Нам нужно сейчас

   В 2014 году из Донецка в срочном порядке были изъяты не только бюджетные деньги и пенсии старикам, заработавшим их своим горбом, но и всё учреждения и организации. В том числе Университеты. На месте остались только здания, то в зданиях, что невозможно было забрать с собой помешанной на украинстве части сотрудников и люди с нерыбьей памятью, не желавшие променивать свою совесть на обещанные плюшки.
   Все учредительные документы, печати, по возможности оргтехника и даже, где удавалось снять по-быстрому, плафоны с доисторических светильников дневного света переехали к украм, где перебежчикам сулили всё от слова всё.
   Есть среди перебежчиков и такие, кто тогда искренне верил в то, что предают не они – предают народ те, кто остаётся. А среди них, пусть и немного, не считал, но действительно существуют пересмотревшие свои взгляды, понявшие, что ошибались, зомбированные теми, чьим словам по тем или иным причинам доверяли.
   Вот вам коротенький рассказик от человека, уехавшего туда как минимум ещё и потому, что на носу уже была защита диссертации* – не захотел выбрасывать из жизни почти тридцатилетний кусок. По итогу он выбросил больший, да и диссертации не защитил, но здесь не об этом.
   Просто эпизод, не тянущий и на десяток строк, но в нём отразилось всё, начиная от селюковского менталитета украинствующих, умудрившихся навязать своё убогое мировоззрение аморфному большинству и заканчивая тем, что, собственно, ещё далеко до окончания – как здесь, в Донбассе, так и там. Тем более там. Ибо там, по сути, всё только начинается. Итак.

                Нам трэба зараз.

   «Сидим на кафедре, занимаемся делами – каждый своим. Вдруг открывается дверь… (Вообще-то дверь для того и дверь, чтобы открываться, и наречие «вдруг» здесь как бы не в тему, но… - прим. моё).
   В дверной проём вползает огромный холщовый мешок. За ним боком втискивается мужик. Эдакий сошедший с рекламного ролика пан-господар (господин-хозяин) Украины в натуральную величину: над усами - маленькие поросячьи бегающие глазки, остальное, что под ними – живот.
  - Доброго ранку, пановэ! Мэни трэба з головным поспилкуватыся. Хто тут у вас головный? (Доброе утро, господа! Мне нужно с главным пообщаться. Кто здесь у вас главный?)
  - Й-а... – Неуверенно ответил потихонечку, без фанатизма, приходящий в себя после шока от увиденного завкафедрой.
  - Ось тут у мэнэ капусточка, картопля, морква, усякэ такэ, я знаю, вам же згодыться…
  - И?..
  - Трэба, щоб моя донька в аспирантуру поступыла (Нужно, чтобы моя дочка в аспирантуру поступила).
  - Уважаемый, приём в этом году окончен. Теперь нужно ждать следующего и милости просим.
  - Та ни, нам трэба зараз… (Да нет, нам нужно сейчас…)
  - Извините, но ничем не можем вам помочь.
   Мужик помялся-помялся в дверях и внезапно аж просиял, осенённый спасительной догадкой:
  - А може… кабанчика? (А может… кабанчика?)
  - Извините – нет. Никак.
     Мужик ещё потоптался в двери, махнул рукой и решился:
  - Ну… тоди я мишок цей забыраю?
  - Да, конечно-конечно, забирайте».

P.S. Вот вам коротенький рассказик от человека, уехавшего туда как минимум ещё и потому, что на носу уже была защита диссертации*…
   А ещё мне лично хорошо известен человек, уже защитивший диссертацию, но не поехавший за дипломом кандидата наук, а вступивший в ряды народного ополчения, где и поныне. Удачи ему.