38

 - Тридцать семь и пять, Слава… Тридцать восемь и две…Тридцать девять ноль… - комментировал Олег.

Секунды, как градусы плыли в моём сознании и с той же закономерностью. Чем больше, тем хуже. В намеченные тридцать восемь пока вписывался. Двести метров и тридцать восемь секунд, плюс-мину одна. В обычной жизни секунда почти равна нулю. Рассчитать секунду на двести метров совсем не сложно, если бегаешь надцать лет. И в субботнем забеге на две мили я чувствовал себя фаворитом, хоть и занимал вторую позицию в ожидании истощения соперника. Роман искоса поглядывал на меня и ждал рывка. Обходы по второй дорожке он блокировал увеличением темпа. Наши ноги бежали шаг в шаг, как потом показали фотографии. Я думал о секундах, чему-то удивлялся, и в тоже время, сопротивлялся накрывающей усталости.

- Тридцать восемь, Слава, хорошо.

Интересно, а знает ли Олег о моём раскладе? Думаю, что догадался интуитивно. Люди чувствуют друг друга, спортсмены сильнее. Они, как волки-охотники понимают чутьем и определяют слабину партнёра, чтобы съесть его на финише или накормить на дистанции. Это рефлексы, которые развивает борьба и тренировки. Либо ты, либо тебя.

- Тридцать семь и пять, половина позади, молодец! – его голос набирает обороты, а мне становится не по себе.

Предательская боль пронзает мышцу и я прихрамывая покидаю поле боя, чувствуя себя дезертиром.

- Он сошёл, Роман, всё хорошо! - доносятся крики болельщиков, которые подобно хлысту наездника накрывают и меня, бредущего в гардероб. Я проиграл, и ищу причины произошедшего, оправдываясь перед собой бессонницей, десинхронозом, электролитными нарушениями, отсутствием тренировок на тартане и прочим. Всё можно пережить, но уж лучше проиграть в борьбе, чем сойти на половине пути...Но боль диктовала свои законы, и я подчинился ей сегодня...