Ретро-фантастика. Опыт сравнительного анализа

      Я большой поклонник НФ и в частности научно-фантастических фильмов 60-70 годов. Просматривая их, я частенько себя спрашивал: почему и чем отличаются н/ф фильмы снятые в капиталистических странах от тех, которые были сняты в странах социалистического лагеря. Ведь они разные, разные во всём: по подаче, по фабуле, по атмосфере. Взгляд на будущее у людей живущих в странах развитого капитализма коренным образом отличается от взгляда на будущее у людей живущих в странах развитого социализма. Разница стратегическая, фундаментальная.

      Разумеется, по-иному и быть не могло: у людей различное мировоззрение, а соответственно виды на будущее тоже различные, каждый видит его в своём свете. Визуализируя будущее, каждый усматривает своё, фиксирует его под своим углом зрения, делает свои характерные акценты. В конце концов, на всём, без исключения, оказывается несмываемый налёт исповедуемой идеологии, начиная от цвета небес и заканчивая выражением лиц у прохожих. Рискну сказать, что наличие и качество мировоззрения гораздо в большей степени определяет внешний облик будущего чем прошлого и даже настоящего. Для настоящего, например, кроме идеологии важны и объективные обстоятельства с которым человек вынужден сталкиваться в повседневной жизни, от них никуда не уйти, но в будущем они не играют никакой роли, в будущем они носят весьма условный и умозрительный характер; в грядущих временах их легко обойти, перехитрить, а то и просто забыть, как несущественную мелочь. Будущее полностью зависимо от нашего стратегического взгляда на мир, оно отливается исключительно из материала нашего мировоззрения. Настоящее не может не обращать внимание на реальность, будущее же легко может себе это позволить. У будущего развязаны руки, оно есть свободное парение нашего духа, над которым житейские обстоятельства не довлеют. У него гораздо больший запас прочности, оно способно выстоять перед любым напором действительности, поскольку самые страшные ураганы объективного положения вещей достигают туда в виде легчайшего бриза. Даже самые абстрактные и абсурдные конструкции будущего с легкостью могут балансировать на одной ноге, повинуясь исключительно законам воображаемого равновесия.

      Я сказал, что ко всему прочему, они отличаются атмосферой, но что это такое атмосфера, в частности атмосфера кинематографического мира и с чем его едят. На мой взгляд, атмосферу фильму делают две дополняющие друг друга вещи. Она состоит из антуража, то бишь декораций, которые обрамляют действующих лиц и людей, которые обитают и действуют внутри этого антуража. Антураж это их среда обитания, их экологическая ниша, которая включает в себя и идеологическую составляющую. Роль декораций может сильно варьироваться в зависимости от того какой тип фильма мы смотрим. Одно дело мелодрама и другое - ужастик. В н/ф фильмах роль декораций очень велика, я бы даже сказал, гипертрофировано велика, здесь антураж (космос или Земля будущего) иногда может быть даже самим действующим лицом. Причём декорациям зачастую приходится исполнять главная роль в фильме. Герой которого они играют - это пространство и время будущего. Надо сказать, что в научно-фантастических фильмах пространство-время почти всегда является одним из основных действующих лиц. По большому счёту, без них НФ невозможна. Разумеется это не то пространство-время, которое существует и играет довольно важную роль, например, в детективах. Пространство-время в н/ф фильмах это пространство-время более общего случая, это пространство-время вообще, оно носит более фундаментальный и более философский характер, оно, как правило, не индивидуализировано или индивидуализировано в крайне невысокой степени, очень приблизительно. Индивидуальное и человеческое неразрывно в нём с общим планом, без этого общего заднего плана немыслима сама фантастика. Уберите этот общий план, упраздните декорации пространства-времени и фантастика испариться; для неё, как воздух, необходимы хоть какие-то приметы времени или пространства - любой атрибут будущего. Иногда эти приметы бьют в глаза, иногда о них едва только намекают.

      Отличается капиталистический антураж будущего от социалистического? Казалось бы, конечно отличается, во всяком случае должен отличаться, а как же иначе, но не спешите с выводом, не всё так просто. Что мы прежде всего видим при слове будущее. Конечно, достающие до неба геометрические города, поражающие нас размахом, причём это характерно как для капиталистического так и для коммунистического образов грядущего. Архитектура в общих чертах тождественна, но не тождественна та подливка в которой она подаётся. В капмире небоскрёбы являются символом победы бездушного железобетона, а в социалистическом - торжества воздуха и комфорта, причём с архитектурной точки зрения они мало чем отличаются, но внутренний посыл несут совершенно разный. Они разные с обратной стороны медали. В первом случае небоскрёбы строили как бы исключительно по необходимости или для хищного обогащение, во втором - исключительно для радостного времяпрепровождения народов, но по сути это одни и те же небоскребы. Их разница заключена в нашей голове, мы видим их разными благодаря особенностям нашего зрения, которое напрямую зависит от въевшихся в мозг пропагандистских подтекстов. Как и для всей фантастики тут большое значение имеет идеологическая составляющая. Именно она по мановению невидимой волшебной палочки делает из одних небоскрёбов ажурные конструкции элизиума, а из других безвкусные бетонные коробки, в которых прозябает человечество. То же самое касается и космических кораблей.

