Гуси-Лебеди

   Было это в самом начале лета, как только закончилась весна. В этот день тучи висели низко, прямо над головой. Тёмно-серая масса облаков застилала  весь небосвод вплоть до горизонта. Где-то далеко были слышны отдалённые раскаты грома и время от времени сквозь тучи проскакивали кривой иглой яркие молнии, насыщая ароматом свежего азона, тяжёлый разогретый воздух, готовый в любую минуту принять на себя холодный душ дождя, который вот-вот был готов пролиться на землю. Всё было бы хорошо, если бы не одно обстоятельство. В это самое время над лесом, которому было ни конца, ни края, летела пара молодых канадских гусей, которая отбилась от стаи решив, что им не только родное озеро, но и море по колено. Но в жизни, даже гусиной, не всё так просто. Погода не обещала ничего хорошего и нужно было, как можно скорее приземлиться, так как лететь обратно на родное озеро было далеко. Молодая гусыня полностью доверилась своему другу, а он не оглядываясь по сторонам, продолжал стремительно рассекать своими мощными крыльями тяжёлый густой воздух, который становился ещё плотнее от собиравшегося дождя. Вдруг, издав радостный клёкот, гусь резко устремился вниз увидев в лесу водную гладь. Ею оказалось озеро, затерянное между огромными столетними деревьями, которое можно было обнаружить только с высоты птичьего полёта.

   Гусыня последовала за ним и спланировав заскользила, тормозя по водной глади, выставленными вперёд лапами. Покружив по поверхности озера, гусиная пара подплыла к берегу заросшему кустарником и расположилась прямо под ним. Внезапно, подул сильный ветер и на землю хлынули потоки дождя сопровождающиеся раскатами грома и сверканием молний. В незнакомом месте и, тем более, в такую погоду наши знакомые чувствовали себя не очень уютно. Но что поделаешь, это был самый лучший выход из создавшегося положения. Гусыне, которую звали Гаага, а гусю по имени Грэг ничего не оставалось делать, как только заночевать здесь. Кстати, в их родной стае у всех были разные имена, но все они начинались на букву “Г” - Гоголь, Гогор, Гогот, Гюго, Гугар, Гугол и так далее. Очень странный обычай для гусиного племени, но это был их обычай, помогавший им узнавать друг друга по имени. Ни у кого из гусей не было одинакового имени. Итак, дождь продолжал лить не переставая и Гаага с Грегом прижавшись  друг к другу и спрятав свои головы под крылья заснули. Им не нужны были зонты, так как по их перьям, смазанным жировой плёнкой, вода просто скатывалась. Не даром же люди говорят: как с гуся вода.

   Решение переночевать в чужом месте оказалось правильным, так как утро всегда вечера мудрёнее. И правильным оказалось ночевать на воде, а не на берегу. В чужом лесу могло оказаться много зверей, которые с удовольствием бы полакомились гусиным мясом. Они помнили рассказы о том, что даже на их родном озере были случаи, когда кто-то из гусей погибал от тихо подкравшейся лисы или огромные щуки и сомы утаскивали под воду маленьких гусят. Сидеть тихо и не обращать на себя внимание, было самым лучшим выходом из положения. Так прошла вся ночь. Хоть дождь перестал, погода оставалась промозглой и неприветливой, и тревожные предчувствия охватили душу Грэга. Он гнал от себя эти мысли, но место куда они попали было чужим и незнакомым. Правда, в темноте было трудно хорошо разглядеть обстановку.
  -Ну, как тебе спалось, подруга?- обратился он к Гааге. Если бы мы не приводнились здесь вчера, я не знаю, как бы мы пережили этот ужасный шторм,- продолжал Грэг. Гаага поддакивала ему  раскачиваясь на воде и кивая ему в такт своей красивой головкой расположенной  на длинной  гибкой шее. Она уже давно поняла, что Грэг самый умный, самый красивый и самый смелый из гусей, которых она знала. Она могла на него положиться, что он и доказал вчера.

