Олух Царя Небесного 1

Роман ОЛУХ ЦАРЯ НЕБЕСНОГО
вышел в ЛитРес в электронной и бумажной версии.
По вопросу приобретения - пишите мне в личку.


©


записки из астрала

Мой стон истошный, ставший песнопеньем,
Прими не с гневом, а с благоволеньем.

Григор Нарекаци
Книга Скорбных Песнопений



©

…начинается…
да, да, да, да, да, это – оно!  Пока, правда, только предчувствие, которое, впрочем, никогда не обманывало. Это состояние я не спутаю ни с чем.

Я постепенно вползал туда, откуда так просто не выберешься. Эта муть может длиться, не прерываясь долгие дни, а иногда и месяцы… Я знаю, о чём говорю: у меня опыт. Как пожизненный срок. Туда только попади – и тебя нет. Ты больше не принадлежишь себе. Ты попал в тюрьму, со своими мутными законами, от которых и зависишь теперь. Замкнутый круг! Психология. Психопатия. Состояние зависимости от самого этого состояния. В общем, тут всё очень сложно. Вернее элементарно, но нагромождено. Двумя словами его можно выразить, как предчувствие беды.

Как всякий провал в никуда, оно богато кучей пустопорожних бессмыслиц: мраком чувств, тяжестью мыслей, суетой действий и всяким прочим сопутствующим хламом. В него легко попасть, выбраться – невозможно. Оно кончается само, подъев тебя изнутри. Ладно… это всё внутреннее… или наоборот, где-то там – на астральном уровне. Короче, творческие процессы…



1.  Подвал

А сейчас я расскажу о себе кое-что любопытное. Чтобы сориентировать заглянувших сюда в пространстве и времени. Очень мне эти категории интересны, поскольку в моём сегодняшнем мироощущении они отсутствуют начисто.  Я не очень загадочно выражаюсь?

Сейчас попробую объясниться, о каких категориях пойдёт речь. О самых что ни на есть общечеловеческих и необходимых! Я вам так скажу, без этих категорий мы потерялись бы в мирах и не факт, что когда-нибудь нашлись. Так вот, именно эти категории я и теряю периодически. То есть, по моей же теории, пропадаю как существо, претендующее на общечеловеческие ценности.

Ладно. Кажется, я ещё пуще туману нагнал. А дело-то простое. Вы когда-нибудь жили ниже уровня земли? Не бывали, а именно жили. Из часа в час, изо дня в день, из года в год. О! трижды – о! Кто живал – знает, какие здесь рождаются ощущения – мироощущения! Сколько здесь покоя, неуязвимости, тишины, вечности.  Да, да, именно вечности, именно! Здесь вечность ощущаешь как нигде. Под луной и звёздами такого вы не почувствуете. В квартире на девятом этаже с такой вечностью вы никогда не встретитесь, потому что в квартире на девятом этаже из всех щелей и окон бьёт живая жизнь!

А погрузите вы эту квартиру под землю метра на два – и всё. В том смысле, что все связи прервутся, и наступит тишина и покой. Под луной и звёздами вы, скорее всего, почувствуете огромность мира, свою былинкообразность и уязвимость. Под луной и звёздами вечность придавит вас, пригнёт и покажет, кто вы есть в её объятьях.

В подвале же ты сам – вечность. Ограниченное пространство подвала порождает неограниченные просторы тебя самого. Луна и звёзды – это уже ты сам. И миллионы лет – ты сам. И бог – это тоже ты. Вы представляете, какие фантазии посещают тебя здесь! Впрочем, какие на хрен фантазии? Это не фантазии – это твой образ жизни. Больше скажу, это твой статус. Да именно, твой жизненный статус, реноме, твоя предъява, которую ты можешь вытащить в любых разборках на самом высоком уровне.
-Ты кто?
-Я – всё.
-Кто-кто?
-Успокойтесь, господа, я – это всё .



2. Олух Царя Небесного

Ну, вы уже поняли, с кем дело имеете? Нет ещё? Тогда читайте название, как этой главы, так и всего сочинения. Да-с, олух – это я, Ваш покорный слуга.

Чтобы понять и, главное, принять это самому наверное (так говорили, во времена Достоевского, то есть наверняка) нужно было прожить полжизни. Постоянное состояние улёта сделали своё дело. Да уж, я всё время там. ТАМ – это то, что не имеет точного определения, но абсолютно понятно. Можно сказать, что это астральные выси, можно – глубины подсознания. А лучше ничего не говорить! Всё ведь и так ясно. Мне. Ну, и достаточно.

Теперь относительно возраста. Сразу хочу предупредить – у меня его нет. Вот так. Ни пространства нет, ни времени, теперь вот сообщаю – и возраста нет. Так и вспоминается небезызвестный герой в небезызвестном романе: «Чего не хватишься – ничего у вас нет!». Хотя возраст сезонный (тот, что для реального мира) всё-таки присутствует. А это лучший на свете возраст – начинающий пенсионер.

А про полжизни я не оговорился. Жить я буду долго, счастливо и умру, когда внуки женятся (такая задумка). А у меня только-только детки народились. И потом – умру ли я вообще? Не решаемый фактически вопрос. Проблема-с! Но об этом, обо всём – потом. Не стоит грузить заглянувших сюда, вот так с первых строк – подобными проблемами.
 
Кстати, о проблемах, для заглянувших сюда. То есть для моего горячо любимого читателя, которого я жду не дождусь на своих просторах. Первая, основная, а может и единственная проблема – это я сам. А свою проблему, та, что во мне живёт – я уже обозначил.

Вот что про меня в википедии написано: «Олух царя небесного – разговорное выражение, означающее «простофиля», «простак», «разиня», «придурок».  В древности на Руси было в ходу имя Олух, которое постепенно исчезло, так как слово «олух» стало нарицательным. Слово произошло от собственно русского «лух» – «дурак» из диалектного «лох» – «разиня, простак». Согласно другой гипотезе, прозвище Влох этимологически связано со словом «волхв», то есть жрец, звездочёт, предсказатель, чародей, знахарь. Полное же сочетание «олух царя небесного», вероятно, является продуктом народного творчества. Оно указывает на приближённость наивных людей к Богу». 

Ну, всё про меня! и лох, и волхв, и «продукт народного творчества». Куда не заглянешь в свою биографию – дурак дураком. Из школ выгоняли за тотальную и дремучую неуспеваемость (еле-еле закончил ШРМ – школу рабочей молодёжи, где учителя на экзамене сами нам подсказывали), в институт на пушечный выстрел не подпускали. 

Однако волхв. Чую – жрец, чародей и знахарь. Вся конструкция мироздания мне ясна и понятна, и сияет она как град на холме, и прозрачна она, и доступна. Об этом, правда, в двух словах не скажешь – верьте мне на слово. У меня вообще всё тут так устроено, что мне только на слово и можно верить. Или не верить, дело хозяйское. Я ведь ничего доказывать не собираюсь, по причине уже озвученной. В общем, пока так. Неуч, лох, но волхв. Одним словом – олух. 

И ещё, самое главное – близость Бога. Но об этом, собственно, всё сочинение… 



3. Ох, хо-хо!..

Ну, и как с этим жить!? Поплыл я. Прямо с первых строк поплыл. Чуйка у меня, конечно, выдающаяся – нереально-астральная, метафизическая, и всё такое. Но. Отсутствие мозгов напрягает. Как можно жить, не имея мозгов? То есть, практических мозгов, мозгов, так сказать, чисто реальных.

