Про блондинку и ее бешеного пса. Продолжение 1

                Эпизод второй.

                Да, с этим щенком я, как говорится, попала…  Приемыш был сделан совершенно из другого теста, чем наша обожаемая Динушка. Он не был добропорядочным сторожем и охранником. Он родился лихим и «безбашенным» гонщиком и, как все экстремалы, отли­чался особенным буйством и озорством. Только я, спонтанно решив приютить у себя красивого и веселого потеряшку, об этом еще не знала.
     А потом случилось так, что по какой-то иронии судьбы роли хозяйки и её собаки поменялись: боссом стал её питомец, а должность охранника досталась взрослой, серьёзной дамочке, обремененной руководящей работой, семьей, многочисленными друзьями и родственниками. 
         Надо заметить, что службу свою она несла добросовестно и не раз спасала хвостатого повелителя во вре­мя собачьих драк, выхаживала и зализывала, пардон – залечивала его раны. А еще, защищала от рассерженных на него людей, кидалась на поиски влюбленного аристократа во время его свадебных гулянок, ис­ходив вдоль и поперек ближайшие парки, а также сады и лесочки. Она теперь знала наперечёт всех окрестных собак и перезнакомилась со мно­жеством хороших людей, а иногда и не очень.
     А ведь совсем недавно жизнь её была размеренна и спокойна...



          Щенок не любил пьяных. Один раз он бросился облаивать какого-то пьянчужку. Когда я подбежала, тот уже размахивал длинным ножом с наборной ручкой (такие делают заключенные на зонах), пытаясь по­лоснуть им по собаке.
      Размечтался! Наш Лордик был настолько стремителен и скоордини­рован, что качающийся неадекватный мужичок в принципе не представ­лял для него угрозы. Хотя он сам мог сделать неудачный выпад, поте­рять равновесие и, свалившись, напороться на лезвие. Да и мало ли что…
     Разрешение опасной ситуации возникло в моей голове неожиданно и удивило даже саму меня – ведь храбрая хозяйка, в отличие от своего юного и неопытного воспитанника, боялась подвыпивших дураков и старалась обходить их стороной. А тут…  Раскинув руки, я бросилась между ним и собакой, загородив неприятного человека своим телом. За моей спиной сверкало лезвие ножа, перед носом бесновался Лорд.
–   Это всего лишь игривый щенок! Он не причинит вам вреда! Уберите пожалуйста финку! – подчеркнуто вежливо орала я мужику через плечо.
–   Фу! Нельзя! Ко мне! (Ой! Зачем? Ко мне не надо!) Домой! – это уже «собакину», которого я пыта­лась или поймать или отогнать куда подальше.
     Вокруг нас начинали собираться  зеваки… Детали я уже не помню, но никто не пострадал. Все остались живы-здоровы. Чего не скажешь о моих потрепанных в клочья нервах.

             В дни отдыха на даче, жар­ким погожим деньком, мы с Лордушей любили надолго ухо­дить в про­хладу «барского леса» (так называли этот массив старожилы). Я любовалась красотой окружающего ландшафта, живописным убранством деревьев и между делом соби­рала дары природы – грибы или ягоды. При этом пес момен­тально ис­чезал среди деревьев, напрочь забыв про свою хозяйку. Можно было долго ходить, не видя и не слыша его.
      Если же я на­чинала беспо­коиться, существовал только один способ вызвать собачё­ныша в поле моего зре­ния – заливистый по­свист Соло­вья-Разбойника.
      Свистеть я научилась мастерски, чем немало изумляла неподготов­ленных прохожих. Выглядело это примерно так. Миниатюр­ная блон­динка средних лет, артистично вскинув руки, закладывала в рот два пальца, набирала полную грудь воздуха, а далее: трава пригибалась к земле, лист срывало с деревьев и перед ней матери­лизовался из света и пыли бело­снежный красавец долматин.  Ну... вот как-то так…
       Но если уже мой воспитанник вдруг вспоминал о своей хозяйке, либо я, повстречав грибников или спешащего на озеро рыбака останав­ливалась переброситься с ними парой слов  –  тогда происходило следующее. Немедленно в лесу раздавался топот, будто конь скакал, и с бешеной скоростью к нам вылетал Лордушка. От одного его вида люди застыва­ли на месте в виде соляного столба. Пес, когда развивал крейсерскую скорость, вы­глядел устрашающе: его всегда улыбчивая и добродушная мордаха при­нимала зверское выражение. Заведенные назад и прижатые к голове уши делали его похожим на бойцового пса бультерьера. По­явившись та­ким эффектным образом, Лорд, если я не успевала увер­нуться, целовал меня и, лайнув для порядка, снова исчезал в лесу.

