Счастье у всякого не одинаково надо понимать

    В шахтёрском городке Прудный, между двух высоченных терриконов, в двух беленьких одноэтажных домиках,  живут  и  две женщины. Одна живёт в начале городка на старой улице «Дворянская», а другая – на окраине, на новой улице «Красная». Так уж сложились жизни этих, ещё молодых женщин, что каждая – одинокая, а в шахтёрском мире такое не часто. На том и подружились Татьяна с Верой, убегая от одиночества.

-«Танька! Приди ко мне на пять минут. У меня сердце от радости выскакивает. До завтра моя радость может не дожить. Не пожалеешь!» - Позвонила поздно вечером Вера Тане.
  - «Верочка, что случилось? Уже полдвенадцатого, а ты звонишь. Что с тобой? Как ничего, а зачем мне к тебе срочно ехать?  Ладно, жди.  Конечно, только на  такси».

  -«Что это у Верочки за радость объявилась?», гадает Татьяна. «Возможно,  щеночка  Лхаса    привезли, (наконец – то), и она не знает, как сума не сойти. Обещал же, когда – то, подарить Вере  такого щенка её бывший муж – кинолог,  «за испорченную её молодость».   Хорошо бы, и мы стали бы выгуливать перед сном, вместе, своих «лохматых  сынков», и, вчетвером,  гуляли бы в сквере у пруда». Так думала Татьяна в такси, подъезжая к дому Веры.

   Ровно в полночь  по Москве, Вера открывает дверь Татьяне и «тянет» её на лоджию -
- «Смотри!», и губы её в блаженной улыбке, а взгляд - на восточное окно.
  Татьяна смотрит и видит цветущую китайскую махровую розу. Это та, «веркина»  роза, что пять лет не цвела, а сейчас на ней пять алых цветков и столько же бутонов, готовых вот – вот раскрыться. Теперь это растение похоже на новогоднюю ёлку, увешенную игрушками – огромными  цветками алой  розы. Каждый красный  цветок величиной с ладонь и несчётным количеством лепестков, и все  изумительной формы!

 -«Обалдеть!»,  произносит Таня, и спрашивает –
-«Как это?»
   Вера долго рассказывает, что она, уже как три месяца, знает про то, как заставить цвести махровую  китайскую розу. Научила бабушка, что сидит, днями, на лавочке у её дома. Разговорились, как – то, и бабуля рассказала, что и  как сделать всё для розы. Она так и сделала (сомневаясь, конечно), и вот -  результат! Сразу расцвели пять  цветков, а будет ещё много – много. И произнесла, уверенно – «Как потопаешь, так и полопаешь!»

   Вера выглядела такой счастливой, очень, очень. Она,  влюблено, смотрела на высокое растение с красными цветами среди крупных, фигурных, глянцевых листьев, и  оправдываясь, произнесла  –
- « Жаль, что  такой красивый,  большой  цветок,  живёт,  одни  сутки.  Жаль.  Я и позвала тебя, Танечка, чтобы и ты, увидела  это чудо».
 
   Таня была, почти,  разочарована, ведь она хотела, и надеялась  увидеть щенка Лхаса, а тут – цветочки. Правда, за Веру она порадовалась, зная, что подруга живёт «в любви» со своей оранжереей, и любит её более самых «крутых» собачек. В том и счастье её, сегодня, теперь.

   Время спешило так, что Татьяна вернулась в свою «вдовью» квартирку за два часа до выхода на работу. Спать уже нельзя, а через час надо идти на «пробежку» с Жоржиком. Таня сидела вместе с ним в кресле, и думала о предстоящей прогулке с ним, но  прочитала в его глазах  «блюдцах» вопрос -
- «Ты,  где была? Я так волновался». Таня ему рассказала.
  Жорж был очень одарённым мопсиком. Ночами, когда Таня сидела на балконе за чтением  интересной книги,  Жорж сидел рядом и, с тоской, смотрел на Луну, зевал, мечтал и размышлял –
- «Чем я хуже Стрелки или Белки? Я тоже хочу на Луну! Попробовать, что ли, тайно пробраться на тот Лунолёт.  Надо поторопиться, а то могут и ту собаку – робота, с выставки, отправить, как этого Фёдора.  Их же по телевизору показывают».

 Жорж зевнул, в который раз, и продолжил свои собачьи мысли.
- «Скучно мне на балконе одному, целыми днями. Обязательные прогулки короткие и однообразные, а Таня, если не в телефон, то в книгу смотрит вечерами. Скучно.  Ох,  как скучно! Завтра днём погрызу её новые тапки. А что? Будет знать, как  меня одного оставлять, ещё и вечерами.  Р – р.  Из за какой то розы, да ещё китайской. Кто такой тот китайский? Р у–у- р. Не счастливый я. Ох, не счастливый.»

   Но вот, Таня взяла Жоржика на руки и,  чмокнув его в носик, тискала и приговаривала, пока спускалась с ним в лифте  –
-«Любименький ты мой,  сокровище ты моё, что бы я без тебя делала? Ты -  моё счастье!».
   Они прогуливались у пруда, вокруг какого, почти круглый год,   росли цветы - от тюльпанов и маргариток  весной,  до астр, георгинов и хризантем  в лето и осенью -  до  самых  морозов.
 
   Жоржик очень  добрый пёсик, был рад прогулке, и он передумал,  завтра, грызть новые танины тапки, поверив, что Таня не будет больше, долгими вечерами, оставлять его одного. 
-«Я же так тебя люблю!» - хотел  объяснить  Жоржик Тане, но только смог прижаться к её ноге, и, очень музыкально, как можно, нежнее,  рыкнул  - рэль – эль - рюль – юрь –урь… Так, наверное, звучит по – собачьи,
-«Ты моё счастье!».