      Почему так происходит? Почему архитектура будущего в капиталистическом мире  и в мире коммунистическом мало чем отличается? Может потому, что для архитектуры эстетические принципы хоть и важны, но не определяющи. Архитектура имеет дело с конкретными строительными материалами, которые, как известно, обязаны подчиняться элементарным законам физического мира, независимо от социального строя в котором здания возводятся. Архитектура как наука не может слишком высоко летать в облаках, быть полностью оторванной от земли, если она и витает в облаках то всегда с оглядкой вниз, на собственные конструктивные возможности. Хотя мне кажется что главная причина всё же не в этом, а в том, что нас очень сильно хотят поразить размахом, эпатировать масштабом будущего, а гигантские формы, к которым при этом прибегают, нивелируют разность социально-идеологических подходов, стирают различие между капиталистической и социалистической эстетиками. Желание масштаба приводит к некой общей усреднённой формуле, по которой и возводятся кинематографические города будущего. За исключением, разве что, откровенных антиутопических миров.
      
      И тут мы подходим к очень важному моменту. Гигантомания, которой страдает будущее, наводит нас на одну очевидную мысль. Грядущее, к которому нас приучили, обладает имперским сознанием, причём это справедливо как для капиталистического так и для коммунистического будущего. И там и там это, прежде всего, победа над пространством необузданных геометрических форм, колоссальная архитектура и торжество невиданных размеров среди которых и теряется человек. Всё поставлено на службу именно этому размаху, обязанному впечатлять и, в какой-то мере, подавлять. На Земле будущего маленький человек теряется среди подобных форм, он существует там, словно в тоталитарной империи.  Для нас грядущее это прежде всего этот гипертрофированный имперский фасад, он мало чем изменился со времён напыщенного древнего Востока. Невольно возникает вопрос: в архитектурном плане, есть ли какая-то разница во взглядах на будущее для молодых людей живущих в сталинской империи и для молодых людей обитающих в третьем Рейхе? Боюсь, что большой разницы нет. Разница минимальная ибо тоталитарное сознание продуцирует очень схожие архитектурные стереотипы, всё равно это империя капиталистического образца или империя образца социалистического. Будущее в наших головах по внешнему облику и есть такая тоталитарная система, со всеми присущими ей прелестями. Коммунизм и Третий Рейх, при внутренних диаметрально-противоположных векторах, внешне мало чем отличаются. С точки зрения градостроительства разница между ними минимальная и тот и другое пытаются нас эпатировать своими торжественными надстройками; архитектура этих обществ носит ярко выраженный сверхчеловеческий характер, то есть обладает имперским сознанием.

      Как я уже сказал, то же самое касается космических кораблей. Много их летало с планеты на планету в кинофильмах как тех так и других стран, но принципиального отличие в конструкциях и в форме между капиталистическими и социалистическими ракетами нет, более того, они вполне взаимозаменяемы. Космические аппараты из капфильмов могут легко бороздить пространство в фильмах социалистических и наоборот. Единственно что безусловно имеет значение - это время, потому что представление о звездолётах, скажем, в тридцатых годах всё же отличались от представлений о звездолётах в годах шестидесятых - конструкторская мысль не стояла на месте. Хотя и здесь революционной ломки визуального ряда не произошло, просто со временем контуры космических кораблей стали менее общими, они детализировались, углубились в сторону конкретизации, стали более подробными, но все родовые черты при этом сохранились практически без изменений.

      Правда существует несколько довольно нетипичных межзвёздных летательных аппаратов, например, "Вояжер" из Стар Трека, нетипичный, для своего, разумеется, времени, но даже в данном случае я вполне могу себе представить как такой экзотический и казалось бы сугубо капиталистический космический объект летает в н/ф фильмах отечественного производства, например, в той же "Туманности Андромеды". Разница не в технике будущего, разница в тональности, в том как эту технику будущего нам преподносят, как и с какой целью выставляют её напоказ, с каким настроением афишируют.

      Для соцфантастики характерен более торжественный тон, тон более возвышенный и помпезный, более дифирамбический. Любое техническое чудо грядущего, будь-то звездолёт или послушненький робот-слуга, подаётся в немного гиперболизированном виде, словно любая микроволновка будущего есть наглядный пример торжества человеческого духа над властью косной материи. Технические чудеса в капфантастике наоборот подаются в несколько приземлённом виде, более утилитарном, более сведённом на бытовой уровень , не так эффектно и так аффектировано как в советской НФ. Это стратегическое отличие, которое является следствием отличия капиталистической и социалистической идеологий. Социалистическая идеология работает на повышение, капиталистическая - на понижение.

