, которое не передать словами и даже самой мощной мегапиксельной камерой. Берег виднелся каждому жителю трущоб, особенно тем, кто воссоздал собственные хижины из ничего, назвав это крепостью. В этой местности никто ничего не скрывал друг от друга, а напротив старался поделиться всем, что послал Бог сегодня. Тут уживались многие: люди, звери, букашки, таракашки. Все считали собственным долгом разделить радость со всем живым на их острове, обсудить важные новости и бесконечные сплетни, которые обсасывали, словно палец, так регулярно, что палец краснел от усилий. Но так была выстроена система в этой диаспоре из 50 тысяч человек.
Острова пребывали в состоянии августа, такого нетипичного и непривычного для жителей других континентальных пространств. Для многих август – это разгар пляжного сезона, горячее море и бесконечное солнечное наслаждение. Но речь пойдет о прекрасном Острове, на котором жил Марвин. Остров, который был почти неприметен для человеческого глаза, его прелести обыватель мог разглядеть лишь на онлайн картах со спутника. Разглядывать его контуры, приближать пальцами белоснежные пляжи и рифы, которые многие из нас видели лишь на картинках. Август для острова, потерявшегося среди остальных семи тысяч остров, был временем дождей, тайфунов и небольших бушующих характерных особенностей, которые могла показать миру только вселенская мощь, неподвластная крошечному человечку. Остров был настолько колоритным и маленьким, что, гуляя по улочкам, можно было встретить огромных свиней, поглощающих остатки роскоши со стола их хозяев, многочисленное количество бездомных собаках, слоняющихся в поисках пищи от одной хижины к другой. Параллельно в глаза кидались козы, которые разгуливали вместе с собаками, кричащие дети, трициклы, перегруженные людьми и баулами со всяким хламом. Временами к общей картинке добавлялись автомобили, которые на острове были редкими, но такими огромными. Машины явно выбивались из общей картинки, сложенной так искусно и гармонично. Проезжая весь этот Хаус, глазу открывались пальмовые рощи, рамбутаны, которые так аппетитно алели на дереве, непроизвольно притягивая человеческий взор. Где-то вдали кричали сумасшедшие петухи, у которых не было расписания и чувства такта.
Марвин сидел на тротуаре, разглядывая собственные руки, похожие на лопаты. Это были настоящие, рабочие руки. Сегодня был праздник, который в Сан-Бернардо праздновали уже много лет – День рыбака. В этот день люди закрывали свои лавочки, покидали пыльные улицы и отправлялись на пляж. Пляж, как правило, был заполнен самодельными лодками, музыкой и весельем. Люди жарили свежую рыбу, мочили ноги и обнимались. В этой местности рыбаков уважали примерно также, как во многих местах уважают врачей и учителей. Марвин никогда не хотел пополнить ряды рыбаков, его не завораживал океан, постоянное времяпрепровождение в море, да и убийство рыбок никак не вдохновляло, даже за деньги. Он предпочитал сушу и вегетарианство.
В раннем детстве Марвин потерял родителей. Точная причина смерти неизвестна, но, как бытуют языки без костей – это был несчастный случай, кстати, связанный с просторами океана. Родители Марвина отправились на самодельной лодке на соседний крупный остров, на котором уже давно бушевала цивилизация. Из-за каприза погоды лодка столкнулась с волной. Что еще раз доказывает, как мы ничтожны по сравнению с мощью стихий. Больше их никто не видел, а Марвин воспитывался, как это часто бывает, в приемной семье, у которой и без него была команда собственных детей из пяти человек. Марвин пополнил их ряды и обрел новую семью, которую покинул чуть за 13, начав работать на ферме по производству кокосового молока и масла. Работа непыльная, даже приятная, но, что уж таить, энергозатратная. Несмотря на это, Марвин продолжал работать, кормить себя и откладывать. 
У него была цель: накопить побольше денег и открыть свой ресторанчик – маленький, авторский. Место, в котором его фантазии хватит места, чтобы разгуляться. Это желание бессознательно появилось в юности, когда он подолгу наблюдал за тем, как умело на кухне орудует его приемная мать, добавляя каждому блюду изюминку. И даже несмотря на то, что за бамбуковой стеной пищали пять голодных ротиков. Марвин хоть и был неуклюжим, часто переворачивая все и всех в этом крошечном пространстве, однако его упорству и старанию можно было только позавидовать.
Глядя на Марвина, нельзя было назвать его притягательным. Но если присмотреться к его губам и белоснежным зубам, задержаться все-таки можно. Уголки губ были приподняты, что даже в спокойном состоянии казалось, что парень улыбается. Темный цвет кожи особенно придавал белизну природно-жемчужным зубам. Глаза были темными, как и цвет кожи, что сливались с лицом, поэтому всматриваться приходилось с особым усилием. Он напоминал доброго медвежонка, который только очнулся от зимней спячки. Его хотелось приручить, погладить. Он вызывал теплые чувства, а временами – даже жалость. Жалость от того, что он тяжело вписывался в этот агрессивный и неустойчивый мир.
Сколько ему было лет? Точно не знаю, думаю около 23.
Но, несмотря на возраст, хотелось взять его за руки и сказать: «Стой, Марвин, там опасно».
Каждый раз, когда соседи или прохожие видели Марвина, они озирались на его спокойное, умиротворенное лицо и особенную энергию, которую никто не мог распознать.
Каждый день после работы Марвин возвращался в хижину, которую построил на одной территории со своей приемной семьей. Во дворе его встречали маленькие дети, подростки, старики и друзья. Приемные родители Марвина, как правило, все время были заняты работой. Они торговали овощами, либо занимались хозяйством, либо готовили обеды для служащих. В отличие от них Марвин трудился по расписанию, получая нормированную сумму и предсказуемый оклад. Его все устраивало, он жил в собственной зоне комфорта и просто обожал мечтать.
Особенно после ужина Марвин жаждал провожать солнце в путь. Лицезреть розовые закаты было, как удовольствие от поцелуя, обычно так он сравнивал это. Парень усаживался на сплетенную из бамбука скамейку, которая была спрятана от лишних глаз. Он представлял свое будущее, свой бизнес, будущую жену и свою отдельную территорию. Чувство страха перед обязанностями и действиями нередко сдавливали ему горло. Он мучился в смятении, что он неудачник и слабак.
Кстати, о поцелуях… Марвин не любил затрагивать эту тему по той причине, что это была неудачная попытка влюбиться, которая оставила глубокие раны нашему герою. Поэтому все любовное и романтическое он отрицал, хотя и верил в то, что снова влюбится. Влюбится однажды и навсегда.
 