Вот-вот, именно реальных и конкретных. А с реализмом у меня вообще туго. Так туго, что я его порой ощутить не могу! Чую, есть он, этот ваш реализмус, выпирает где-то, ясный такой, наглый, как весенний денёк. А попасть в него – как? Любая мысль в астрал улетает, любое движение души улетучивается в небытие. Именно. И не только мысль и душевные переживания – всё туда сваливает. Лёгкими почти райскими птахами упархивает. Сотрясание мозгов и дрожание смыслов, вместо стройной логики, о которой мечталось когда-то. Как с этим жить? И вид ещё делать…

Вид делать, что всё путём, всё «как у людей». Что я такой, как все, нормальный чел с мозгами и всяким прочим достоянием. Но об этом, тс-ссс! – никому. С этим нам ещё предстоит разбираться, осваивать, так сказать, эту аномальную территорию. Как я умудрился жизнь прожить в таком вот странном виде? Однако безнадёжность данного предприятия – очевидна. Без ощущения реальности, без конкретных мозгов – ничего, ясен перец, не получится.  Короче, полный аут и замкнутый круг.

Так что как-то так. На интуиции живём-с и чувственном восприятии. И ещё кой чего припасено-с. Да-с! Склонность к философствованию. ФилосОф от бога! Нормальный, такой, кстати, наборчик, чтобы выйти на просторы чистого творчества – и объяснить необъяснимое. И постигнуть непостигаемое! Я и жизнь свою так прожил – необъяснимо, непостижимо. А чтобы хоть как-то двигаться к мечте – ярился. То есть, не понимая, почему мечты и я, никак не сойдёмся – закипал, не думая ни о чём. Да уж, это была моя реальность. Вот такая нереальная реальность…

Сильные чувства бурлили во мне и переливались через край. Другого толкача у меня не было – я ж адреналинщик, подсевший на сильную эмоцию. Мозгов-то нет, а двигаться надо было. В основном напролом. Вот и двигался, ярило безмозглый, куда-то вглубь своей жизни – под землю, где нет ни пространства, ни времени, ни цели. Вот и очутился нигде, с багажом неудобоваримых знаний и ощущением неполноценности. Именно. И от всего от этого всякая дребедень в голове мерещилась. Можно сказать, полная ерунда мерещилась и мерцала. А можно не говорить ничего. Пасть в нирвану и протяжно завыть.
 
Тут ведь выводы совершенно определённые напрашиваются. Но я не стану их озвучивать. Из чувства самосохранения, хотя бы. Я ведь не для этого за перо взялся (в смысле, по клаве стучу), чтобы с первых строк усомниться в своём предназначении (великом, между нами, предназначении). Мы ещё поборемся. Мы ещё докажем! Я вам так скажу, и без мозгов можно жить. Без них-то даже лучше получается, это вам любой дурак скажет!

Да и не о том я! НЕ – О – ТОМ! Всю жизнь – не о том!
О чём же тогда?..
Пока не знаю…



4. Нас мало

Нас мало избранных, счастливцев праздных.
Пренебрегающих презренной пользой,
Единого прекрасного жрецов.

Да уж, что уж, племя наше малочисленно, так малочисленно, что мы даже не знаем друг о друге. Да и знать не хотим. Нам достаточно и себя за глаза. Так бывает достаточно, что через край проливается…

О подобных себе мы из книжек узнаём, и то – случайно, потому что читать не любим. Я так скажу: стоящий художник бежит от информации, потому что переполнен ею. Она его сама находит, а он только отмахнётся: «да, знаю я…». Откуда знает – вопрос не стоит. Знаю – и всё! Загадка. Внутри у него много загадок, если копнуть…

Вот и копает художник всю жизнь и витает в запредельных мирах. Витает и копает, витает и раскапывает залежи, и обнюхивает их, и заходится в творческом экстазе. А там ещё и ещё. И всё такое прекрасное…

Есть такой Артур Шопенгауэр, а у него есть книжица «Афоризмы житейской мудрости», в которую я заглянул однажды со скуки. Что тут скажешь? А скажу то, что не читал ничего – и начинать было не надо.

Уже во «Введении» Артур обрадовал меня веселеньким наблюдением: « …мудрецы всех времён постоянно  говорили одно и то же, а глупцы, всегда составлявшие огромнейшее большинство, постоянно одно и то же делали, – как раз противоположное; так будет продолжаться и впредь. Вот почему Вольтер говорит: “Мы оставим этот мир столь же глупым и столь же злым, каким застали его”». Не правда ли, обнадёживающая «житейская мудрость»?

Грузить себя вопросами «Что есть индивид? Что имеет индивид? Чем индивид представляется?» я не стал. Немцы – жуткие зануды. Они не являют знания, они их выстраивают, скрупулезно и нудно, обсасывая причинно-следственную связь и постоянно кого-то цитируя. Будто оправдываясь, вот, мол, не один я так считаю, нас вона сколько. Читать это невозможно скучно. Залез в середину и обнаружил…

Пожалуйста, вот и ответ, почему я счастливый такой! Например, Аристотель, которого опять цитирует Шопенгауэр, являет знания. Он объявляет самой счастливой – жизнь философа: «Подлинное счастье состоит в возможности беспрепятственного применения наших совершенств…».  Гёте ему вторит: «Кто от рождения обладает даром быть даровитым (чё сказал?), обретёт в нём радость бытия». Артуру и этого мало – расставляет всё по полочкам. Начинает втирать о трансцендентных мирах и интеллекте, витающем в тех мирах. Моя славянская душа не выдерживает пережевывания понятной мысли. Что немцу хорошо, русскому – смерть.

Говорю по-русски: досуг у меня есть, и мысль моя со скуки бродит, где захочет. В основном, в астральных мирах. Так что живу я жизнью высшего порядка. Вот так. В общем, молодец Артур, – ответил на вопрос, почему я счастливый такой на пять с плюсом.

Так вот, всё у меня, счастливца, замечательно. Настолько замечательно, что я даже побаиваюсь говорить об этом. Чтобы не сглазить.  Но сейчас скажу. Потому что на этом пространстве можно говорить всё. Моя любовь к самокопанию – это отдельная субстанция, которую так просто не сглазишь. Это суть моя просится на волю, а суть сглазу не поддаётся. Факт.

Это пространство в пространстве. Здесь я свободен от всего. Это моя территория, по которой ползают только мои тараканы. Здесь я исповедуюсь и раскрываюсь. Бывает, до такой степени исповедуюсь и раскрываюсь, что уж и сам не ведаю, мои ли это исповеди и раскрывания. То есть происходит некий зуд откровения и диссонанс искренности. Во как! Это когда так себя разоблачишь, бывает, что уж и сам не веришь ни единому слову. И вспомнишь кстати, (или некстати) что «мысль изреченная – есть ложь». Ну, и ещё что-нибудь в этом роде…

А потом абсолютно и окончательно всё это хозяйство отвергнешь к чертям собачьим совсем и воспаришь в высших сферах, то бишь в трансцендентных мирах, о которых поведал нам господин Шопенгауэр. И всё на этом и закончится. Это и будет моя суть окончательная, которая не любит ни исповедей, ни разоблачений, а любит только себя. Примерно так у меня всё и происходит по вечерам…

Но я отвлёкся сразу от двух тем. Какой я замечательный счастливец, какой редкостный везунчик, но в какой я при этом впадаю ступор и мрак. Начну, естественно, со второй, самой волнительной и пронзительной: состояния беды. А про то, как у меня всё замечательно – потом. Или вообще умолчу. Как сказал ещё один счастливец, мой далёкий деревенский дружок Андрюша, о котором я обязательно расскажу, потому что он – счастливец из счастливцев. А сказал он буквально следующее: «Счастье было бы возможно, если бы оно не вызывало столько раздражения у окружающих». Это он про себя сказал, однако как наш брат «счастливец» может раздражать окружающих – мне напоминать не надо. Так что я ещё десять раз подумаю, раздражать окружающий мир своим счастьем или сдержаться.

Вот о состоянии беды – сколько угодно. Тут уж точно раздражение ни у кого не вызовет. Только глубочайший интерес и неподдельное сочувствие. Поэтому об этом я расскажу всё как есть. Эта тема вечная и необычайно популярная, особенно у русских, потому что этот зверь непростой, живучий и очень наш. Наш – это значит, мы сроднились с ним настолько, что вполне могли бы сделать его символом нации. Беда – абсолютно русский  зверь.



