Поездка на гатчинское кладбище
Электричка уже стояла, народу было немного, мы уселись у окна и поехали. Погода стояла прохладная (мы специально такую выбрали) и мы наслаждались путешествием. То и дело в вагон заходили продавцы мороженого и мелких товаров, оглашая вагон перечислением своих сокровищ. Через час мы уже стояли на платформе города Гатчина. Теперь, по словам дяди, нужно было брать «языка». Подходящим на эту роль показался старичок, которого мой спутник озадачил вопросом о местонахождении кладбища. Увы, старичок приехал посмотреть Гатчинский дворец и ценных для нас сведений дать не мог. Моего дядюшку неудержимо тянуло в кафе попить чаю, пришлось пойти с ним и попить чаю с бутербродами, которые я предусмотрительно прихватила из дома. Выйдя из кафешки, мы спросили местную девицу и она указала нам направление движения. Мы обогнули дворец справа, и тут навстречу нам попалась очаровательная маленькая старушка с по-детски яркими голубыми глазами, которые контрастировали с морщинистым лицом женщины. Мой дядя с ней разговорился, и оказалось, что она местная жительница, прожила в Гатчине 79 лет, за исключением лет, проведённых в немецком лагере, куда была угнана во время войны. Она подробно рассказала нам, как дойти до кладбища и мы двинулись вперёд, осенённые надеждой.
Выйдя из парка, мы оказались рядом со старинной церковью. Издали мы видели над деревьями только голубые купола, и какого же было моё разочарование, когда под куполами я увидела старые кирпичные стены…. Но зато цветные витражи окон радовали глаз. Дядюшка присел на пенек напротив церкви, пока я фотографировала; вокруг зеленела трава, а за спиной у него цвели ромашки. Очередной «язык» направил нас на Соборную улицу, по которой мы должны были двигаться к следующему храму. Соборная улица была, по-видимому, центральной, потому что по ней двигалось много народа, было много магазинов и кафе, а транспорта совсем не было, и люди двигались прямо по центру улицы. Наконец мы дошли до переезда через железную дорогу и дядя Сева, который уже устал, уселся отдохнуть на какой-то пень. За переездом вдоль улицы стояли уже частные деревянные домики, окружённые плодовыми деревьями и кустами. Вдали показались кладбищенские ворота….
День стоял облачный и прохладный, в воздухе стоял запах цветущего жасмина и вид зеленеющего вдалеке кладбища не вызывал у меня обычного тяжёлого чувства. Мы вошли в ворота, слева от которых стояла разрушенная старинная церковь, ровесница кладбища, которое было заложено в 1849 году; справа был маленький домик, в котором располагалась кладбищенская контора. Мы вошли и увидели молодого человека, восседавшего за письменным столом. Мы изложили ему нашу проблему в надежде получить совет в поисках могилы, но, увы, он ничем не мог нам помочь и где могила генерала от инфантерии Павлова И.П. не знал. Надежды мои на то, что территория кладбища была когда-то разделена по конфессиональному признаку, тоже не оправдалась. Возможно, до революции так оно и было, но потом стали хоронить без всяких правил т.к. советская власть вообще религии не признавала. Служитель сказал, что нам, возможно, сможет помочь человек, который работает на кладбище уже 30 лет, но он ушёл в отпуск до конца июля и уезжает в санаторий. Нам был дан телефон этого человека и мы вышли из конторы. Дядя уселся на ступеньках разрушенной церкви, а я пошла бродить по кладбищу, присматриваясь к могильным плитам. Справа от входа, напротив старинной церкви была выстроена новая и я сфотографировала её. Возле ступеней старой церкви, где сидел мой дядя, лежал огромный могильный памятник в виде высокого тёмного отполированного камня с надписью о том, кто под ним похоронен. Дата смерти покойного была 1888 год. Потом мы пошли на станцию Татьянино, которая рядом с кладбищем, и поехали домой.
2009 г.
Свидетельство о публикации №219101801229