 
Глава 2
Чайки кричали, как сумасшедшие. Соседские дети словно пытались их перекричать, тем самым увеличивая шумы и забивая голову Джейн. У нее была непростая, длинная ночь. Эта ночь, пожалуй, была самой опасной и рискованной из всех, которые были у нее до. Но, несмотря на все это, где-то глубоко внутри она ощущала легкость. Ей хотелось прыгать, плавать и улыбаться прохожим. Ее тело требовало йоги и мангового сока, который в ее местности найти было практически невозможно. Все требовало пробуждения, кроме вредного мозга, который внушал страхи и тормозил естественные желания Джейн. Собрав силы в кулак, она бодро поднялась с кровати и раздвинула шторы. Глаза стали непроизвольно сужаться, губы, которые пересохли за ночь от тонны вина, требовали увлажнения. Но Джейн сопротивлялась, продолжая наблюдать за происходящим из окна многоэтажки, в которой она поселилась недавно. Она вглядывалась в каждый кусочек земли, на котором практически не осталось живого места. Все было застроено домами, детскими площадками, парковками, на которых, словно мухи, прижавшись попами к друг другу, стояли машины. Для приличия застройщики этого уродства воткнули в нескольких местах живые кустарники. Дома строились в двадцать этажей, заселяя людей, словно килек в банку. Со всех сторон людей разъединяли лишь тонкие, бетонные стены, сооруженные на скорую руку. Трудно было расслабиться, а тем более раскрыть окна настежь, чтобы вдохнуть запах свежего воздуха, доносившегося с Каспийского моря.
Море было ее единственным другом и спасением. Несмотря на то, что девственных мест на пляже совершенно не осталось, Джейн удалось найти собственное пространство для уединения. Это место она смогла разглядеть во время плаванья. Свое обычное утро Джейн начинала с этого ритуала, вглядываясь в каждое пятнышко перед собой, окидывая взглядом пространство, которое еще не успело заполниться людьми, детьми и чайками. Ведь это было раннее утро, чистое и свежее. Время, когда мир обычно спит, но не Джейн. Она обожала воду, в воде ей было гораздо комфортней, чем на суше. Каждый раз, погружаясь в молекулы этой субстанции, Джейн представляла, как она, лежа на спине, отдается воде, а та в свою очередь несет ее в океан, свободный от толп и шумов. Она обожала одиночество, но совершенно боялась общества, она избегала его всяческими силами, несмотря на то, что ее дело обязывало иметь контакт с человеком.
Девушка наконец оторвалась от окна, закончила собственные внутренние рассуждения, свернула мечты и спрятала все в потаенный отдел вредного мозга. Робко она подошла к зеркалу, которое было небольшого размера, но вполне позволяло Джейн разглядеть себя, и взглянула на отражение, которое мгновенно испугало ее. Она закрыла глаза и включила холодную воду. Перед собственным взором открылось помятое, красное лицо. Волосы были запутаны так, будто торнадо прошел по ним, не стесняясь. Далее она потянулась ближе и обнаружила на губе укус, точнее болячку с засохшей кровью, чего никак не ощущалось. Зрелище не для слабонервных. Поднеся ладони к воде, она набрала воды с лихвой и со спешкой омыла лицо, потом еще и еще, пока не взбодрила мозг. Ее карие раскосые глаза были настолько красивы и привлекательны, что не каждый смог бы заметить то, что заметила Джейн первым делом. Вода подарила новое дыхание, на несколько минут. Джейн почистила зубы, включила любимую музыку и попыталась отбросить на задний план мысли о собственной работе, вчерашней ночи и людях.
Внезапно в дверь кто-то постучался. Джейн замерла, выключила музыку и на носочках, словно скользящий ангел, подалась худощавым телом вперед. Даже в такой короткий момент каждый из мужчин мечтал бы взглянуть через щелку на ее безупречные очертания. В тот момент она была обнажена до трусов. Груди свободно и смело сливались с грудной клеткой, как на фигуре, слепленной любителем женской красоты так искусно. Она потянулась к глазку, приподняв левую ногу, плотно упираясь на правую. Ее ягодицы, упругие, словно арбуз, выступали так сексуально, что можно было сбиться с пути.
– Кто там? – промолвила она голосом нежного ребенка.
Безусловно, было очевидно, что голос звучал неестественно, дрессированно. Но не каждый мог это распознать.
– Курьер, – послышалось за закрытой дверью.
– Но я никого не жду.
Пауза. Человек по ту сторону и Джейн замерли. Ее недоверие к людям, закрытость и отчужденность мешали ей действовать, идти вперед.
– Мисс Альберс, – произнес курьер. – Это посылка от мистера Фанди.
– Мистер Фанди, – продублировала Джейн и задумалась.
– Да.
– Оставьте это под дверью и уходите.
– Но я не могу, потому что он попросил меня лично передать это вам в руки.
– А что, если я не открою и сделаю вид, что меня нет?
– Ничего страшного, я приду завтра в это же время.
– Меня не будет в это же время.
– Тогда я буду приходить каждый день на час позднее, до 21.00, пока не передам вам лично в руки это послание.
Джейн набрала воздух в легкие, слабо зарычала и откупорила замочную скважину.
Она стояла перед курьером совершенно обнаженная, прикрытым оставался лишь низ.
Курьер замер, а потом улыбнулся во все зубы, попросил поставить авторский знак, пожелал отличного дня и удалился.
Его реакция была такая обычная, как будто подобное он встречает каждый день. Хотя чему удивляться: Джейн была абсолютно уверена, что да. Через несколько секунд курьер исчез, оставив голую Джейн с тяжелой коробкой. Еще один знак напомнил о вчерашней ночи, сбив девушку со свободной волны.
 
 
Глава 3
Тайфуны, непогодица и проливной дождь разбудили Марвина, одновременно испугав его тонкое душевное нутро. По всей видимости, уже светало. Небо аккуратно раскрывалось перед настойчивым солнцем, звуки цикад и пение птиц сглаживали тревогу. Марвину хотелось задержаться в постели, хотелось забить на все и укутаться в тонкие простыни. Хотелось спрятаться от всего мира, от семьи и от работы.
Спустя несколько минут он все-таки заставил себя подняться. Распахнув окно пошире, зацепившись взглядом за птиц, которые ворковали между собой и распевали песни во весь клюв, Марвин сделал привычные утренние процедуры, даже не взглянув на себя в зеркало, и достал из ящика последние чистые вещи. Шкаф остался совершенно пустым, зато из корзины напротив нагло свисали грязные вещи. Марвин взялся за голову и представил, сколько времени займет у него ручная стирка. Безусловно, можно отдать в стирку белье своей семье или соседский женщинам, которые зарабатывают этим. Но Марвина сдерживало ровно два момента: первое –что он не хотел иметь дело со своей семьей, просить у них что-либо, а второе – это экономия в пользу собственного дела. Марвин бредил кулинарией, фантазиями о собственном кафе и движении вперед.
Если более подробно рассказать об этих двух моментах, то можно сказать о следующем. Марвин стеснялся и презирал свою приемную семью. Он совершенно не желал ровняться на них, жить, как они, питаться тем, чем питаются они и т.д. Нет, он никогда не показывал это, но избегал всеми возможными путями и действиями.
Думаю, семья замечала это, но тоже избегала разговоров, ссылаясь на то, что у мальчишки период поиска себя. Может, и так, но Марвин так точно не считал.
На телефоне зазвенел будильник – напоминание. И Марвин пулей выскочил из ворот, которые прятали его и всех членов семьи от лишних глаз. Поймав попутный трицикл, он привычным действием загромоздил свое тучное тело на мотоцикл, которым управлял водитель. Сегодня трицикл был переполнен пассажирами, которые, как и он, пробираясь сквозь тропический дождь и сумасшедший трафик, привычно опаздывали в школу, на работу и черт знает куда.
Водитель оказался резвым: умело обойдя все препятствия, доставил Марвина и еще пару пассажиров до места живыми и невредимыми. Марвин, даже не заглянув в лицо водителю, протянул ему несколько привычных монет и отправился в собственное рабочее пространство.
На территории кокосового завода он находил удовлетворение, он понимал, что тут площадка для достижения его заветной мечты, тут он реализуется с надеждой на будущее. Марвин не жил настоящим, каждый день он проживал будущее. Говорил о нем, ощущал его, фантазировал и наслаждался. Для него будущее было чем-то похожим на путеводную звезду, цель.
Зайдя в офис, Марвин обнаружил компанию рабочих, среди них и новичков, которые менялись тут, словно перчатки, за общим делом. Все они были заняты чем-то азартным и смешным. Работа остановилась, начальство сегодня не контролировало, потому что на крошечном острове снова отмечали очередной праздник. Признаться, Марвин за праздниками даже не следил. Ему было фантастически комфортно в своем миниатюрном мире.
Марвин осторожно подкрался к ребятам, желая разузнать, чем они промышляют. Ведь мы все поневоле сливаемся с настроением масс. Согласитесь, тяжело было бы начать одному взяться за работу в системном производстве, учитывая, что ты – винтик в целом звене, пока остальные винтики не готовы. Поэтому молодой человек дал волю любопытству.
– Всем привет!
– О, Марвин, привет. Зацени, как теперь можно найти девушку.
– Причем любую, какую хочешь, – произнес невзрачный громила с зубами, как у бобра.
– Да, и еще пару лайков – и телка твоя.
Марвин молчал. Он не разделял подобного хамства, хоть намеренно никого в этом не упрекал.
– И от чего вы претесь, ребята? - задал вопрос Марвин, неспешно подготавливая рабочее место.
– Да тут раздолье. Можно пялиться, – произнес маленький азиатик с небрежно выжженными волосами.
– А еще можно возбуждаться, получать визуальное удовольствие, особенно после работы.
– А может, проще сходить на свидание, сделать девушке реально приятно и получать удовольствие от этого?
Толпа хором рассмеялась. Марвин закатил глаза и реально почувствовал, как он не вписывается во все это. Как же ему захотелось стереть людей и продолжить вращаться в собственном мирке.
Но потом один из товарищей по цеху хлопнул его по плечу и показал экран телефона.
– Зацени, Марвин, вот эти чудеса.
Признаться, ему не хотелось отвлекаться на бред, слышать этот бред, быть в нем. Но он, словно под гипнозом, повернул голову.
На мгновение в паху появились мурашки, тело окутала вибрация. Он схватил себя за руку и ощутил пульс, все выбивалось, слетало с катушек, непонятно отчего, от картинки. Чувство стыда и одновременно желания смешались в нечто неизвестное. Он закрыл глаза.
Товарищ посмотрел на него и резко стукнул кулаком по левому плечу Марвина.
Тот резко открыл глаза и рявкнул.
– Ты чего? –  ехидно спросил тот.
– Ничего, мне нужно работать.
– Да наш Марвин возбудился.
– Марвин возбудился! – проорал тот на весь цех.
Все обернулись, а Марвин пулей вылетел на улицу, поймав трицикл и сбежав полностью от этого непредсказуемого ужаса прочь.
Что произошло? Что за непредвиденная и неконтролируемая реакция, которая повлекла такие ребяческие реакции, опозорив взрослого мужчину перед толпой?
Марвин ехал домой, как в тумане, не обращая внимания на динамику и тропическую красоту, мощную энергию природы и периодические порывы тихоокеанского ветра.
 