5. Во глубине глубин глубоких

А начну я из глубины веков. Из таких глубин глубоких, которых для многих и не было вовсе. Из тех глубин, о которых историки не упоминают, потому как не знают о них ни черта. Потому как, это глубины духовной жизни, а в этом вопросе не только у историков, а и у обычных мыслителей мнений столько, сколько этих мыслителей есть в наличие. 

Так вот, в глубине веков, такое создалось впечатление у меня как у мыслителя (безмозглого, заметьте, мыслителя), всё было просто и понятно. Это сейчас нагромоздили всякой ерунды и без великого пройды Фрейда и армии его многочисленных последователей в этой ерунде, и разобраться невозможно. (Пройда, кстати, самое безобидное определение этой зловредной и никчёмной личности). Таково моё частное мнение.

Впрочем, в моём тексте никаких других мнений и быть не должно. Эту мысль я бы особо выделил. НИКАКИХ, повторюсь, чуждых мнений, только СВОИ, – бесспорные и окончательные. И цитировать, кстати, в отличие от немецкой философской мысли, будем только себя. То есть искать подтверждение своей правоты в чужих высказываниях – не обязательно.

Так что вот так как-то. В глубине веков Фрейда, слава богу, не было – поэтому всё было ясно и понятно. Я вообще склонен думать, что психоанализ, как всякая зловредная деятельность, сам себя и породил. Это простые истины рождаются в сферах небесных, а психоанализ, как вирус, самозародился и зудит, знаете ли, и чего-то требует (бабла в основном). А дальше получается так: чем больше мы громоздим в мире выдуманных проблем, тем больше нужно психоаналитиков, решающих эти проблемы. А психоаналитики ребята не промах –  тут как тут. Знал я двух лично. Обоих звали Алёнами, и проблем от этих Алён у меня была целая куча. 

Так вот, в той древней древности на Руси отношение к миру было совершенно иным. Потому что не только Фрейда, но и либералов там не было. И русская интеллигенция ещё не замутила свою подрывную деятельность. Золотое было времечко! Божье. То есть, во всём виделся лик божий, и слышалось его же дыхание. Даже когда, человек совершал преступление, то его судили не за само преступление, а за нарушение божьих заповедей. Древние люди как дети ощущали мир цельным, единосущностным, и нарушение этой сущности как творения божьего – и было преступлением.

У древних, бог – точка отсчёта всего. Понимание жизни было органично, представление о мире было как о едином доме, в котором законы общежития – божьи законы, и они были естественны, как сама жизнь. Наши предки были невинным и свободным племенем, они молились духам воздуха, света, журчащим ручьям – бог был разлит всюду.

Наши отцы смотрели на мир ясно и просто – не краснели при виде обнажённого женского тела, слышали музыку звёздного неба, и впадали в ярость на полях сражения. И всегда побеждали. Битва была для них образом жизни, а боевой дух – естеством. Живя на склонах холмов и в долинах живой природы, они заложили основы натуральной науки, культуры и философии. Кто знает, что за великое будущее ожидало бы нас, если бы…

Если бы, если бы! Я по молодости рыдал в этом месте. Да какое, по молодости! Ещё недавно я стенал, бился и рвался в бой со всеми, кто покусился на нашу самость. Было время, когда я, в традициях отцов, рвал врагов и метал в них же все мои обличительные копья и дротики, пропитанные ядом. Да уж.

Однако это не правильно. Это я сейчас понял, когда, наконец, задумался. Ну, негоже в моём возрасте впадать в раж и яриться, пусть даже ради истины отцов. А правильно будет поступить так, как поступают китайцы. Мудрейшие из них. Они садятся на берегу реки, и ждут, когда мимо них проплывёт труп их врага. Врагов же у меня так много, что остаётся только узнать, чей труп среди проплывающих, будет милее моему сердцу. 

Вот! Я вижу своё ближайшее будущее. Я буду сидеть на берегу воображаемой реки и грезить, и ждать, ждать. Я буду так царственно спокоен, так нравственно высок, что моё будхическое тело – (тело интеллекта, если кто не в курсе), которое и у меня, наконец, проявится и вознесётся надо мной. Оно будет иметь форму светового шара, а попросту говоря – нимб вокруг головы. Таким и запомнюсь я в сказаниях и легендах, которые непременно должны оставить свой след, после моего ухода…

Первый сиреневый трупик, кувыркающийся в грозных водах бурлящей реки, (это всё-таки моя река, не китайская – поэтому и бурление вод) так вот, первым будет, конечно же, апостол Павел, тот, что в девичестве Савл, или Саул. Он и есть самая милая моему сердцу вражина.

Чем же этот, известный в определённых кругах господин хороший, так не угодил моему будхическому телу? Что тут скажешь! – лучше бы ничего не говорить, конечно, и не начинать даже, но для людей далёких от хитросплетения религии, буквально пару слов.

Это его стараниями началась вся эта кутерьма, под названием христианство. А, как известно, христианство долго мутило воду, пока не заползло в Римскую империю, и непосредственно в далеко не будхические мозги императора Константина.  Христианство – это название религии. С одной стороны. С другой же – кладезь нравственных постулатов и прогрессивных идей. Их до сих пор так и называют – христианские ценности. Чтобы утвердить их, необходимо было уничтожить все предыдущие ценности. Ну, и началось новым христианским воинством плановое и несуетное завоевание мира…

Кстати. Загнул я про сиреневый трупик, кувыркающийся в моём бурном сознании. Уж кто-кто, а апостол Павел и сегодня живее всех живых. У них много таких жизнестойких деятелей. Иоанн, например, тоже много нужного и полезного сделал. Моисей, не к ночи будет помянут. Короче, сиди, не сиди китайцем у реки хоть Хуанхэ, хоть Енисея – ничего путного не высидишь. А эти ребята как раз не сидели сиднем, а очень даже плодотворно трудились на благо и процветание своей родины.

А чтобы родина правильно процветала, нужно было убедить весь мир в своей избранной уникальности. И достичь этого можно было, только утвердив новую религию. Тут «христианские ценности» и пришлись ко двору. В методах не церемонились. Тихой сапой, уничтожая по пути все прочие святыни, и шельмуя неугодных, утверждали эти ценности.

Здесь, быть может, впервые применялся метод выжженной территории, но в духовном, так сказать, плане. То есть завоевание происходило не на поле битвы, а в умах, сердцах и душах. Там и разжигались пожарчики. Мир был завоёван без всяких армий, без грубой силы. Они сделали это исключительно с помощью мозгов, которые у них были заточены как-то особенно. 



6. Марк Ильич

А дальше… я умолкаю. И предоставляю слово новому своему персонажу. Это некто Марк Эли (Ильич) Раваж. Кто такой? – да такой же чумовой философ, типа меня, а по совместительству личный биограф семьи Ротшильдов. Тут уж конечно – фирма! Здесь уж, да уж. Еврей. Навёл шороху в своё время: «а сейчас я расскажу вам ВСЮ правду». Чуете? Это ж как я в молодости. Я тоже непременно ВСЮ правду говорил…

Поразил он меня, короче. Так поразил, что я усомнился в его реальности и заподозрил подвох. Но поразило меня всё-таки то, что я, заметьте, не еврей – к тем же выводам и пригрёб. Впрочем, хватит ля-ля – послушаем это чудо саморазоблачения, которому, кстати, «сто лет в обед». Этим откровением он разразился аж в 1928 году.

«Две тысячи лет назад, в далёкой от вас Палестине, наша религия впала в разложение и голый материализм. Храмом Соломона завладели банкиры-менялы. Разложившиеся в конец, самолюбивые раввины доили народ и жирели. И тогда появился юный патриот-идеалист, и пошёл по стране, взывая обновить веру. Он и не думал создавать церковь. Как и другие пророки до него, он думал только очистить и вдохнуть новую жизнь в старую веру. Он атаковал раввинов и выгнал банкиров из храма. Это привело к его конфликту с существующими олигархами, в результате чего всё это кончилось для него плачевно.

