День 4. Четыре дня Бонапарта и полосатый Жан Гитон

Предыдущий день: http://www.proza.ru/2019/10/14/1576

19 июня, среда. Ла-Рошель – остров Экс

Утром шел дождь, дул ветер, стало заметно прохладнее. У нас закопошились сомнения – может, лучше пойти сегодня в какой-нибудь музей или в Аквариум, а в круиз поехать завтра? Но мы посмотрели прогноз погоды, и он был на завтра тоже какой-то неопределенный. Решили, что ждать у моря погоды (в буквальном смысле) ни к чему. А из-за сегодняшнего ненастья зато может быть меньше народу, и как знать, вдруг банальная прогулка на катере обернется небанальным приключением.

Мы заранее выбрали компанию Navipromer с катером Orazur 3, он отплывал в более удобное время. Таких компаний в районе Старого Порта довольно много, по крайней мере, в сезон. Они организуют экскурсии на острова Ре (вот уж напрасная трата денег, я потом рассажу, как надо туда добираться)), Экс и Олерон, а также в форт Бойяр. Цены у всех более-менее одинаковые.

На остров Экс можно уехать на полдня или на целый день. Островок маленький, тем, кто дружит с велосипедом и не собирается идти в музей Наполеона, может хватить и трех часов. Но все-таки лучше провести там побольше времени и за 6-7 часов испытать всё: обойти или объехать на велосипеде остров целиком, не спеша пообедать, искупаться (не наша тема из-за отлива и непогоды), посмотреть на маяки, посетить музей Наполеона и музей африканского искусства, увидеть старые военные форты, ныне уже не действующие. И за это время как следует пропитаться умиротворением, потому что второе такое дзенское место найти сложно.

В общем, пришли мы в Старый Порт (от места, где мы жили, минут 15-20 неспешным шагом), купили билеты (29,50 евро за взрослого, 17,50 – за ребенка). Вместе с билетами нам выдали карту острова Экс, похожего на круассан или на бумеранг.
У нас оставался час до отправления. Самое время было погулять возле башен. Серо, мрачно и очень атмосферно! Поднялись на Улицу-на-Стенах, посмотрели на башни, на море и корабли, выпили кофе, а Стас, конечно, выцыганил мороженое. Здесь и наше время подошло. 
 
Дул, как я уже сказала, сильный ветер, по морю ходили заметные волны. Но морская болезнь нас не поразила, а море нам таким даже больше понравилось. Настоящее, суровое, не какая-нибудь лазурная водичка.

На катере есть бар, а в баре - сувениры из веревочек, переплетенных морскими узлами (весьма недешевые). На стене доска, на ней мелом написаны часы сегодняшних полных отливов и приливов, а также указан святой дня: Ромуальд. Как я съехидничала, это чтобы не перепутать, кому молиться, если что-то пойдет не так. Юра сказал, что он бы предпочел молиться тому члену команды, кто отвечает за шлюпки и надувные жилеты, а уж Ромуальд он или нет - без разницы.

Гид тем временем рассказывал о Ла-Рошели, острове Экс и форте Бойяр. Мы там не высаживались, но проплыли очень близко. История у этого сооружения довольно странная. Оно изначально строилось для обороны военных верфей в городе Рошфоре  от возможного нападения англичан, стоило огромных денег (попробуйте-ка насыпать искусственный остров силами и техникой начала XIX века!), а когда этот форт по действительно великолепному проекту был готов, оказалось, что в нем уже нет необходимости. Дальнобойность пушек к этому времени выросла, и залив хорошо простреливался и без форта. Бойяр почти 80 лет служил военной тюрьмой. В начале XX века его списали из армии, потом он несколько раз переходил из одних частных рук в другие, как чемодан без ручки, пока его наконец не приобрел продюсер известной телеигры. Говорят, что несмотря на успех телепроекта, затраты на содержание форта Бойяр все равно не окупаются. 

Тем временем мы подплываем к острову Экс. В карте написано, что этот островок площадью 129 гектаров находится в самом сердце Шарантского архипелага, окруженный островом Ре  на севере, островом Олерон и фортом Байяр на западе, и островом Мадам –  на юге.

Причаливаем на пике отлива. Видим лодки, застрявшие на мели. Искупаться невозможно, но в хорошую погоду это было бы обидно, а сейчас – ни капельки.

