Ч. 2, глава 1

                ГЛАВА  1

Легко проскочив по тоннелю, они вынырнули в новом мире и поехали не спеша, наслаждаясь дорогой. Широкий тракт вдоль галечного берега небольшого внутреннего моря оказался чрезвычайно приятным. Слева бушевал желтовато-зелёный склон, справа плескалась голубая вода небольшого залива, вдалеке на глади моря искрились и переливались многочисленные радужные островки – словно драгоценные камни на синем шелке. Крупные располагались обособленно, мелкие вереницами уходили за горизонт. Некоторые из островов казались ослепительно золотыми в лучах солнца, некоторые словно светились изнутри. Было довольно прохладно – ветер дул с гор, где, по всей видимости, готовилась выступить на театральных подмостках осень. Проехав километров пятьдесят, они снова пошли пешком,  чтобы размяться, заставив экоб катиться рядом. Совсем не ощущая усталости, они уже больше часа шагали по гладкой прямой каменистой дороге, выложенной из отёсанных плит.
 
- И что это за мир, состоящий из одной дороги? – спросила Анна, с любопытством оглядываясь. – Он похож на модный курорт в межсезонье. Словно мы и не удалялись из Союза…

- Тсс! – Андрей приложил палец к губам и телепатировал: «В незнакомых мирах переговариваться только мысленно!» - «Прости, я всё время забываю. Здесь такая безмятежность. И красота! Этот мир мог бы стать туристическим оазисом для индустриалов!»

Андрей некоторое время изучал мир и сверялся по карте.

«По всему, должен быть Тарками. Море, морские животные».

«Поразительно. Я слышала о них, ЕВУ пыталось цивилизовать Тарками и присоединить к Союзу, но у них ничего не получилось. Но я почему-то не вижу в море ни кораблей, ни лодок, ни причалов на берегу, ни пляжей…»

«Аборигены Тарками, как это ни печально, никогда не купаются».

«Совсем никогда?»

«Совсем. Большинство обитателей моря - ядовиты. Однако они выходят на рыбную ловлю в строго определённых местах, и там купаться просто запрещено, ибо эти тихие заводи почитаются за святыню. Так что туристический оазис отменяется».

 «Это ужасно: жить у моря – и не купаться. Кто-то их жестоко наказал. Но откуда ты всё это знаешь?» - спросила Анна с подозрением.

«Некоторое время наблюдал, как союзные рейнджеры пытались изучить ресурсы Тарками».

«И они что-нибудь нашли?»

«Ничего особенного, кроме невероятного количества на редкость стойкого янтаря – вплоть до янтарных островов и гротов всех цветов радуги. К сожалению, любоваться ими можно было бы лишь после стерилизации океана, в котором, вполне возможно, со временем зародилась бы альтернативная жизнь. Поэтому я время от времени корректировал действия союзников».

«То есть, ты им мешал?» - изумлению Анны не было предела, и она даже ахнула вслух.

«Можно сказать и так», - усмехнулся Андрей, и Анна не нашлась, что ответить.
«И часто ты так поступал?» – спросила, наконец, Анна.

«Случалось, случалось».

«Наверное, зря ты мешал цивилизовать, Андрей. В мирах довольно много диких племён», - расстроено подумала Анна. – «Мне больше не хочется сражаться с туземцами, какими бы свирепыми они не оказались. И потом, это запрещённый приём».

«В Инмире запрещённые приёмы установлены только в Кольце. Всё остальное Иномирье живёт по своим собственным законам, исповедует свою этику. Когда ты заговоришь с его жителями о запрещённых приёмах, моральном кодексе и прочем, тебя просто не поймут. Потому что не знают ничего другого, кроме собственной ячейки».

«Что же ты собираешься сделать, если мы наткнёмся на оккупированные миры и на гидрованцев?»

«Ничего особенного. Просто устроим небольшой тарарам. Потом сядем на экоб и рванем напрямик. А пока не волнуйся. Я уже начал сомневаться в том, что это Тарками с ядовитыми животными - слишком пустынно».

«Вот и чудно. В таком случае, Андрей, не искупаться ли нам?»

«Ты непоследовательна и легкомысленна. Только что ужасалась, и тут же забыла».

«А я тихо-тихо. И у самого берега. Ты в сомнениях. Соглядатаев не предвидится. И такое спокойное море. Какие ядовитые животные на этаком мелководье?»

«Самые опасные в Таркамском море водятся как раз на мелководье – зарываются в песок или камни».

«Я осторожно! Я полечу над водой, не касаясь дна…»

«Не ожидал, что ты такая любительница плавать».

«Я обожаю плавать!»

Анна засмеялась беззвучно и побежала по пляжу к воде, вопросительно и умоляюще обернулась к Андрею. Тот покачал головой: «Ты уже плавала совсем недавно».

«Так это было в другом мире! Ну, пожалуйста! Я не была в море целых пять часов!»

«Ни в коем случае. Это может быть опасно. Ты ничуть не изменилась, Аннис».

«Опаснее, чем Тарками?»

«Ну ладно, давай искупаемся, но сначала я просканирую море».

