День 9. Не прощаюсь

Предыдущая заметка: http://proza.ru/2019/10/16/647

24 июня, понедельник. Ла-Рошель – Париж

Утром в последний раз за этот приезд пробежалась под аркадами в магазин за свежим хлебом. Погода опять была прохладная и пасмурная, накрапывал дождь. Мы позавтракали. Собрали то, что осталось с вечера. Сидеть и просто так убивать время было невыносимо. Мы накинули дождевики и пошли еще погулять – хотя бы в пределах небольшого радиуса.

Заглянули в собор Сен-Луи. Он очень красивый, чистый и уютный внутри, не закопченный, как многие старые соборы. Потом по улице Шодрие спустились вниз до улицы Дворца (названной так потому, что на ней стоит Дворец Правосудия). Дошли до мэрии – Отель де Виль, той, которая на ремонте. Хотели посмотреть на монастырь урсулинок с другой стороны  квартала, но на площади шли какие-то дорожные работы и все было перекрыто.

Делаю грустное селфи на площади мэрии. Держусь изо всех сил, думаю о хорошем – не о том, что мы сейчас уедем, а о том, что судьба мне сделала царский подарок, возможность приехать во второй раз и провести здесь целую неделю, пропитаться атмосферой Ла-Рошели, наполниться до краев ее историей. В прошлый раз, за два с половиной дня, я почти ничего не запомнила, только чуть-чуть прикоснулась ко всему этому, а теперь – совсем другое дело. Сколько живых человеческих лиц, сколько невыдуманных историй проступило сквозь время! И названия улиц для меня теперь соотнеслись с их домами, площадями, следами прошлого, приобрели «лица необщее выражение». Мысленно беседую с городом. Говорю: «Ла-Рошель, я не прощаюсь. Я всегда тебя помню. Обязательно вернусь, если у меня получится. Попытаюсь, как смогу, описать тебя словами и сохранить в образах. В любом случае спасибо тебе за все».

Как ни грустно было идти за чемоданами и собираться на вокзал, но ничего не поделаешь, пора. Спускаемся по узкой крутой лестнице нашего подъезда. Бросаем ключи в почтовый ящик. Идем на вокзал самой красивой дорогой, через Часовую башню, по набережной. Еле держусь, честно говоря, уезжать до слез жалко. Моим маме и сыну - тоже! Вот чего не ожидала, так это того, что и их Ла-Рошелью так проберет.

Поезд в этот раз был дороже, чем первый, но еще более скорый, останавливался только в Сюржере и Ньоре, а Пуатье проскочил. Летели мы стрелой, даже закладывало уши. А погода за окном на глазах менялась. В Ла-Рошели было свежо и прохладно. В Париже вовсю светило солнце. Едва мы ступили на перрон, как сразу же стали мокрые, кофты и рубашки полетели с плеч долой. Как раз в эти дни Францию накрыла волна экстраординарной жары. В новостях ее называли даже не chaleur, а canicule – зной, пекло.

Монпарнасский вокзал, станция метро Монпарнас-Бьенвеню, прямая линия до нужной нам станции Трините – Этьен д’Орн. Метро встречает издевательской картинкой: «Иль-де-Ре? Нет, Иль-де-Франс!» Намекают, что так же чудесно отдохнуть, как и на острове Ре, можно совсем недалеко от Парижа. Не верим!

Едва поезд остановился, я позвонила, как мы заранее договорились, представителям фирмы, сдающей наши вторые парижские апартаменты. Условились, что их человек будет ждать нас через 20 минут возле нужного дома на улице Бланш. Доехали без приключений, дом нашли быстро. Действительно, совсем рядом с метро. Людей вокруг много, но никого, кто бы нас явно поджидал. Звоню снова. А они решили никуда не ходить и начали диктовать последовательность действий по телефону. Я была к такому не готова и сначала немного растерялась, но справилась. Ключ мы нашли, это было проще, чем ключи от форта Бойяр )) 