 
 
Глава 4
Посылку открывать совершенно не хотелось, при всем любопытстве Джейн. Она примерно догадывалась, что мог прислать этот назойливый мужчина лет пятидесяти пяти. Сейчас хотелось наслаждаться своей наготой, сексуальностью и свободой. И пусть весь мир подождет.
Рана на губе стала потихоньку заживать, и Джейн ее решила не трогать – пусть все идет, как идет. Безусловно, мысли об этой мелочи сбивали с волны, на которую она себя постепенно настраивала. Расстелив коврик на пол, девушка включила мотивы «ДЗЕН» и растянулась на полу. Она закрыла глаза, и процессы пошли. Сначала она потянула правую ногу, потом левую к своей груди, потом притянув обе ноги к груди она подалась головой вперед, чтобы сомкнуть круг, созданный собственным телом. В такой позе она продержалась одну минуту, а затем выдохнула. Не успев перейти к следующему упражнению, зазвонил будильник. Джейн пулей ринулась к нему и взялась за лоб.
– FUCK MYSELF, я совершенно забыла о встрече…
Это ее особенность, привычка, которая раздражала когда-то родителей, знакомых и многих мужчин. Но девушку это ничуть не трогало, напротив она считала это некой уникальностью и шармом, так гармонично вписывающимся в ее персону.
Пулей она ринулась к гардеробу, перед выбором одежды она сделала несколько эротических STORIES и отправила на публикацию. Джейн не бредила социальными сетями, но активно старалась радовать своих ненасытных подписчиков – понятно, что это были мужчины.
Весь ее профиль напоминал портал эротических материалов, рассчитанных на аудиторию 18+. Джейн ничего не стеснялась, а напротив гордилась тем, что она так свободна в выборе, в связях и мыслях.
Полностью собравшись перед выходом в этот бренный мир, она вызвала немецкого извозчика категории С и закурила перед выходом.
Сегодня ее образ напоминал юную парижанку, сексуальную и кокетливую. Она знала, какие взгляды прохожих, соседей и внимание ждут ее. Поэтому она выполняла успокоительный ритуал SMOKE, а только потом отправлялась на улицу.
Уже сидя в автомобиле, Джейн позволила себе воспоминания, которые, словно фекалии, желали вылезти из нее. Это был естественный процесс. И Джейн позволяла ему протекать. Она расслабила тело, вставила в уши наушники, чтобы, ни дай бог, шум из вне не проник в ее личное пространство. Сначала пришла волна встречи с ним в маленьком подвальчике, охраняемом так усердно. Потом поцелуй и прикосновение к ее нежной руке, потом взгляд глаза в глаза и далее самое непонятное чувство, которое было похоже на срыгивание от переедания. Неприятное, но предсказуемое. В зале было настолько шумно, что Джейн и мистер Фанди молчали, рассматривая друг друга. Мисс Альберс понимала, что ее ждет, а он, кажется, не мог разгадать ее темперамент и все составляющие последствия сексуальных сцен с ней. Его взгляд был одурманен, искажен и расслаблен, чего он не мог бы позволить себе в обычной, напряженной жизни. Альберс старалась на таких встречах ничего не употреблять и не терять голову, ведь подобное может обернуться чем угодно. Но о последствиях потом.
Свет с каждой минутой становился все приглушенней, музыка затихала, Фанди все ближе и ближе подсаживался к Джейн. Джейн Альберс была настоящим профессионалом, потому не давала Чаку Фанди играть по своим правилам. Как только он проделывал этот трюк снова и снова, она хохотала и отсаживалась от него дальше. Иногда, чтобы отвлечь его от этого факта, она мягко проводила языком по губам, включая томный взгляд, как холодное оружие. Кокаин долго не в силах был держать мужчину, поэтому периодически он делил дорожки на тонкие линии, по горизонтали притягивая к ним свой тонкий нос, похожий на нос буратино. Это, пожалуй, была единственная деталь, по которой можно было бы узнать Чака. В остальном он был типичный голландец, ухоженный и порядочный. Но только не во время допинга.
Глядя на умелость рук, на состояние, которое Чак ловил от процесса, Джейн поневоле сдавалась. Ей хотелось прикоснуться пальцами к пыльце, втереть ее в зубы, а потом закусить носом и улететь.
Она сдерживала себя, руки потели от дискомфорта. С каждой дорожкой Чак улетал на другую планету, а Джейн, словно гриб, оставалась неподвижной в своей грибнице. Наконец терпение лопнуло. Она подошла к Чаку, сама поцеловала его в губы, предвкушая, что сейчас, после пару дорожек, она не заметит его изъянов, пороков и фетишей. Так и получилось, Джейн сорвалась, Чак ликовал, пошлепывал ее по упругой заднице и хлопал в ладоши. А теперь начинается самое интересное…
Мисс Альберс и Мистер Фанди покинули подвал с удовольствиями, плавно переместившись в другой злачный клуб, перед входом их осмотрели, ощупали и отправили переодеваться в образ Адама и Евы. Джейн неприлично смутилась, в то время как Чак напротив ликовал и предвкушал.
– Мисс Альберс, мы приехали.
Она открыла глаза, открыла тонированное окно и увидела частный дом. Она настолько выпала из реальности, что совершенно забыла о встрече. Тушь жадно потекла по ее глазам, губы потеряли свежесть от губной помады, карандаш и помада смешались, создав на губах девушки совершенно иной вкус. Она попросила водителя задержаться, чтобы все поправить. Она достала маленькое дежурное зеркальце, салфетку и принялась обводить влажной салфеткой контуры. Неожиданно дверь машины распахнулась. Темнокожий мужчина в белых перчатках профессионально открыл дверь Джейн. Ворота особняка уже были отворены, и перед Джейн во всех своих красках представился огромный сад с цветами, дом в стиле модерн и несколько автомобилей, которые она раньше видела только на картинках в инстаграме.
«Образ парижанки размылся», – подумала Джейн и с неохотой подала руку дворецкому. Тот, не отрывая от нее взгляда, нагло наблюдал за тем, как она сначала правую, а затем левую ногу вальяжно преподносит земле. На ней была юбка-клеш, которая не скрывала никаких тайн. Любое воздействие извне могло свободно продемонстрировать все, что прикрывала юбка. Поэтому девушка максимально осторожно, как обычно, контролировала свои действия. На средней высоте каблука она проследовала прямиком за дворецким, жадно оглядывая просторы. Пока она шла, а путь был небыстрым, как казалось на первый взгляд, по привычке она открыла инстаграм, чтобы скрыть волнение при новой встрече. Все 99 фоток были облайканы, комментарии лились ручьем. И все от одного человека. Джейн уставилась в экран, споткнувшись о каменистую дорожку, над которой усердно поработал дизайнер ландшафта. Эта дорожка явно не была предназначена для каблуков. Она попыталась войти в профиль незнакомца, с плохо выраженным силуэтом, но зато океан и пальмы виднелись отлично.
«Интересно», – подумала она, но не успела загрузить страницу, за руку ее схватила чья-то рука. Джейн подняла глаза и замерла.
 
