Последний марсианин и тетя Маша или Марс 4

Это только в книжках и фильмах Всегалактический суд показывают таким торжественным и многолюдным, простите, многосущественным? Многоинопланетным? А, ладно, вы поняли о чем я. Якобы в огромном зале сидят, лежат, плавают и левитируют разные существа – страшные, но умнее любого человеческого гения в стопятьсот раз, а уж какие мудрые – словами не предать. Перед ними прозрачные экраны со всей необходимой информацией, все говорят на одном языке или тут же какие-нибудь рыбы-переводчики задействованы, не суть. Главное – это вот такая торжественность, что дух замирает и от восторга срочно водки хочется хряпнуть граммов 100, а лучше 200, чтобы уж совсем эту торжественность усвоить и принять. Так вот, все это чушь и ерунда! Во-первых, в этот суд жалуются только маменькины сынки и неудачники. Это все равно, что парня ты отшила, а он пришел к тебе домой права качать и рассказывать твоим родителям, какой он пусечка и мечта, а ваша Машка - дура. Раз дура, что ж ты приплелся тогда, спрашивается? А во-вторых, суд этот телепатический. Есть Совет Галактик, он и выбирает таких не особо занятых другими делами, вот они и телепают все вместе редкие, к счастью, жалобы, а потом уже и решение выносят и оповещают всех заинтересованных лиц. Я это вам все зачем рассказываю? Этот подлец и оборвыш Йилл таки настучал на меня. Ведь что обидно. Профукал весь свой род сам, лично вот этими самыми щупальцами. У них как все было: Йилл был глава и повелитель всея Марса и надоел всем вусмерть, но у них там строго было. Выбрали этого придурка, значит терпим до последнего. Вот именно так и получилось, что до последнего. Решил он, что для дальнейшего развития цивилизации, а так же для колонизации других планет, тела марсианские и не нужны вовсе. Дал задание своим ученым, они покумекали и выделили чистый дух, которому ни еда, ни вода, ни тело, естественно и не нужны. Да и массово всех этих головоногих тел и лишили. Вот тут разброд и начался. Первые возмутились жены Йилла – их у него несколько было. Это значит они теперь ни царственной чешуей похвастать, ни детей в престижные школы запихать, никаких привилегий, так получается? Какой-то коммунизм и вселенское братство? Пока никто ни о чем не догадывался, эти дамочки с Марса свинтили на Землю, то есть к нам, между прочим, в чьих телах они сейчас обитают, даже говорить страшно, я и намекать не буду, совсем веру в человечество потеряете. Так вот, за ними еще несколько десятков марсианской знати успели к нам перебраться. Потом-то тот же совет зашевелился, да и закрыл для них Землю, а этих уже оставил, все равно, если бы их из человечьих тел повыгонять, рассудок хозяев уже не восстановился бы. Вот так Йилл лишился ближайшего окружения. А потом так скучно у них там стало, тоскливо, ни на кораблях не посоревноваться, ни самогона местного не выгнать, ничего, поэтому и разбежались все марсиане по разным планетам. А Йилл на этой почве слегка разумом и тронулся и с тех пор и ворует чужие души, а я их периодически по домам разгоняю, потому что не люблю воровства. Вот этот гаденыш на меня и нажаловался.
Мету я себе перед двором и вдруг, откуда ни возьмись, возникает передо мной куча мусора, вперемешку с вонючими носками, грязным бельем и грязной же посудой. Это у этих судей такие приставы: они принимают вид того или чего, что осужденное существо боится больше всего на свете. Я то беспорядок и грязь не выношу, вот он ко мне в таком обличье и явился и вещает, значит, что за противоправные действия, меня осудили, швабру отбирают и запрещают приближаться к Марсу на расстояние ближе чем 20 миллионов километров. А уж тем более общаться с Йиллом. И смотрю этот старый вонючка тут же маячит и язык мне как бы показывает.