      Для социалистической НФ характерен взгляд на будущее как на непрерывную борьбу во имя победы человеческой воли, человек будущего сражается  с враждебными ему и недобрыми стихиями Вселенной, с самой материей мира и технические новшества в данном случае есть порождение этой титаномахии, своего рода трофей добытый в ожесточённой, манихейской битве между добром и злом. И как на каждый трофей на него особо и любовно акцентируют внимание, устанавливают в красный уголок, помпезно преподносят, преувеличенно гордятся ибо это не просто техника - это смысл жизни. Нигде в соцфантастике прямо не сказано, но эти шедевры конструкторской мысли ценны сами по себе, даже без апелляции к той пользе, которую они людям приносят, ценны как неоспоримые свидетельства человеческой силы и ухарства. Материальная выгода для коммунизма не суть важна, главное движение вперёд и только вперёд. Любой космический корабль будущего можно смело ставить в грядущие музеи социалистической собственности, чтобы водить к нему толпы школьников и взрослых, показывая на что сподвигся человек в единоборстве с превосходящими силами Универсума.

      В капиталистической фантастике человек живёт не для борьбы, а для наживы и собственного удовольствия и технический антураж будущего для него не есть результат титанической борьбы с законами природы, а есть рядовые предметы первой необходимости, нужные для нормальной, с буржуазной точки зрения, жизни и работы. Капиталистическая техника будущего не окружена ореолом такого накала страстей, каким она окружена в мире фантастики социалистической. Технический прогресс грядущего не так аффектирован, не так торжественен, но подан в более ровной будничной интонации и вполне низведён до стандартного бытового уровня. Здесь на первый план выходит корысть, соображения метафизического порядка при этом совершенно не учитываются. Человечество движется вперёд - да, но только потому что это ему выгодно, потому что это приносит ему немалые денежные барыши и доставляет эмоциональное удовольствие. Само по себе движение вперёд без каких либо дополнительных стимулов для капиталистической НФ не имеет особого смысла, оно не самоценно и не имеет особого значение без приносимых материальных бонусов. Здесь всё завязано на корысти. Социалистическая фантастика фетишизирует прогресс, капиталистическая - наживу. Даже звездолеты в этом мире вполне утилитарны, не так волшебны и захватывающи как в мире соцфантастики, как будто здесь их можно купить на распродаже по сниженным ценам и в любом количестве. Зачастую это могут быть старенькие проржавевшие грузовые корыта, которые дышат на ладан, чего никак невозможно было увидеть в социалистических н/ф фильмах.
    
      В соцфантастических фильмах космолёт не может иметь прохудившийся вид, он не может являться "консервной банкой", об этом не может быть и речи. Все звёздолёты и ракеты в подобных фильмах образцово-показательные, все как с иголочки, словно только что сошли со стапелей. Эта тенденция изображать космически аппараты только в анфас, только с парадной стороны в социалистических фильмах сохранилась до конца. Никаких тебе летающих в космосе ржавых корыт, всё только новенькое, исправное и безукоризненно чистенькое. Во многом советская фантастика подавала нам стерильный космос и очень условные космические аппараты, но если вы вспомните что для неё это были скорее шедевры и памятники конструкторской мысли чем просто средствами преодоления пространства, то поймёте, что иначе и быть не могло - соцфантастика всячески их идеализировала, сакрализировала, выхолащивая всё живое и сомнительное. Для капиталистической НФ межзвездные корабли наоборот являлись исключительно средствами передвижения в безвоздушном пространстве и поэтому она относилась к ним без должного, с точки зрения НФ социалистической, пиетета, нисколько их не фетишизируя. Это был хоть и дорогостоящий, но вполне обыкновенный товар, со своими плюсами и минусами. Он мог прохудится, поблекнуть, износиться, морально устареть или по какой-то причине выйти из строя. Привычная для капитализма вечная материальная гонка нивелировала ценность грядущих чудес науки, которые в глазах буржуазных кинематографистов и писателей ничем особенно не будут отличаться от сегодняшних чайников и велосипедов. То есть: всё на благо человеку жадному и приземлённому, всё ради его приятного времяпрепровождения; низведение освоение космоса и межпланетных перелётов в степень скучной повседневной рутины. Капитализм патологически неспособен смотреть на что-то возвышенно, он всегда всё низводит в грязь настоящего, во всём усматривает серую изнанку реальности. Корысть и жажда наживы это то что привязывает его к жизни, заставляет стоять обеими ногами на земле, даже отправляясь к далёким мирам.

      Коммунизм - это страна чудес, полная яростной и прекрасной науки, безошибочной и безгрешной, где на каждом шагу встречаются, низведённые в круг людей, небесные архетипы. Он оторван от жизни и от насущных проблем настоящего, он качественно отличим от сегодняшнего дня, это иной, более высокий уровень бытия. Будущее же капиталистического образца вполне рутинно, без фанфар и налёта волшебной научно-технической пыльцы. Каждый из миров гиперболизировано отражает все достоинства и недостатки идеологий их породившей. Матрицы вызвавшие их к жизни своеобразно искажались в будущем, словно в кривом зеркале.