 
Глава 5
 
Пот стекал по лбу Марвина, жаркое солнце нагревало тело до предела. Марвин пощупал лоб, затем оглянулся и после осознания пришло понимание того, что он наконец остался один. Никаких мальчишеских голосов, насмешек и ненужных шумов. Парень пытался вспомнить, что с ним произошло, что за чувство охватило его тело и разум. Перед глазами вырисовывались незнакомые образы девушки, четко представлялись ее выпуклости и темные волосы, образ особенно четко собирался именно тогда, когда Марвин закрывал глаза. Он сбежал с рабочего места, показав свою трусость к тому же. После возвращения его ждет хороший выговор.
Возвращаться совершенно не хотелось, Марвин решил пешком прогуляться до своей хижины. Десять километров. Почти час ходьбы – и ты на месте. Наличных денег почти не было, до конца месяца нужно было как-то выживать. Занимать и влезать в долги молодой человек не привык. Поэтому он жеманно экономил абсолютно на всем. От продуктов, до проезда на транспорте, а также всячески отказывал себе во всех погрешностях, так он называл разные развлечения на острове. А было их не так много. Обычно местные мальчишки организовывали экстремальные виды развлечений. Одно из самых популярных: длинная лиана, которую крепили к дереву над пропастью или над озером, глубоко в горах. Иногда можно было встретить вывески о ставках, где каждый мог поставить на петуха и выиграть. Петушиные бои проходили практически в каждой деревне. Зрелище было жестоким и неприятным. Порой петухи раздирали себя до смерти, а самые стойкие участвовали в боях и дальше. Хозяева питомцев срубали отличный куш и вкладывали его в своего петуха, параллельно делая ставки в соседних деревнях, испытывая судьбу, как лотерейный билет. Жадность и жестокость человеческая не знали предела. Марвину подобное было не по душе, поэтому он предпочитал оставаться от мира в стороне. Он жил своей жизнью, украшая собственный мир изнутри.
Тем временем, возвращаясь домой, Марвин старался не отвлекаться на то, что случилось с его эмоциональным фоном, периодически пытаясь вспомнить, о каком приложении говорили коллеги. По дороге парню на глаза попадались хорошенькие девицы, которые усердно занимались хозяйством: кто-то сидел с детьми, кто-то раскладывал на прилавках овощи и фрукты, несколько из них даже заглядывались на Марвина, в смущении отводя взор. Марвин смущенно отвечал взаимностью и тоже отводил глаза в сторону, лицезрев на своем пути океанскую мощь. Но когда он снова отвлекался от завораживающих волн, перед глазами всплывал распутный образ, и начинал хватать воздух, как рыба на суши. Все ближе к дому Марвин понимал, что ему совершенно не хочется возвращаться домой, потому что там на него нападут родственниками с вопросами:
«Что случилось, Марвин?»
«Ты не заболел?»
«И почему ты не на работе?»
Поэтому молодой мужчина предпочел свернуть с дороги на одинокий пляж. На часах был глубокий полдень, когда под ногами ты ощущаешь горячий песок, а глаза почти не различают горизонт, потому что именно в это время солнце такое мощное, что ты сужаешь свой визуальный горизонт. Именно в это время глаза поневоле закрываются, и ты впадаешь в теплый дневной сон. Марвин так и поступил. Он нашел свое место под пальмой, повернулся на бок и задремал. Парень провалился в сон так аккуратно и беззвучно, что мысли испарились, словно вода на солнце.
Вибрация в штанах нагло сбила Марвина с линии сна. Он нехотя приоткрыл глаза и увидел на экране изображение. Почти обнаженная незнакомка прикрывала руками лишь низ и круглые груди, на которые не хватало ее рук. Они были такими пышными и сочными, что Марвин похолодел. Открыв сообщение полностью, он получил ссылку на аккаунт и подпись:
«Развлекайся, Марвин. Мы сегодня добрые».
Это были язвы с работы, которые сегодня утром нагло обсмеяли ранимого Марвина. Рука дернулась, чтобы свайпнуть, но за спиной послышались чужие голоса. Марвин оглянулся и увидел молодых девушек, идущих за руку по теплому песку. Парень тут же спрятал телефон в карман и улыбнулся им. Девушки рассмеялись в ответ и убежали. Марвин поймал себя на мысли, что совершенно ничего не испытывает при виде живых, настоящих девушек.
«Но не может же быть такое, что я гей? Что со мной? Почему, глядя на онлайн-изображение незнакомки, я чуть ли не извергаюсь, а в реальности я не испытываю ничего? Пустота».
Тревога охватила Марвина, он забыл про сон. Перед глазами стоял ее образ. Руки жадно сжимали телефон, потея и ерзая по карману. Хотелось, чтобы сейчас все исчезли, и даже птицы. Хотелось сесть на песке, открыть это изображение и отдаться ощущениям. Но он проспал около двух часов, проснувшись именно в то время, когда люди, словно муравьи, сползаются к пляжу в поисках прохлады. До хижины пару километров, и Марвин решил пойти против воли, по берегу, соприкасаясь с чужаками, глазами, энергией и звуками. Молодой человек знал, что это испытание будет нелегким, но мысли о неизведанном пьянили его и расслабляли мозг до предела.
«Кто она?»
«Откуда она?»
Спрашивал он себя всю дорогу, соприкасаясь голыми ногами с водой, отвергая и свое пространство, и остальных. Он шел так усердно, будто действительно спешил на живое свидание с незнакомкой. Тело превратилось в свободный пластилин, вместо того, что было раньше. Марвину уже хотелось бежать, улыбаться и кричать. Его постоянно охватывали разные чувства, похожие на радугу. И вот вдалеке виднеется хижина, вокруг нее – толпы. Марвин ничего не понимает, подступая все ближе и ближе к цели. Подойдя к хижине, он видит лежащего ребенка, истекающего кровью. Вокруг суета, доктора и приемные родители Марвина. Теперь все, как в тумане. Марвин начинает выполнять приказания. Шумы, крики и темнота… Марвин теряет равновесие и падает в толпу.