- Швабру не отдам, она мое орудие производства и меня кормит, не верите, полистайте свои вшивые законы, - говорю я куче и показываю ей кукиш, - а к этой заброшенной планете и этому старому маразматику сама не подойду, хоть упрашивайте, - продолжаю я делать вид, что не замечаю последнего марсианина в упор, а сама быстро соображаю, что делать, потому как много народа сгинуть может, если этого осьминога бестелесного не остановить. И тут меня как током ударило (а я знаю, что это такое, я ведь такая стала после того, как в меня молния попала, а вы что подумали?) и я им там спокойно и говорю:
- У нас принято все решения обмывать, а давай-ка мы с тобой дорогой пристав или кто ты там есть, жахнем по маленькой?
На халяву падки все, даже инопланетяне, согласился, как миленький. Я ему и говорю, чтобы ждал меня тут же, в доме я у себя такой бардак не потерплю и бегу в дом, только не в свой, в соседский.
Сосед мой, Михалыч, хорошим умным мужиком был, еще когда только дряхлеть начал, меня и попросил: «Ты, Маша, как увидишь, что я в маразме, дай мне травки какой-нибудь, чтобы не мучился, обидно мне будет в конце жизни под себя ходить, да этому радоваться.» Я тогда ему строго отказала, не могу я никого жизни лишать, а вот сейчас и подумала: Михалыч как раз потихоньку в дитя малого и превратился. Лежит уже несколько месяцев, никого не узнает, пузыри пускает и разве что не агукает, а ежели в его тело, да Йилла вселить, а? Вот интересно, что ж это будет? Точно не хуже, так я решила, ну и бегом к соседу. Хорошо, его одного оставили, внучка в магазин побежала как раз, решила, что за пол часа с ним ничего не случится. Я бы так не была уверена, если честно. Опыта в подобных делах у меня не было, но, с другой стороны, что там делать-то? Взяла швабру, сосредоточилась, да и загнала ехидного Йилла в тело Михалыча.
Сначала все тихо было, а потом старик завыл! Ух, как он завыл, как демон, как оборотень, да им он и стал с моей помощью. Корежило его долго, с полчаса, хорошо внучка подружку в магазине встретила, да они языками зацепились, про деда забыла временно, да может это и сама судьба была. Михалыч затих вроде бы, потом глаза открыл, а мне жутко стало. Кто там внутри? Кто победил? Йилл – он конечно духом силен, но и Михалыч не лыком шит, такую жизнь прожил, кому рассказать не поверят, закалила она его, что чугунную сковороду, такого не перешибешь просто так. Так вот, глаза он открыл, посмотрел на меня и говорит:
- Машка, а ты чего же к больному без гостинца? А может лучше водочки махнем, а?
- А ты чувствуешь себя как? Никуда не тянет?
- По-маленькому тянет, капусты квашеной хочется, да сто грамм, а лучше двести, вроде бы больше никуда. Да, еще встать хочу, залежался я.
И встал.
Что теперь думать, я не знаю. Кто это? Михалыч или Йилл? Когда один проглянет, когда другой, словно сдружились они. Михалыч, как в тот день встал, шатаясь, как сдернул с себя вонючую пижаму, так и ходит теперь гоголем. Сил у него – вагон, родные не нарадуются, врачи не надивятся, хотели его обследовать, так он их послал по короткому адресу, сказал пусть себе иголки повтыкают, раз так охота над кем-нибудь поизмываться. И со мной он иногда странно разговаривает, как намекает на что-то былое, де еще взял манеру подмигивать ехидно. А и ладно. И Михалыча спасла и Йилка перестал безобразничать.
А того пристава, то есть кучу мусора, мусоровоз забрал. Случилось такое чудо. Ехал себе по улице, увидел зловонную кучу, да и закидал себе в контейнер. Не знаю, что там с приставом случилось, да и не интересуюсь. Швабра моя при мне, Йилка угомонился, Михалыч своими ногами до отхожего места и магазина ходит. А что еще надо?