      Примерно то же самое различие можно усмотреть и в отношении к космоса. В социалистических НФ фильмах почти никогда не говорилось об экономической стороне дела, о материальной выгоде межзвёздных перелётов, об этой стороне как-то скромненько умалчивали, она стыдливо выносилась за скобки фантастических перипетий, а если и упоминалось, то очень вскользь и как бы по касательной; упор делался на чисто метафизическом аспекте данного предприятия, речь шла скорее о духе чем а цифре выгоды. В этом отношении сацфантастика достаточно далека от бухгалтерии. Все мы, как бы подспудно понимаем, что денежки в деле освоения космоса не самое важное. Трудно себе представить скажем героев той же Туманности Андромеды, которые пустились бы в пространные рассуждения о финансовой целесообразности космоплаванья. В то время, как капиталистические астронавты грядущего могут вполне позволить себе роскошь быть прагматичными и осваивать просторы Вселенной небескорыстно, то есть бороздить космические дали в погоне за наживой. Вообще в н/ф фильмах капстран, очень хорошо обозначена цель путешествия и цель эта носит, как правило, весьма приземлённый и меркантильный характер; просто так американские астронавты будущего не пошевелят и мизинцем, они никогда не забывают о своих карманах, они избороздили всю галактику, потому только что космонавтика приносит им нехилые барыши. Освоение новых миров это прежде всего хорошо продуманный бизнес-план, поэтому цель в капфантастических фильмах очень четко поставлена и по-буржуазному конкретна, во всяком случае она более конкретна чем в фильмах соцфантастических, где цель обозначена акварельно, несколькими широкими общечеловеческими штрихами. В коммунистическом мире она более абстрактна и тяготеет к размашистым философским обобщениям.

      Цель освоения космоса и его смысл в НФ соцстран напоминает скорее аксиому, которую не нужно доказывать, справедливость которой очевидна всякому социалистическому человеку. Это постулат, который в силу каких-то причин приняли на веру и на основании которого возводят всю последующую вавилонскую конструкцию завтрашнего дня. Совсем по-иному обстоит дело в капфантастике, где к освоению космоса приводит цепь вполне рядовых меркантильный соображений, отнюдь не самого высокого штиля. Там люди летают не потому что это путь познания, а потому что это экономически рентабельно, а космос не священная корова для учёных мужей, а скорее золотой телец для воротил любого калибра, своего рода чаша Грааля бесконечного обогащения. Для западной цивилизации космическая одиссея является естественным продолжением больших географических открытий. Шум ветра в снастях парусного судна вполне органично сменяется рёвом реактивного двигателя первой ступени. Это та же жажда обогащения, только в профиль, та же самая экспансия, но с другим диапазоном возможностей, экспансия преодолевшая силу тяготения и вышедшая на трассы межзвёздных торговых путей, но по своей сути остающаяся той же самой приватной инициативой частных предпринимателей, какой была в пятнадцатом-шестнадцатом веках.

      Времена флибустьеров и галеонов гружённых ацтекским золотишком продлены таким образом в бесконечную даль грядущего. Например для советского человека трудно представима ситуация где в космосе будущего будут происходить пиратские абордажи фотонных кораблей. Для соцфантастики подобная фабула - нонсенс. Она претит всей системе социалистических ценностей, она выглядит нелепо даже с эстетической точки зрения, явно дисгармонируя с торжественным и жизнеутверждающим тоном фантастики соцобразца. И действительно очень тяжело себе представить, чтобы в высоком мире коммунизма действовали какие-то шайки космических флибустьер, грабящие ракеты межзвездных экспедиций - это чистой воды атавизм. Мир Великого Кольца не вправе опустится до мелких корыстных мотивов отдельного человека, он оперирует понятиями общечеловеческими, всемирного масштаба, не вдаваясь до гаденьких, портящих общую картину частностей. Капиталистическая фантастика наоборот сосредоточенна в основном на частностях, на побудительных мотивах конкретной, весьма ограниченной личности. Она в противовес соцфантастике не так абстрактна и не носит столь общий характер, словно нарочно избегая всякого широкого обобщения, редко когда абстрагируясь до размеров человечества, ей к лицу более мелкий, корпоративный масштаб.