Глава 6
– Заходи, моя дорогая.
Это была встреча вслепую. Голос звучал откуда-то свысока. Джейн понятия не имела, как будет выглядеть этот мужчина, какого он роста, сколько в нем футов. Зато он изучил ее всю, вдоль и поперек. Ну, а как же иначе? Если бы он этого не сделал, тут могла бы сидеть другая. Всегда удивляло, как мужчины делают выбор, попадая в океан сотен анкет – разных, не похожих друг на друга. 
– Садись, – приказал он и подошел к ней со спины.
Джейн не смела поворачиваться, потому что в голосе ощущалась какая-то невидимая власть. Она присела на два колена и выровняла спину. Увидеть лицо не удалось, удалось узреть лишь силуэт. Это был мужчина под два метра. В белых брюках, с толстым кожаным ремнем. Первая мысль, которая проскочила в голове девушки: «Надеюсь, не будет никаких оттенков красного». И Джейн смиренно села, почувствовав дыхание в затылок и шепот: «Тебе понравится». Сердце билось, но не так, как раньше, опыт и время смягчили все боли и разочарования, страхи и надежды. Девушка уже давно отдалась случайным событиям.
Минута молчания. Шаги, уходящие вдаль…
– Пей, – приказал он.
И Джейн пила, потому что в условиях встречи этот пункт они обсуждали в переписке.
Сделав несколько глотков, девушка почувствовала почти безвкусную воду. Она остановилась и прислушалась к себе. А вот теперь сердце забилось от развития этой сцены.
– Продолжай пить, не останавливайся. Делай то, что я тебе говорю.
Джейн еще нехотя сделала несколько глотков.
– Стоп.
Джейн остановилась. Мощная рука прикоснулась к ее руке, а затем умело выхватила стакан.
Еще минута. И глухая тишина. У Джейн затекли колени, спина устала от позы, которую она выдерживала намеренно и ровно. Внезапно, на своих оголенных пятках она почувствовала горячий воск. Тело вздрогнуло, и глухой звук вырвался из маленького ротика Джейн.
– Нравится? – спросил ехидный голос извне.
– Угу.
На самом деле Джейн охватывали два чувства, которые трудно уживались между собой, но шли рука об руку друг с другом в этой ситуации. Это страх и азарт.
Джейн боялась боли и непредсказуемых действий со стороны незнакомца, азарт заставлял тело смиренно выжидать и возбуждаться. Очень трудно объяснить все это. Каждый раз происходит все, как в первый раз, особенно в начале. Временами встречи предсказуемы, а некоторые просто безлики и бесцветны. Это вечная игра в рулетку.
Сначала знакомишься, потом договариваешься, потом пытаешься по переписке выяснить, кто эта личность, какие девиантные цели преследует – и какая выгода от этого для тебя. Дальше по пунктам выполняешь все условия, иногда требований нет, но чаще всего их отправляют на электронную почту. Потом сутки готовишься, встречаешься с реальностью и… вуаля! Начинается игра без имен или с вымышленными прозвищами. После окончания ты возвращаешься в свой мир на поиски новых приключений, таким образом замещая все боли и отклонения.
Джейн выбрала этот путь, потому что ощущала себя в нем, как рыба в воде. Путь, не похожий на все остальные, пресные и скучные, правила которым определяет безвкусная толпа.
Мысли отвлекли Джейн от происходящего, а игрок, будто почувствовав это, схватил ее за волосы, намотав их так сильно, что Джейн едва не потеряла сознание. Держа ее за волосы, мужчина спросил:
– Что вы чувствуете, Мисс Альбертс?
– Мне больно, – без эмоций ответила Джейн
– И все?
Не успела девушка задуматься над ответом, как мозг, ослабев, пустил тело в расслабленное течение. Веки стали смыкаться, и Джейн начала ощущать себя желейной.
Выпадая из игры, она посыпалась, словно спичечные палочки, из которых сложили фигурку. Последнее, что она смогла услышать, это три слова:
– Вот и отлично. Поспи.
Мира больше не существовало, мозг сопротивлялся, но глаза не реагировали никак. Джейн не могла отвечать больше ни за что. Это состояние похоже на медитацию, когда ты наблюдатель. Ты вроде бы живой, но пошевелиться невозможно, веки полуоткрыты, но ни на что не реагируют. Ты просто принимаешь и изучаешь новое состояние. Все быстро началось и быстро закончилось, не успев испытать привычный ход событий и эмоции. Встреча эта была похожа на горящую спичку. Разгоревшись, тут же потухла и исчезла.
И больше нет никого, только белый свет и свобода…
 
 
Глава 7
Верите ли вы в такое интересное понятие, как совпадение? ;Это ваше право. Но бывает так, что, не зная человека и встретив его лишь однажды в сети, уже понимаешь, что это твое. Так думал Марвин, пока не влип в глубокий транс от непредсказуемости. В последнее время у парня часто встречались непредсказуемости и сотрясание привычного. Его в планы явно не входило увидеть смерть, маленького покойника и толпу, окружившую жилище, перекрыв проход к родному. Толпа была похожа на кучу системных муравьев, которые действовали инстинктивно. Спустя несколько мгновений Марвин ощутил на своей голове холодное полотенце, ароматы благовоний и лемонграсс. Мать держала голову. Отец, сложа руки, смотрел на него осуждающе. Хотелось провалиться, скрыться и бежать без оглядки. Ощущение пробуждения было похоже на рвоту: сначала активная стадия, затем – момент осознания и после – слабость.
Марвин явно переутомился, так долго он давно не ходил по жаре, под палящим солнцем, расположенным к экватору максимально близко. Мысли Маврина смешались с туманом, с новым образом и ожиданием. Перевозбуждение девственного тела, иллюзии – все это сказалось на его хрупкой психике. После недолгих рассуждений, паники и впечатлений от увиденного он наконец встал. Встал, поцеловал руки родителям, осмотрел толпу и направился к телу, завернутому в крахмально-белое одеяние. Мать разрыдалась. Все замерли. Марвин приоткрыл ткань и застыл. Он всматривался в лицо брата, вспоминал утренний смех, его образ. Он совершенно не хотел задавать вопросы, выяснять причину смерти и время. Марвин четко придерживался правила, если с тобой что-то случается, то виноват ты сам. Безусловно, бывали исключения, но копаться в них уже точно не было никакого смысла. Тогда, как ни в чем не бывало, парень отдался церемонии, вслушиваясь в минорный плачь, шепоты и мамины слезы. Смерть не являлась для Марвина чем-то стихийным, но именно сегодня она совпала с эмоциями, которым Марвин поддался. Отвратительное ощущение, это как молоко смешать с огурцовым соком и выпить залпом. У каждого из нас могут последовать почти одинаковые реакции с разным промежутком и итоговым состоянием.
Церемония проходила по собственным обычаям. Несмотря на то, что остров был христианский, семья Марвина не была привязана ни к какому вероисповеданию. Поэтому в этом обряде присутствовали нотки индуизма, буддизма, анархизма и много чего такого, в чем каждый из нас смог бы узреть собственное. Все протекало, словно во сне. Марвин отключился от виртуальной реальности, полностью отдавшись процессу. Странно, ему никогда раньше не приходилось присутствовать на похоронах. Не потому, что их не бывало, скорее, он был маленький, и родители не брали его. А в момент взросления и после в их кругу больше никто особо не умирал.
Поэтому данное событие для Марвина было смутным, потери совершенно не ощущалось, как и самой души при жизни. Как уже упоминалось раньше, Марвин не особо был в семье, да и его нелюдимость была настолько ярко-выраженной, что даже семья старалась лишний раз не вторгаться в его зону.
Все закончилось около четырех часов дня. Все сгинули, забрав с собой запахи и еду. На территории царила тишина. Признаться, даже от этого Марвин испытывал некоторую свободу. Никто не налегал, не вторгался в пространство. Каждый миллиметр был пропитан горем.
Сидя на засмоктанной софе, Марвин ощущал ненужность, никчемность и прежнее возбуждение. Как возможно смешать эту эклектику в одну целое? Возможно. Это состояние, похожее на психоз, когда ты в отчаянии начинаешь безостановочно смеяться и совершать неадекватные поступки. Так и тут, Марвин открывал ее профиль, перелистывал образы, возбуждался, поглаживал себя, а потом вспоминал смерть. Он был похож на идиота, который снова и снова открывал двери в пустоту и влюблялся. Так продолжалось до тех пор, пока он не достигал эякуляции. Потом он долго рассматривал свое тело и пенис, стекающую сперму, превращающуюся из крема в прозрачную воду. Он будто получал удовольствие от слияния невозможных ощущений. Все его нутро жаждало ее новых образов.
Судя по геолокациям, которые она привязывала к каждому фото, разница во времени составляла около пяти часов. Но почему до сих пор ни одной новинки? Где она? Что с ней?
Марвин нервно обновлял ленту, тыкая по фотографиям, которые пустил по кругу уже в сотый раз. Но тщетно, ее сториз молчали. Рука Марвина дрожала, ему хотелось написать ей, познакомиться, но он искренне не знал – как. С чего все это обычно начинается и как вести линию сюжета, чтобы не упасть лицом в грязь?
Стук в дверь, рассуждения снова сбиваются. И Марвин, пряча салфетки, мокрые трусы и телефон, спешит к двери.
– Отец?
От изумления Марвина бросает в пот.
– Я могу войти?
– Конечно.
Не поднимая глаз на Марвина, мужчина пятидесяти лет садится на кровать, где Марвин несколько минут назад извергал свои плотские, одиночные желания. Парню становится не по себе вдвойне и он подпирает стену мощной спиной, выбрав позу солдата. Руки Марвина – по швам, затылок строго смотрит прямо по контуру, глаза не смыкаются, даже не позволяют смочить оболочку. Марвин смотрит на отца, испытывая калейдоскоп разных чувств: от уважения до презрения, от познания до недоверия. Молчание окутывает комнату, глубоко проникая в каждого из мужчин. Складывается ощущение, что им совершенно не о чем поговорить: юноша в вечном поиске, а отец – непреклонный, словно скала. Где найти это слияние, с чего начать беседу, которой никогда не бывало в этих стенах? Сцена беззвучного режима, напряжение и время, которое, словно песок, течет с пальцев без остановки. Нужно все прекратить, либо начать сначала.
– Марвин, я хотел сказать, – выпалил отец и замолчал.
 