Только после разрушения Иерусалима Римом новая секта вышла из тени. И то, только потому, что её в борьбе с Римом начали поддерживать еврейские олигархи. И тогда один еврей по имени Павел или, по-еврейски, Саул (по-русски – Савл), начал воплощать идею разрушения Рима, через его основу – армию, посредством христианской доктрины непротивления злу насилием, что и осуществилось маленькой сектой «христиан» в Риме.

Естественно, что все первые христиане были евреями. Павел стал Апостолом для гоев, хотя до этого он был главным гонителем христиан. Как вы сами понимаете, его, якобы, «чудесное перевоплощение» в связи с видениями, наверно, было гораздо более прозаическим. И так хорошо Павел поставил пропагандистскую работу, что в течение четырёх столетий, огромная империя, покорившая вместе с половиной мира и маленькую еврейскую Палестину, стала кучей обломков, а закон Сиона стал официальной религией Рима». (Конец цитаты).

А что же Русь святая? Как она-то из своей древней древности выкарабкивалась? Да так как-то. До сих пор спорят, и ничего путного не находят. Оказалось, что никакая она не святая, и православной-то стала, только благодаря передовым идеям и нравственным постулатам христианства. Если б не Крещение тёмного, дикого, погрязшего в невежестве язычества народа, если б не Византийская благодать, всё бы тогда – кирдык. Кончилась бы наша песня, не начавшись.

Так за нас и про нас решили учёные мужи. При этом объяснить природу самого ПРАВОСЛАВИЯ – не смогли. То есть объясняют, но как-то корявенько, по понятиям, типа это – самая правильная религия (orthodox). У правильных пацанов – правильная религия. А на выходе: «Ортодоксальная автокефальная церковь византийского толка».

Однако в глубине глубин глубоких у тёмного, дикого, где-то и в чём-то погрязшего народа была вера. Не надуманная и не придуманная умными пацанами с Палестины, а идущая из самых глубин и всего уклада жизни. ВЕРА понятие сакральное, и само его название состояло из двух древнеарийских рун: руна ВЕДЫ – способность изведать божественную мудрость; руна РА – сияние чистой правды. Или просто – ведать Ра. А само ПРАВОСЛАВИЕ ещё понятней объясняется: народ ПРАВЬ славил (высшую Правду). Всё так просто! И жило это, и существовало, когда и Византии-то в помине не было, и самого христианства и даже ветхозаветного бога, из которого потом всё это хозяйство повылупилось.

А дальше – вместо Сияния Чистой Правды, нас одарили историей становления некоего неизвестного и непонятного нам народа. Рассказав, между прочим, что народ этот не просто так – он избран самим Господом Богом.

Здесь вновь я даю слово новому своему знакомцу Марку Ильичу. Он так восхитительно беззастенчив, что некоторые товарищи засомневались в подлинности этой личности. Но тут уж я вступлюсь за биографа и филосОфа. По мне так, это естественное желание уставшего от жизни и мудрости победителя расставить все точки над «ё». Прошло два тысячелетия, а несмышлёным гоям нужно рассказать и даже втолковать, как их грамотно развели в своё время. Так они ещё и упираются – не верят…

«Мы сделали вас добровольными и бессознательными носителями нашей миссии в этом мире, посланцами варварским расам Земли, и бесчисленным ещё не родившимся поколениям. Без ясного понимания, как мы вас используем, вы стали агентами нашей расовой традиции и культуры, неся наше Евангелие во все уголки света.

Наши племенные законы стали основой вашего морального кодекса. Наши племенные законы стали основой всех ваших конституций и законоположений. Наши легенды и миф стали истинами, которые вы напеваете своим младенцам. Наши поэты сочинили все ваши молитвенники и книги. Наша национальная история Израиля стала основой вашей собственной истории. Наши цари, государственные деятели, воины и пророки стали и вашими героями тоже. Наша малюсенькая древняя страна стал вашей Святой Землёй! Наша мифология стала вашей Священной Библией! Мысли и идеи наших людей переплелись с вашими традициями до той степени, что у вас не считается образованным человек, который не знаком с нашим расовым наследием». (Конец цитаты).

Ну, что тут скажешь, – беда. И здесь я абсолютно серьёзен. Хотя Раваж пишет только о следствии той экспансии, однако само Крещение было замешано на страшной крови, и вылилось в глубочайшую трагедию Руси. Историю вымарали (историки у нас пугливые и послушные), а пропагандисты (всё те же красавцы) умные, организованные и циничные –  оказались на высоте. Пропаганда и шельмование всегда были неотъемлемой частью этой религии.

Память вытравливали тщательно и жестоко. Но и Русь не сдавалась. Русь уходила в леса, сжигала себя целыми селениями и молчала. И сейчас молчит. Однако. Вопреки. Где и как – непонятно. Но в глубине глубин глубоких сохранились ещё сакральные знания – нечто волнующее и раздражающее нас. Сияние Чистой Правды остаётся нашей грёзой, тайной мечтой и единственной религией. И Христос между нами.



7. Так что же я? А вот…

Я художник. И это не профессия – это бытие мое. Я не живу жизнью, я живу вечностью и бессмертием…

Впрочем, пафос этой фразы, отдающей надгробной речью, боюсь, уничтожает саму мысль. Однако моя «вечность» и моё «бессмертие» не про то, не про «вечную память творцу». Они именно про ВЕЧНОСТЬ, в понимании её данности как условия существования. Нет тут пафоса, а есть понимание невозможности другого пути.  И я хочу, чтобы меня поняли именно в этом контексте «невозможности другого пути».

Я живу только так. Даже в обыденной жизни я нахожусь в параллельном мире, то есть ТАМ. Я всегда, хоть краешком сознания, но – ТАМ. Я интуитивно ощущаю свою принадлежность к вечности. Для меня потусторонний мир так же естественен, как мир реальный. Более того, инобытие – моя постоянная среда обитания, моя кухня, если хотите. Тот мир для меня ближе и понятней, чем этот. Там – высшая правда, а это мой камертон подлинности и путеводитель в горние миры.

Поэтому вопроса, верую ли я в загробную жизнь, в вечную жизнь – не существует. Как можно не верить в то, в чём живёшь. На этом и тормознём…–  пока не разобрало окончательно.

Так что же я? А вот: читаю… в основном себя, слушаю себя, мыслю о себе, думаю… над собой. Думать же можно по-разному: можно думать непосредственно думу, то есть мыслить как бы изнутри лабиринта оной мысли. А можно быть над мыслью – подняться в выси и посмотреть оттуда, на себя, на мысль свою, и оценить  всё это хозяйство. Это я определил как «надприродное сознание», которое не раз уже поминал. (Даже целую теорию вывел, но это тема отдельная). Короче, объясниться пора. Назрело.

Так вот, оценивая себя, так сказать с высот и вершин, возникают вопросы. Вернее один, но самый главный – Вопрос Вопросыч – вопрос всея жизни. Вот что это ты? – спрашиваю я себя. – Что пристал к себе? Чего докопался? Что ты всё выискиваешь внутри, писака? Графоман, всю жизнь пишущий один единственный роман о себе. Хотя роман уже пятый, но всё о себе, горячо и предано любимом. Что ты хочешь найти там?

Впрочем, с жанром ты так и не определился – роман ты пишешь или развёрнутое эссе, или… это просто трёп, что больше всего, кстати, подходит к этому словоизвержению. До этого, впрочем, и дела никому нет. Потому как существуешь ты, если не в полной изоляции, то приближенно к этому. Полтора читателя, один из которых ты сам, не станут спорить о жанре. Да и ни о чём другом спорить не станут.