И первый, с кем мы здесь встречаемся, это Наполеон Бонапарт. Его бюст в окружении цветов расположен у въезда в деревню. Несколько улиц носят имена, связанные с наполеоновской эпохой: улица Наполеона, улица Гурго (фамилия офицера, который отправился вместе со своим императором в ссылку на остров Святой Елены и остался там с ним до конца), площадь Ваграм и так далее.

Улицы поселка выглядят идиллически. Домики с нежно-голубыми и нежно-бирюзовыми ставнями, цветущая мальва, лаванда, вьющиеся розы. Очень много ресторанов, немало пансионов, сувенирных лавочек. Есть продуктовый магазин (потому что местные жители здесь тоже живут, хотя их очень мало), более того – имеется школа и своя мэрия. Остров Экс – отдельный муниципалитет. Кроме того, он входит в сообщество маленьких островов запада Франции. У них выходит своя газета с островными новостями.

Несмотря на плохую погоду, туристов на Эксе немало. Но это только здесь, рядом с ресторанами и причалом. Пройдет обеденное время, рестораны опустеют, и все разбредутся по острову. Пойдем гулять и мы, и совсем рядом с деревней обнаружатся совершенно безлюдные места.

Нам тоже нужно позаботиться об обеде. Потом кухня закроется, и в 3,4, 5 часов вы получите только выпивку, а к ней в лучшем случае орешки.

Выбираем ресторан под названием «Beau Teint» (переводится «хороший цвет лица»). Я беру себе мидии по-шарантски, в соусе из бекона, а картошку фри, которая к ним прилагается, отдаю Стасу. Мама желает тунца по-полинезийски в кокосовом соусе. А вот с выбором блюда для Юры я как переводчик даю маху. Я не знаю, что такое seiche, но смело заказываю из него рагу, а когда его приносят, оказывается, что это каракатица. К этому всему мы берем легкое розовое вино с острова Ре и начинаем пировать. Стас страдает, нехотя жует картошку фри, наотрез отказывается попробовать что-нибудь рыбное и требует жуткое ядовито-розовое граните, которое делают в кафе за углом.

После обеда отправляемся гулять. Мама проходит чуть-чуть и говорит, что она лучше бы посидела на скамейке. Находим ей такую скамейку, правда, без вида на море, но спокойную и уединенную. Стас заявляет, что тоже устал и никуда не пойдет. Ну хорошо! Дело ваше!

Мы идем пешком до самого дальнего форта – мимо дачных домиков, мимо устричной фермы, мимо какой-то ограды, где пасутся кони, мимо полей, мимо сосен и зарослей ежевики. Тут и там расставлены деревянные щиты с экологическими сентенциями. Море – справа, море – слева. Остров окружен пляжами, но сейчас отлив, из воды выглядывают черные острые камни, и выглядит все это неуютно.

Идем обратно, тут к нам присоединяется Стас. Мама гуляет по лавочкам, а мы со Стасом идем к маякам. Там народу побольше, чем возле фортов и леса, но все равно довольно безлюдно для такого маленького и популярного среди туристов острова. Стас не пропускает по пути ни одной стены, ни одной каменной лестницы.

А потом мы дожидаемся, когда откроется музей Наполеона, и идем туда. Пропустить его нельзя. Музей, может, и не уникальный, но очень оригинальный. В фейсбуке, чтобы не загромождать заметку, я уже отдельно рассказала о «четырех днях Наполеона» на острове Экс и об истории этого музея, созданного на средства Напо (Наполеона) и Евы Гурго. Но здесь нет возможности дать ссылку, так что сделаю маленькое отступление.

Так вот. Крошечный остров прославился тем, что Наполеон Бонапарт побывал там дважды: в 1808 году и в 1815 году. Второй раз был особенно драматичным. Наполеон, как известно, бежал из Франции после Ста дней и поражения при Ватерлоо. Он прибыл из Рошфора на остров Экс и 4 дня прожил в доме губернатора, после чего добровольно сел на английский корабль «Беллерофонт», рассчитывая найти в Англии политическое убежище. Но англичане посчитали его пленником и отвезли на далекий остров Святой Елены. 4 дня на острове Экс были последними днями, которые Наполеон провел на французской земле, и последними днями, которые он провел свободным человеком.