      Разумеется при таких различных подходах, различны и зрительные аппараты с помощью которых смотрят вдаль фантастики обеих типов. Социалистическая НФ страдает дальнозоркостью, именно на таких очень дальних рубежа она начинает прозревать абрис будущего времени. Любовь к обобщениям и масштабам делают для неё видимыми только большие общеземные явления и предметы, которые, как известно, легко рассмотреть лишь с чудовищного расстояния, при этом соцфантастика охватывает как бы весь предмет целиком, без тоненьких подробностей, всю картину в целом, с ног до головы, но подобная визуальная дальнобойность соцфантастики имеет и свой вполне очевидный минус. Задрав голову и глядя далеко вдаль на многие сотни лет, она не видит то, что творится у неё под ногами. Настоящее расплывается для неё в неясное акварельное пятно. Маленький человек также естественным образом выпадает из её поля зрения - она видит лишь длиннющую вечернюю тень, которую он отбрасывает. Социалистическая НФ именно из-за особенностей своего зрения, плохо разбирается в мелочах ежедневной жизни, они для неё сливаются, как буковки упористого почерка. Вся жизнь конкретного индивида от неё ускользает, словно вода между пальцев, для неё это слишком ювелирная работа. Она не привыкла сидеть с укрупняющей лупой, это не её инструмент, он ей претит, она более уверенно себя чувствует один на один с телескопом.

      В плане близкого прицела фантастика капиталистическая работает значительно лучше; на малые расстояния она более зряча и более адекватна. Как близорукий, подносящий к самому носу страницу газеты, она, вглядываясь в недалёкое, смежное с сегодняшним днём будущее вполне способна различить маленького человека со всеми его потребностями и непотребствами, чего нельзя сказать о НФ социалистической, для которой люди являются условностями, плоскими унифицированными членами общежития, лишёнными объёма и негабаритных индивидуальных черт. Соцфантастика плохо различает их, как близнецов. Она плохо различает их профессию, их возраст, их пол, невольно лишая даже сокровенного чувства юмора - самого выдающегося отличительного штриха. В коммунистическом будущем практически полностью отсутствует юмор как таковой. С такого грандиозного расстояния фантасты просто не могут ничего расслышать - ни единой шуточки. Только абсолютный слух Стругацких сумел кое-что весёленькое расслышать, но это уже более из области литературы. И даже Стругацкие чем дальше отдалялись от сегодняшнего дня, тем менее искромётных героев создавали.

      В фильмах ближнего прицела, которыми страдает НФ капиталистическая наоборот можно частенько услышать шуточки, человек там более конкретен, более из мяса и крови, ему позволительно юморить, материться и предаваться всевозможным порокам, совсем как в реальности. Более того для капфантастики важнейшим показателем характеризующим человека есть его профессия; профессиональные навыки в капфантастике выходят на передний план и играют одну из главных скрипок. Совсем другое дело фантастика социалистическая, где профессиональные навыки не так тщательно прорисованы и по сути второстепенны. Человек коммунизма считается универсальной единицей. Он настолько далеко отстоит от настоящего, что кажется с такого расстояния идеальным, черты его лица и характера очень схематичны, они стираются за далью времён, за такого человека невозможно ухватится, он гладенький и скользкий, без сучка и задоринки, по сути он безликий, как на плакате. Между такими плакатными персонажами ещё есть различия половые, но вот профессиональные сведены к общим категориям: тот просто учёный, тот просто художник, тот просто космонавт - никаких более подробных градаций как бы не существует, они не существенны, об них как бы забывают. Коммунистический человек мастер на все руки, он жестко не привязан к единому, неизменному роду деятельности, по большому счёту, он - никакой, то есть всякий. Собственно, то же самое происходит и с его половой характеристикой, она обозначена топорно только в самых общих чертах, только эскизно. Мужчина живущий в коммунистическом завтра есть одновременно символом всех мужчин, точно также как и женщина: отдельно взятая, она символизирует собою всю прекрасную стать в целом. Они могут быть блондинками, могут быть рыжими, чёрнявыми, но на самом деле это по сути одна и та же женщина в спектральном разнообразии. В конце концов, каждый человек живущий в том будущем является для нас прежде всего символом и только потом живым человеком.

      Примерно то же самое происходит и с космосом. Мироздание для капфантастики полно корысти, оно носит отчётливо утилитарный характер, оно вполне вписывается в бизнес-план грядущего капитализма. Покорение космоса это род предпринимательства, ничем в принципе не отличающимся от предпринимательства дня сегодняшнего, которое прежде всего держится на частной инициативе и на личной предвзятости. Соцфантастика видит Универсум совсем по-иному, совсем в другом ракурсе. Он не распадается для неё на мелкие корыстные объекты, боле или менее выгодные с точки зрения капиталовложений; это не столько место эксплуатации сколько место служения, духовного подвига. Человек коммунистического будущего видит космос как бы весь разом, целиком, без швов совершенно, в монолитном состоянии, как грандиозный сверкающий кристалл. Скорее он чувствует в космосе вещь в себе, это ноуменальный космос, где корыстолюбие и частное предпринимательство не те инструменты с помощью которых можно космос вскрыть и познать его глубинный смысл. По большому счёту, покорение космоса признанно сакральной потребностью человека, неразрывно связанной с его подноготной природой и, которое в полной мере выражает его суть; оно вполне самоценно само по себе. Жажда познания для соцфантастики такой же инстинкт, как для капфантастики - жажда наживы. Человек коммунистического будущего не может не покорять космос, для него это такая же потребность как дышать, ибо если не покорять время-пространство, не путешествовать к дальним мирам, тогда чем ещё заниматься.