Ладно. Пусть в стол ты пишешь, типа будущим поколениям завещаешь свои бессмертные строки. Были такие понятия в советские времена: рукопись – «в стол», фильм – «на полку». Но тогда это было актуально и даже почётно, мол, есть такие «узники совести», которые не в силах молчать, но и под чужую дуду не поют, не пляшут. Вот и писали, и даже кое-чего написали…

А сейчас? Пиши что хочешь, издавай себя сам, и радуйся. Вернее не так. Возрадуйся и возликуй, творец – настали твои времена! Никакой цензуры, никаких тебе запретов, твори, родной, во благо и во имя! И чё?.. Оказывается нельзя с нами так. Не по-людски это. Мы без внешнего сопротивления разлагаемся и вымираем.

Впрочем, и это не мой вариант. У олуха свой мир, в котором своё сопротивление. Вся жизнь ему – препятствие. У олуха всё ни как у людей. А у олуха-писателя, всё ни как у просто писателя. У него мир звуков и чисел, музыки и логики там, где нормальный нравственно здоровый писатель ничего не услышит. Впрочем, где вы встречали нравственно здоровых писателей? Ладно, даже среди относительно здоровых писателей, да, что уж там… даже среди полоумных писателей, я – белая ворона.

Поэтому и дозрел я однажды до мысли, что я – аномалия. Нормальная такая магнитная аномалия. Причём, настолько магнитная, что не могу сам с себя соскочить – притягиваю неотвратимо! И на вопрос, какого чёрта ты пишешь о своей персоне, словно ты Пушкин и фанат-пушкинист в одном лице? Я отвечаю, что есть такая потребность.

А Пушкина я вспомнил не случайно. Один приятель мне как-то сказал, что я на Пушкина похож. Увидев моё радостное недоумение, он объяснился: «Тебя тоже убить хочется».

Тут он попал в яблочко. Внутри меня такое творится (замечу, не разово, а постоянно), что, убить меня хочется даже мне самому. Да уж, трудно мне. Внутри себя трудно, противно и даже невозможно. Если не выскажусь – разорвёт. Поэтому и не прячусь, высказываюсь, чтобы хоть как-то разделить эту невозможность со всем миром. Да-с, такой уж я романтик! Всем по кусочку той невозможности, глядишь, всё и рассосётся. Правда, романтик он и есть романтик, потому как желающих разделить со мной такое вдохновение маловато оказалось. В реальности же – вообще никого… 

Вот и попал я внутрь оной проблемы, как кур в ощип. Или, как мне когда-то слышалось, как «кур во щи». Нормальненько я так высказался. Хотел написать умно и драматично, что, мол, моя воспалённая вселенная не уживается с вашей вечной вселенной, то есть, со всеобщим миропорядком. А написалось про кура, которого ощипывают, чтобы сожрать. Потому как, это соответствует моему униженному положению. Барахтающийся в огненно кислых щах безумный ощипанный кур – вот мой образ и моё место, и статус, и прочая… 
 
Вот, вот, донёс я, наконец, своё мироощущение – состояние полного отчаяния! Проявление сильных чувств – вот главная  проблема для меня. Псих я, ярило и безумец! Псих такой, что впору… ну, если не вешаться, то что-то в этом роде предпринять. Я же, как войду в свою зону турбулентности (а она у меня по любому поводу) – святых выноси! Впрочем, тут не только святых – всех выносить надо. Потому как я выношу мозг начисто, и вынести такое, могу только я сам. Но тогда я впадаю в полный кураж, а это чревато…
 
Чревато для окружающей природы. Чревато тем, что я есмь. Аномалия, разгуливающая на свободе – это вам как – стрёмно?.. Впрочем, Вечность (моя любимая Вечность) она же всё приемлет. Всё воспримет, всех успокоит. По головке погладит, ранку залижет и… нетути меня… в домике… спрятался под землёй, и живу тихо-тихо. Бога хочу постичь… в смысле… ну, как постичь? – богоборец во мне вдруг нарисовался… а как без него?.. без богоборца я буду не я… я ж – аномалия…

Я же, как матушка Русь, оттуда и вышел – из глубины глубин, из вечной вечности, где всё было девственно чисто. Я помнил ещё тот запах воздуха и журчанье ручья, и взгляд мой был страстен и слух чуток. Я не вписался в этот мир, но и тот расплескал. Я оказался нигде – в безвременье, безмыслие, засунутый под землю. И бог этот ваш, еврейско-европейский, потасканный и слегка ущербный – меня не только не спас, но разъел мне мозг и посеял в душе мрак. Я и закопал его однажды…   

А рассуждать о нём – что? бог – это такая хитрющая тема. С одной стороны, вечная тема, а с другой – там такие хитрованы поработали, что уж и не знаю, право – всех святых давно вынесли! Есть бог, нет его – не это им было важно, а важно, что тема эта – неуязвимая и нерешаемая. Там всё так хитро заплетено! Что бы кто ни говорил, а Тот, Который в их книжицах прописан, и в ус не дует, и бородой не трясёт. Типа давай, давай, приятель, мы внимательно слушаем, только… не докажешь ты всё одно ни черта! Мы эту территорию покрыли основательно. Навсегда.

Я вот лично об эту тему все свои зубья поломал. Уже новые давно выросли, так я и их поломал. И что вы думаете, один я такой беззубый? Да ни в коем разе! Ни один, сколько-нибудь уважающий себя борзописец (и сам Лев Толстой, и большой друг Христа – Достоевский) не обошёл её стороной. Я так скажу, если ты занялся этой странной работёнкой, писательством то есть, то без двух тем, тебе не обойтись. Это – Бог и Эротика.  Эротика в самом широком смысле – как основной инстинкт Жизни. И бог, конечно, не Тот Который в их книжицах прописан, а Бог как смысл той Жизни.

Эротика и Бог – это основа основ писательского труда, потому как, это основа жизни. А если вдуматься, (что нам, впрочем, противопоказано) то тема выходит вообще одна на все времена: ЭРОТИКА + БОГ = ЛЮБОВЬ. Нет любви – нет литературы! Так-то вот.

В принципе, на этом можно поставить жирную точку. Самая главная мысль в этом лучшем из миров – озвучена. Оспорить её не суждено никому. Ну, если только Ницше попробует, но он умер. Сказал, что бог умер, а умер сам. Вот, и поди ж ты!
Итак…



8. Шаткое доказательство существования Бога

Как всякий «счастливец праздный», я болен темой бога. Иначе говоря, я болен инобытием. Ну, да, ну, да – именно болен. Хотел сказать, что меня волнует тема бога, а написал слово «болен», и всё встало на свои места. Потому как Сияние Чистой Правды, которая смысл и суть всех вещей, если помните, говорит мне, что не может быть такой мрачной и безысходной религии. Поэтому все мы больны тем ветхим Богом (не в смысле ветхозаветным, а их трактовкой Того Самого).

Я человек неуравновешенный, как было доложено выше (или свыше). А это значит, что религиозные люди меня раздражают. Почти до обморока, то есть бесят. А те, кто говорит, что живут во имя Бога (Того Самого) – убивают во мне всё светлое и чистое. А со мной нельзя так. Я и так больной на голову, а если ещё лишить меня светлых ориентиров, то уж и не знаю, в какие дебри заведёт меня освобождённая и тёмная сторона моей личности.

Короче, вся эта религиозная паства вместе с их поводырями кажутся мне людьми или недалёкими, или лживыми, а часто и тем, и другим одновременно. Я им не верю. Я их не понимаю. Я их не люблю. Я с ними несовместим. Я бегу от них.

Это ещё одна разновидность Алён (поминал я тут как-то Алён-фрейдисток). Поминал также, что они находятся в  состояние зависимости от самого своего состояния. Меняется только предмет вожделения, вернее меняется название предмета вожделения. Вообще, мне давно кажется, что вся путаница происходит именно в названиях – в Слове. Поэтому, вспомнив Иоанна, скажу так: «В начале путаницы было Слово, и слово это – Бог».