Андрей остановил экобайк и встал лицом к морской глади, выставив ладони: «Странно, ничего общего с морем Тарками, только внешнее сходство – словно кто-то скопировал его, но без отягчающих деталей. Рыбы как рыбы, медузы как медузы, водоросли как водоросли. Талантливо сделано. Я знал в мирах лишь одну корпорацию, целенаправленно занимавшуюся тиражированием, в ней работали истинные мастера. Не удивлюсь, если это их работа. Но почему мир пуст – вот вопрос. Не нашел покупателя? Война помешала довести работу до конца?»

Анна махнула рукой и начала поспешно скидывать защитный комбз – он стягивался, словно вторая кожа; затем сделала несколько разминочных кувырков и с разбегу бросилась в море.

- Эге, куда без меня? А полюбоваться? – запоздало крикнул Андрей, и поспешно ринулся вслед. Море оказалось безмятежным, вода – тёплой и ласковой. Они наплавались вдоволь без особых происшествий, и отправились дальше пешком, обсыхая.  Анна с радостью разглядывала цветы, покрывающие склон, и даже по пути сплела себе венок.

- Ну, как, похожа я на Флору? – спросила она кокетливо. Венок странно преобразил строгий защитный комбз, и Анна стала походить не на серьёзного Ходока-путешественника, а на заурядного туриста уютного и облагороженного туризмом мира.

- Я негодяй! Заставляю богиню шагать своими ножками! – воскликнул Андрей, подхватил Анну на руки и ускорил шаг, почти побежал – легко, без напряга: - Но я докажу, что не всё человеческое во мне умерло.

- Андрей, ты утомишься раньше времени! Я совсем не устала…

- У меня хватит сил на двоих. Согласись, в моих руках куда комфортнее, чем на экобе.

Андрей пробежал с хохочущей Анной на руках вдоль долгого побережья почти три километра, и тут случилось странное.

Огромный жук пролетел над самой головой, сверкая алыми круглыми глазами, словно лампочками. Андрей услышал лёгкое потрескиванье, щелчки и гул, отнюдь не похожие на гуденье работающих крыльев. Он среагировал мгновенно – перебросил Анну на экоб, подпрыгнул, достал жука в воздухе и сбил резким ударом наземь в сторону, подальше от Анны. Жук забил устрашающими жёсткими лапами, надкрылья оказались искорёжены, крылья смяты – но Андрей не дал ему возможности придти в себя, и добил тепловым ударом. Пробитый молнией хитин задымился и почернел. Жук дёрнулся – и затих окончательно. Запахло чем-то вроде горелой пластмассы.

- За что ты его так? – Анна подбежала к жуку и остановилась: - Что это? – Анна передёрнулась от омерзения: - Никогда не видела насекомых-перерожденцев…

Удлиненное тело жука больше походило на недоразвитое и покрытое хитином и жёсткими коричневыми волосами тело человека-карлика. Голова оставалась жучьей, со скошенным лбом, но с человеческими глазами.

- Кажется, это уроженец Гидры. Это написано у него на его умном лбу.

- Как ты его вычислил?

- Звук. Нормальные жуки летают с другим звуком. И ещё – я почувствовал, что он нас фотографирует. Однако, он туп – спустился слишком низко, уверенный в безнаказанности. Похоже на то, что гидрованцы уже наложили лапу на этот безобидный мирок.

- Почему же ты не связал его и не переправил на Перекрёсток?

- Некогда. К тому же, он – ничего не значащая пешка. Впрочем, ты, как всегда, права, я – нет. Можно было его допросить.

Андрей задумчиво разглядывал огромное подобие жука с человеческими глазами, остекленевшими после энергетического удара. Только на лбу его продолжал мигать вживлённый в хитин маячок, посылая сигналы неведомым командирам, и Андрей движением руки заглушил его, а затем раздавил.

- Видишь – у него передающее устройство: мозг слишком мал, чтобы записать много информации, только на один мир. Эти ублюдки обнаглели, шарят под боком у Союза. Не станем тут задерживаться надолго, детка, но попробуем выяснить, что это за псевдо-Тарками.

Ещё три километра с Анной на плечах, прежде чем они увидели посёлок.

- Ага, вот, наконец, и аборигены.

- Тогда лучше притормози и отпусти меня! – шепнула Анна. – Вдруг у них подобный способ передвижения является верхом неприличия?

Они тихонько ехали на экобе по берегу, тщательно просматривая окрестности. Слева, на каменистых террасах, тянулось прибрежное поселение, за ним виднелись невысокие, каменистые же сопки с зелёными кудряшками шиповника в алых гроздьях ягод, за сопками, в сизой дымке – пологие разноцветные горы. Поначалу создалось ощущение, что мир Тарками-2 совсем недавно был заселен и жил нормальной жизнью, но вдруг, незадолго перед появлением путников, опустел по неведомой причине.

