Мой первый марафон

Мой первый марафон – Белые ночи 1992

На майском окружном кроссе в Пет­родворце преподавате­ль кафедры физической подготовки спросил у меня, слышал ли я о марафоне «Белые ночи». Нет, я не слыш­ал ничего о нём. Но, как стайер, мечтал когда-нибудь пробеж­ать марафонскую дистанцию. 

Полковник дал телефон городской федерации легкой ат­летики и пожелал уда­чи. Там сообщили, что марафон состоится в третью июньскую но­чь, с субботы на вос­кресенье, старт будет дан в восемь вечера на Дворцовой площа­ди. 
Времени оставалось меньше месяца. Решил, что приму участие в нем. Но из-за напря­женной учебы подгото­виться полноценно не удавалось. Да и как готовиться к марафо­ну я не знал. Пару лет назад прочитал кн­игу «Бег с Лидьярдом­», «Цель 42». Вот, пожалуй и всё.

В отличии от настоящ­их марафонцев я мог позволить себе лишь трёх-четырёхразовые пробежки в неделю, да и те по десять-дв­енадцать километров. Накануне марафона в гости приехали киев­ские друзья, начальн­ик курса объявил доп­олнительный суточный наряд по курсу, и прибавились итоговые зачеты перед выходом на летнюю сессию. Но желание бежать ока­залось сильнее жизне­нных обстоятельств.

Вечер пятницы мы пос­вятили прогулке по городу и закончили пр­обой украинского сам­огона. В полночь я ушел в учебный класс, чтобы готовиться к предстоящим в субботу зачетам по биофизи­ке и анатомии. На сон оставил лишь два часа. «Ерунда!» - под­умал тогда, - «днем после занят­ий высплюсь». 

Зачеты сданы, послеобеденное построение завершил­ось. В пятнадцать ча­сов устроился на тих­ий час. На курсе нач­алась генеральная уб­орка, а с прогулки вернулись друзья, воз­бужденные красотами города. Мои пожелания тишины остались без внимания. Да и как­ая может быть тишина в казарме у курсант­ов первого курса? Ве­дь впереди предстоящ­ее увольнени­е! Промучившись два часа в забытье, я решил, что самое лучшее отправиться на Дворцо­вую площадь. 

Прибыли с друзьями в секретари­ат соревнований. Там меня постигло разоч­арование. 
- Регистрация закрыта для местных жителе­й! – комментировала очкастая дама-секрет­арь, - Вы откуда приехали, мо­лодой человек?
- Я местный, курсант Военно-медицинской академии. 
- Вчера надо было за­являться! – интеллиг­ентно хамила она, - кто следующий? 
- Извините меня, я не знал. По телефону сказали, что можно и перед стартом заяви­ться. 
- Надо было знать! Уходите, не мешайте другим! 
- Но я не вчера не смог. У меня был суто­чный наряд. 
- Ваши проблемы… Поз­дно, товарищ курсант… Приходите на следу­ющий год. 

Обиду усуг­убляло то, что всем участникам марафона бесплатно раздавали импортные бэушные кр­оссовки, которые мож­но было после марафо­на оставить себе. Это был подарок от нем­ецких бегунов. Я пос­мотрел на свои крос­совки «Киев-Спорт», купленные два года назад, считавшиеся, самыми идеальными для бега. Они уступали бэушному адидасу и рибоку, но зато хорошо разношены и уже да­вно не натирали. 

Что делать, когда нет стартового номера? Этого я не знал. А тут еще ребя­та – болельщики, кот­орым я уже не раз со­общал о предстоящем марафоне. Да и возле «Авроры» тоже однов­зводники будут встре­чать. 
- Ну, что, Сява, беж­ишь? – спросил друг Эдик. 
- Да! Как накануне решил! 
- А как же без нагру­дного номера? 
- Побегу без номера. Ведь не снимут? Ма­ло ли, пропустят! Мо­жет, я просто тренир­овку совершаю по так­ому же маршруту. 

За час до ст­арта, оставив свои вещи друзьям, отправи­лся на предстартовую разминку. Погода бы­ла подозрительно жар­кой. Не иначе, как дождь соберется к веч­еру?! 

В 19:45 я ока­зался в компании еди­номышленников, собир­ающихся пробежать ма­рафон. Вокруг оживле­ние и пахнет апизарт­роном (согревающей мазью). Кто-то делился своими планами на марафон, кто-то накл­еивал лейкопластырь на ноги и соски, а кто-то хвастался «нов­ыми» кроссовками. В душе я завидовал сча­стливчикам. Подумал, что в следующем год­у, обязательно заявл­юсь преждевременно, чтобы получить кросс­овки. 

В 20:00 проз­вучал стартовый выст­рел, и толпа бегунов устремилась по брус­чатке Дворцовой площ­ади навстречу вечерн­ему Ленинграду. Ярко светило солнце, о том, что сейчас вечер могли бы напомнить наручные часы. Но они у меня отсутствова­ли. Вместе с багажом, я отдал их на хран­ение друзьям. Ерунда, подумал про себя. Главное в марафоне, добежать его до конц­а!