Кстати, идейка тут возникла. А что если одних зависимых попытаться лечить другими зависимыми – клин клином, так сказать. То есть, Алёнам-фрейдисткам дать поручение разобраться с богозависимой публикой. Сеансы проводить, внушения… глядишь, они друг дружку и успокоят… поедят, конечно, чуток, но и успокоят потом. Потому как одного поля ягоды.

Ведь религиозные люди, посвятившие себя Господу, отрекаются от мирской жизни, презирают всё телесное, чтобы возвысить дух, приблизить себя к Богу. Это ведь тоже аномалия, причём, ещё какая магнитная. Я бы сказал – магнитно-магнетическая! Я сам себя примагнитил и то маюсь, а их – Нечто под названием Господь. Но я не поклоняюсь себе, не молюсь себе, я себя – постигаю. Я бога в себе постигаю. Моё я, моё ego и есть бог, которого я силюсь постичь. А у этих бедолаг – что?

Мне всегда казалось странным, что можно из всего богатства и многообразия жизни вычленить бога в отдельный символ и предаваться изо дня в день поклонению его образу, молитве и уничижению себя. Что-то в этом глубоко противное природе. Во всяком случае, моей природе.

Да и верующим в религиозном понимании я бы себя не назвал. Это что-то совсем иное. Как я уже говорил, как можно не верить в то, в чём живёшь. Наверное, поэтому никакого придыхания и какой-то особой умильной любви к Богу я не испытываю. Для меня ненормальным является выделение его в отдельную субстанцию. Он живёт во мне, я – в нём; он – моя суть. Он есть ВСЁ и НИЧТО. Из Ничто черпается Всё.

Сияние Чистой Правды и есть всё и ничто, потому что это понятие абсолютное, философское. Это как Чистый Разум. Это – камертон, которым проверяется подлинность. Бог это явление абсолютное – абсолютной ЧИСТОТЫ и абсолютной ПРАВДЫ, это квинтэссенция всего: жизни, смерти, начала и конца.  Он изначален и конечен. Он существует и отсутствует единовременно.

И объяснение этого великого парадокса я обнаружил в даосизме: «Те, кто говорят, что могут объяснить Дао, не понимают его, а те, кто понимают его, не объясняют ничего…». В этой формуле абсолютно моё отношение к Богу. Больше скажу, основы даосизма и явились той прарелигией, из которой впоследствии черпали знания все последующие религии. Бог абсолютен, реален, но как только словами начинаешь осваивать это пространство – он мельчает и, в конечном счёте, – исчезает. Или становится чем-то отвлечённым, как некий философский символ. А в философии всё шатко – и доказать можно всё, и опровергнуть.

Из истории вопроса. Некогда в Китае наравне с мощными религиозно-философскими учениями – конфуцианством и буддизмом – возникла уникальная доктрина, у истоков которой, по легенде, стоял мудрец Лао Цзы (Старый младенец), написавший даосский трактат «Дао дэ Цзин», где изложены основные положения даосизма. Центральное место в доктрине даосизма занимает Учение о Дао. Дао – «нерождённое, порождающее всё сущее», всеобщий Закон, господствующий вечно и всюду, первооснова бытия. Непостижимое для органов чувств, неисчерпаемое и постоянное, без имени и формы, Дао даёт имя и форму всему.

Я не изучал даосизм. Я его предчувствовал, то есть знал, не оформляя эти знания словом. То, что я прочёл однажды «Дао дэ Цзин», не удивило меня, оно как бы уже существовало во мне. «Знаю, и всё!» Это было абсолютно моё восприятие, то есть я так и мыслил, так и ощущал ЭТО. Новым стало только само слово, обозначающее понятие Дао. Но ведь это абсолютно неважно, как назвать НЕЧТО: Бог, Дао или выразить ещё каким-нибудь звуком. Аллах, например или Иегова.

Но я отвлёкся. В своих трактатах о Дао Лао-Цзы писал, что «перед лицом смерти всё ничтожно, из-за всего существующего проглядывает Ничто. Ничто – это и есть первооснова мира, из Ничто всё возникает. Ничто – путь вещей, явлений, процессов, потому что из Ничто всё вытекает и в Ничто всё возвращается».

«Ничто» – это слово, которое не обозначает ничего. И в то же время это глобальное понятие, где твоё воображение рисует изначальный мир. Это – первооснова, та девственная глина, из которой Господь вылепил этот мир. И это сродни творчеству. Только попав в резонанс изначального Ничто, ты способен стать выразителем его, а значит воспроизвести его суть.

Но дальше наши пути расходятся. Вернее так: дальше начинается практика, и у каждого свой неповторимый опыт.

Даосы считают, что утрачивая личностное начало (ego, «Я»), ты приобщаешься к Дао – Великому Ничто, постигая Великое Ничто и становясь им, ты способен стать чем угодно, не будучи больше «Я», но становясь Всем и Ничем одновременно. Всё в мире происходит спонтанно, естественно, по воле Неба, благодаря механизму, называемому «небесной пружиной». Пытаясь влиять на ход событий, человек нарушает гармонию, поэтому одним из даосских принципов является недеяние (У-вэй).

У-вэй – не есть бездействие, это действие вне ума, вне рассуждений, действия в медитативном состоянии тишины ума, когда поступки текут естественным образом, без предположений о ходе событий, без трактовки их, без объяснений. В состоянии У-вэй можно рубить дрова, рисовать картины, возделывать сад – делать что угодно, если ваш ум при этом молчит. Адепт занимает наблюдательную позицию ко всему, особенно по отношению к себе. Он невозмутим и анализирует всё посредством интуитивного мышления. Небесная пружина, своеобразный «первотолчок», инициирует жизнь человека, которая затем спонтанно протекает от рождения до смерти.

Мир по своей сути не содержит противоречий, но в нём происходит вечная трансформация. Ты должен покорно следовать потоку жизни, пребывая в естественности и природной простоте; принимать всё спокойно и естественно, не противореча своей природе, не ведя войны с самим собой. Успокоиться и принимать мир таким, каков он есть здесь и сейчас. Следуя таким путем, находясь в естественной гармонии с миром, в гармонии с природой, возможно обретение долголетия и процветания духа. По мнению даосов, природа сама себя созидает и сама себя упорядочивает, имея высшее духовное начало в своей первооснове. Все проявления природы – есть проявления этого духовного начала. Именно в постижении постоянной природной деятельности скрыт источник глубочайшей Истины о мире. Так считают даосы.

Но есть абсолютно противоположное понимание ego – его неповторимость и ценность. Не утрачивая личностное начало, но, напротив, возведя его в истину – человек постигает мир.
Вот так выглядит его логический строй: Кто формирует Человека? Жизнь. Жизнь это Желание, любое желание – грех. Однако сами Атомы одарены желанием жизни. В Человеке тайна аллегорического «Греха», падения Духа в Материю – формирует  истинное, неповторимое ego. ЭГО и являет бога на земле. Одно лишь высшее Я, истинное ЭГО – божественно и есть БОГ в человеке. Это уже европейское понимание.

Ну, а поскольку русская мысль впитала оба восприятия, так и не определившись, Восток мы или Запад, а скорее – просто зависла в двух этих глобальных, но несовместимых мирах. И эта двойственность восприятия у русского человека стало началом тех роковых противоречий, что сформировало нас как нацию.



9.  Вот и поди ж ты!..

Меня тоже формировала моя практика. И эти противоречия двух миров коснулись меня не умозрительно, а в самом что ни на есть реализме. В том реализме, что так и не суждено мне было постичь. Вот и поди ж ты.