   Грэг удивлял её не первый раз, и его умение принимать вовремя правильное решение часто поражало её и радовало. Она часто думала о нём стараясь принять правильное решение. Вот уже второй сезон они были вместе и ни какие ухаживания других кавалеров её не привлекали. Гаага считала свою стаю особенной, так как законы у них были не такие, как у других и ей это нравилось. То ли, потому-что она выросла с этим, а может, потому-что она понимала насколько они справедливы по отношению к женскому полу. В данном конкретном случае закон гласил, что только гусыня имеет право выбора отца её будущих детей, и только она может определить, кто из претендующих на неё кавалеров самый сильный, самый храбрый, самый добрый и самый способный обеспечить её будущую семью всем  необходимым. Наша пара давно искала уединенное место, но стая была большая и все удобные места для гнездовищ, давно были заняты.
   Как только полностью рассвело и над озером появилось солнце Гаага, оглядевшись вокруг, и не заметив на этом большом и глубоком озере никого, кроме неё и Грэга, сразу решила, что они останутся здесь. Грэг спустился к воде и поплыл обследовать озеро, в надежде убедиться в том, что они находятся в безопасности. Ему тоже понравилось это место. Озеро оказалось спокойным с кристально чистой голубой водой, защищённое со всех сторон лесом подходящим к самой воде.

   Только в одном месте Грэг заметил небольшой берег покрытый белоснежным песком. Судя по обстановке им врядле угрожала здесь, какая нибудь опасность. Правда, только один раз ему пришлось отплыть на середину озера, так как к воде на берег  вышло из леса семейство оленей, которые не представляли для него никакой опасности. Он видел этих животных только однажды в окрестностях его родного озера и знал, что они едят только траву, кору, корни деревьев и молодые побеги всевозможных растений. Олени вели себя спокойно и величественно, а это говорило только о том, что в окрестностях этого озера врядле есть хищники, во всяком случае сейчас. Погода предвещала быть хорошей, а вчерашний дождь, сделав своё дело, ушёл, куда-то далеко в другое место. Грэг решил вернуться к Гааге и обсудить создавшуюся обстановку. По дороге к ней он не обнаружил на озере никаких птиц, кроме двух ястребов, которые плавно парили над деревьями леса и пары грациозных лебедей гоготавших между собой на чужом для Грэга языке.
  -Гаага, пора бы нам и поесть, да вот места чужие незнакомые,- подплывая к Гааге загоготал Грэг,- думаю, за лесом есть поляны с сочной травой. Полетели, поищем. Поднявшись на крыло, птицы облетели озеро, запоминая его месторасположение.

Грэг повернул влево и громко гоготнув дал понять Гааге следовать за ним. Под ними замелькали верхушки деревьев и где-то далеко внизу зеркалом блеснула поверхность озёрной воды, по которой минуту назад они плавали. Далеко лететь не пришлось.
В нескольких километрах в лесу они заметили открытый участок местности, который был покрыт никем не тронутой, сочной, зелёной травой. Приземлившись в двух шагах друг от друга птицы поняли, что это как раз то, что они искали. Оглядевшись вокруг и увидев, что им ничто не угрожает, Грэг и Гаага начали пастись. Все оказалось не так просто, как им казалось. За ними уже следили, из-за кустов, два жадных глаза рыжей лисы, которая оказалась в этом районе совершенно случайно. Доедая крошечного мышонка, которого ей случайно удалось поймать она, вдруг, заметила двух птиц, которые только что опустились на траву. Затаив дыхание и припав к земле, лиса притаилась раздумывая над тем, как ей лучше подобраться к птице, которая поменьше. Ветер дул в её сторону, поэтому птицы врядле могли заметить её присутствие. Но Грэг был бы плохим избранником Гааги, если бы не был постоянно на чеку.

