Р. М. Рильке Сонеты к Орфею Сонет 14, ч. 1

Сонеты к Орфею. Первая Часть
Райнер Мария Рильке (Reiner Maria Rilke, 1875 - 1926 г.г.)
Die Sonnete an Orpheus. Erster Teil

Сонет 14 , ч. 1. Мой вольный перевод:

Цветы плодов и сочный виноград
Расскажут нам наречием растений
О красоте словами откровений,
О щедрых планах и числе наград.

С костями мёртвых мягкий перегной
Питает листья, ствол лианы длинный.
Песок с водой давно бы стали глиной,
Когда б не этот приворот земной...

Теперь скажи - как нравятся тебе
Труды рабов - корней и стебля фрукта,
Господский грог, согревший в декабре?

Возможно так - хозяева не мы,
А те что дарят плод своих излишеств -
Любовный жест заложникам зимы.

13.10.2019  02-40


Сонет XIV (1), подстрочник при помощи Гугл-переводчика:

Идём с цветком, виноградным листом, фруктами.
Они  говорят на языке своего времени года.
Из тьмы восстаёт красочное откровение,
и может иметь великолепие ревности.

Мертвые сами по себе укрепляют землю.
Что мы знаем об их участии в этом?
Давным-давно песок, вода и глина
прошли  через их присутствие в земле.

Теперь единственный вопрос: тебе это нравится?
Выращивать этот фрукт, работа тяжелых рабов,
Благосклонны они к нам, к своим хозяевам?

Не являются ли они хозяевами, которые спят у корней,
и дарят нам дары своих излишеств?
Это немой вопрос при  силе поцелуев.

1922

Sonnet XIV (1)


Wir gehen um mit Blume, Weinblatt, Frucht.
Sie sprechen nicht die Spache nur des Jahres.
Aus Dunkel steigt ein buntes Offenbares
und hat vielleicht den Glanz der Eifersucht

der Toten an sich, die die Erde st;rken.
Was wissen wir von ihrem Teil an dem?
Es ist seit lange ihre Art, den Lehm
mit ihrem freien Marke zu durchm;rken.

Nun fragt sich nur: tun sie es gern? . . .
Dr;ngt diese Frucht, ein Werk von schweren Sklaven,
geballt zu uns empor, zu ihren Herrn?

Sind sie die Herrn, die bei den Wurzeln schlafen,
und g;nnen uns aus ihren ;berfl;ssen
dies Zwischending aus stummer Kraft und K;ssen?


Перевод Юрия Тарнопольского:
Сонет XIV (1)

Мы знаем тонкости лозы, цветка, плода,
но каждый год помимо урожая
из темной глуби искренность цветная
доносится. Ревнуют ли тогда

те мертвые, что держат землю в силе?
Но что мы знаем, в сущности о том?
Они своим свободным веществом
к весне песок и глину воскресили.

Но рады ли они, наверх толкая к нам
тяжелый плод, устало, еле-еле,
как тяжкую повинность – господам?

Иль господа они на самом деле,
и от щедрот бросают нам избыток,
где поровну и прелести и пыток?

XIY (перевод Игоря Белавина)

Мы вопрошаем плод, лозу, цветок,
чья льется речь вне времени недаром.
Смысл явлен нам, как тайнопись под жаром
той ревности, что мертвым не в упрек,

ведь вся земля костями их крепка.
Часть правды в этом есть, по крайней мере.
И в глину, кстати, тоже в их манере
свой костный мозг примешивать слегка.

Но вот в чью пользу нам мирволит тьма?
Усталой чернью корневой державы
тот самый плод заложен в закрома,

иль господа они, а не рабы;
и от избытка силы величавой
целуют нас, вручая дар судьбы?