Практика, практика… какая на хрен практика? Наверное, пора уже завязывать выражаться умнО, а то сам себя перестаёшь понимать. На самом деле всё просто. Эта самая чёртова практика – моя жизнь, и противоречий в ней набралось выше крыши, которую сносило у меня периодически на протяжении всей этой грёбаной практики. Я стал ху… художником. Остаётся выяснить, кто эту долбаную практику мне подсунул – или сам я её сотворил, или она меня проверяла на вшивость? Да-да, именно – проверяла на вшивость!

И вопрос этот из серии – Вопрос Вопросычей, на который ответом станет опять же моя жизнь (долбаная в те дни и грёбаная). Потому что мой «ху-художник» это, прежде всего, Копатель (копатель сути, если кто не понял). Копатель и вопрошает, вытаращив глаза: как же это случилось, что ты стал художником? Лично я не понимаю до сих пор! Не понимаю, не догоняю, не ведаю, в какой небесной или подземной канцелярии замутили этот компот – решили, что я художник. Всё случалось само собой, по накатанной, так сказать,  плоскости. Отец художник, ну и сЫнку, стало быть, куда-то в те края определим…

Мной, впрочем, никогда особо не занимались. Весь родительский задор и пыл, и энтузиазм был растрачен на их дочь – мою старшую сестру. Какие-то бесконечные кружки, секции, фигурное катание, долбёжка на фоно семь лет кряду, престижная архитектурная школа… всё это закончилось, впрочем, довольно плачевно – алкоголизм, тюрьма и ранняя смерть вышеозначенной дочери.

А я был такой Люля. Люля это моё детское прозвище, которое приросло ко мне надолго. Во всяком случае, в семье. Люля – это прообраз Олуха, как я теперь понимаю. Люля был таинственный малый, «странный» –  так его называли потом многие.  А он был не странный, он был НИКАКОЙ, но это я уже потом определил. То есть, совсем никакой как дао, но без божественных смыслов. Он будто был, но его будто и не было. По большому счёту он отсутствовал. И, естественно, ничего не хотел. Вообще. И как тут было этому Люле чем-то увлечься?

Но теперь я так скажу: быть никаким – это первый признак величия. Ещё не само величие, но признак очень существенный. А если ты ещё ленив как бог, и оторван от реального мира, то Художник-копатель у нас почти состоялся. Он тих и задумчив. Но. Это – уже аномалия, гигант и потенциальный властитель дум. Осталось совсем немного – прожить эту долбаную жизнь и воплотить задуманное.

Вот тут, где никто ничего не подозревал – и оказалась самая большая загвоздка. Почти непреодолимая. Нам не нравилась эта жизнь. Совсем. Нам – это мне и моему другу Копателю. Не нравилась не почему-либо, просто не нравилась, как данность – и всё. Она нас раздражала просто своим проявлением – ярким солнечным деньком, скажем. В отместку она нас выталкивала из себя. И мы отвращались от неё совсем, что было уже нашей реакцией на её выталкивания. Вот такой замкнутый круг взаимонеприятия. Мы с ней не совмещались. Выражаясь по-научному – не было у нас диффузии, не случилось, знаете ли, проникновения одного в другое…

Вообще, на этом феномене надо бы тормознуть. Может, и раскопаем чего. Поймите меня правильно, можно просто жить изо дня в день – радоваться, огорчаться, даже страдать, даже яриться! Думать, верить, сомневаться, преодолевать – да всё, что угодно! И это будет жизнь. Здесь же… странное ощущение непричастности – к радости, горю и ко всему, что случается в этой жизни, что она, собственно, из себя и представляет. То есть, ты не просто живёшь, а как бы параллельно прокручиваешь её как кинофильму. И оцениваешь.

Остаётся только понять, может это просто свойство мозга. И феномен этот и не феномен вовсе, а пусть и необычное, но реальное свойство натуры – самоустраняться. И это свойство не принадлежало лично нам с Копателем, а вполне себе возможно и у остальных homo sapiens. Да-с. Быть может, это некое свойство творческой натуры.

Ещё скажу (потому как оседлал я тут своего Конька Горбунка, и лечу уже к высотам мысли), что, чем больше ты человек, тем больше ты отстранён от этой жизни. Это уже из моей теории о Надприродном сознании. Вот и поди ж ты. Соорудил я такую теорию, во времена моей «странной» молодости, и до сих пор она жива и функционирует. И не потому только, что об этой теории больше никто не слышал, (быть может, она и существует, да я об этом ничего не знаю – не суть) а потому, главное, что она меня не разочаровала до сих пор.

Суть её в том, что ЧЕЛОВЕК как уникальный, а по сути, единственный вид в животном мире должен иметь какое-то свойство, отличающее его от остального мира. Просто в своё время я стал свидетелем такой полемики. Приводилось масса аргументов в пользу человека, как высшего духовного проявления Природы и Космоса. Прежде всего, это мышление, РАЗУМ. Само определение – человек разумный, говорило, что корень искать надо здесь, в самом загадочном его проявлении – в мозге.

Но вот какое свойство мышления отличало его? Ведь и животный мир мыслит, но, при этом, не изобретает, скажем, велосипеда. И романов не пишет, хотя язык свой имеет, и такие трели выводит порой, что человеку и не повторить, и не приблизиться. Так какое же свойство этих самых мозгов нас так возносит?

А вот это свойство и возносит. Умение посмотреть со звезды. Не на звезду, а ОТТУДА посмотреть. Вознестись НАД природой, над самой мыслью, над – над. Ещё есть одно определение древних – Разум, сам себя осознающий. Это сказано о Логосе. Но это и есть высшее проявление мышления. Механизм мышления. Сознание ВНЕ, сознание НАД – есть единственное свойство, отличающее нас от остального мира. Так я решил однажды. И никто, и я в том числе, не опроверг ещё этого утверждения.

И ещё. Этим свойством обладает в основном мужчина (если мужчину и женщину брать в «чистом виде», то есть без проникновения одного пола в другой, как это часто случается в природе). У женщин преобладает природное мышление. Классический пример: когда наступает похолодание, женщина – обрастает жирком; мужчина – изобретает шубу. Или печь. А это уже НАДприродное сознание.

И совсем, так сказать, ЕЩЁ. Сам Бог НЕ обладает этим свойством. Тем более в моём понимании бога как дао. И здесь кроется уникальность и величие ЧЕЛОВЕКА. И его абсолютного одиночества. И его вселенской трагедии…



10. И всё-таки!

И всё-таки! Всё-таки существование бытия божьего у меня зависло. Дао переводится как ПУТЬ, (пусть даже в высшие пределы) и сколько бы я не повторял формулу: «Те, кто говорят, что могут объяснить дао, не понимают его, а те, кто понимают его, не объясняют ничего…» – к бытию божьему это никак не относится. То есть эта формула имеет отношение к пути, и даже не Бога, а к Высшей сущности. Поэтому само существование бытия божьего даосизм не объясняет никак, поскольку в даосизме и конфуцианстве Бога как понятия не существует.

Бога как личность нам подарили древние. В Египте Аменхотеп IV пытался утвердить Единобожие (правда, неудачно), греки поселили богов на Олимп, во главе с Зевсом. Но особенно в этом преуспели иудеи в Бытии, что входит в Пятикнижие Библии. Откуда сам Господь появился, Библия умалчивает, но создал Господь и небо, и землю, и всевозможными тварями её населил, и человека создал. Ну, и потом, как бы в довесок, из ребра первочеловека – создал и первую женщину.

Прошли века, прежде чем человечество задумалось о доказательстве того легендарного явления. Так однажды появились пять доказательств бытия Бога Фомы Аквинского. Но эти доказательства сосредоточены главным образом не на высшей сущности Бога, что обязательно для религиозного понимания, а на материальном мире. Поэтому Кант так легко разделался со всеми пятью доказательствами Фомы, и, как нам популярно разъяснил Булгаков – ненароком соорудил шестое.

Конечно же, шестое доказательство Канта потрясает, и выражено оно, как всё гениальное, кратко и просто – я свободен, а значит, Бог есть. Только и здесь высшая сущность Бога является следствием. Следствием выстроенного философом логического умозаключения.  А в философии, как я уже отмечал, всё шатко – и доказать можно всё и опровергнуть.