Глава 8

Голову ломило так, будто в нее забрался вредный ребенок, который кричал всю ночь без остановки. В теле ощущалась боль. Трудно было разглядеть – все ли с телом в порядке, все ли на месте. Джейн прокручивала мысли, вспоминала моменты. Безнадежная пустота, память будто стерли. Глаза еле-еле открывались, сначала по одному, затем осторожно на полмиллиметра, пока не достигли пика. В позе зародыша, в одних лишь розовых трусиках, Джейн лежала на мягком белом ковре – это была чья-то шерсть, которая мягко прилегала к телу. Теперь осталось оглядеться по сторонам, чтобы хоть что-то понять. Джейн поднялась с пола. Голова резко закружилась, и она вынужденно закупорила глаза. Яркий свет болезненно пронзал все ее нутро. «Нужно приложить все усилия для ясности», – подумала она и встала.
Наконец-то ей удалось разглядеть место, в котором вчера она сидела с завязанными глазами, не поднимая голову. Это была огромная площадь, зала в белых тонах. Повсюду были расставлены декоративные статуэтки эротического характера. Картины, развешанные по дому, изображали абстрактность, но в них четко проглядывались женские гениталии: иногда простые пухлые губы, которые заполняли полотно, окружая себя разными красками и в то же время излучая одиночество. Где-то можно было встретить деревянные фаллосы, половинчатые мужские тела. И самое интересное, что бросилось Джейн в глаза – это натуральная, словно человек, кукла. В одной руке у куклы были анальные шарики, другой рукой она ласкала себя. Глаза то открывались, то закрывались. В то время, когда закрывались глаза, наружу высовывался длинный острый язык. Волосы этого существа были розового цвета. На голове – корона из мужских половых органов и перо. Это существо не могло не привлечь внимания. Как так могло получиться, что Джейн ничего этого не заметила вчера? Свет был приглушен – это она вспомнила. Но остальное?
От мысли отвлекли чьи-то шаги. Она обернулась и увидела пожилую горничную в коротком платье. На ее стройных ногах, несмотря на преклонный возраст, сексуально держались бесцветные чулки. Черные волосы, собранные в косу, и черный передник, посаженный на белоснежное атласное платье, напомнившее Джейн ночную сорочку. Джейн замерла, а женщина улыбнулась ей в ответ, будто все то, что произошло и то, что она видит сейчас – обычное дело.
– Как вы себя чувствуете, мисс Альбертс?
– Нормально, – смущенно ответила Джейн и прикрыла руками свои упругие груди.
Горничная ни капли не смутилась, а напротив посмотрела на нее со страстным желанием.
«Да что, черт возьми, это за место», – проскользнуло в голове девушки. Она попыталась встать. Горничная продолжала смотреть на Джейн с умилением.
– А где мистер… – Джейн запнулась, потому что не знала его. Не знала его имени. Ничего.
– Дарио. Он улетел, как в Париж.
Она улыбнулась.
– Кстати, мисс Альбертс. Ваш наряд парижанки весьма возбуждает. Всю одежду я сложила в гостевой ванной комнате. Можете спокойно переместиться туда, если смущаетесь.
Просто Дарио. Она не назвала его фамилию. Даже не мистер Дарио, а просто Дарио. Будто это ее давний приятель. А может, так оно и есть. Но чтобы там… Не успела Джейн закончить, как горничная сбила ее с мыслей.
– Мисс Джейн, конверт тоже ждет вас в ванной комнате.

Приоткрыв дверь ванной комнаты, Джейн попала в место, где все было сделано для женщины. Каждая петелька, каждая коробочка, серия дорогих парфюмов, новые расчески. Женская гигиена, одноразовые пушистые тапочки черного тона, зубные наборы, резинки, заколки. Казалось, что все это ей снится. Ароматы и чистота сливались между собой, габариты и просторы комнаты завораживали. Атрибуты, живые цветы и уютный коврик из шерсти, похожий на тот, на котором очнулась Джейн. Все это было ее мечтой. Она, как любая другая девочка, любила детали, красоту, эстетику и роскошь. Это место на расстояние отдавало роскошью, а теперь мелкие детальки, которые покорили Джейн. На красивом пуфике стоял небольшой пакет. Золотыми, рукописными буквами на черном пакете была непонятная надпись. Джейн от огромного любопытства полезла в пакет, совершенно забыв оглядеть свое тело в зеркале, ощупать себя – нет ли ссадин или синяков? Но внимание снова завоевали детали. Джейн жадно вонзилась в пакет, скинув упаковочную бумагу на пол, и завозилась. Конверт она откинула в сторону. Ну, что там может быть необычного? Записка и деньги? А вот коробочки, это привлекало намного сильней. Три коробочки и конверт. С какой бы начать?
Джейн начала с самой маленькой. Она разорвала упаковку, стянула с нее золотой бант и раздвинула коробочку. Помада-вибратор, дизайн умопомрачительный. Черная, вытянутая анальная помадка. Чтобы получить удовольствие, нужно ее только раскрутить и сойти с ума. Джейн улыбнулась и представила, что сможет ее использовать в одиночные вечера с бокалом красного. Следующая коробочка побольше и вытянутая, выдержанная в том же стиле. Джейн с нетерпением откупорила следующую коробку. На бархатной ткани лежали аккуратно уложенные предметы. Что-то похожее на пульт управления, силиконовые присоски и мини пробка, очень похожая на анальную пробку. Джейн не вдохновилась, а скорее задумалась над предназначением этого предмета. Потом, чтобы не ломать голову, она задвинула эту коробочку и принялась распаковывать следующий подарок. Коробка была большая, но, взяв ее в руки, Джейн не почувствовала веса. Это ее очень удивило. Она не стала унывать и додумывать, а вместо этого распаковала ее и раздвинула. Внутри, как и ощущалось, оказалась пустота. Джейн скорчила рожицу и ухмыльнулась.
«Явно хорошее чувство юмора у парня».
Когда энтузиазм погас, а вдохновение покинуло девушку, она кинула конверт в сумку, прихватила коробочку, а остальные две решила оставить тут. После душа девушка в бодром состоянии духа и с отличным настроением подумала о том, что до безумия жаждет кофе. Все нутро в буквальном смысле ломило от желания. Джейн, прежде чем надеть на себя вчерашний наряд, тщательно осмотрела тело. На теле не было ничего – ни следов, ни ударов – все чисто. На прощанье мисс Альберт оглядела шикарный будуар, улыбнулась себе в зеркале и поспешила к выходу. Пробираясь через эротическое арт-пространство, она выискивала глазами чудаковатую пожилую горничную, но, к ее счастью, на пути никого не было. Джейн, не надевая каблуков, проследовала по ужасно неудобной тропинке до ворот. В доме оставаться не хотелось ни минуты, хотелось скорее закинуть деньги на счет и выпить чашку ароматного кофе.
Выйдя к воротам, Джейн влезла в узкие туфли на высоком каблуке и залезла в приложение, чтобы вызвать такси. Такси нашлось быстро.
– Мисс Альбертс, мне сказали вас довезти. Я – Кон.
Джейн обернулась. Перед глазами стоял загорелый, обворожительный брюнет невысокого роста. Он расплылся в улыбке, ослепив Джейн белизной здоровых зубов. Он, не дожидаясь ответа, приоткрыл дверь сумасшедшего, мощного «немца» – все, как любила Джейн.
Мисс Альбертс, не сопротивляясь, залезла в авто и закрыла глаза. Водитель был молчаливый и красивый – отличное сочетание несочетаемых качеств.
«Это чокнутый дом эротики, везде пахнет сексом», – подумала Джйен.
Ехали они быстро, что не могло не привлекать. Пока весь мир сидел в офисах, на дорогах была пустота. Джейн спешила в любимый кофе-шоп. По пути шаловливые руки не выдержали и раскрыли конверт. Вместо денег там лежала платиновая безымянная карта с запиской. Джейн побледнела, такого разворота событий она никак не ожидала. Она развернула записку, которая напоминала инструкцию, и принялась читать.
 
