Азиатский Шершень. Глава 22

Теперь оставалось самое грустное – попрощаться с новым другом и отправиться в путь дальнейший. Немного стыдно было, что вот так его заставили работать бедного, свободой своей рисковать. С другой, раз собрался становиться частью этого мира, плати. Поработает, чуток наёмником (спасибо не гастарбайтером), а после получит всё, что заслуживает – свободу, жильё, любовь окружающих. Главное, чтобы шпионом не оказался. Впрочем, зачем цивилизации воинственной и цивилизованной присылать соглядатая? Прилетели на боевых кораблях, всё вокруг бомбами забросали, а случайно выживших сделали рабами. Лектины, правда, способны доставить несколько неприятных минут, но тут можно по местным правилам сыграть, раздобыть побольше кружков – арен, окружать целые поселения и разносить в пыль. Или… хм-м-м-м, отправить своего бойца, который победит местного тирана и сам станет правителем. А управлюсь с ним или нет, это ещё бабушка надвое сказала. Если Синдипу из таких, мы окажемся в дураках. Всё это я поведал спутнице.


- Победишь – победишь, - собака махнула лапкой, - ты же избранный. Просто станет чуточку труднее и всё. И, кстати, если бы ты был прав, инопланетяне сделали всё хитрее, высадились незаметно, отправили своего бойца и тот добился всего, не привлекая ненужного внимания к своей особе.


- Если только у врагов не случилось какого-нибудь нежданчика, - возразил я, - авария на корабле или ошибка в пилотировании. Я могу тебе много рассказать о диверсантах, которые проиграли из-за таких несчастных случаев, плохо сработавшей разведки и прочего. А мы оказались рядом и помогли недругам.


- Что теперь обсуждать это? – Шершень кашлянула, - ошиблись, значит, ответим, и придётся исправлять. Оказались правы, обретём помощь верного союзника. Нельзя быть таким подозрительным и во всём видеть плохое, а во всех – врагов потенциальных или уже имеющихся.


- Если желаешь выжить, дотянуть до старости и сохранить имущество – обязательно надо, - я покачал головой, - лучше ошибиться и обидеть порядочное существо, чем поверить обманщику и погубить себя и близких. Лично я предпочитаю становиться свидетелем того, как подозреваемый оказывается порядочным и делает всё, как надо, и радоваться этому, чем убедиться, что паранойя спасла от происков очередного негодяя или бездаря и грустить по этому поводу, удивляться, отчего конец света ещё не наступил, ведь в мире этом не найдётся и десяти праведников?!


- Как хорошо, что я не твоя жена, - спутница хихикнула, - от общения с таким мрачным мизантропом можно впасть в депрессию и повеситься на собственном поясе. Тебя, наверное, мало кто любит в родном мире.


- Мне важно не то, любят или ненавидят, а причиняют вред или нет, - я поморщился, - я не привлекательная девушка,  и не лживый политик, и мнение окружающих вообще не интересует. Начнёшь слушать людей, совсем с ума сойдёшь. Ведь они ждут от тебя определённого поведения, образа мыслей,  а я желаю быть самим собой. Даже если эта личность мерзка и отвратительна. Пока не нарушаю законов и не причиняю боли и страданий окружающим, в принципе, не имеют права ничего сделать. Максимум, игнорировать и презирать, но до этого, повторяю, нет дела. Если бы я мог выжить один, как Робинзон Крузо, просто спрятался куда-нибудь подальше от общества и жил отшельником, подальше от всей глупости, подлости и злобы других людей.


- Прямо вот без друзей, родственников и возлюбленной? – поразилась напарница.


- Друзей у меня никогда не было, - я поморщился, - родственников очень мало и с теми общаемся, когда нужна помощь, их или моя, что касаемо последней, тем паче не надо, всё одиночество мне испортит.

- Да-да-да, люди веками женятся, живут вместе и нормально и вдруг оказывается, что брак – это ужас что такое, - фыркнула собеседница.


- А это всё традиции, религии, - я пожал плечами, - общество требует, так сказать, определённого, не думая о чувствах и чаяниях. И никто не задумывается о последствиях. Сколько народу изменяют, терпят друг друга ради детей, бьют, а то и просто убивают. Коли всё так трудно и чревато последствиями, отчего бы не задуматься о целесообразности действа? Вам, животным, проще. В определённый период, раз в год, встретились, детишек произвели, воспитали (часто без помощи самца) за пару месяцев, в мир выпустили, и живи спокойно дальше. А тут морока на восемнадцать лет, да потом ещё помогай до конца своих дней и неизвестно, водичку подадут на старости лет или сдадут в дом престарелых, как ненужный мусор? И не всё от воспитания зависит, увы.


- Если бы все были такими, как ты, уже и человечество исчезло благополучно, - подруга покачала головой.