Однако посёлок не подавал никаких признаков жизни. Никто не возился в саду, не отдыхал на пляже или на террасе, не слушал музыку, не гонял мяч. Не видно было также коммуникационных сооружений, универмагов, наземных или воздушных гаражей. Они миновали два дачных посёлка – ряды коттеджей с балкончиками и с прозрачными стенами, выходящими к морю. Вокруг каждого коттеджа был разбит сад, и ни один не повторял другой по конфигурации и сочетанию растений. С дороги внутреннее содержимое коттеджа не просматривалось.

Андрей и Анна заглянули в один из коттеджей – и убедились в том, что первое впечатление обманчиво: в домах никто никогда не жил, а электрифицированным оказалось только лишь второе поселение, причём провода и опоры шли откуда-то со стороны гор – видимо, где-то там, в ущелье, на горной реке стояла маленькая гидростанция. Но электричества в домиках, конечно, не было, климатические компы и кухни не активизированы. Таким образом, это оказалась всего лишь небольшая незаполненная ячейка, закрытая «на ключ» кодом, отрезающим от всего прочего Иномирья – удовольствие для «мегамизантропов». Однако каким-то образом она существовала и не распадалась – значит, имела свой удерживающий стержень.

- Похоже, они сданы под ключ. Но кто мог так старательно и изобретательно заниматься здесь туристическим бизнесом? И почему дело не доведено до логического конца? Какое расточительство – начать осваивать ячейку, а затем бросить её на произвол судьбы. Наверняка, в горах имеются ещё постройки или строительные площадки. Эти жилища оборудованы вполне современно, и весь проект стоил астрономическую сумму, не говоря уже о ментальных ресурсах. Сдаётся, именно эти пустые строения, предназначенные кому-то, и удерживают мир от распада. Нечастое явление. Предлагаю остановиться здесь на ночь.

- Андрей, может быть, не стоит взламывать жилище? Вдруг хозяин или застройщик поблизости?

- Какая щепетильность, Ани. Я не вижу и не чувствую вокруг ни одного человека. Только животные. Гидрованцы не в счёт – нам ли их бояться. Или тебе тут не нравится? Тебе предоставляется возможность почувствовать себя ненадолго хозяйкой целого мира. Командуй, королева! - И Андрей, схватив Анну в охапку, закружил её по холлу. – Отнести тебя в спальню на верхней веранде?

- Ну вот, всюду обман. Что ты творишь с королевой! Ты ведёшь себя, как… как…

- Конечно же, как король!
…

…Утром, ленивым, свежим утром, Анне совсем не хотелось никуда спешить. Завтрак за прозрачным столом в светлой гостиной, перед раздвинутой стеной. Музыка моря, ароматы сада, искусно размещенного среди камней, жужжание пчёл, нежаркое солнце – прекрасный, идиллический уголок с вечно бархатным сезоном.

Она прошлась по коттеджу, воображая себе, что это её с Андреем дом. Странно, они вроде бы снова вместе, но с тех пор, как они побывали на Земле, «медовый месяц» и «свадебное путешествие» давно закончились, а они все никак не осядут и не обретут дома, и, похоже, этого никогда не случится. Мало того, они до сих пор не муж и жена, а любовники. Жалеет ли она, что ушла за Вороном? Ушла подругой, любовницей, соратником, помощником, но не женой. Да и о какой семье могла идти речь? Вчера Андрей чувствовал себя хозяином, готовил ужин, застилал постель, зажигал свечи, носил её на руках, шутил, называл «любимой». А сегодня…

Сегодня он молчалив. Хмурый, нетерпеливый взгляд, устремлённый сквозь неё и за неё. Что он высматривал, что видел, чего жаждал? Ответ очевиден. Он видел новую точку для быстрейшего перехода. Он жаждал покинуть безобидный мирок ради фантома неизвестности, иначе - ради следующей цели, о которой мечтал так давно, и от которой отказался на целый месяц ради неё, Анны.

Пугала ли её эта одержимость, бессрочное стремление Вечного Странника одинаково скоро покинуть и насиженный угол, и временное пристанище? Возбуждала ли? Раздражала? Огорчала? Поздно придумывать ответ и анализировать собственные чувства, она теперь не принадлежала себе.

Анна набрала в саду переспевшей малины и абрикосов, готовых просыпаться дождём, чтобы украсить скромный завтрак из полуфабрикатов, который так не вязался с роскошным уютом. Андрей спешил. Он был уже не здесь, и Анна не спорила – они прожили прелестный день и дивную ночь, и она их не забудет.

Анна убрала со стола, Андрей проверил системы экоба. И вот они уже приготовились рвануть без задержек дальше, к близкому краю безымянного мира. Но вновь непредвиденное обстоятельство прервало их намерения. Едва они вырулили на прямую дорогу, как внезапно откуда-то сверху, с верхушки ближней сопки, на них спикировала некая странная тварь огромных размеров, куда больше жука-гидрованца – не то птица-переросток, не то мутант. Бесшумное крылатое существо свалилось буквально им на голову, намереваясь взять внезапностью, и только тогда, когда крылья полностью закрыли небо над головою случайных путников, издало пронзительный свист.

