День 7. Труженики моря

Предыдущий день: http://www.proza.ru/2019/10/15/826

22 июня, суббота. Ла-Рошель – Морской музей и Музей Нового света


После вчерашнего насыщенного событиями дня хотелось чуть-чуть сбавить обороты. Я робко заикнулась, не поехать ли нам снова на остров Ре, но меня не поддержали. И в самом деле, мама и Стас еще толком города не видели. Поэтому мы решили, что пойдем сегодня в Морской музей – Musee maritime. Место очень интересное и важное, я бы даже сказала, ключевое для понимания, что такое Ла-Рошель.
 
В музей (он находится в квартале Габю, недалеко от Аквариума) мы пошли через самый центр старого города. Показали Отель де Виль, историческое здание мэрии, то самое, которое пострадало от пожара и уже несколько лет на ремонте. Но пишут, что через несколько месяцев ее откроют. Показали и статую мэра-гугенота Жана Гитона, которым пока можно любоваться только со спины. 

В самом музее мы уже второй раз. В третий, пожалуй, не пойдем )). Но один раз там побывать обязательно нужно. Этот музей наполняет образ Ла-Рошели совершенно другим смыслом и восстанавливает историческую справедливость. Сейчас, когда в Старом порту стоят только яхты, Энкан (огромный ангар, где раньше принимали рыбу с рыболовецких судов и тут же ее сортировали и разделывали) превращен в торговый и выставочный центр, и в приморских кварталах больше ничего не говорит залетному туристу о том, что на протяжении веков создавало городу богатство и славу, очень легко с первого взгляда принять Ла-Рошель за обычный южный курорт. На самом деле рыболовная и рыбообрабатывающая индустрия живы, только этим сейчас занимаются в порту Шеф-де-Бэ, а не в центре города. А экспозиция музея показывает и рассказывает, что было на этом самом месте еще совсем недавно.

Информационные щиты век за веком раскрывают историю Ла-Рошели от рыбацкой деревушки до столицы французских протестантов и от тихого провинциального городка, каким она стала в XIX веке, до крупного современного города-порта на Атлантике. Повсюду старые фотографии, предметы морского и рыболовецкого обихода. Наше воображение опять поразили огромные грузила для сетей. Они похожи на деревянные плоты, но поскольку бревна окованы чугуном, они не плавают, а тонут. Здесь же оборудованный в стиле 1950-х годов кабинет коммерческого директора порта. Вообще многие материальные свидетельства той эпохи выглядят так, как будто сошли с экрана. Но на самом деле наоборот, они обрели долгую жизнь и память благодаря тому, что «попали в кадр» культовых для ла-рошельцев фильмов «Кровь в голову» с Жаном Габеном и «Лодка Эмиля» с Лино Вентура и Анни Жирардо.
 
В этой мультимедийной экспозиции собраны и отрывки документальных фильмов, причем один из них, путешествие режиссера и оператора по всем четырем портам Ла-Рошели, сделан еще только в 1980-е годы. Здесь же аудиозаписи – живая речь моряков, работников порта, путешественников. Здесь и воспоминания очевидцев о том, как трудились в море и в порту в те времена, когда механизации был минимум. Одна женщина, например, вспоминает о руках своей матери, которая даже беременная работала на разделке рыбы чуть ли не до последнего дня. В подборке экспонатов нет трагического надрыва, но есть суровое уважение к этим людям, есть осознание и прочувствование  их судьбы – даже в мелочах. И очень в тему здесь слова Платона: «Есть три сорта людей: живые, мертвые и те, кто ходит в море».

Мы пошутили, что, оказывается Платон вон еще когда раскрыл тему кота Шредингера, и повели заскучавшего Стаса дальше, к основной локации музея – метеорологическому судну France-1.

Судна там вообще-то три, просто France-1 – самое большое и интересное. Мы снова облазили его от капитанской рубки до трюма. За эти месяцы там появилось кое-что новое: виртуальный механик, виртуальный капитан и манекен храпящего в затемненной каюте матроса. Еще в одном из помещений корабля можно было попрактиковаться в вязании морских узлов. Стас попробовал, и у него получилось!

После музея мама и Стас устали. Юра отвел их домой, а я забежала в книжный магазин на улице Шодрие. Это был мой последний шанс купить еще что-то из книг, потому что в воскресенье магазин не работает. Но еще до этого я зашла в церковь Спасителя – Saint Sauveur, и увидела рядом с ней интересную штуку. А именно – огромный плакат с кадром из фильма «Кровь в голову». Герой Жана Габена сидит в этой церкви, и массовку, как написано под плакатом, играют 30 обычных жителей города. Это часть медиапроекта «Atmosphere… Atmosphere». В разных исторических местах Ла-Рошели развешены такие плакаты, позволяющие представить образ города в старых фильмах, песнях и «городских легендах». Я, к сожалению, поздно спохватилась и не увидела (или не заметила) больше ни одного.

