Начкурса

- Товарищ старший лейтенант, рядовой Славин прибыл для дальнейшего прохождения службы!

- Кру…гом! – скомандовал мне щуплый моложавый офицер с веснушчато-красным лицом и признаками ранней аллопецией. – Каблуки стёсаны. Голенища сапог подвернуты. Форма отбелена. Подшива и прическа неуставные. Бляха нечищеная. Вы же будущий сержант, командир отделения! – продолжил он с укоризной… -  На вас будут равняться вчерашние школьники… Здесь вам не армия. Дедов и черпаков нет. Забудьте все эти штучки про дембель с духами. Вы приехали сюда учиться. Если хотите получить диплом врача и погоны офицера, - почаще заглядывайте в строевой устав… Наказывать вас я пока не буду … Сколько надо времени для устранения недостатков?

- Сутки!

- Много…- зло улыбнулся он… - На вечерней поверке доложите старшине курса.
После окончания КМБ ко мне приехала мама, и мне выписали увольнительную в город на два дня. Перед этим я стоял на тумбочке дневального и наблюдал, как в кабинет начкурса с пакетами в руках и с волнением на лице заходили родители курсантов.

- Мам, а что ты подарила старшему лейтенанту?

- Коробку «Киев Вечерний» та бутылку самогону!

- Он же офицер!

- Офицер тоже человек… - рассмеявшись, ответила она.

Через месяц нашему начкурса присвоили капитана. Среди курсантов прошел слух, что каждое звание офицер должен обмыть водкой. Я спросил у старшины,

- Саш, а много ли надо выпить?

- Стакан, Славик. И при этом, еще поймать зубами звезды. Капитану хуже всего приходится. Восемь маленьких звездочек! Но нам еще далеко. Так что не парься…

Через два месяца среди курсантов пронесся слух, что у начкурса есть кличка Абаж, которая у него осталась с курсантской скамьи. Действительно, когда он злился, а это бывало с ним часто, он краснел и становился похожим на одноименного персонажа из фильма «Королевство кривых зеркал». Все семь лет сто восемьдесят семь курсантов так его и называли между собой. Правда, половина из них не смогли получить диплом и выпить положенный стакан водки. Хотя он боролся за каждого. Как лев он отстаивал своих подчиненных, зелетевших в хмеле, попавшихся на краже-грабеже, несчастно влюбившихся или банальных пересдатчиков-двоечников.

Я боялся Абажа. Как и своего отчима. Боялся и любил одновременно. Я часто писал объяснительные. Почему не был на лекции, почему опоздал на утреннее построение, не подготовился должным образом к гарнизонному патрулю. Он с суровым видом читал мои объяснительные, которые редко походили на правду, по отчески журил и грозился, что с таким отношением к службе я распределюсь за Урал, в лучшем случае, в поселок Сковородино, который затерялся между Читой и Хабаровском.

- Где бы вы хотели служить? – спросил у меня кадровик ГРУшников.

- Подальше от Питера! – в запале ответил я.

- Беринговка вас устроит?

- Так точно, товарищ полковник!

- Слава, там же вечная мерзлота! – вмешался начкурса, - Как ты там бегать-то будешь? Выбери лучше Кяхту, на границе с Монголией. Сопки, тайга, кедровые орешки, омуль.

Каждые пять лет мы встречались. Каким-то образом судьба забрасывала меня в Питер на встречи выпускников. Кафе, ресторан, Казачьи бани. Пили пиво с беленькой, и делились впечатлениями от жизни.

- Вы были лучшими у меня! – любил повторять начкурса. Во всем. В спорте, в учебе, в дисциплине…и в человечности. Я взял курс…но не смог его вести. Оставил. Вы – другие.

Мы напивались, наперебой хвастались собой, поминали ушедших и традиционно поднимали тост за него. А затем тепленького сажали в такси к неугомонной жене, ждущего уже подполковника в съемной квартире на окраине Питера. На пятнадцатилетие выпуска он пил минералку в рюмке. Ранний инфаркт, сокращение, инвалидность, пенсия, работа штабным клерком при медицине.

- Абаж в реанимацию поступил. Кахексия, энцефалопатия, цирроз, - прислал сегодня воцапинку друг однокашник.

- Грустно, Лёша. Из этого, как правило, не выходят. К сожалению, он не смог убежать от своей болезни… - ответил я ему и задумался.

- Все нормально у вашей больной… Нейролепсии нет, -  перебил мои мысли невролог.

- Пусть её родственники не переживают. Уйдет из этого мира, когда будет положено. Здесь, еще никто надолго не задерживался…