Андрей столкнул Анну с экоба, одновременно быстро вывернулся и перехватил руки и ноги существа, стараясь не причинить ему вреда, отпрыгнул в сторону, а затем они покатились по камням. Мощные крылья били с такой силой, что Андрей обеспокоился их сохранностью. Авес оказался куда крупнее Андрея, но очень скоро оказался под ним, и прижатые к камням лопатки и крылья не давали ему вывернуться. Выглядели они плачевно – пыльные, измятые.

- Кто ты такой? – прошипел авес, брызжа слюной. Его острый длинный нос упирался Андрею в грудь, глаза пылали багровым светом, выгнутая вперед грудная клетка ходила ходуном. – Будьте вы прокляты, паршивые вторженцы!

- А ты кто такой? Ещё один лазутчик с Гидры?

- Сам Гидра!

Авес со злостью дёрнулся ещё раз, пытаясь свести крылья, чтобы прихлопнуть назойливого вторженца, но Андрей применил несколько приёмов, сдобрив их своим специфическим талантом «непотопляемости», и авес обмяк, полузадушенный. Только теперь авес наконец-то понял бесполезность сопротивления и расслабился: - Сдаюсь, бандюга, слезь с меня. Пожалуйста…

- Имей в виду, ещё одна попытка захлопать меня крыльями – и я сверну тебе шею. – Андрей слез с авеса и отвёл прижимную волну. Авес встал на четвереньки, с удовольствием потягивая примятые крылья.

- Повторяю вопрос: кто ты такой и откуда здесь взялся? Есть ли тут ещё твои подельники, агенты Гидры?

- Первый раз слышу о Гидре. Здесь нет ни агентов, ни жителей, ни друзей и ни врагов, здесь вообще никого нет, кроме меня. А я – Ардо Кертопкль, бывший министр Коламбы. Это мой мир, я его купил, и вы не имеете права тут находиться.

- Ты сочиняешь байки. Мне самому покопаться в твоей голове? Или не стоит?

Авес одарил Андрея свирепым взглядом, сжимая кулаки, но, наткнувшись на пронизывающий взгляд Воронова, снова обмяк и опустил голову: - Не стоит. Потому что я не сочиняю. Я не лгал никогда в жизни – среди аристократов Коламбы это не принято.

- Как же ты оказался в этом пустынном мире? Тебя изгнал король Вран?

- Я сам себя изгнал, – мрачно ответил авес.

- То есть?

- Что непонятного?

- Пока – ничего не понятно, – признался Андрей. – Но попробую поверить и выслушать твою историю со всей серьёзностью.

Он уселся прямо на валун подле коламбийца. Анна подошла к мужчинам и пристроилась за Андреем.

- Я был знаком с Абаранакам.

- Вот те на. Какое громкое имя! Я тоже был знаком с этой выдающейся авесой.

- Теперь лжёшь ты! – вспыхнул Ардо.

- Какие вы, авесы, вспыльчивые. Мне нет резона лгать тебе. Я разыскивал Абаранакам в ходе одного приватного расследования. Так ты – её соратник по революционной борьбе?

Ардо искоса взглянул на Андрея и, убедившись в том, что тот не шутит, ответил нехотя: - У нас с ней была своя борьба, ничуть не хуже революционной. Мы любили друг друга. Вся беда в том, что она не умела и не хотела жить мирно – ни с правителями, ни с мужчинами. Но я любил её, несмотря ни на что…

И, мало-помалу, Ардо рассказал свою невесёлую историю полностью.

Они часто ссорились, но всегда мирились – так же бурно и страстно. С Абарой не приходилось скучать – жизнь с ней была весела и наполнена. Он занимал государственную должность, поднимался по должностной лестнице, и связь с  амбициозной, строптивой и саркастичной Абарой могла его дискредитировать. Но любовь была сильнее.

Но когда Абаранакам не на шутку увлеклась политической борьбой, совместная жизнь стала совершенно невыносимой. Ардо терпел, сколько мог. Он слишком поздно узнал о том, что ради революции Абара избавилась от беременности, не предупредив об этом Ардо, чем вызвала яростную ссору и окончательный разрыв. Абаранакам ушла в подполье. Друзья поздравили Ардо с избавлением от психически неуравновешенной авесы и принялись сватать выгодных, вполне лояльных и трезвомыслящих невест. А потом Абара покинула Коламбу и отправилась в ближние миры готовить переворот. Ардо попал под подозрение. Он потерял должность. Каждый его шаг контролировался, его допрашивали, запретили выезд из города, потом сослали в отдалённый замок, лишили земель, а он… он безумно страдал по любимой.