 
Глава 9
 
Повисла неловкая пауза. Такие разговоры между сыном и отцом встречались редко. А если и случались, то, как правило, быстро заканчивались. Марвин был не из словоохотливых, а отец –слишком в себе. В совокупности этот семейный союз создавал постоянный барьер, надуманный человеческими умами. Вечная проблема отцов и сыновей. Всегда кто-то должен делать первый шаг. А если не хочется? Просто потому, что молодое поколение больше не видит авторитета, а родитель даже не пытается его в этом переубедить. В большинстве случаев на определенном этапе происходит пауза, взрослое поколение считает себя правой и умной стороной, дитя с этим не согласен, в лицо каждого летит плевок – и стороны отворачиваются, поддерживая отношения в режиме энергосбережения.
– Что ты хотел спросить? – вылетело из уст Марвина, тем самым заполнив неловкую паузу молчания.
Отец помялся, осмотрел комнату, как бы стараясь избегать визуального контакта.
– Ты не гей? Что с тобой не так, сын?
Хотелось раствориться, забыть обо всем. Дурацкие вопросы, неадекватные подозрения. Все, как по сценарию, в каждой семье. Если ты вовремя не завел подругу – ты гей. Если не женился, как все – с тобой не все в порядке. А если нет детей, то и вовсе импотент. «Дурацкое мышление одинаковости», – подумал Марвин, размышляя, что ответить отцу.
– Нет, пап. Я просто в поиске.
– И как долго ты собираешься в нем прибывать?
– Столько, сколько посчитаю нужным.
Молчание.
– Учти сын, мы с мамой уже не молоды, а очень хотелось бы увидеть твое продолжение.
Удивительно, что несколько мгновений назад на территории этого пространства похоронили его брата. То ли из-за шока, то ли еще по неизвестным причинам разговора об этом не возникало. Отца гораздо больше интересовало другое. Не сказать, что в семье были какие-то особые правила на этот счет, но и похороны возникали не так часто. Марвин не хотел заводить разговор об этом. Он знал, что за пределами его комнатушки летает атмосфера печали. Несносная Либитина выбрала его маленького брата и забрала в царство мертвых. Грусть по-прежнему сжимала горло, ко всему прочему напротив сидел отец, а руки Марвина и голова думали о другом. Резонанс сознания сводил с ума, на глазах наворачивались слезы, тело хотело издать смех, а в области паха все горело огнем.
– Мой мальчик, как дела на работе? Сколько сейчас ты получаешь на кокосовом заводе?
– Все нормально. 200 долларов каждый месяц.
– Тебя это устраивает? Ты считаешь, что дальше этих денег хватит, чтобы обеспечивать будущую семью? А если родится ребенок?
Банальщина лилась, как понос. Марвин к дополнению ко всему начинал испытывать злобу. Он не знал, что можно на это ответить, он не знал, что можно пообещать старику, а тем более в мгновение изменить привычное.
Отец продолжал.
– У нашего соседа есть знакомый швейцарец, который недавно закончил строительство своей виллы, которую он в свою очередь планирует сдавать туристам. Так вот, я слышал, что туда требуется садовник, на полный рабочий день. Может, ты сходишь на собеседование?
Слова папы выбили парня из колеи окончательно. Он пытался понять, почему за него вечно решают его судьбу. То, как он должен двигаться, где работать, когда женится и так далее. Воспитание не позволяло отрицать, брыкаться и противоречить. Марвин внимательно слушал.
– Вилла находится на территории океана. Ты всегда сможешь лицезреть красивые виды, ухаживать за растениями. Это гораздо безопасней и эстетичнее. Тем более, ты узнаешь гораздо больше о местной флоре. Оклад, как сказал наш сосед мистер Эрн, 600 долларов.
Марвин задумался. Даже больше не о том, что перечислил из плюсов отец, а о том, что это в три раза больше, чем сейчас. А еще это значит, что он быстрее накопит деньги на билет и поедет к ней. К той, которую никогда не видел, и совершенно не уверен в ее реальном существовании. Но надежда, новая цель и смена обстоятельств радовали, хоть и пугали замкнутого Марвина.
– Ну что, согласен?
Не успев дождаться ответа от сына, старик подошел ближе, всмотрелся в его почти бесцветные глаза. Хлопнул по плечу и направился к двери с последней фразой.
– Я передам это мистеру Эрну.
Дверь захлопнулась. Марвин ощутил облегчение. Ему было гораздо легче находиться одному, чем с людьми. Мысли о том, что целый день в саду, на жаре, не особо радовали, но, с другой стороны, свобода и новый этап. Никаких навязчивых коллег, с которыми Марвин не поддерживал отношения никогда. Одиночество и я. Марвин закрыл глаза. Он мысленно поблагодарил отца, который в этот раз сделал первый шаг. Теперь оставалось ждать. Ожидания выбивали, как и ожидания новых событий от девушки с другой планеты. Марвин снова зашел на страницу, заметив, что в поле ее аватарки появилось зеленое очертание. Он кликнул. Взору предстала она, без макияжа, с чашкой кофе, без улыбки – уставшая Джейн. Марвин ее будто чувствовал. Он понял, что у нее нет настроения, а может, что-то произошло с ней? Ведь в сети ее не было сутки. Это несвойственно ее поведению. Пальцы опять потянулись к кнопке «написать». Марвин уже открыл окно и застыл. Что писать? Такие, как я, пишут ей регулярно, в ее адрес сыплются комплименты и смайлики. А тут еще один идиот.
Пока Марвин размышлял, глядя на ее профиль, появился новый пост Джейн.
Девушка на фоне шикарного будуара, с элегантным подарочным пакетом в аппетитном розовом нижнем белье развела философию на тему «ОДИНОЧНОГО САМОУДОВЛЕТВОРЕНИЯ». Марвин горел от желания. Ее образы, ее тексты, хоть многое из всего, что писала Джейн, он не знал, но каждый раз насыщался новым. Прежде, чем открыть пост, он сделал скрин ее фото в отдельный альбом своего телефона, и принялся читать…
 