Перед тем, как отправить низложенного императора в изгнание, на острове Экс ему позволили набрать себе свиту. В числе немногих офицеров, которые разделили с Наполеоном ссылку и остались вместе с ним до конца, был Гаспар Гурго (1783-1852). Именно он после смерти «своего императора» первым направил королю петицию о переносе во Францию останков Наполеона. Разумеется, Бурбоны петиции не вняли. Но культ Наполеона частично возродился при Луи-Филиппе, и в 1840 году прах бывшего императора был перевезен с острова Святой Елены в Париж. Гаспар Гурго сопровождал останки Наполеона и присутствовал на церемонии их упокоения в доме Инвалидов.

Правнук этого Гаспара, барон Наполеон (ну а как иначе!), или Напо Гурго (1881-1944) женился на Еве Гебхард (1876-1958), дочери американского мультимиллионера. В межвоенный период супруги вели рассеянный космополитический образ жизни, хорошо знакомый нам по романам Вудхауза о Дживзе и Вустере, и жили то в Париже, то в Нью-Йорке, то своем имении на острове Экс. Барон Напо Гурго был большим поклонником современного искусства, и в его особняке на улице Лилль в Париже картины старых мастеров соседствовали с модернистами: Пикассо, Браком, Сезанном, Матиссом. Кроме этого барон часто ездил в Африку охотиться на диких животных и привозил оттуда трофеи (для того времени и того круга – дело обычное).

В 1925 году супруги узнали, что бывший дом губернатора острова, где 4 дня прожил Наполеон, совершенно заброшен и разрушается. Они выкупили его, отреставрировали и принялись собирать экспонаты, имеющие отношение к Наполеону, прежде всего, конечно, к его пребыванию на острове. Свой частный музей и свой маленький райский остров супруги Гурго разрекламировали в кругу великосветских парижан, и остров Экс вошел в моду, цены на недвижимость там сразу взлетели до небес и до сих пор не опускаются.

Одновременно с музеем Наполеона Гурго создали второй музей – африканский. Он вовсе не набит слоновыми бивнями и леопардовыми шкурами, как можно предположить, в нем находится очень приличная этнографическая коллекция и предметы африканского искусства. Но тут я полагаюсь на буклеты: в тот день, когда мы были на Эксе, второй музей был, к сожалению, закрыт.

После смерти Напо и Евы Гурго оба музея стали государственными. Таковыми они и остаются. Музей по французским меркам недорогой, входной билет стоит 3 евро.

Экспозиция открывается Залом часов. Там собрано больше 40 настольных часов времен империи Наполеона I, Июльской монархии Луи-Филиппа и Второй империи Наполеона III. Все они сделаны в имперской стилистике, и все были остановлены в то самое время, когда умер Наполеон 5 мая 1821 года: в 17 часов 49 минут.

Далее много интересных изображений молодого Наполеона времен Директории и Консульства, зал с экспонатами, посвященными империи, женитьбе Наполеона на Жозефине Богарне, второй женитьбе на Марии-Луизе Австрийской и рано умершему сыну Наполеона, герцогу Рейхштадтскому.

Следующий зал рассказывает историю пребывания Наполеона на острове Экс, историю губернатора, его дома, а также самого острова, чье географическое положение было исключительно выгодно для защиты устья реки Шаранты: островные укрепления мешали неприятелю высадиться в Рошфоре. Почему я не упоминаю Ла-Рошель – потому что островок от нее удален, ближайшие к нему города - Рошфор и Фура-ле-Бен.

На втором этаже тщательно воссоздана обстановка комнаты, где Наполеон прожил свои последние 4 дня на французской земле.

Целый зал наполнен экспонатами, посвященными «наполеоновской легенде». Здесь картины, открытки, предметы интерьера, как те самые часы, которые встречают посетителя музея на входе. Есть даже копия Вандомской колонны, той, которую разрушили коммунары в 1871 году, и которую после поражения Коммуны снова восстановили.

Музей нисколько не апологетический, история наполеоновской эпохи и личность Наполеона представлены с уважением к историческому прошлому и вниманием к деталям, и при этом, как практически все виденные мной французские музеи, не чужд ироничного взгляда на то, что он призван сохранять. И если временами и местами начинает в глазах рябить от всевозможных Наполеонов, можно не сомневаться – именно такой эффект и задумывался.