Когда Абара вернулась с товарищами, он обрадовался. Он уже решил, что предложит ей руку и сердце вопреки всем запретам, чего бы это ни стоило. Если надо – купит мир и удалится с ней туда. Но не успел. Вран казнил его бывшую возлюбленную раньше, чем Ардо успел что-либо предпринять…

После безрассудного возвращения на Коламбу и бесславной гибели Абаранакам, Ардо по собственной воле покинул обитаемые миры и удалился в необжитой. Делалось это абсолютно незаконно, но было явлением редким вовсе не по этой причине. Удалиться в свободный мир стоило на чёрном рынке чрезвычайно дорого, и далеко не каждый член общества, семья, организация, диаспора или страта могли себе это позволить. Даже среди миров чаще осуществлялась не купля-продажа, а взаимовыгодный обмен. Ардо Кертопкль был богат, очень богат – ещё бы, наследный герцог, родственник короля, он обладал капиталом, который приумножался на государственной работе, и который он сумел вовремя припрятать. Ему казалось - случись что с Абарой, он запросто её выкупит. Но – не вышло…

От горя Кертопкль отдал все припрятанные ценности, что имел, в обмен на пустынный мир, который после был «закрыт» - то есть, тоннель кодировался с помощью пиратских технологий. Андрей был знаком и с этими технологиями, и с тем, что информация частенько перепродавалась, и не один раз. И тогда на головы несчастным переселенцам вдруг обрушивались пираты, контрабандисты или новые поселенцы. Хорошо, если места хватало всем. А если нет…

Авесу повезло. Он жил здесь в гордом одиночестве, нищий, но свободный, скорбел о погибшей возлюбленной в своё удовольствие, питался рыбой и плодами, и бороздил бескрайнее небо. Его крылья окрепли и увеличились в размерах.

- Ардо, тебе надо уходить отсюда, - сказал Андрей. – Скоро сюда ворвётся война. И никакие запоры её не удержат. Только что мы прибили лазутчика с Гидры.

- Я здесь дома, – возразил Ардо. – Я счастлив. Мой мир укрепился и увеличился. Если кто-то покусится на него, я сумею дать должный отпор. Ничего, кроме развлечения!

- Вряд ли, - Андрей с сомнением оглядел авеса. – Со мной, например, ты не справился, а ведь я щадил тебя.

- Мой мир бережёт меня. Я уничтожил уже пятерых вторженцев. Легко.

- Ты можешь ликвидировать пять десятков, а на шестом промахнёшься. У тебя есть оружие? Защита против огнестрельного оружия, химического? Или силовая защита? Ты явился сюда, гол как сокол – и гордишься этим? Если сюда прорвутся гидрованцы – не одиночные пробивные жуки, а целая армия, где ты отсидишься?

Ардо мрачно молчал.

- Ты помнишь Северру?

- Северру… это та маленькая авеса, которая постоянно крутилась возле Абары? Певица-бард? 

- Именно. Ты не хотел бы с ней встретиться?

- Каким образом? Кажется, её тоже казнили. Ты предлагаешь мне отправиться прямиком на Изнанку?

- Почему все так боятся Изнанки, – вздохнул Андрей. – Я вот прожил там несколько лет – и ничего, здоров. Северру ослепили и выгнали. Но она жива. Мало того, она в добром здравии, обзавелась глазами, мужем и громкой славой непревзойдённой  альтернативной певицы.

- Поразительно! – круглые глаза Ардо ещё больше округлились. – Говоришь, есть возможность с ней встретиться?

- Именно. Я дам тебе её адрес на Пайате, - и Андрей мысленно визуализировал перед Ардо Пайат и дом Батулкиных – теперь тот мог отыскать его, не пользуясь путеводителем или адресной картой. - И я советую поспешить, Ардо. Твой мир прошивают насквозь разведчики Гидры, а ты благодушествуешь.

- Им не с кем тут воевать. Они могут пройти стороной.

- Конечно, здесь им воевать не с кем. Но они вполне способны создать здесь очередной плацдарм – море придётся для Гидры кстати. Скорее всего, именно из-за водного ресурса его и приметили. Ты собираешься воевать в одиночку?

Кертопкль пожевал и сплюнул слетевший на кончик губы пух, перья на голове ещё топорщились от возбуждения: - Мне надо подумать.

- Ну, а мне некогда дожидаться, пока ты надумаешь. Ты сумеешь уйти отсюда сам? Ты ещё владеешь ключом от псевдо-Тарками?

- Разумеется. Он у меня тут, - и Ардо гордо постучал себя длинным пальцем по лбу. - Несмотря на своё безумие, я на всякий случай оставил путь к отступлению из своей миленькой кельи – на тот случай, когда почувствую, что с меня довольно одиночества, и я готов выздороветь. У меня сохранилась и купчая. Мой бедный маленький мир! Моя келья! Как славно тут леталось!

- Твоя миленькая келья уже не твоя. Уходи, и чем раньше, тем лучше. Советую немедленно – я помогу тебе выйти в Союзный мир, с которого мы только что ушли.

- Хорошо, - решился авес. – Мне надо слетать домой. На минутку. Забрать личные реликвии. И гостинец Северре.

Ардо легко поднялся в воздух, вызвав маленький воздушный смерч, по спирали набрал высоту и быстро исчез за ближайшей сопкой.

- Удивительные встречи случаются в мирах, - сказала Анна, провожая взглядом полёт уроженца Коламбы.

- Порой Иномирье странным образом становится тесным, - подтвердил Андрей.
Ардо вернулся очень скоро с довольно объёмным свёртком в руках.