 
Глава 10

Письмо начиналось со слов:
«Дорогая Джейн, у тебя самая лучшая в мире попка. Вчера я получил невероятное удовольствие, что, кажется, не могу сказать о тебе, потому что ты была в ауте, и это часть игры. Прости. Я давно искал такую нестандартную личность телом и душой, мне нравится, что выбор пал именно на тебя. В конверте прилагается безлимитная карта, но с одним маленьким условием, которое ты найдешь в процессе письма. А пока хочу рассказать тебе о себе, о моих предпочтениях и дальнейших условиях этой игры. Я…».
Джейн только вовлеклась в процесс, как водитель резко затормозил, и она стукнулась о мягкое кресло спереди. Вещи попадали вниз, а Джейн потеряла физическое равновесие.
– Мисс Джейн, вы целы? – обернулся он с тревогой в голосе.
– Да, а что случилось?
– Я прошу прощение, чуть не проехал на красный свет.
Джейн косо посмотрела в зеркало, где виднелись голубые глаза, как у хаски, глубинные, чувственные и такие добрые.
– Простите еще раз. Больше такого не повторится. За углом находится ваш пункт назначения.
– Хорошо, спасибо, – сухо ответила Джейн. И открыла окно.
Признаться, в моменты, когда она долго ехала в машине, еще при это читая, ее укачивало до тошноты. Она, как обычно, полезла в сумку. Достала зеркало и начала поправлять прическу. Макияжа сегодня утром на ней не было, да и не хотелось. Сегодня хотелось отдыхать, пить кофе, потом шампанское, потом роллы, потом кино, а перед сном – любимый массаж.
– Мы приехали.
Водитель пулей выбежал из водительского кресла и открыл Джейн дверь, потом протянул ей свою сильную, жилистую руку и улыбнулся. Джейн застыла на миг, любезно поклонилась в шутку и пожелала отличного дня. Водитель смотрел на нее несколько минут, пока дверь в кофе-шоп не закрылась за Джейн. Через стекло она видела его милый взгляд, его силуэт, который сексуально был облачен в строгий костюм, дабы соответствовать правилам элитного извозчика.
Джейн заказала любимый латте на кокосовом молоке, пирожное с ягодами и стакан воды. Сделав несколько снимков для тех, кто мониторил и ждал ее селфи, подразнив подписчиков немного, Джейн окунулась в мир наслаждения. Потом внезапно вспомнила про письмо, полезла в сумку и ничего не обнаружила.
– Охренеть! – крикнула она так, что в кофейне обернулись даже баристы за далекой барной стойкой.
– Прошу прощения, – кивнула она и еще активней начала рыться в хаотичной сумке.
– Это, блин, как так можно было?
Пот с гневом одновременно изгнали доброе расположение духа Джейн.
Джейн выбежала на улицу в надежде обнаружить водителя, но там – пустота, лишь свободное парковочное место. И все.
И вместо приятного времяпровождения она закинула в рот пару кусочков бисквита, запила все это латте, рассчиталась и села в такси. Она отправилась в сторону дома. По пути она снова открыла сумку, перешерстила все карманы, заглянула на всякий случай в пустой конверт, но там была лишь кредитка с непонятным смыслом, до сути которого она дойти не успела. 
– Такое могло случится только со мной, – прошептала Джейн и уперлась головой в стекло такси.
Она думала о письме, о кредитке, о сумасшедшей встрече и горничной. Все это, словно смузи, блендарилось в ее маленькой головке. Джейн не знала, как поступить, что делать дальше. Пользоваться ли безымянной карточкой или оставить ее и отдать ему лично в руки при следующей встрече?
Наконец Джейн оказалась у своего дома. Она поднялась по крутой лестнице в квартиру, кинула сумку в сторону и споткнулась об коробку. Посмотрев на посылку сверху, Джейн, не снимая, обувь потрясла ее и кинула в сторону. Одна картинка сменилась другой. Эта коробка совершенно не была похожа на те, что сегодня утром с удовольствием распаковывала Джейн. Эта коробка была безвкусной и простой, но зато автор ее был громок и амбициозен.
– Ладно, нужно как-то отвлечься. Иначе я сожру себя с отходами.
Джейн не спеша, словно лебедь, проскользнула в кухню, взяла огромные ножницы и без энтузиазма распаковала посылку от Чака Фанди.
Ну что ж, предсказуемо. В руках оказалась толстая книга, как том Камасутры, но это было нечто другое. Толстая книга, упакованная в крафтовую бумагу. Джейн закатила глаза.
– Уже немодно дарить книги, Чак.
Она потрясла книгу и кинула ее на диван.
Книги, а особенно печатные, Джейн нисколько не занимали. Она предпочитала фильмы, сериалы в свободное время, но больше всего на свете ее возбуждала настоящая реальность. Джейн откупорила бутылку красного вина, включила джаз и откинулась.
Вибрация, легкий гудок. Джейн обернулась на телефон.
Она остановила взгляд на телефоне, будто мысленно гадала для себя, посмотреть или нет. Кто из героев-любовников удивит ее в этот раз?
Любопытство одержало верх. Она подошла к телефону, открыла уведомление.
«ПРиВет».
Просто привет. Просто неизвестно, кто. Обычно Джейн никто не пишет в эту соцсеть. Тут люди только пялятся на голые тела, еду, собачек, детей и красивую жизнь. И все. Джейн пригляделась к аватарке. Что-то знакомое. Где-то я уже видела этот образ. Мысли перебил звонок. На телефоне вывалилось короткое имя «ЧАК».
Джейн немедля взяла, ведь это ее доход.
– Привет, Чак, – с натянутой гримасой промолвила девушка.
– Конфета, надеюсь ты уже знакомишься с моим новым подарком?
Джейн побежала к книге. Поставив на кнопку с зачеркнутым микрофоном, она беспощадно разорвала крафт.
– Алло, ты тут?
«С ГОЛОВОЙ В МИР СВИНГЕРОВ».
Бокал упал из рук Джейн на белый диван.
Чак продолжал алокать, а Джейн просто хотелось свалиться в обрыв. Она села возле лужи с вином, отложила трубку в сторону. Моменты, эмоции, мужчины смешались в ее голове. Она сидела с книгой в руках, думая о чем-то своем. И казалось, никто в этот момент ее не интересовал. Она перебирала последние дни, прислушивалась к настроению и погружалась с головой в эти непредсказуемые игры.
Глава 6
– Заходи, моя дорогая.
Это была встреча вслепую. Голос звучал откуда-то свысока. Джейн понятия не имела, как будет выглядеть этот мужчина, какого он роста, сколько в нем футов. Зато он изучил ее всю, вдоль и поперек. Ну, а как же иначе? Если бы он этого не сделал, тут могла бы сидеть другая. Всегда удивляло, как мужчины делают выбор, попадая в океан сотен анкет – разных, не похожих друг на друга. 
– Садись, – приказал он и подошел к ней со спины.
Джейн не смела поворачиваться, потому что в голосе ощущалась какая-то невидимая власть. Она присела на два колена и выровняла спину. Увидеть лицо не удалось, удалось узреть лишь силуэт. Это был мужчина под два метра. В белых брюках, с толстым кожаным ремнем. Первая мысль, которая проскочила в голове девушки: «Надеюсь, не будет никаких оттенков красного». И Джейн смиренно села, почувствовав дыхание в затылок и шепот: «Тебе понравится». Сердце билось, но не так, как раньше, опыт и время смягчили все боли и разочарования, страхи и надежды. Девушка уже давно отдалась случайным событиям.
Минута молчания. Шаги, уходящие вдаль…
– Пей, – приказал он.
И Джейн пила, потому что в условиях встречи этот пункт они обсуждали в переписке.
Сделав несколько глотков, девушка почувствовала почти безвкусную воду. Она остановилась и прислушалась к себе. А вот теперь сердце забилось от развития этой сцены.
– Продолжай пить, не останавливайся. Делай то, что я тебе говорю.
Джейн еще нехотя сделала несколько глотков.
– Стоп.
Джейн остановилась. Мощная рука прикоснулась к ее руке, а затем умело выхватила стакан.
Еще минута. И глухая тишина. У Джейн затекли колени, спина устала от позы, которую она выдерживала намеренно и ровно. Внезапно, на своих оголенных пятках она почувствовала горячий воск. Тело вздрогнуло, и глухой звук вырвался из маленького ротика Джейн.
– Нравится? – спросил ехидный голос извне.
– Угу.
На самом деле Джейн охватывали два чувства, которые трудно уживались между собой, но шли рука об руку друг с другом в этой ситуации. Это страх и азарт.
Джейн боялась боли и непредсказуемых действий со стороны незнакомца, азарт заставлял тело смиренно выжидать и возбуждаться. Очень трудно объяснить все это. Каждый раз происходит все, как в первый раз, особенно в начале. Временами встречи предсказуемы, а некоторые просто безлики и бесцветны. Это вечная игра в рулетку.
Сначала знакомишься, потом договариваешься, потом пытаешься по переписке выяснить, кто эта личность, какие девиантные цели преследует – и какая выгода от этого для тебя. Дальше по пунктам выполняешь все условия, иногда требований нет, но чаще всего их отправляют на электронную почту. Потом сутки готовишься, встречаешься с реальностью и… вуаля! Начинается игра без имен или с вымышленными прозвищами. После окончания ты возвращаешься в свой мир на поиски новых приключений, таким образом замещая все боли и отклонения.
Джейн выбрала этот путь, потому что ощущала себя в нем, как рыба в воде. Путь, не похожий на все остальные, пресные и скучные, правила которым определяет безвкусная толпа.
Мысли отвлекли Джейн от происходящего, а игрок, будто почувствовав это, схватил ее за волосы, намотав их так сильно, что Джейн едва не потеряла сознание. Держа ее за волосы, мужчина спросил:
– Что вы чувствуете, Мисс Альбертс?
– Мне больно, – без эмоций ответила Джейн
– И все?
Не успела девушка задуматься над ответом, как мозг, ослабев, пустил тело в расслабленное течение. Веки стали смыкаться, и Джейн начала ощущать себя желейной.
Выпадая из игры, она посыпалась, словно спичечные палочки, из которых сложили фигурку. Последнее, что она смогла услышать, это три слова:
– Вот и отлично. Поспи.
Мира больше не существовало, мозг сопротивлялся, но глаза не реагировали никак. Джейн не могла отвечать больше ни за что. Это состояние похоже на медитацию, когда ты наблюдатель. Ты вроде бы живой, но пошевелиться невозможно, веки полуоткрыты, но ни на что не реагируют. Ты просто принимаешь и изучаешь новое состояние. Все быстро началось и быстро закончилось, не успев испытать привычный ход событий и эмоции. Встреча эта была похожа на горящую спичку. Разгоревшись, тут же потухла и исчезла.
И больше нет никого, только белый свет и свобода…