Отступление закончено, пора возвращаться. Шесть часов пролетели незаметно. Идем на пристань. Там толпа народа, курсируют катера, островное сообщение налажено очень хорошо. Одни люди направляются в Рошфор, другие на Ре или на Олерон, третьи в Ла-Рошель, четвертые в Фура-ле-Бен. Мама позавидовала белой завистью одной пожилой даме, которая приехала с прокатным велосипедом с острова Олерон (о чем гласила надпись на боку велосипеда), вдоволь накаталась по острову Экс, а потом села на катер, и служащий при посадке заботливо принял у нее велосипед и откатил в специальный отсек. Среди путешественников мы встретили и толпу школьников, которые шли строем с рюкзачками и распевали скаутские песни.

Весь этот день дождь то моросил, то останавливался, но солнце так и не выглянуло. На обратном пути ветер был такой же свежий и крепкий, как и с утра.

На пляж мы вечером, конечно, не пошли, хотя уже вовсю шел прилив. Помчались домой – ужинать.

После ужина я достала распечатку материала, который скачала с сайта реформатской общины – «Протестантский маршрут по Ла-Рошели», и мы пошли искать места, связанные с гугенотами. Почему-то мы не обнаружили круглую эмблему с ягненком, символизирующим Агнца Божьего, на стене дома на улице Мерсье. Потом слегка зависли в поисках дома Жана Гитона, легендарного мэра-гугенота, под чьим руководством город сопротивлялся страшной осаде 1627-28 гг. Не сразу сориентировались, потому что номера домов на этой улице отсутствовали, но потом мы «вычислили» его, а там и обнаружили мемориальную табличку. Дом стоит наискосок от мэрии – Hotel de Ville, которая несколько лет назад пострадала от сильного пожара и до сих пор на ремонте. На щитах, окружающих стройплощадку, написано, что работы идут к концу, и через несколько месяцев планируется торжественное открытие.

Было уже темно, мы устали, так что оттуда через улицы Марьетт («Mariette» значит «маленькая Мария», улицу так назвали из-за того, что там когда-то стояли миниатюрные статуи девы Марии), Сент-Йон и Августинцев пошли домой. На Августинцев наблюдали любопытный, хоть и неаппетитный перформенс. На эту улицу одной стеной выходит монастырь урсулинок. Над голубой дверью, в этот поздний час, естественно, закрытой, надпись: «Часовня св. Эстеллы». И вот на наших глазах двое молодых людей в растаманских шапочках встали по обе стороны, как стражники, и синхронно на эту дверь помочились. «Это что такое сейчас было?» – не поняла я. «Ну а чем еще заняться молодежи вечером в среду в маленьком провинциальном французском городе?» – выступил адвокатом дьявола Юра.

А еще на этой же улице Августинцев, чуть дальше, стоит прекрасный «отель Понтар де Шанденье», или Дом Генриха II. Я бы сказала даже, что это дворец, хоть и для дворца он маловат. Это одно из самых красивых зданий в Ла-Рошели. Там работает выставочный центр, в пятницу я даже думала сходить туда на выставку, чтобы рассмотреть дворец изнутри, но из-за нашей поездки на остров Ре это не получилось. Пару слов о дворце – Генрих II там, конечно, только останавливался, дом ему не принадлежал. Заказчиком и первым владельцем был некий Юг Понтар де Шанденье, королевский прокурор Сентонжа (так называется историческая область, расположенная рядом; Пуату-Шаранта – это слишком укрупненное понятие, название для всей большой провинции). Потом дом перешел к сыну этого Юга, Франсуа, который был избран мэром Ла-Рошели и в 1568 году единолично принял решение ответить на призыв принца Конде и присоединиться к протестантской партии. 

Добавлю, что утром этого дня мы встретили полосатого кота, медленно и важно, с хозяйским видом идущего под аркадами, и сразу решили, что в него воплотился дух Жана Гитона. Вечером мы снова увидели этого кота. Он возлежал на пороге магазина, и наших телячьих нежностей решительно не одобрил. Так-то коты и кошки в Ла-Рошели очень дружелюбные, но этот - символ, ему по-другому нельзя. Город по-прежнему в надежных лапах!

Следующий день: http://www.proza.ru/2019/10/15/434