В книжном меня нашел Юра, и мы отправились еще в один музей, в который в прошлом году не успели. Это музей Нового Света – Musеe du Nouveau Monde. Он сравнительно молодой, открыт в 1982 году стараниями тогдашнего мэра Ла-Рошели Мишеля Крепо, человека в городе очень уважаемого. Музей, посвященный отношениям Ла-Рошели (и даже отчасти шире: Франции) с Америкой очень символично разместился в здании, известном как «отель Флерио».

О старинном протестантском роде Флерио, а точнее, о Луи-Бенжамене Флерио (его портрет я поместила в коллаж) необходимо рассказать чуть подробнее.

В предпоследний день нашей поездки я узнала, что в Ла-Рошели у моего Фредерика Декарта был, можно сказать, реальный прототип! Он жил на 70 лет раньше и занимался другой областью науки (натуралист, геолог и минералог), но происхождение, обстоятельства жизни, черты личности, деятельность на благо родного города – все это складывается в картину, которая вызывает у меня чувство узнавания и несомненного духовного родства между этими людьми, вымышленным и реальным.

Луи-Бенжамен Флерио де Бельвю (1761-1852) – был сыном Эме-Бенжамена Флерио, владельца огромной плантации сахарного тростника на Сан-Доминго, богатого купца, получившего дворянский титул. Состояние, нажитое им в 40-50-е годы XVIII века, было вложено в недвижимость и соляные промыслы на острове Ре. Семья была одна из богатейших в Ла-Рошели и во всей Нижней Шаранте. Старший из двух сыновей плантатора избрал карьеру политика, женился, оставил двоих детей и умер в 36 лет в Филадельфии от желтой лихорадки. А младший, Луи-Бенжамен, решил посвятить себя науке. Еще 9-летним мальчиком Луи-Бенжамена отправили учиться в Женеву – «протестантский Рим». Так поступали многие протестантские семьи во Франции. Он окончил сначала коллеж, а потом естественнонаучный факультет Женевской академии. На способного юношу обратил внимание знаменитый в то время физик и минералог Орас-Бенедикт де Соссюр (прадед знаменитого лингвиста Фердинанда де Соссюра). Флерио несколько лет работал вместе с де Соссюром и принял участие в нескольких европейских минералогических экспедициях (окрестности Неаполя с Везувием, юг Германии, Тироль, Сицилия, Мальта). Соссюр познакомил Флерио с известным геологом, минералогом, путешественником и человеком очень непростой судьбы – Деодатом Доломьё. Флерио и Доломьё были научными соратниками и друзьями до самой смерти последнего (1801 год). Французские источники пишут, что минерал доломит был открыт как раз в их совместной экспедиции, и честь открытия принадлежит в какой-то степени и Флерио.

Потом в Ла-Рошели умер Флерио-отец, и семейные дела потребовали, чтобы 32-летний Луи-Бенжамен приступил к управлению наследством. Он вернулся домой с огромными коллекциями минералов, которые позднее стали основой собрания ла-рошельского Музея естественной истории.

С тех пор он надолго из Ла-Рошели не отлучался, и его путешествия теперь ограничивались родным регионом – Нижней Шарантой, да еще Парижем, особенно в то время, когда он был избран депутатом Национальной Ассамблеи. Хотя "ограничивались", наверное, не то слово, - он там фактически создал региональную геологическую историю. Он исследовал, к примеру, метеорит, упавший в окрестностях Жонзака, открыл существование подводного окаменевшего леса у берегов острова Экс.

Практически сразу, как только Флерио вернулся домой, он принял деятельное участие в благоустройстве города и региона. Как муниципальный советник (на уровне города), генеральный советник (на уровне департамента), а затем и депутат от Нижней Шаранты он был инициатором сооружения канала между Ла-Рошелью и Ньором, сохранил в Ла-Рошели (и в других провинциальных городах) собственные монетные двор и сделал немало других полезных вещей. Как минералог он обратил внимание на проблему разрушающихся домов и искал способ спасти от гибели исторические здания.

Флерио предлагали должность мэра Ла-Рошели, но он отказывался – не в его характере было становиться публичной фигурой, и он не хотел отрывать много времени от научных занятий. Тем не менее, всех, кто к нему приходил с просьбами о помощи, внимательно выслушивал, всем помогал. Он был одним из самых крупных филантропов Ла-Рошели и жертвовал большие суммы на научные и культурные инициативы, например, активно помогал Театральному обществу, Обществу морских купаний (он был фактически основоположником бальнеотерапии в регионе), начальной школе для совместного обучения детей из протестантских и католических семей. Госпиталь протестантской общины тоже финансировался во многом за счет его пожертвований.