Кант начинает шестое доказательство бытия Бога с известной посылки: ничто не происходит в мире без причины. Принцип детерминизма (причинно-следственных отношений) – это общий закон мироздания. Этому закону подчиняется и человек. Однако бывают случаи, когда человек действует свободно, ничем не понуждаемый. То есть, как будто без причины. Иными словами, там, где нет свободы – там нет ответственности, и не может быть ни права, ни нравственности. Кант считает, что отрицать свободу человека – это то же самое, что отрицать самою мораль и нравственность.

С другой же стороны, не смотря на окружающие обстоятельства, особенности характера. наследственность и т.п., перед любым поступком у человека есть время, когда он может сделать свободный выбор в пользу того или иного решения. Это и есть свобода по Канту.

Итак, Кант в доказательстве бытия Бога выводит два фактора: 1) Всё в мире живёт по закону причинности. 2) Человек в редкие мгновения своей свободы не подчиняется этому закону. А значит – Бог есть. Я бы эту логику продолжил так: я люблю, а Бог есть любовь – значит, Бог есть.

Не знаю, не знаю, как вам такая логика, но не такого БЫТИЯ БОГА мы ожидали. Свобода, Любовь – это всё в человеке, а хотелось бы про самого Бога, про бытие божье. И здесь почему-то вспоминается возглас поэта Бездомного: «Взять бы этого Канта, да за такие доказательства года на три в Соловки!»

Я же попытаюсь заехать с другой, более привычной стороны – из Библии, которую, каюсь, недолюбливаю, вернее, не понимаю того ажиотажа, который нагнетается вокруг этой неоднозначной книги. И трепета с придыханием, с которым цитируют строки оттуда.

И начнём мы со знакомого всем высказывания Иоанна: «Вначале было слово. И слово было у Бога, и слово было Бог». Ну! ведь звучит! Это уже не сказка о бородатом старце, создавшем всё – здесь осмысление божьей сущности. И здесь не свойства Человека, познавшего божью суть – здесь определение самого Бога: слово было Бог. Только и это определение нас не устроит.

Меня, правда, тут попытались поправить, мол, Евангелие переводилось с греческого, а у греков написано Logos. Хорошо, только это ничего не меняет, потому как Слово в глубинном понимании и есть Логос (отсюда потом и логика возникла). Логос – Разум, сам себя осознающий. Но это – мужское начало. По Иоанну выходит, в основе мироздания лежит мужское начало.

На этом, собственно, вся Библия и стоит: ветхий Бог – мужского рода. В Евангелие уже – триединая сущность Бога: Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святой (два мужчины и одно нечто – голубок, который, кстати, и принёс человечеству Благую весть). Существует, конечно, Божья Матерь, но она как бы за скобками – не является божьей сущностью.

Однако именно здесь и обнаружен логический провал! Здесь всё вопиёт – и твердь небесная и земля животворящая! Этот мир, так уж случилось, поделён на мужское и женское начала. Женское начало – ПРИРОДНОЕ, мужское – НАДПРИРОДНОЕ (вот и теория наша сгодилась). Иначе ничего бы не было! И женская природа – это не довесок в виде ребра Адама, и не функция, назначение которой рожать. Это полноценное и равное явление Бытия.

Ничто не существовало: ни ясное Небо,
Ни величья свод, над Землёю простёртый.
-Что же покрывало всё? Что ограждало? Что скрывало?
Были ли то бездонные глубины вод?
Не было смерти, и бессмертия не было.
Не было границ между днём и ночью.
Лишь Единый в своём дыхании без вздоха,
И ничто другое не имело бытия.
Царил Мрак, и всё было сокрыто изначала
В глубинах Мрака – Океана бессветного.
Зародыш, скрытый в скорлупе,
Под жаром пламени в природу  развернулся.
Риг-Веда

Имеющий уши да услышит. Всё уже сказано и написано. Вот оно – начало бытия Бога!

«Тьма излучает Свет, и Свет роняет одинокий Луч в Воды, в глубину Лона Матери. Луч пронизывает Девственное Яйцо…».*

То есть, НЕЧТО находилось в состоянии тьмы. Но Оно, узрев МАТЕРЬ, – засветилось.

«Свет – Хладный Пламень, и Пламень – Огнь, и Огнь рождает Тепло, Воду производящее – Воду Жизни в Матери Великой».*

Тьма недвижима, мертва – в ней смысла нет. В ней вообще ничего нет – ни смысла, ни бессмыслицы. Это такое состояние вселенской прострации. И если бы не Матерь – так и пребывал бы Отец во Тьме великой, пока не превратился бы в Чёрную Дыру. И не было бы НИЧЕГО. Но Он узрел Матерь – и появилось ВСЁ.

«Он проник в Неё, распространяясь молочно-белыми сгустками в Глубинах Матери, Корне, растущем в Недрах Океана Жизни».*

* Станцы Дзиан. Космическая эволюция.

Произошло чудо – зародилась ЖИЗНЬ. То есть, всё просто: вселенская жизнь и жизнь любой божьей твари происходит через соединение полов. Через соитие, через зачатие! Но  именно это и возмущает христиан. Никакого ЧУДА – сплошная, пардон, физиология. То ли дело голубок порхал, знаки подавал – Благую весть принёс. И зачатие, хоть и случилось, но НЕПОРОЧНОЕ…

Однако. СВЯТАЯ СВЯТЫХ – это Лоно Матери. У израильтян главной функцией Иеговы было деторождение, и эзотеризм Библии, истолкованный каббалистами, указывает, что Святая Святых в храме – символ утробы. Эта идея была заимствована иудеями у египтян и индусов (это к вопросу уникальности Библии). Индусы не стеснялись, кстати, в храмах изображать сценки совокупления.

Фаллический элемент встречается в каждом имени, данном Богу. ГОЙ – (русск.) оголённый, чистый. Почтительное обращение к мужчине у древних славян. Буквально: полноценный мужской половой член. Гойная сила – сила жизни, плодородие. ХЕР – старославянская буква ХЕРЪ – обозначает божественное. – Геракл (Heracles); Геркулес (Herilus); Эрос (Herotius); Герой (Herois).

Испокон веку у всех народов в основе жизни и веры лежало продолжение РОДА, деторождение. Только у «избранного народа» фаллические символы стали непристойны, в силу их материального и животного элемента. Это был роковой уклон с пути Истины.

Евреи назвали своего Бога – Иегова. В переводе J, hovah или Jah-Eve. Jah – совершенное число или один (фаллическое начало) и Нovah (или Ева) имеет значение, как и у древних – Отец-Матерь.

Но дальше началась трансформация его в единую сущность Отца. Так, в Бытии, в его искажённом переводе звучит: «…тогда начали люди призывать имя Господа», на самом деле это должно читаться: «…тогда начали люди называть себя именем J, hovah», или мужчинами и женщинами, кем они стали после разделения полов.

А дальше… Каин убил Авеля, то есть Каин (мужчина или Jah) убил Авеля (Eve) – сестру свою. Или мужское начало убило женское. С тех пор властвует Бог-Отец. То есть произошла антропологическая революция: Матерь была поглощена Отцом. А на земле, женщина стала низшим существом, рабыней мужчин.

Однако это не помешало иудеям «Печать Вишну» – двойной треугольник – имеющий много тайных  смыслов, но также символизирующий мужское и женское начало (один треугольник входит в другой), сделать символом нации и назвать его Звезда Давида.

Так что убедительнейшее доказательство бытия Бога написано древними. И написано так, что возражений тут быть не должно, и не может. Потому что здесь сошлось всё: и духовное, и материальное, и физика, и метафизика. И сама Жизнь.




Продолжение

Олух Царя Небесного 2. Новая редакция
http://proza.ru/2019/12/05/597