Квартира была очень симпатичная, свежая и чистая, не обшарпанная, с претензией на стиль Belle Epoque. Район, как мы успели заметить, довольно буржуазный, не похож на Латинский квартал. Мы так и хотели – посмотреть (и показать нашим спутникам) совсем разный Париж. Улица Бланш идет вверх, на Монмартр, к бульвару Клиши, а начинается на площади, где стоит огромная готическая церковь Троицы. Церковь на ремонте и вся в лесах, поэтому неизвестно, какая она (потом уже дома загуглили это название и посмотрели фотографии – очень красивая). Второе название этой площади – Этьен д’Орн, по имени моряка, героически погибшего во Вторую мировую войну.

Заселились, теперь вторая забота – купить продукты. Карфура с привычным ассортиментом и ценами поблизости нет. Заходим в магазин сети G20 и неприятно удивляемся – цены значительно выше, чем те, к которым мы привыкли в Ла-Рошели. Подальше есть еще магазин сети Franprix, там гуманнее, но ненамного. И никакой тебе милой провинциальной церемонности, никаких там merci на каждом шагу, никаких bonne journеe, bonne soirеe.

Мы приехали в пол-третьего, а теперь на часах уже почти четыре. Пора бы уже и погулять! Но жара была все еще в самом разгаре. Мы думали, что раз мы в Ла-Рошели видали уже и жаркие дни, и ничего, не расплавились, то и здесь все будет в порядке. Увы. Парижское пекло мы очень сильно недооценили.

Целью нашей первой прогулки был Нотр-Дам, но мы решили показать маме и Стасу побольше и вышли на площади Согласия. Пошли через сад Тюильри. Посмотрели издали на Вандомскую колонну, разрушенную коммунарами и восстановленную победителями Коммуны.

В Тюильри стояли аттракционы. Мы засмотрелись на гигантские качели со свободным падением с высоты 60 метров. Повторить подвиг экстремалов никому не захотелось. Полюбовались садом за Лувром, пошли вдоль дворцового ансамбля. На маму произвели впечатление и циклопические размеры Лувра, и информация, что каждый квадратный метр внутри заполнен произведениями искусства. Дошли до пирамиды-входа. В прошлом году мы тоже были здесь, и оказывается, по сравнению с летним временем там в начале октября было совсем безлюдно. Подумаешь, какие-то три сотни человек гуляли, сидели на тумбах, фотографировали и фотографировались.

Стасу мы объяснили, что идем на остров, и он ждал чего-то похожего на острова, которые мы уже видели: остров Экс и остров Ре. И, конечно, почувствовал себя обманутым, когда увидел каменные джунгли. Встал на Новом мосту, там, где статуя Генриха IV, и закрыл лицо руками: «Не хочу, не буду, никуда не пойду». Пришлось пообещать мороженое. Теперь цель нашего пути отступила перед поисками мороженого. Дешевле трех с половиной евро поблизости ничего не было. Мы еще не привыкли к здешним ценам и были немного шокированы. Предложили дойти уж тогда до кафе «Bertillon» на Сен-Луи, если уж покупать за такие деньги, то самое лучшее. Но Сен-Луи близко для молодых и резвых, а для пожилых и детей, да еще на такой жаре – не совсем то, что доктор прописал. Тогда решили, что пойдем очень медленно и купим мороженое в первом же попавшемся месте, где можно будет посидеть в тени. В поисках такого места перешли на Левый берег. И уже в начале бульвара Сен-Мишель нашли то, что устраивало по всем критериям. Правда, это было еще дороже, чем у Бертийона. Какая-то датская марка, не помню название.

