а у нас во дворе...

Спальный район на окраине Москвы. Из окна пятого этажа с криками выкидывают младенца. Я в шоке подбегаю к телу, оказывается- это кукла, такой большой пупс, практически в натуральную величину. Простой пластмассовый пупс. Но ночь же, да еще моя привычка идти в наушниках. А вообще район у нас спокойный. Не то, что лет двадцать назад. А пупс- что, возможно какой-то девочке приснился страшный сон, типа по Кингу, и она выбросила любимую, но пугающую куклу в окно. С кем не бывает.
Захожу в свой подъезд, вызываю скрипучий, исписанный как общественный туалет лифт и поднимаюсь на девять этажей. Я живу у друзей, и они странные. Так как я живу бесплатно, то на странности я не обращаю внимания. Морально-этические нормы знаете ли.
В самой большой комнате сидят два добра молодца и ломают шеи своим гусям. Соревнуются на скорость. Кто раньше кончит на грязный паркет, тот и проиграл. И всего то. Я не такое видел под бутиратами. Здороваюсь, тихо, спокойно и еле слышно, чтобы не спугнуть спортсменов и иду в свою комнату. Хорошо, что у меня отдельная комната, а то бы уснул и кто-нибудь невзначай кончил мне на лицо. Потом разборки, мордобой и поиск новой жилплощади. Кому это надо. Здесь вполне спокойно.
Я ложусь на старый продавленный диван и мгновенно засыпаю.
Утром я проснулся от долбящего рейва. Пацаны выросли на рейве и рейв- это их жизнь. Так же как кислота, и прочие вкусности. Но с утра мне хочется их убить. А у них всего лишь заезд на очередной круг. Как-будто покатушки по МКАД.
Я выхожу из комнаты, толком не выспавшийся, иду на кухню и вырубаю музыку. Всё равно они уже спят. Рейв как колыбельная. Если бы пацаны не спали, можно было узнать, кто вчера победил. Но судя по пятнам на паркете- была ничья, или как говорили в детстве- победила дружба!
Включаю чайник, жду, когда пузырьки горячей воды начнут выпрыгивать из отколотого носика. Из головы не выходит выброшенный в окно пупс, которого я принял за настоящего ребенка. А, действительно, если бы это оказался ребенок из плоти и крови, а не пластмассовое чучело маде ин Чайна, чтобы я сделал. С пятого этажа сбросить младенца- от него бы осталось мокрое место. Вызвать полицию- сказали бы что это я украл и убил ребенка, пытался скрыть следы и втоптал его в асфальт. Да, у нас всё по-взрослому, только трэш, только хардкор. Так если увидел что- проходи мимо.
Чайник сблевнул кипятком на раскаленную поверхность плиты. Я заварил себе пару пакетиков какого-то чая, я в нем всё равно не разбираюсь и стал ждать пока он хоть немного заварится. В это время на кухню вошел один из пацанов- Влад. Влад шёл с закрытыми глазами, на автопилоте принятых веществ. Он открыл кран, прислонился и стал жадно пить воду. Вода обжигала его и одновременно разбавляла в желудке осевший ночной алкоголь. Допив Влад оторвался от крана, расстегнул ширинку и стал ссать в раковину. Я, всё это время, помешивал ложечкой чай, аккуратно разводя круги и остужая мутную коричневую воду в кружке. Просто уже привык, и не такое видел, особенно с утра. Влад поссал, открыл кран, как бы смыв за собой (всё-таки человек, а не животное) и упёрся спать. Олег- второй житель квартиры не вставал, он помочился под себя и просто вытолкал мокрую простынь.
Я принял душ, почистил зубы, переоделся и собрался на работу. Хотя вчера меня сильно задержали на разгрузке, но ничего не поделаешь, надо быть к восьми утра.
Сонные мухи в метро, серые полосы бесплатных газет. Постапокалипсис уже наступил. Мне дважды наступили на ногу, один и тот же тип. Но я приноровился и плюнул ему на спину, когда он протискивался к выходу. Не люблю быть должен.
Вышел из метро, за десять минут дошел до работы. Начальник смены сказал, что ночью привезли две фуры игрушек и их надо срочно разгрузить. Пошел к фуре, поздоровался с мужиками. Открыв одну и створок увидел, что там целая фура пластмассовых пупсов, почти что в натуральную величину. И меня вырвало.
В конце смены я стащил одну из кукол. Решил отнести к себе на район. Вдруг девочка, выкинувшая своего пупса, вчера ночью одумалась,  и рыдает по утрате. А пупса уже нет, его собрали дворники-патологоанатомы и отвезли в морг, который у нас зовут почему-то свалка. Но я не знал, из какой она квартиры. Этаж точно помнил- пятый, даже где был её балкон, но квартиру не знал. Тогда я просто решил оставить куклу в красивой новой коробке на скамейке возле её подъезда, чтобы какие-нибудь местные всезнающие сердобольные бабушки отдали пупса в надежные руки. И будем всем счастье. И мне, и старушкам, и неизвестной девочке с приступами маниакально-депрессивного психоза и двум пацанам- Владу и Олегу, которые мне позволяют бесплатно у них жить, пока они живут на Ибице, пусть эта Ибица и в простой двухкомнатной квартире на окраине Москвы.