   Всё вокруг благоухало: и природа на этой поляне, и хорошая солнечная погода, и зелёная сочная трава. Единственное, что мучило Грэга, это какое-то чувство опасности исходившее непонятно откуда. Он не отходил от Гааги ни на шаг, каждую секунду поднимая голову и оглядываясь по сторонам. Особенно его беспокоили кусты, которые сплошной стеной росли на левом склоне горы. Грэг всегда доверял своим подозрениям и самое правильное было бы подняться и улететь, но они были голодны и это удерживало их здесь. Вдруг, ветер изменил своё направление и он разу почувствовал опасность затаившуюся в кустах. Лисий запах был настолько силён, что Грэг с перепуга издал тревожный гогот, как раз в тот самый момент, когда лиса, выскочив из кустов, в двух прыжках оказалась возле Гааги. Подпрыгнув в воздух Гаага взмахнула крыльями и начала кружить над лисой, из которой, храбрый Грэг, уворачиваясь от острых зубов хищницы, ухитрялся вырывать клочья рыжего меха, разлетавшиеся в разные стороны.

   Наконец, поняв, что её дела плохи, лиса гавкнув по-собачьи, бросилась в сторону и исчезла в кустах. И завтрак, и настроение были испорчены и гуси, поднявшись повыше в воздух над местом, где только-что произошли вышеуказанные события, полетели обратно на озеро, которое приютило их вчера ночью.
   Канадских гусей нельзя спутать ни с одной другой птицей. Серовато-коричневое тело с белой грудью, длинная чёрная шея и голова с белыми щеками и подбородком делает их запоминающимися. Летают они всегда клином и в стае бывает от шести до двенадцати птиц. Первым всегда летит самый сильный гусь - вожак стаи. Он рассекает воздушные потоки воздуха впереди себя, облегчая, таким образом, полёт всей стае. Это сопровождается постоянным гоготом, особенно перед взлётом. Создаётся впечатление, что гуси договариваются между собой, куда им лететь, заранее выстраивая свой план полёта. К сожалению, стая к которой принадлежали Гаага и Грэг, возможно, уже давно вернулись домой  и вожак , недосчитавшись их, пригласил к себе других, более сговорчивых членов его семьи.

   Теперь наши герои были одни и всегда летали один за другим, и во главе всегда был Грэг, как более сильный, всегда настороженный и внимательный.
  -Ну, что ж,- думал Грэг, продолжая полёт,- вот выбор и сделан и ему больше никто не нужен. По гусиным законам гусь и гусыня “вступают в брак” только один раз в жизни. За свою короткую жизнь Грэг слышал о редких случаях , когда эти взаимоотношения прерывались, но только в случае смерти одного из партнёров. В стае говорили, что обычно, оставшись одинокими, гусь или гусыня сильно страдают от разлуки, жалобно кричат разыскивая свою половину, и погибают от депрессии, потери бдительности и зубов хищников. А вообще, живут они в неволе долго, до тридцати лет, а на свободе всего четыре года.
   Гаага думала о другом. Её мучил голод и этот случай с лисой не выходил из головы. Она думала о том, что жизнь не такая простая штука и что может оборваться в любой момент, если не быть предельно внимательным. Спасибо Грэгу, ей сегодня просто повезло.

   Опять, ей вспомнилось её родное озеро, возле которого были пшеничные и кукурузные поля. Как часто она с подругами расхаживали по прилегающему к озеру полю и набивали свой зоб кукурузными побегами или пшеницей, и наевшись досыта, плавали и окунались в прозрачных водах озёрного водоёма. Возбуждённая случившимся, её мысли перебегали от одной мысли к другой. Этот год был первым в её жизни, когда она должна была отложить яйца и высидеть гусят. Её это не пугало. Она наблюдала за этим процессом много раз. Соорудить гнездо не представляло особого труда, тем более, что Грэг был всегда рядом на стороже.
  -Наконец, вот и озеро,- промелькнуло у неё в голове,- прийдется понырять и достать водоросли со дна. Они не такие вкусные, как пшеничные зёрна, но сегодня не приходиться выбирать. С птичьей высоты озеро казалось особенно красивым, окружённое лесом. Но удивительнее всего оказалось то на что вчера в темноте и проливном дожде, а сегодня утром в спешке, они не заметили небольшой островок земли прямо в центре озера.