- По мне, так всем, кроме самих людей, от этого было только лучше, - я сплюнул, - мы же губим всё, чего касаемся. Сколько видов животных, птиц, насекомых, растений исчезло из-за нас и ещё исчезнет вскоре? И самые правильные штуки превращаем в нечто ужасное. Недавно смотрел передачу об экологах… Тихий ужас. Не организация, а секта какая-то. Не можем мы любить и бороться за спасение чего-либо, чтобы не ненавидеть кого-то и жаждать его уничтожить или подчинить. А толерантность эта? Вместо того, чтобы определённую группу особенных граждан признать обыкновенными, не замечать и не трогать, колеблемся от полного их уничтожения и преследования, до превращения в идолов, которых и трогать нельзя. То забрасываем гомосексуалистов камнями до смерти и вешаем на реях (или сажаем в психушку), то разрешаем им вступать в брак друг с другом и ещё детей доверяем воспитывать. Или с неграми и мусульманами. То кличем дикарями и варварами, превращаем в рабов и грабим, то буквально содержим за счёт общества и позволяем абсолютно всё. Полицейский в Америке может застрелить безоружного чернокожего, по подозрению в бандитизме, но не имеет права назвать «негром». Так же как бизнесмены в России плохо кормят гастарбайтеров из братских республик, обманывают их с оплатой, фашисты приезжих бьют и убивают, простой народ тихо ненавидит, но упаси Б-г, в интернете назвать «чурками», сразу штраф, а то и срок в тюрьме. Фанатизм плюс идиотизм во всём! Никакой золотой середины, разумного и практичного подхода. Тонны показухи и имитации, и ни капли реальных действий. Сначала, создаём проблему, а после превращаем её в ещё большую, вместо того, чтобы решать. Даже в вашем добреньком измерении не можем жить без насилия. Диктатора себе на шею посадили. 


- Я далеко не всё поняла из сказанного, но описанное необычайно печально, – спутница кашлянула, - хотя, не со всеми выводами согласна.


Не знаю, сколько бы так беседовали, но впереди показалась скала, рядом стояли четыре человека, в одном из которых я опознал Глухаря, с которым сражались на соревновании, так внезапно прервавшемся. Трое помощников воителя закрепляли на камне цепи и кандалы. Мы поспешили к компании.


- Добрый день, - я помахал рукой, - чем заняты?


- О, какие люди, - Глухарь обрадовался нам, поспешил навстречу с распростёртыми объятьями, не забыл погладить Шершня, похвалил её новые латы. Похвастался своими собственными, которые стали могущественнее. Теперь ничего не могло проникнуть внутрь, да и пробить куда сложнее.


- Так что вы задумали? – спросил я с улыбкой.


- Ждём Амбисинистра, - пояснил здоровяк, - одолеем его и прикуём к этой скале, чтобы другим неповадно было выступать против нашего великого господина!


- Орла уже нашли, чтобы печень клевал? – спросил я.


- Сами справимся, - собеседник хохотнул.


- Рискуете вы, ребята, - я покачал головой, - когда мне, в последний раз, рассказывали о деяниях поганого павлина Амбисинистр, поведали, что он противников просто испепеляет волшебным лучом. Я преследую злодея и стараюсь становиться сильнее и сильнее. Давайте так, сразимся, одолеете меня, присоединюсь, проиграете, оставите затею, и займётесь чем-нибудь другим. Ведь если павлин вас поколотит, увеличит, свой дан, а это недопустимо! Желаете играть на руку недругу?


- Прав ты или ошибаешься, подраться всегда рады, - обрадовался Глухарь, - тем более, с прошлого раза, мечтал о реванше. Рыжая стерва куда-то делась, а ты сам пришёл. Но, сначала, одолей моих соратников. Вдруг я стал настолько могучим, что и выходить бесполезно?


- Выводи, - я вытащил чёрный круг и метнул, возникла арена.


Первый из союзников крепыша взошёл со мной. Он был первого уровня. Я тут же метнул кубик, выпало четыре точки. Ноги противника засветились, выгнулись в обратную сторону, подпрыгнул он чуть не до «потолка» барьера, понёсся в мою сторону, намереваясь обрушиваться всем весом. Я активировал ядовитый хопеш, из него выплыло зелёное облачко, приняло форму человеческого тела, догнало жертву, прыгая так же, как она, окутала плоть, втянулась в ноздри, уши и рот. Бедняга рухнул на арену плашмя. Дымок прожёг отверстие в его спине и выплыл наружу, растворился. На песок упал мешок с монетами.


- А противника посерьёзнее у вас нет? – поинтересовался я, - на подобных слабаков и время тратить не хочется, мягко говоря.


- Ты, как вижу, так же не бездельничал, - кивнул Глухарь, - но второй мой соратник куда опаснее будет. Не списывай со счетов заранее.


И вот явилась арена, взошли на неё, руки у злодея засветились, кулаки увеличились раз в десять, верхние конечности от локтей и ниже, стали гибкими, как щупальца и вытягивались, как шнуры. Завращал их в разные стороны и довольно ловко. Настоящие той-гусари или цепники. Но у меня был хопеш тренера. Недруг вместо того, чтобы схватить или ударить, как собирался, лишился сначала части левой ручки, а после и правой, заорал. Я же не останавливался, пока не отсёк у самых плеч, а дальше и голова по песку покатилась.


