Как я перестала бояться цыган

Это случилось в детстве, когда мне было не больше пяти лет. Я гостила в деревне у бабушки с дедушкой. Мне нравилось жить у них - деревянный  дом, курочки во дворе, рыжий кот вечно спал на лавке. Дедушка летом косил траву, зимой чистил снег.  Бабушка целыми днями хлопотала возле печи. Она  варила-пекла,  потом отдыхала. Бабушка была обычная деревенская старушка, очень набожная и молчаливая. Её длинные рыжие волосы были аккуратно закручены на затылке и спрятаны под ситцевым платком.

Я боялась в деревне двух вещей - курицы наседки и цыган.
Курица меня не любила, так как я хотела погладить желтеньких цыпляток. Ей пришлось яростно защищать своих детишек. С тех пор  я ждала с полуоткрытой дверью,  чтобы курица-драчунья  с желтыми цыплятами скрывалась в сарае, и мне можно было незаметно пробежать по двору.

А цыган почему боялась - не знаю. Но  как только замечала в окно, что по улице идут цыгане -  залезала под бабушкину железную кровать. И сидела под кроватью не менее получаса. Бабушка успевала выйти ко двору и вынести в переднике им что-то из еды. Обычно это были варёная картошка, яйца и полкаравая хлеба.
Тяжело вздыхая, она возвращалась со словами: - Тоже ведь есть хотят, а робяток у них много.

Как-то я ела рисовую кашу в задней избе. Ела нехотя. Бабушка, как всегда, хлопотала возле  печи. В деревне я ела деревянной детской ложечкой. Как мне объясняли бабушка с дедушкой, что еда в деревянной ложке вкуснее, чем в железной. Сами бабушка с дедушкой тоже ели деревянными ложек. Вот этой деревянной ложкой я набирала кашу и нехотя переливала обратно в тарелку.

Бабушка обещала за съеденную тарелку каши открыть банку сгущенного молока. Вот сгущёнку я обожала, поэтому нехотя ела кашу. Точнее, не ела, а мучила кашу.
Неожиданно дверь в избу открылась и на пороге появились уставшая женщина цыганка с двумя детками. Старший,  мальчик лет трёх, вцепился  двумя руками за подол женщины, а маленького ребёнка женщина держала в руках. Точнее, маленький ребёнок был крепко привязан к груди платком.  Он безмятежно спал. Все были босые и без головных уборов. А на дворе стояла летняя жара.

Бабушка не говоря ни слова, взяла ребёнка на руки, а женщина рухнула на скамейку возле порога. Бабушка протянула ковш с водой и все трое жадно пили.
Потом мальчуган сидел рядом со мной за столом и сметал несколько  тарелок каши. А я, разинув рот, наблюдала за отменным аппетитом маленького  мальчика. У этого  мальчика хрустело за  ушами, он жевал быстро, сначала покрошив хлеб в кашу.
Съев несколько тарелок, он поблагодарил бабушку одним словом: "Вкусно."
Цыганка отдохнула немного, поблагодарила бабушку и все трое ушли.
Я поинтересовалась у бабушки: "Куда они идут?"

Бабушка рассказала, что в соседней деревне живёт несколько цыганских семей. Вот туда, скорее всего, и направляются женщина с двумя детьми.
 С тех пор я перестала бояться  цыган.
И каждый раз, когда я не хотела есть,  мне вспоминался тот мальчик с хорошим аппетитом.