- Как вы думаете, Северре понравятся пейзажи Тарками, гравированные мною на ценных древесных срезах? – спросил он, явно волнуясь. – Тут есть и портрет её подруги…

- Разумеется, Ардо, - успокоила Анна. – Северра очень тонкая натура. Вы подружитесь, она поможет тебе войти в вашу диаспору.

- Передавай ей привет от Андрея Воронова и Анны Руденко, - добавил Андрей. – И самый горячий приём тебе обеспечен – Батулкины семья странная, но открытая и гостеприимная, а на Перекрёстках дают зелёный свет для беженцев.

- Тогда я готов. – И Кертопкль, задрав лицо к небу, заговорил, запел на своём удивительном наречии, плетя, подобно Северре, искусные атональные кружева. Его пепельные с чёрными полосами крылья трепетали и вибрировали в унисон, достраивая сложнейшие ключевые коды. Андрей подключился к нему, вплетая своё поле в поле, создаваемое пением, чтобы ввести в настройку поправку – иначе авес вынырнул бы прямиком на Коламбу, с которой сбежал…

…Андрей и Анна дождались, пока за авесом схлопнулось Пространство, и отправились далее своим путем. Лицо Анны, прильнувшей к спине Андрея, оставалось задумчивым – она находилась под впечатлением от романтической и одновременно трагической истории Ардо Кертопкля и Абаранакам.

- Видишь, Ани, впереди берег изгибается дугой, а дорога упирается в скалу? – вклинился в её меланхолию Воронов. - Чувствую, там очередной переход, только по соседству с Нашьямал-Раджем притаилось нечто. Не хотелось бы затащить его за собою.

Анна очнулась и осмотрелась. Они подъехали ближе, и она увидела, что дорога вплывает в высокую пещеру, а справа козырьком над водой и берегом нависает каменная глыба, испод которой исписан дурацкими знаками и датами вроде «я здесь был» - по всему, строители мира время от времени оставляли на камне свои автографы. «Когда-то здесь бурлила жизнь», - подумал Андрей. – «Хотя и временная. Отцы-основатели даже  успели пробить тоннель в горе». Они постояли, задрав голову к скале, и пошли дальше, к входу в пещеру.

- А что, Ани, ваши никогда не бывали тут с миссией? Не расписывались на скалах?

- Впервые вижу… - неуверенно отозвалась Анна.

- Сдается мне, что гидрованцы уже обосновались тут, у самой дверки, будь осторожнее, слушайся меня.

Перед самым входом в сумрачное чрево дорогу прорезал ров, наполненный водой, и по этому потоку от моря к горе время от времени пробегал бесшумный бурун, словно нагнетаемый невидимым насосом, а надо рвом висело тончайшей кисеёй полупрозрачное перекрытие, похожее на туман, оно едва слышно жужжало и потрескивало.

«Всё ясно», - передал Андрей Анне. – «Наверняка Кертопкль не был единственным претендентом на мир, и хозяева хотели поступить хитро и мудро: разделить его пополам. Но или военное положение помешало довести дело до конца, или вторая половина мира постепенно разрушилась, а пути перепутались, так что нынче за этой горой находится тот мир, который нужен нам. А вот что находится между мирами – это мы сейчас выясним».

Андрей дождался, когда вал перебежит в водосток слева, приказал экобу следовать за ними на расстоянии трёх метров, взял Анну за руку и провёл через ров и через бурун, представлявшие собой фантомные остатки какого-то гидросооружения. Завеса забурлила, застонала и нехотя поддалась, в глаза брызнул яркий искусственный свет. Они оказались внутри обширной и очень ярко освещённой пещеры, облагороженной чьими-то руками и превращённой в жилую залу: деревянные панели со светильниками на стенах до уровня трех метров, отполированный плиточный пол. Зала оказалась замкнутой со всех четырёх сторон, ибо каменной стеной теперь оказался и тот зыбкий проход, который они преодолели.

В нише за углом оказалось помещение, походящее на устаревший офис: большой и массивный письменный стол с несколько старомодным терминалом, неуклюжие кожаные кресла, пластиковая панель с застеклёнными эстампами, громоздкий сейф на каменном постаменте и платяной шкаф. А также крошечный закуточек-кухня, контрастирующий с прочим убранством: с плиткой-самогрейкой и бессрочной кофеваркой, еще исторгавшей слабый и такой знакомый аромат.

«Как будто с миру по нитке собрали», - подумалось Анне. «Скорее, наворовали», - ответил Андрей без тени усмешки. В левой стене располагались две обитые металлом двери, над каждой горела красная лампочка. Внешне всё казалось вполне безобидным и даже не особо необычным. Анне пришла в голову странная мысль, что здесь, в горе, либо маленькая, локальная таможня, либо музей. Андрей только поморщился и отрицательно покачал головой: «Но идея хорошая. Сыграем партию».

За столом сидела обыкновенная женщина в рядовом строгом тёмном костюме, с озабоченным и бледным лицом, и что-то сосредоточенно помечала световым карандашом на планшете. Перед ней лежал шлем, с помощью которого она, видимо, подключалась к поисковой программе компа. Андрей кашлянул, широко улыбнулся, изображая облегчение и радость встречи, и обратился к ней как можно вежливей: - Здравствуйте! Кажется, нам крупно повезло. Вы – смотритель музея? Или местная администрация?