За свою деятельность он был дважды награжден орденом Почетного Легиона, стал и кавалером, и офицером. Флерио был активным членом Академии Ла-Рошели (председателем секции геологии) и членом-корреспондентом Парижской Академии наук. Он дружил с Жоржем Кювье, Александром фон Гумбольдтом. Главным делом жизни Флерио в поздний период, когда ему было уже за 70, стало создание научного Общества естественной истории Нижней Шаранты. Позднее вместе с ближайшими друзьями, ла-рошельскими натуралистами Шарлем-Мари д’Орбиньи (отцом известного палеонтолога Альсида д'Орбиньи) и Мишелем Бонпланом (братом путешественника и ботаника Эме Бонплана, того, кто вместе с Гумбольдтом осуществил знаменитую экспедицию в Центральную Америку) Флерио стал основателем Музея естественной истории.

Луи-Бенжамен Флерио никогда не был женат, всю жизнь прожил один. После его смерти все его коллекции, труды и значительная сумма денег были завещаны городу и музею. Умер он в возрасте 91 года, в ясном уме, все так же увлеченным наукой, как в молодости.

Возможно, если бы в молодые годы ему не пришлось вернуться домой и заняться управлением семейным имуществом, а вместо этого он смог бы принять участие в других экспедициях и жить в Париже, а не в провинции, его научная судьба сложилась бы иначе. А так он, по сути, остался фигурой регионального масштаба. На русском языке никакой информации о нем нет, все, что я написала, взято из французских источников. И тем не менее, это не только один из наиболее выдающихся уроженцев Ла-Рошели, это образец ученого XVIII - начала XIX века, личности «века Просвещения» в широком смысле, и, по-моему, он заслуживает гораздо большей известности. 

О Флерио у меня есть отдельная большая статья, лежит вот здесь: http://www.proza.ru/2019/10/24/1801. Так что на этом заканчиваю отступление "вбок" и возвращаюсь к музею Нового Света.

Одна из тем музея – Ла-Рошель в истории колонизации Нового Света. Большая часть посвящена Антильским островам, сахарному тростнику и работорговле. Сан-Доминго был колонией французов вообще (они выдавили оттуда испанцев) и ла-рошельцев в частности. Город снарядил туда много экспедиций за колониальными товарами, включая и рабов. У Ла-Рошели по количеству таких экспедиций второе место: Нант намного ее опережает, но Бордо отстает.

В экспозиции хорошо представлена история работорговли. Очень много художественных произведений, где чернокожие рабы изображены не как люди, а просто как предметы обстановки. Затем начинается история постепенного осознания, что это тоже люди, причем такие же люди: здесь уже изображения страдающих рабов, восставших рабов. Потом – история отмены рабства. Для нас стало новостью, что рабство отменялось во Франции в 2 этапа. При революции оно было отменено, при Наполеоне частично восстановлено, и только при Второй республике (1848–1851) окончательно ликвидировано.

Здесь же, на первом этаже – рабочий кабинет конца XVIII века. Наверное, он принадлежал Луи-Бенжамену Флерио.
 
Следующие залы посвящены истории Канады, ее приобретения и бесславной потери. Много инсталляций из жизни и быта индейцев и белых колонизаторов, зарисовки и фотопортреты представителей разных племен. Отдельный зал посвящен «золотой лихорадке» (карты, деньги, два ствола).

Наверху – временная выставка, посвященная табаку, его роли в истории и в культуре.

Нам здесь очень понравилось! Экспозиция выстроена очень здорово, и, как всегда во Франции, пафос очень хорошо разбавлен иронией и самоиронией. Например, неплохо обстебан колониальный менталитет: все эти старинные гравюры с аллегориями Европы как прекрасной пышнотелой дамы в богатых одеждах, и весь остальной мир – в позах смиренных просителей, которые пришли сложить к ее ногам свои дары.

Есть интерактив: дети могут сыграть в игру «Доплыви до Нового Света», подергать за хвостики волков и бобров, и так далее.

Есть и крипота: небольшая картинка со сценой каннибализма. На ней очень натуралистично показано, как индейцы расчленяют и съедают белых людей.

В общем, музей роскошный, и я его всем смело рекомендую. Посещение стоит 6 евро. Красивых билетиков, в отличие от других французских музеев, к сожалению, не дают ((

А потом мы дождались прилива и пошли на пляж. И вода, и ветер были свежими, но мы все равно искупались. В общем, все было как всегда, за исключением того, что завтра наступал наш последний день в Ла-Рошели, и мне становилось все грустнее. В последний день с утра мы решили сходить в протестантскую церковь, а после обеда – в Музей естественной истории. 

Следующий день: http://www.proza.ru/2019/10/16/647