Сели за столик, огляделись. Напротив заметили кафе с «формулами» и комплексами под названием Simposium. Дело в том, что у мамы была мечта – попробовать в Париже луковый суп. Мы уверяли, что это зимнее блюдо и вряд ли она сейчас его где-то найдет, и она уже смирилась, а тут – вот оно! Еще в предложениях были улитки escargot, которые я люблю. В Ла-Рошели их, естественно, нет, с чего это в Пуату-Шаранте станут готовить бургундские специалитеты )) А здесь был представлен набор классических французских блюд за вменяемые деньги. Я уточнила у официанта, что меню завтра будут те же самые, и мы решили прийти сюда завтра на обед, все равно в планах был Левый берег. Правда, судя по очень туристическому виду этого ресторана, качество не обещало чем-то удивить. Забегая вперед – да, не удивило.

Теперь, когда все получили мороженое и успокоились, можно было идти дальше. Мы дошли до площади перед Нотр-Дам, посмотрели на его задрапированные части. Мама уже еле передвигала ноги от усталости и от жары. Стас тоже капризничал. Сориентировались, какая станция тут ближе – Шатле, и пошли туда. Мы с Юрой, конечно, дома собирались отдышаться и погулять еще где-нибудь, хотя бы по прилегающему району.

А сейчас будет маленькое отступление про линии парижского метро.

Линия 1 – самая крутая. На перроне барьеры безопасности, двери открываются автоматически, объявления делаются на трех языках. Кроме того, поезд управляется автоматом, без машиниста, и если сесть в первый вагон, можно прижаться к лобовому стеклу и увидеть весь тоннель. Мы потом это показали Стасу.

На линиях поскромнее все по-разному. Где-то объявления только на французском (это линия № 9, там станции объявляет очень сексуальный мужской голос), где-то загораются лампочки на схеме, где-то есть и лампочки, и объявления. Двери в вагонах – где-то автомат, где-то надо жать кнопку. Чем линия хуже, тем меньше наворотов. «Наша» 12-я, та, по которой мы добирались до Трините, похоже, одна из самых беспонтовых. Там нет ни объявлений, ни лампочек, надо смотреть в окно, чтобы не проехать свою станцию, и вместо кнопок на дверях – рычажки, которые нужно дергать вверх.

В общем, дома мы скорее помчались в душ освежаться, сварили и съели купленные в магазине равиоли и, несмотря на уже поздний час, пошли гулять. Мы тоже устали, так что нас хватило лишь на одну задачу – узнать, где здесь Опера и где остановка автобуса до аэропорта – RoissyBus. Нашли то и другое. Выяснили, что от нас проще всего дойти туда пешком. Даже с чемоданами это легче, чем скакать вверх-вниз в метро. На том и порешили.

Опера – не просто Большая, она гигантская. Чаще ее называют не Гранд Опера, как мы привыкли со школы, а Опера Гарнье, по имени архитектора. В некотором роде это восстановление справедливости по отношению к ее создателю, а то есть легенда (за ее правдивость не ручаюсь), что на торжественный банкет по случаю завершения строительства Оперы позвали депутатов, чиновников, аристократию, светских дам, артистов, а про Гарнье все забыли, и его в списках приглашенных не оказалось.
Вокруг веселье, повсюду кипит, звучит тот самый «праздник, который всегда с тобой». На ступенях Оперы все желающие пары под музыку танцуют танго. Рядом с нами восторженно щелкают фотоаппаратами две пары средних лет, по виду индонезийцы, миниатюрные даже по сравнению с моими 157 сантиметрами роста (а уж с самой-то Оперой!..)

Вокруг – район шопинга, целые улицы огромных магазинов. На одном, прямо на крыше – ресторан с видом на Оперу. Цены, наверное, как и виды, заоблачные. Но желающих хватает.

На обратном пути кружим по улицам Лафайет, Тэбу, Шатоден. Уже стемнело, но если и стало прохладнее, то совсем чуть-чуть. Дома решаем, что спасение от такого пекла есть только одно – природа, мать наша. А мы как раз едва посмотрели Ботанический сад. Все за него радостно голосуют, и мы надеемся утром собраться побыстрее и оказаться под сенью платанов еще до того, как температура дойдет до 36-38 градусов.

Продолжение: http://proza.ru/2019/10/18/409