Женщина подняла на него сухие, холодные глаза, зрачки её сузились: - Откуда вы явились? Кто вы такие? – спросила она с недоумением.

- Мы – туристы, здесь по объявлению – возможно, если понравится, мы прикупим у вас один из коттеджей.

- Вы не поняли вопроса - откуда вы явились? – повторила она, в цепких и беспокойных глазах женщины недоумение сменилось настороженностью.

- Ну, как же, пришли по дороге, - Андрей крепче сжал руку Анны и передал ей: «Будь начеку, она кажется мне опасной. Комната оборудована поисковыми системами, но, похоже, она не улавливает тонкой стенки, отделяющей её от Тарками. И я не дам ей этого удовольствия».

- По какой дороге?

- По этой самой, прямой. Других дорог здесь нет, насколько я понял, она единственная. Похоже на то, что мы заблудились, а?

- Вы должны мне её показать. Идёмте, - категорично бросила женщина. - Она встала, и Анна с изумлением увидела, что из-под её длинной юбки выглядывают концы гладких, чешуйчатых лап. И в этот самый момент Андрей неуловимым движением скользнул ей за спину, схватил за шею, выволок, упирающуюся, на середину пещеры и прошипел ей в ухо: - Сколько здесь ваших? Как давно ты здесь шпионишь? Отвечай – какую информацию ты ловишь, кому переправляешь?

Женщина завизжала и принялась преображаться.

За три минуты она переменила несколько оболочек и тел, не переставая визжать с разной тональностью – от еле слышимого писка до басового и замедленного тремоло. В руках Андрея, меняясь с невероятной скоростью, оказывалось то вертлявое и скользкое существо вроде русалки, то неохватная туша бегемота, то паук с твёрдыми лапами-жгутами, то огромная пасть без тела, то насекомоподобный человек. И ещё множество неизвестных тварей, а, может, не тварей, а всего лишь кошмарное месиво из различных, вполне известных существ. И каждое существо стремилось защититься доступными ему средствами – укусить, ужалить, обвить и задавить, и даже проглотить, причём физической силой метаморфесса обладала немалой.

Наконец Андрей перехватил недоосуществившиеся жёсткие и корявые лапы некой ящерицы и, не без усилия оторвав от себя, швырнул тело в стену. Гидрованка впечаталась в металлическую дверь и рухнула на пол, и замерла без движения, не подавая признаков жизни. От удара стена вокруг двери загрохотала и треснула, сверху посыпалась каменная пыль и крошево.

- Вот невезенье, - пробормотал Андрей, бегло оглядывая испачканный и исцарапанный комбинезон. – Придётся отконвоировать её в Союз для допроса – этой красотке нет цены. Это тебе не безмозглая жучара.

Не обращая внимания на поверженную гидрованку, Андрей принялся крушить, ломать и сжимать в ладонях, превращая в порошок, скупую мебель, которая издавала лязгающий звук и осыпалась на пол металлической и пластиковой трухой, чувствительными порошковыми смесями, осколками оптического волокна, скрученными обрывками потайных гибких экранов  и прочими мелкими деталями.

Скоро всё замаскированное оборудование пещеры-комнаты превратилось в труху. К этому моменту гидрованка, застывшая в облике не то спрута, не то ящера, пришла в себя и зашуршала щупальцами с острыми, точно бритва, коготками на концах. 

- Достань мне шнур, - бросил Воронов Анне.

Та поманила экоб и, не глядя, засунула руку в сумку, вытащила ленту и подошла поближе, чтобы разглядеть поверженную перерожденку, перебросив Андрею рулон. Метаморфесса завизжала и подскочила на метр от пола, зависнув и готовясь обрушиться на него в виде нового создания. Андрей снова за щупальце отбросил её к стене, потом сорвал пломбу с рулона, готовясь опутать шпионку. Это оказалось делом непростым, так как гидрованка начала менять форму, одновременно продолжая яростные и неожиданные наскоки, а Андрей не желал её искалечить. Необходимо было первым делом набросить на неё лассо. После того, как петля затянулась вокруг срединной части, и шнур пошёл дальше наматываться автоматически, щупальца её принялись судорожно истончаться, чтобы проскользнуть в зазор между петлями и достать хоть кого-то из противников. Чертыхаясь, Андрей обрушил на неё сокрушительный тепловой удар.

Но прежде, чем гидрованка обмякла, одно из гибких щупалец, истончившееся до толщины проволоки, дотянулось до Анны, и тончайший коготок перерожденки-метаморфа скользнул по её руке, по самому мизинцу, оставив небольшую ссадину – Анна только ойкнула и отдёрнула руку: точно комар укусил. Но этого оказалось достаточно. Пока Андрей искал проход к ближайшему посту Союзного Перекрёстка, чтобы протолкнуть гидрованку туда, в глазах Анны потемнело, и она присела на сиденье экоба. Помотала головой: «Ерунда какая-то. Или я перегрелась, или ягоды Тарками ядовиты?» - передала она Андрею. «Действительно, ерунда. На Тарками всё в порядке. На всякий случай достань из аптечки антидот. Я быстро…»

Но Анна не успела достать антидот. Когда Андрей закончил дело и обернулся, белая как мел Анна лежала на каменном полу. Даже у неё, рейнджера ЕВУ и санитарного врача, не могло быть универсальной прививки против всех биологически активных субстанций маленьких миров.
 
