Зеркало марта

В лесу — весна. «Цвинь! Цвинь!» — целый день поет синица, как будто у берез переговариваются хрустальные молоточек и наковаленка. На снегу — царство теней. Заячий след петляет через них, уже тронутый вешними лучами. Солнце по-домашнему нагревает в полдень стволы и пни, подтачивая с юга возле массивных комлей зернистый наст.

Лось бежал через лес, вырыл в снегу громадные следы. Наледь покрыла их тонкой корочкой, и льдинки хрустят под моими лыжами. А это тетерева ночевали под снежной шубой, спасались от морозов. Ямки пообтаяли и звенят маленькими сосульками.

Чистая снежная скатерть в марте, оплавленная до блеска стеклянной глазури, великолепно отражает предметы. Вот засмотрелась в снежное зеркало елочка-подросток и не шевельнется, завороженная каким-то чудом. Пень-снеговик бросил рядом важную купеческую тень. Широкими полосами легли вокруг тени деревьев-великанов. А лесную просеку солнце аккуратно разлиновало поперек чередующимися шпалерами черного и белого. Везде веселая кутерьма света и теней, каждая мельчайшая веточка, каждый бугорочек на снегу стремится иметь свое бесплотное подобие.

А солнце, мартовское солнце, словно взбесилось — льет и льет потоки тепла и света. Глаза не выдерживают и слезятся от ослепительного напора солнечных лавин. Воздух хорошо прогрелся, можно раздеться и загорать, слушая, как тихо, по слезинке, истекает с пня его важный убор. Солнце, снег и воздух, целебно напоенный весенним лесом, рождают в душе восторг.

В зеркале марта отражается тяжело — голубое, насыщенное светом небо, деревья, кустарники, все сущее и живое. Все глядится в себя...

... День уходит, а около берез по-прежнему раздается хрустальное «Цвинь! Цвинь!» — поет синица.

Вл.Назаров

Нефтеюганск
1988 год.