     А чем потом занималась я? –  Правильно –  рассыпалась в извинени­ях, выводила людей из шокового состояния  и рассказывала им байки про своего питомца для разрядки напряженности.
–   И все-таки вы ему намордник надевайте, когда гулять идете, а то он у вас бешеный какой-то,  –  напутствовали меня оживающие лесные статуи.

                * * *   
     Но я отвлеклась...
     Сразу после визита к ветеринару мы с Лоркой уехали на дачу догули­вать отпуск. Там, на воле, обретя свободу невозможную в городе, ще­нок принялся активно познавать мир, проявляя при этом все свои талан­ты гениального спринтера и, одновременно с этим, совершенно феноме­нальное раздолбайство.  Я же прошла школу выживания в экстремальн­ых ситуациях, восстановила былую спортивную форму и даже заметно похудела. Правда, потом коллеги по работе иногда замечали, что на опе­ративках я «клевала» с недосыпу носом или начинала слегка заговарив­аться.  Но все это было позже. А пока мы с Лордом впервые оста­лись на даче одни.

      На улице стемнело. Мы закрылись в домике, поели и решили по­смотреть маленький черно-белый телевизор, который ловил только два канала. На обоих показывали какие-то дурные фильмы с кровавыми сценами. На одном – боевик, на другом – детектив. Как раз к ночи. 
      Пес тихонько поскуливал, было как-то тревожно и прохладно. Вы­ключив электричество, мы улеглись по своим местам, но сон не шел. Я ворочалась, крутилась с боку на бок. Через некоторое время мне вдруг почудился какой-то шум со стороны веранды. Пес, наплевав на свои со­бачьи обязанности, дремал. Пришлось самой идти и смотреть: что это там?  Прокралась на цыпочках к двери, прислушалась и тихонько по­вернула ключ в замочной скважине. Выглянула в образовавшуюся щел­ку.
–   Посторонись! –  головные сенсоры уловили поданную команду и стремительное движение за спиной – мое белое чудо, еще минуту назад пребывающее в нирване, ломанулось в приоткрытую дверь. В следую­щий момент в звенящей тишине ночи раздался жуткий грохот – это Лорд, выскочив на веранду, сшиб оцинкованное ведро, которое опроки­нулось и покатилось по полу. Перепуганный щенок шарахнулся в сторо­ну и повалил прислоненные к выходной двери лопату и грабли, которые я поленилась вечером занести в сарай.
     Я стояла ни жива ни мертва и, боясь включить свет и увидеть что-то страшное, старалась рассмотреть в темноте: есть ли на веранде еще кто-нибудь, кроме собаки. Только и успела сделать один шаг к месту погро­ма, как угодила ногой на какую-то торчащую вверх железку...
     Неожиданный удар, прилетевший мне прямо в лоб из ниоткуда, ока­зался весьма ощутимым. Ничего уже не соображая, я свалилась на чет­вереньки, естественно, на своего бестолкового сторожа, который в поис­ках спасения оказался у моих ног.
     Это я уже потом поняла и про ведро и про грабли на полу. Но в тот мо­мент мне показалось, что мы с собакой реально сражаемся с кем-то не­видимым и весьма агрессивным. Как мы оба не умерли от страха той ночью – не знаю. Только помню, что мы долго сидели на  полу веранды в обнимку, не в силах подняться. Прижимая к себе щенка я чувствовала, как бешено бьется его сердчишко.
     Колесо фортуны повернулось. Отныне мне суждено было стать ангелом-хранителем этого собаченыша.