Андрей подхватил Анну, теряющую сознание, вскочил на экоб, лишь один раз оглянувшись назад, но этого взгляда было достаточно, чтобы содержимое пещеры из маскировочного пластика полыхнуло, и огонь, пожирая псевдо-стены, пополз из следящей камеры в мир, откуда явилась гидрованка. А Воронов рванул вперёд, прямо в железную дверь, перегораживающую нужный ему тоннель, и перескочил в Нашьямал-Радж, не тратя времени на навигационную поправку: куда получится. Экоб с Вечным Странником пронзил перегородку, словно её и не было, и они ворвались в вожделенный мир.

Андрей не сомневался в том, что сумеет выбраться и вытащить Анну из переделки - всего-навсего анафилактический шок, ему тоже приходилось сталкиваться с подобным. Программа защиты Вечного Странника оказалась неполной, ему пришлось её дорабатывать, внося в неё универсальный иммунитет. Но для спутников приходилось таскать в аптечке набор антидотов.

Совершив головокружительный прыжок на экобе, Андрей с Анной мягко приземлились в расселине, на самом дне впадины, куда и направил экоб его владелец: поближе к воде. Андрей бережно снял Анну и положил так, чтобы она оказалась на влажных камнях, а верхняя половина тела и голова её омывались холодной водой – это замедляло усвоение аллергенной субстанции. Затем вытащил из аптечки инъектор и впрыснул ей в шею антигистамин.

Анна была без сознания и тяжело дышала, из носа и ушей сочилась кровь. Андрей притормозил время вокруг себя и прислушался – и увидел медленное и неуклонное продвижения яда по сосудам, лишь едва замедленное лекарством. Времени оставалось мало – он выругался сквозь зубы. Интересно, как удавалось миновать миры с существами иного метаболизма Первостраннику? По легендам, он иногда пытался влить метаморфам свою кровь, чтобы инициировать или ускорить процесс приближения к Творцу, но, видимо, его наследники так и не обрели человеческого статуса.

Он не стал больше тратить время на инъекции антидотов. Он просто надрезал кинжалом вену на запястье и приложил к губам Анны, заставляя её сглатывать целебную жидкость, выработавшую за годы странствий все необходимые антидоты. А затем для гарантии набрал её в инъекторы и, сделав экспресс-анализ и убедившись в возможности своих намерений, ввёл свою кровь ей в вену. Вместе с кровью Андрей вливал в неё свою силу, свою энергию, свою жизнь.

Прошло немного времени – и Анна задышала глубоко и покойно, щёки порозовели, мышцы обрели упругость. Прислушавшись ещё раз, Андрей понял, что лекарство тоже сделало своё дело, просто чуть позже. Он покачал головой: он поспешил. Он так спешил!  Кажется, он потерял выдержку. Испугался. Испугался за Анну. Больше подобной оплошности не случится. Он просто не расслабится ни на миг и не выпустит её из-под своей опеки.

Он вытащил адсорбент-салфетку и тщательно обтёр её кожу, смывая кровь и пот.

- Что… что случилось? – спросила Анна, приходя в себя. – Почему у меня болит голова? Я ударилась о камень? А почему я вся мокрая? Ты меня купал в ручье? О Господи! Я вся в красном! Это кровь? – она начала дрожать, но не от слабости, а от холодной воды, и Андрей поспешил перенести её на сухое место и согреть своим теплом.

- Сколько лишних вопросов. Не пугайся, это не кровь, это всего лишь её ритуальная имитация.

- Почему же у меня вкус железа во рту? Ты от меня что-то скрываешь? Андрей, где мы? Мне снились дурацкие сны о том, что я перешагнула какой-то бурлящий ручеёк, потом дрались с драконом, а потом мы помчались прямо в стену…

- Всё хорошо. Всё позади. Ты жива-здорова, хотя действительно хорошо стукнулась головой о каменную стенку, когда мы её прошибали. Шучу, шучу. Неужели ты думаешь, что я позволю, кому бы то ни было, сотворить с тобою нечто дурное? Теперь отлёживайся, отдыхай, у нас временная передышка.

- Андрей, я прекрасно себя чувствую! – пыталась пылко протестовать Анна. – Не теряй из-за меня времени. Я же вижу, чую, как тебе не терпится отправиться дальше. В твоих глазах просто ходят волны, я даже, кажется, вижу, как накатывают кипящие валы…

- Ещё бы тебе не видеть. Ведь мы с тобою в некоторой степени одной крови, - ответил Андрей серьёзно, с мимолетной улыбкой, и Анна снова не могла понять, шутит он или нет.