   Три дерева, одно из которых было плакучей ивой, два других, довольно старые клёны, и кое где редкий кустарник - это всё, что росло на этом острове. Грэг и Гаага сразу поняли, что это именно то, что они искали, чтобы начать свою совместную семейную жизнь. Приземлившись, они обошли его, убедившись в том, что на нём никого нет. Недалёко от воды, возле куста, Гаага обнаружила небольшое углубление, устланное прошлогодними листьями и это место показалось ей удобным для будущего гнезда. Обычно, гнездо гуся не очень прихотливое и то, что нашла гусыня, подходило ей по всем показателям. Правда, позже убедившись в том, что они находятся в полной безопасности Гаага, перед тем, как отложить яйца, решила придать гнезду определённый уют, устилая его своим пухом выщипанным из собственной груди. Когда гнездо было готово, она отложила в него семь совершенно одинаковых яиц жёлтоватого цвета и уселась согревая их своим теплом. Гордый случившимся Грэг постоянно бродил вокруг своей избранницы на расстоянии десяти метров, готовый в любой момент отразить любую попытку нападения на гусыню или отогнать любопытных. И делал он это  очень своеобразно.

   Выставив вперёд голову на длинной шее и расправив огромные крылья, он стремительно бежал на врага, раскрыв клюв он громко шипел или гоготал, пугая всё живое вокруг. Существует даже легенда о том, что гуси спасли , когда-то Рим. Они громким гоготанием разбудили заснувших стражей, которые  чуть не проспали, вдруг, начавшийся пожар. А может это вовсе и не легенда, а так всё и было. Кто знает? Ведь не напрасно в английской армии вечерний патруль выходит на службу не с собаками  а с тренированными гусями.
   Часто, когда Гаага сходила с гнезда, чтобы покормится, Грэг усаживался на него вместо неё согревая яйца своим телом, стараясь делать это точно так же, как она.
К сожалению, у него это не всегда получалось. Однажды он решил прогнать непонятно откуда взявшегося белого лебедя, и когда он подскочил к гнезду, в нём уже было не семь, а девять яиц. Грэг решил, что он с Гаагой ошиблись и успокоился. Прошло целых двадцать девять дней.

  Яйца начали проклёвываться и из них вываливались один за другим мокрые комочки. Только два яйца, почему-то не подавали признаков жизни и это волновало Гаагу. Она ходила вокруг гнезда, наклоняла голову к ним, прислушиваясь, усаживалась на них, наблюдая, как остальной выводок, высыхая приобретают нормальный вид. В конце концов, и из этих двух яиц вылупились два здоровых птенца. Оглядевшись весь выводок, каждого в отдельности, Грэг убедился в том, что они невредимы и у них нет никаких физических дефектов. Гаага и Грэг не могли налюбоваться своим потомством. Гусята были покрыты коротким густым пухом, желтоватом на брюшке и зеленоватым на спинках. Это была защитная окраска. Когда они усаживались на траве их не было видно. Это давало возможность родителям отлучиться и попастись в стороне. У этой пары гусей были свои правила поведения. Они никогда не оставляли малышей одних без присмотра и кто-то всегда оставался на страже. Через несколько часов, после того, как они все полностью обсохли, их, впервые, повели плавать. Гаага медленно спрыгнула с берега и в воду, моментально, вслед за ней,попрыгали все девять гусят. Выстроившись в прямую линию, они поплыли за ней, как-будто делали это не впервые. Завершал процессию Грэг, зорко следивший за порядком в этой молодой семье.

   Проплыв вокруг острова один раз Гаага нашла пологое место и вывела молодёжь на берег. Моментально они уселись в траве устав от столь длительного путешествия в незнакомой для себя среде. Засунув клювики, кто под левое, а кто под правое крыло все малыши заснули охраняемые своими родителями. На этом первый урок обучения был закончен. С этого момента гусята спали, купались или учились щипать траву, так как показывали им родители. Время летело быстро и уже в начале второй недели Гаага начала обучать повзрослевших гусят собирать под водой всевозможные съедобные растения. Они учились нырять, набрав, как можно больше воздуха в лёгкие, и сорвав, какую-нибудь зелень  под водой пробкой вылетали на поверхность. Взрослея гуси теряют эту способность в отличии от уток, которые ныряют великолепно. Гусь же достаёт водяные растения очень своеобразно. Погрузив голову на длинной шее и половину своего туловища в воду, он щиплет на дне растительную пищу. Остальная часть туловища вместе с хвостом торчат на поверхности и пошатываются, как поплавок рыболова после небольшой волны.