- У вас тут, что собрание неудачников? – хмыкнул я, - даже неуважение какое-то. Бойцы нулевого уровня и то больше удивляли и радовали. Если и третий таков, пускай идёт к себе домой и пугает деток рассказами о своих липовых подвигах.


- Я – воин не хуже тебя, прошёл путь до второго дана! – воскликнул последний приятель здоровяка, - так что сумею одолеть. Ты справился лишь благодаря своим артефактам!!!


- А то не все с ними сражаются, посмотри на господина Глухаря, при всём к нему моём глубочайшем уважении, долго он протянул без доспеха? - я поморщился, - твоё счастье, что моя собака больше не сражается на арене, скормил ей благополучно, полетели клочки по закоулочкам, ни одним суперклеем не склеили обратно.


- Гав? – возмутилась напарница.


- Тебе того парня с испепеляющим лучом мало? – возмутился я, - второй раз не перенесу потери. Хватит, будешь работать собакой и домашней любимицей. И не спорь, как сказал, так и будет. А начнёшь скандалить, верну к предыдущим хозяевам!


И вот оказались мы на арене. Я нарочно не стал пользоваться артефактами, даже латные рукавицы не активировал, поманил ругачего храбреца. Тот вытащил свой длинный нож (который мог сойти и за короткий меч) из ножен и встал в боевую стойку. Сорвался с места, кинулся в атаку, попробовал атаковать. Я уклонялся, потом, схватился за лезвие, впечатал кулак свободной в лицо недруга, вложив всю свою силу, как личную, так приобретённую. Хрустнули косточки, несчастный дёрнулся, отпрянул, а я подкинул отобранное оружие, поймал за рукоять и вонзил в грудь недруга. Но произошло невероятное, клинок засветился и кровь втянулась обратно в ноздри.


- А это уже мой фокус, - хохотнул соперник, - позволяю забрать нож, вонзить и сразу же и исцеляюсь. 


- Нет ничего глупее, чем рассказывать свои секреты, - я ухмыльнулся, стремительный удар ногой и просто вогнал нож в тело врага полностью, так что лезвие вылезло полностью наружу из спины. Раненный застонал, рухнул на колени, я крутанулся на месте и ногой ударил по голове, сломав шею. Труп рухнул на песок.


- Вот бы и Амбисинистр оказался таким слабым и скучным, - я зевнул, - а хвастался, как будто Брюс Ли ему родной папа, а Джеки Чан – старший братик. Уберите эту гадость. Глухарь, друг мой, покажи этим недоделанным, чем мужчина отличается от сосунка.


- Мне уже страшно с тобой драться, - крепыш сглотнул, - они, обычно, очень хорошо себя показывали и победили немало прославленных бойцов. Ты точно не Амбисинистр?


- Когда встретишь его, сразу поймёшь разницу, - я пожал плечами, - этот тип мою четвероногую подругу испепелил, меня чуть в капусту не порубил. Спасибо, не стал низко опускать, просто осмеял и пошёл своим путём. Но, насколько знаю, второго дана не получил. Оттого так тороплюсь.


- Со вторым даном не сладко жить, - вздохнул собеседник, - каждого нового бойца необходимо победить два раза подряд.


- А после три, четыре и так до десяти? – ужаснулся я.


- Нет, но каждого пятого придётся колотить три раза подряд, а если бы дошёл до повелителя нашего, его надо аж четыре. Оттого это и считается невозможным, - «обрадовал» меня воин.


- Просто сказочно, - я вздохнул и метнул чёрный кружок.


И вот взошли мы, и враг немедленно выхватил меч, пошёл в атаку. Чары оказались, как и прежде. Клинок притягивался к плоти, осталось провернуть один трюк. Выйдет – хорошо, нет, переиграю второй раз. А после третий, четвёртый, десятый, до победного конца. Не зря с инопланетянином возился. Но, будет очень больно. Враг полетел стрелой, лезвие вошло ко мне в живот, погрузился до половины. Я тут же схватился за него латными рукавицами и ударил током. Теперь пришла пора Глухаря вопить и трястись. Оружие-то его было двуручным, держался двумя руками и доспехи из металла. Его жизненная шкала уменьшалась куда быстрее моей. Рухнул ничком. Я почувствовал, что расту, и вправду стал крупнее сантиметров на пять и мускулы увеличились. Шкала жизни силача быстренько уменьшилась до нуля. В воздухе возникло свечение, и вниз спустился платочек. Я хотел в него картинно высморкаться, но передумал, приложил к кружку на карте, прочитал текст: - «Платок судьбы, добавляет один шанс нанести врагу смертельный удар»


- Сиюм (конец)! – провозгласил тот же невидимый судья.