      Грядущее всегда связано с покорением звёзд и это верно, как для соц, так и для капфантастик, но побудительные мотивы для звёздной экспансии у них совершенно разные. Можно сказать, что капиталистическое освоение Вселенное есть освоение более рассудочное, прагматичное, базирующееся на простейших и достаточно банальных доводах коры головного мозга. Освоение же космоса социалистическое есть дело более инстинктивное, интимное, я бы даже сказал, религиозное, более основанное на сокрытых и неочевидных подсознательных мотивах. Астронавты капфантастики прекрасно осознают материальную выгоду от путешествий к звёздам, звёзды для них это нечто вроде морковки, они летают туда исключительно ради денежного вознаграждения, в конце концов, для них - это хорошо оплачиваемая профессия, за полёты башляют неплохие бабки. Но для космонавта соцфантастики деньги не имеют никакого значения, он бороздит просторы ради более "высокой" и менее очевидной цели, и цель это совершенно нематериальна, она целиком в области духа. Космонавт не летает зашибать бабло, он летает по велению души, потому что иначе не может. Для капиталистического астронавта это работа, для космонавта социалистического - сама жизнь. В коммунистическом освоении космоса много иррационального, по сути именно на этом сугубо сакральном, эзотерическом, принципиально непрактичном и подсознательном оно и основано. В соцфантастике освоение космоса трансформировалось в религию, в НФ капиталистической - в очередной бизнес-проект.

      Именно так: в будущем обществе коммунистического образца покорение пространства-времени должно стать религией, исповедовать которую будет вынуждено всё человечество беспрекословно. На алтарь этой религии в виде искупительной жертвы будут принесены тысячи космонавтов будущего, причём принесены вполне добровольно в порыве неосознанного религиозного экстаза. Коммунизм - это фанатизм космоплавания, это космонавтика возведённая в самоцель. По большому счёту, коммунистическая Вселенная тихонько, без лишнего шума и фанфар, признаётся непознаваемой, как я уже говорил - ноуменальной, то бишь её можно и нужно осваивать и познавать бесконечно долго, на протяжении всего времени существования Универсума, что в принципе и означает её полную и безоговорочную непознаваемость. Процессу познания не видно конца - это основной принцип существования коммунистического мира.

      Если капитализм и вообще практический, прикладной взгляд на вещи говорит, что экспансия в космос необходима, чтобы жить сытнее, чтобы жить богаче, то коммунизм утверждает что освоение космоса необходимо хотя бы потому что это приносит радость людям, глубоко их удовлетворяет эмоционально. И этого, в принципе, вполне достаточно. НФ социалистическая настаивает на том, что покорение космоса непременно должно быть, должно быть и никаких гвоздей, причём оно должно быть всегда, вечно и это никоим образом не транслируется с улучшением материального благосостояния людей. Прогресс, развитие, движение вперёд для фантастики социалистической понятия культовые, их коммунизм наполнил вполне реальным, подкожным содержанием; не имеет большого значение как ты будешь жить в плане материальном, имеет значение твоя поступь на пути прогресса. Если попытаться пошуршать, то всё, в конце концов, сведётся к общим обтекаемым, аэродинамическим формулировкам об познании мира, как основном смысле человеческого бытия. Именно познание принципиально непознаваемого мира и есть главный религиозный постулат на котором зиждется общество коммунизма, при этом познание мира и покорение космоса в представлении людей будущего как бы сливаются в одно неразрывное целое. И если капиталистическая экспансия напоминает поход бандитов с большой дороги или флибустьеров на вольных хлебах, то экспансия коммунистическая выглядит как нашествие закоренелых фанатиков и более всего напоминает методичные крестовые походы, которые согласно терминологии будущего именуются звёздными экспедициями.

      Чья экспансия и чьё покорение мира более вредоносно и более разорительно для этого мира? Покорения во имя наживы или покорение в угоду своему мистическому принципу? Не знаю. Оставляю ответ на этот вопрос открытым, ибо трудно сделать выбор между дикостью алчности и идеологическим фанатизмом, между вольным пиратом и крестоносцем космической эры.

      Теперь об отношении двух фантастик к науке. И для НФ капиталистической и для НФ социалистической наука является инструментом для достижения своих целей. Цели у них, разумеется, разные. Цели капиталистического будущего вполне очевидны, наука ему нужна для тривиального обогащения. Такая наука носит сугубо прикладной характер, она всегда на подхвате, всегда обслуживает интересы, всегда на злобу дня. Наука работающая исключительно на повышение благосостояния быстро вульгаризуется и низводится до простейшего уровня обывателя; она теряет в общественном весе и со временем ударяет лицом в грязь, становится заложницей повседневных насущных потребностей. Невольно такая наука примитивизируется, упрощается, приноравливается к мещанской среде. Учёные в таком будущем зачастую изображаются или безвольными прихвостнями или гениальными маньяками, потерявшими человеческий облик - две крайности обывательского сознания.