  Про гусей ходило  него всевозможных историй и в тёплые летние вечера, когда птицы готовились на ночёвку, Гаага рассказывала всему семейству самые забавные истории. Однажды, она вспомнила, как старый гусь, который когда-то был главарём стаи, рассказывал о том, как он проносил на спине, при перелетах в тёплые края, маленьких птичек колибри, которые зарывшись в перья и держась за них своими длинными клювами, спокойно переносили весь перелёт. Или, как соседские дети сочинили игру-считалочку про домашних гусей и подражая им, перебегали с места на место прячась от рыжего лиса.

                Гуси, гуси?- кричали одни дети.
                Га-га-га!- отвечали другие.
                Есть хотите?- Да-да-да!
                Так летите. Нам нельзя.
                Старый лис под горой,
                Не пускает нас домой.
                Так летите, как хотите,
                Только крылья берегите.

 От таких историй малыши быстро засыпали, зная о том, что завтра их ждёт новый солнечный день, вкусная, покрытая утренней росой травка, и новые интересные истории. К концу второго месяца у всех девяти гусят отросли перья и они были готовы испытывать свои крылья. У взрослых гусей в этот самый период началась линька и если у других птиц маховые перья выпадают по очереди, то у Гааги и Грэга они выпали все сразу и они какое-то время были неспособны летать. Молодёжь пыталась учиться сама, бегая и размахивая крыльями, но кроме неудачных подпрыгиваний и смешных оказий у них ничего не получалось. Нужны были опытные воспитатели, способные обучить собственным опытом и примером технике взлёта и приземления. А они, эти опытные воспитатели, в основном плавали по озеру или, выйдя на берег, грелись на солнышке, спрятав свои головы под крыло, а когда надоедало, поднимались, смешно вытягивая в сторону лапу и крыло, чтобы размяться.    У Гааги и Грэга была другая проблема, которая волновала их больше, чем всё остальное. Два гусёнка, которые вылупились позже всех остальных, оказались белыми. Они были больше размером, чем остальные и всегда держались особняком. Прошло много времени, пока гуси вспомнили давно забытую историю о том, как необычные два яйца оказались у них в гнезде.

   А что оставалось делать? Не выбросить же их из гнезда. Вот и пришлось их высиживать вместе с остальными. Если бы не эта история, то можно было бы предположить, что природа сыграла шутку и среди гусиного выводка оказалось два альбиноса. Эти двое вели себя вызывающе и каждый раз то Гааге или Грэгу приходилось вмешиваться в их разборки с остальными братьями и сёстрами. Чем старше они становились, тем труднее становилось родителям с ними справляться. Уже давно гуси поняли, что в их семье живут чужаки. Лебеди, а это были именно они, не уступали никому ни в чём. Они хотели быть всегда и везде первыми и главными. Дошло до того, что они не давали спуску даже своим приёмным родителям. Гаага и Грэг не знали, что предпринять, пока однажды, все не решилось само собой. Ранним утром, когда над озером вот-вот забрезжило рассветом, вдруг, раздался многоголосый гусиный гогот. Это семь гусей, которые стали уже взрослыми, кружили воинственно над озером решив отомстить, наконец, своим обидчикам. Они пикировали один за другим на лебедей, выдергивая на лету из них перья, и опять взмывали вверх издавая победный клич и готовясь к новой атаке.

   Наконец, не выдержав подобного нападения, лебеди тяжело оторвавшись от водной поверхности и отбиваясь от нападающих, исчезли за верхушками деревьев. Больше их никто на этом озере не видел. Расстроенные случившимся Гаага и Грэг решили, что и им пора возвращаться в родные края, туда где они родились. Осень подходила к концу и скоро должны были наступить холода. Это было самое подходящее время, чтобы показать молодёжи, где их родные края и убедить присоединиться к общей стае. Кажется у них получилось. Подняв всю семью на крыло и покружив над лесом и озером какое-то время, Грэг построил всех “клином” и, возглавив его, смело нырнул в подхвативший его воздушный поток.

                Май, 2008г.