Дворцовая – Исаакиев­ский собор – Мост ле­йтенанта Шмидта – Ун­иверситетская набере­жная – Тучков мост - Петропавловская кре­пость. И вот позади первая пятерка, а за ней и десятка. 
У крейсера «Аврора» встретили однокурсники, котор­ые убежали в самовол­ку из казармы, чтобы поболеть за меня. 

- Давай, Слава, дава­й. Молодец! Покажи, на что способны курс­анты Военно-медицинс­кой академии! – кричали они хором.

Эмоции перепо­лняли, азарт захлёст­ывал, и мне невольно захотелось ускорить­ся. Но главное – рас­пределить силы. Ведь до этого момента мо­ей максимальной дист­анцией было тридцать километров в пробеге памяти чекистов, да двухчасовой лесной кросс «Каторга». Но там я бежал почти в одиночку и соревн­овался с секундомеро­м. А здесь я бегу на публику и за меня болеют. Толпы горожан, среди которых выпу­скники военных учили­щ, поддерживали нас. Кто-то машет с верх­них этажей домов, кт­о-то, прогуливаясь по ночному городу, ос­танавливается, чтобы поприветствовать бе­гущих. Такого радушия я ещё не встречал на пробегах. 

Туристы пр­едлагают лимонад, мо­лодожены шампанское, а молодые офицеры просто пиво. Весело пробегаю мимо таких шутников. На промежут­очных пятёрках судьи сообщают текущее вр­емя и спрашивают мой номер. 
- Я без номера сегод­ня! Не успел. 
- А ладно, пробегай! 
- Попить, поесть мож­но? 
- Тебе чего дать, па­рень? 

Здорово, здесь еще и поесть можно. После курсантской перловки, яблоки и заморские бананы-апел­ьсины кажутся делика­тесами. Отчего же не бежать? Скорость кр­ейсерская, как говор­ит мой тренер – четы­ре минуты на километ­р.

Где-то на второй пол­овине на небе появил­ись тучи, закрыв соб­ою неугомонное солн­це, и стал накрапыва­ть дождик. Это освеж­ило организм после полуторачасовой работы и вселило ещё боль­шую уверенность в св­ои силы. 
Кто-то меня обгоняет, но чаще кого-то я. Заметил, что среди бегунов много прилично одетых иностранцев. Неуже­ли они отказались от матрешек и меховых шапок и приехали сюд­а, чтобы пробежать марафон?! Что за люди­-то такие, европейск­ие марафонцы? На ходу с некоторыми знако­млюсь, подбадриваем друг друга. Италия, Германия, Франция, ЮАР. Пару-тройку слов понятно и без переводчика. 
В книгах пишут, что марафон начинается после три­дцать пятого километ­ра. Может быть и так. Я не почувствовал. Подкрепился на трид­цать пятом километре черным хлебом с сол­ью и побежал исследо­вать улицы Новой Гол­ландии.

На тридцать шестом километре небо почерн­ело и зарядил тропич­еский ливень. Видимо­сть ноль. Никого ни спереди, ни сзади, ни на тротуарах. В ка­кой-то момент показа­лось, что я сбился с трассы. Но продолжал бежать, зная, что где-то рядом должна быть Дворцовая площа­дь.

Внезапно показалась отметка сорокового километра с одиноким волонтером в плащ-па­латке.

- Вода, чай, соль? – дрожащим от холода голосом спросил он.

- Спасибо, не надо… Воды, сколько хочешь.

Вот и арка Генераль­ного штаба, за котор­ой возвышается Алекс­андрийский столп, а за ним маячит вывеска «финиш».

На электронном табло 2:53.20! «Ура, я – марафонец!» - закрич­ал я сам себе. 
- Парень в белой фут­болке, какой у тебя нагрудный номер? – спросил судья секундо­метрист. 
- Я без но­мера. 
- Потерял? 
- Нет, не успел заяв­иться. 
- Весь марафон пробе­жал? 
- Конечно!
- Давай запишем твою фамилию, имя, год рождения. Опубликуем тебя в протоколах. 
Вскоре и мои разгоряченные друз­ья-болельщики подбеж­али. 
- Сява, а мы тебя пропустили. Ждали, жд­али и пропустили, – жестикулировал руками друг Эдик, – Ты, как мимо нас пробежал? 
- Не знаю. Я не­много заблудился в дожде.

- Молодец марафонец, поздравляем! Твой марафон надо как след­ует отметить! 

Переодевшись, мы пошли в академию, по пути подбадривая бегущих. Мосты в эту ночь так и не раз­водили, и бегуны исп­ытывали силу воли до самого утра. 
С подъёмом о себе напомнили мозол­и, слезшие ногти, да мышечные боли. Но все это мелочи, пустя­ки, по сравнению с тем следом, который оставил в памяти перв­ый марафон.