      В фантастике социалистической всё обстоит иначе. В коммунистическом обществе, видящем в познании почти религиозный принцип, вполне естественно складывается культ науки. Наука в таком будущем быстро набирает вес, становится неоспоримым авторитетом, отрывается от грешной земли и превращается в святую. Поскольку познание самоценно, стоимость науки также возрастает в цене; наука сакрализируется как главный атрибут познания. Она всегда надмирна, всегда вращается в высших сферах, всегда носит фундаментальный характер. Коммунистическая наука не разменивается на мелочь и не отвлекается на пустяки. Трудно её представить зарабатывающей себе на хлеб насущный, погрязшей в низменном быту, ибо она полностью не от мира сего и персты её ног никогда не касаются праха земного. Такая наука уже не инструмент, она самодостаточна. Познание, прогресс и наука вдруг оказываются суть одно, эта триада во главе с наукой становится религией и занимаются её не простые смертные, а существа высшего порядка, чистые и непогрешимые, - ангелы в белых халатах. Действительно учёные коммунистического завтра абсолютно бескорыстны, они напрочь лишены двоедушие, они более воплощение духа чем люди, стерильные халаты им очень к лицу. Из этого следует что капиталистическая фантастика действует на понижение статуса науки, а социалистическая - на его повышение, что в первом случае приводит к её вульгаризации, а во втором - к науке непогрешимого, божественного типа.

      Тут мы подходим к ещё одному очень важному вопросу, который уже давно назрел и который мы отчасти уже затронули, я имею ввиду - вопрос о человеке. Чем является человек в фантастике капиталистической, в капиталистическом образе будущего и чем является человек в фантастике социалистического толка, который обитает в образе будущего построенном на умозрительных коммунистических принципах?

      Как вы понимаете между ними мало общего, это два абсолютно разных типа человека, во многом даже диаметрально противоположных. Первый человек, человек капфантастический вполне естественен в своих проявлениях, как хороших так и плохих; он мало огранён принципами, цивилизация не торкнулась его дикарского вещества, следовать или не следовать морали это дело его личного выбора, он волен поступать как ему заблагорассудится, система его ценностей сильно разбалансирована, единственно что как-то служит ему ориентиром - старая добрая корысть, но всегда и всюду блюсти понятие выгоды он не обязан. Капитализм никого не принуждает следовать единственно верной нравственной доктрине, здесь капиталистический человек будущего вполне свободен. В конце концов, ты можешь выбрать участь неудачника и добровольно выпасть из рядов участвующих в гонке благосостояний. Тем же кто согласен с генеральной линией движения капитализм навязывает свои трафареты поведения. Главный принцип действия в капиталистическом завтра, так же как и в капиталистическом сегодня, это всегда и всюду следовать вечному зову мошны, подчиняться инстинкту выгоды, а насколько при этом ты будешь моральным или аморальным не суть важно, важно только оказаться в выигрыше, при солидном куше, победителем, которого, как известно, не судят. Идеология мало интересует такого человека, он может ею пользоваться на своё усмотрение, если конечно с неё можно что-то поиметь кроме загробного процветания. Политика и религия для него важны только с точки зрения возможной прибыли, и то и другое человек капиталистического будущего может легко менять, как перчатки. По сути своей он циник, очень эластичная личность, способная быть всяким. Эта личность хорошо прорезинена, любая идеология стекает с неё, как с гуся вода. Именно пластичность, гибкость, многообразие, беспринципность, аморфность и всеядность наиболее ярко характеризируют человека капфантастики.

      Коммунистический же человек будущего наоборот в высшей степени идеологичен, это человек, прежде всего, принципов и догматов, ограничивающих и ограняющих его со всех сторон. Его индивидуальность не гнётся и не течёт, она существует в одной единственной форме, ей присуща жёсткая кристаллическая решётка. Человек этот неестественный во всех своих проявлениях, он всегда находится в твёрдом агрегатном состоянии, не позволяющем ему расслабиться, над ним вечно довлеет дамоклов меч морального императива, он не может поступать в обход общепризнанных схем поведения, минуя гласные и негласные инструкции. Такой человек не может позволить себе быть эксцентричным, он вообще не может себе позволить ничего не в меру, он всегда закомплексован. Днём и ночью, словно под гидравлическим прессом, он находится под чудовищным идеологическим давлением, которое структурирует его сущность, придаёт его духу твёрдость алмаза. Человек этот во многом есть человек искусственный, как бывает искусственным алмаз, что роднит его с человеком эпохи Просвещения, таким же рафинированным и заангажированным во всём, не хватает только громоздкого архитектурного парика и изюминки мушки на густо напудренном мукомольном лице.