                * * *
               Лето долго не начиналось. То холодно было, то дожди замучи­ли. И вдруг – на тебе! – жара выше 30 градусов. А мы как-то и не гото­вы оказались к такому пеклу. Даже в Сахаре, наверняка, было  комфортнее, чем у нас на огороде в эту пору.
     Деревьев на наших участках почти не было. Мы их только еще сажа­ли, а они из-за высокого стояния грунтовых вод расти не хотели. Дурея от жары, я искала спасения с книжкой в руках или в тени от домика или в бане, которая до полудня хранила ночную прохладу. К вечеру солнце уставало испепе­лять наши сады-огороды и, занавесившись белыми облачками, величе­ственно удалялось на отдых. Я вылезала из укрытия и кое-как полив чахленькие посадки, отправлялась с Лордом на прогулку.
     Гуляли мы по дороге посредине невозделанного совхозного поля. Ис­кали озеро, которое, как мираж в пустыне, вроде и было где-то поблизо­сти, но ни­кто из садоводов до сих пор не знал –  где. Изредка весной или поздней осенью оно пока­зывалось людям лишь с одной точки: с вершины горушки на окраине деревни. Больше оно ниоткуда не просматривалось. Такое вот загадоч­ное  явле­ние.

     Но мы с «собакиным» на свою беду его нашли. Озеро было глубокое, холодное, с обрывистыми берегами. Похоже, его вырыли экскаватором местные жители.  Отвалы грунта со временем превратились в  земляные валы, сплошь заросшие непролазным кустарником и деревьями, защи­щавшими его от посторонних. Наполнилось оно родниковой водой. Фермеры запустили туда мальков рыбы и ходили к нему с другой сторо­ны. С дороги, по которой дачники ездили в свои сады мимо задичав­шего зеленого массива, скрывавшего озерко, не было видно ни еди­ной натоптанной тропинки.                . 
     После того, как мы с Лоркой рассекретили эти угодья, наши мужчи­ны, исключительно по неведению, повадились там рыбу ловить с надув­ного матраса и даже здоровенных щук вытаскивали, пока им местные ружьем не пригрозили и не объяснили –  что к чему.

      Итак. Мой пес, свернув в сторону показавшегося в мареве зеленого оазиса, рвался напролом через кусты. Я, боясь окончательно потерять щенка из виду, с большим отставанием лезла за ним сквозь заросли ивня­ка. Неожиданно послышался всплеск воды. Ура!!! Значит мы вышли наконец к таинственному озеру –  достигли  своей цели, а уставший Лорд сразу бросился купаться.
      Не видя еще панорамы водной глади, я уже чувствовала себя перво­открывателем. Но радость была не долгой. Стоило мне выбраться из диких джунглей и отыскать взглядом свою собаку, как стало понятно, что дела у нас плохи.
    Пес, по всей видимости, тонул. Он торчал над поверхностью верти­кально, как поплавок, и бестолково сучил только передними лапами. Да к тому же, удалялся от берега.
    Не медля ни секунды, движимая единым порывом спасти уходящего под воду воспитанника, я скинула тапочки, мужнину рубашку-ковбой­ку и прыгнула в холоднющую воду без единой мысли о том:
–   «А как я буду это делать?»
   Мне никогда не доводилось спасать утопающих, тем более собак. Ди­нушка наша была непотопляемой и словно рыбка наслаждалась купа­нием в любом водоеме. Правда был один случай в байдарочном похо­де. Пока мы возились на берегу, угоревшая на солнце брюнетка спустилась охладиться к реке. Быстрым течением ее подхватило и понесло прямо под мостки. Муж в последний момент уви­дал опасность и, добежав до середины переправы, успел выхватить собачку из воды.
     Спасенная красави­ца, которая никому не доверяла и привыкла рас­считывать только на себя, находясь уже в руках моего супруга, продол­жала молотить по воз­духу всеми четырьмя лапками до тех пор, пока не оказалась на твердой земле.
–   А этот балбес и плавать-то не умеет! – с отчаянием подумала я.