      У человека капиталистической фантастики цель одна - срубить поболе бабла, всё остальное оставлено на усмотрение случая, вся оперативная деятельность полностью от него зависима. Он может выбрать любой путь достижения цели, может варьировать их, может их комбинировать на свой буржуазный смак и в этом отношении человек капиталистического будущего это прежде всего человек тактический, человек суть которого определяет тактика и сиюминутная реакция на текущее раздражение, то есть он причастен к своего рода романтике бытия. Он мало детерминирован, относительно свободен в большинстве своих проявлений, очень динамичен и носит прикладной характер. Да, это скорее напоминает человека эпохи Романтизма, в том плане что человек Романтизма также глубоко тактичен, мало запрограммирован, лишён жёсткой внутренней структуры и не обусловлен высшей идеологией. Парадокс в том, что человек капфантастики вовсе не романтик, ни капельки, но в своём сугубо тактическом подходе к жизни ведёт себя вполне в романтическом духе, то бишь у них общая манера поведения. Человек капфантастики романтик не по сути, а исключительно по форме, по внешним своим проявлениям, по своим сугубо произвольным повадкам. Не подлежит сомнению, что два эти типа человека в одинаковой степени свободны, безнравственны и относительны ко всему на свете, склонны эстетизировать тёмную сторону жизни и вольны принимать любой вид, исходя из ситуации.

      Человек же коммунистического общества, также как и человек Просвещения носят глубоко стратегический характер. Что это означает по отношению к человеку коммунистическому? А то что поступки и весь образ действия его заранее предопределён стратегией той идеологии, которую он исповедует. И человек Просвещения и человек Коммунизма идеологичны до мозга костей, а отсюда вся их несвобода и зашоренность - они догматики и, как у всех догматиков, их бытие строго детерминировано. Их поступки обязаны соответствовать идеологическим канонам поведения, они живут по заранее изготовленным трафаретам, в очень узеньком коридоре возможностей. Коммунистический человек не может поступить вопреки моральному кодексу коммуниста, ибо это считается религиозным отступничеством. Переступив рамки дозволенного ты автоматически впадаешь в ересь, становишься ренегатом, переметнувшимся в метафизический лагерь неприятеля. В коммунистическом обществе нет места еретикам и предателям, никому не позволительно быть другим, это чревато изгнанием из райского муравейника. Общество тоталитарной идеологии нетерпимо к инакомыслию, всякое инакомыслие оно отторгает как инородный предмет. Такое общество бедно оттенками, оно чурается полутонов (в отличие от будущего капиталистического, полностью погружённого в сферу постоянной игры света и тени), настаивая на резком контрасте, скачкообразном диссонансе перехода и имея в наличии всего два официальных, не смешиваемых колера - наш и не наш. Люди соцфантастики не могут проявлять чудеса гибкости, они вообще не гнутся, ибо это кощунство, святотатство и предательство. Они не пластичны по своей природе, они плохо работают на любое усилие, кроме сжатия.

      Коммунистический строй это строй тевтонской или иезуитской конструкции, своего рода военно-религиозный орден, ополчившийся против пространства-времени. В нём все мобилизованы на войну со звёздами, все являются военнообязанными и все служат высшей цели покорения космоса. Адепты подобного строя должны беспрекословно соблюдать устав ордена, не соблюдая устав ты попадаешь под тяжёлую и горячую руку законов военного времени. Короче говоря, ты становишься полностью зависим от господствующей идеологической доктрины, которая с младенчества и до смерти бережно держит тебя за руку; ни шагу влево, ни шагу вправо ступить нельзя, идеология тебя полностью контролирует, ты бесповоротно детерминирован во всех своих действиях, начиная от действий половых и кончая соображениями чисто философскими, то бишь ты превращаешься в абсолютно стратегическое существо - совершенно подчинённое, не способное действовать без оглядки на какой-то засахаренный идеал и всегда сличающим себя с каким-то неопровержимым архетипом поведения.

      Разумеется, сия работа по сравнению фантастик обоего типа весьма схематична, изобилует пробелами и не претендует на системный и исчерпывающий взгляд по данной теме. Мне просто хотелось коснуться её скорее для своего удовольствия, чем для выявления непреложной истины. Тем паче, что в начале труда задача, которую я перед собою ставил была значительно скромнее: я хотел просто понять и выявить глубинные различия между фантастическими фильмами капиталистических и социалистических стран. Само собой, по ходу действия задача трансформировалась, углубилась и приняла несколько более общий характер. Под конец дело касалось уже не столько кинематографа, сколько всей фантастики в целом, весьма общих и весьма умозрительных материй. Я бы определил тему, как капиталистический и социалистический взгляд на мир будущего. Грядущее каким оно видится людям, которые смотрят на него с разных колоколен и совершенно непохожими глазами. Надеюсь читатель, ежели таковой на эти страницы когда-нибудь снизойдёт, простит меня за мою непоследовательность и непостоянство. Надеюсь, что когда-нибудь отыщется и надеюсь, что всё же простит.