     Из памяти вдруг проявилась картинка, как спасатель тянет утопаю­щего за волосы. 
     Лорку можно было схватить только за хвост, который в данное время находился под водой, либо за ошейник. Я для себя выбра­ла второе и уже приближалась к щенку, делая сильные гребки руками. И кричала подсевшим голосом, стараясь его подбодрить:
–  Держись!.. Еще чуть-чуть!.. Помощь к тебе (буль-буль) уже спешит…
Я протянула руку, изготовившись схватить собаку и отбуксировать его к бере­гу, но... у меня ничего не получилось.
      Лорд, услыхав родной голос встрепенулся, раздумал тонуть и решил проблему весьма ради­кально. В нем проснулся инстинкт само­сохранения, и он каким-то образом оказался на моей спине и уже лез всей своей 18-килограммовой тушкой на голову своей хозяйки, как на кочку. Я тут же ушла под воду. Дыхания не хвата­ло.
–   Вот так и тонут,  –  пробила мозг запоздалая мыслишка.
     Когда ноги коснулись дна, я с силой толкну­лась от илистого песка. Всплыла, поднимая руками тучи брызг и судо­рожно хватая ртом воздух;  перевернулась на спину.
    Перед глазами возникли две маленькие голубые стрекоз­ки, которые беззаботно пор­хали над озером. Они с ин­тересом разгляды­вали нас и, похоже, дела­ли ставки: кто кого быстрее потопит? Или спасет?
–  Все будет хорошо! Просто замечательно! Чем мы хуже этих веселых стрекозок? – рванулась я и, ухватив своего пса за туловище, после ко­роткой борьбы продвинула его к берегу. Сама вновь ушла под воду.
      Опять толкнулась ногами в нужном направлении и – о, счастье! – перед нами возникли кусты ивняка. Я уже практически стояла, пересту­пая на цыпочках по дну (воды было по шейку) и собака, находящаяся на рас­стоянии вытянутой руки, была под присмотром.

     Перестав паниковать, отдышавшись и прокашлявшись я стала выис­кивать взглядом, где бы можно было вскарабкаться на крутой склон. Лорд тем временем самостоятельно, все так же торчком, доплюхал до зарослей осоки и упорно лез туда. Я его подсадила и он, не знаю как, выбрался на берег. Мне в эту травищу с острыми краями лезть абсолют­но не хотелось и я, переплыв на другую сторону озера, нашла не­большую песчаную проплешину. С моей стороны это был весьма легко­мысленный поступок и вскоре я о нем сильно пожалела.
     На мокрое тело тут же налетели комары и мелкие и злые треугольные слепни (их у нас называют «строка»). После холодной воды легкий вечерний ветерок показался особенно резким и неприятным.
     Пес сбежал, чем сильно меня огорчил. Сказать по правде, я рассчиты­вала, что он мне поможет разыскать на берегу потерянную обувь и одежду ведь место, где я бросила свои пожитки и сиганула в воду,­ с противоположного края водоема уже трудно было определить. И силы мои, и моральные и физические, утекали последними каплями в воронку песочных часов времени.
–   Трус! Предатель! Быстро ко мне! – скорее для порядка, чем для поль­зы дела, кричала я вконец осипшим голосом… Слышали меня только голубые стрекозки, слепни да комары.

–   Вы  когда-нибудь пробовали лазать раздетой и босиком по кустам, чертополоху, крапиве?  –  Нет?  –  А мне довелось. В тот незабываемый вечер я насладилась этим экстри­мом сполна. А что было делать  – никаких тропинок вдоль берега не было.
     Незадолго до захода солнца вся искусанная, в порезах и царапинах, с зеленой тиной в волосах, я наконец добралась до нашей дачки. Чертов пес ждал меня на крыльце и, как ни в чем не бывало, весело размахивал хвостом цвета грязного изумруда. Ночью мы оба спали как убитые.

(Продолжение следует... http://www.proza.ru/2019/10/21/514)