Глава XIII Марина

Саша знал Марину уже много, много лет, с тех времён, когда только женился на Валентине, они вместе проработали в одной комнате много лет.
Марина была не замужем. Расставшись однажды со своим молодым человеком, она так и не смогла встретить ничего достойного на своём пути, пытаясь найти единственного и неповторимого.
Когда Саша уходил из той комнаты, где проработал почти тринадцать лет, он понимал, что атмосфера, которую удалось создать за годы совместной творческой работы, разрушится.
Коллектив после его ухода, разделился на два лагеря. Одни были на стороне Валентины, другие переживали за Сашу. Марина любила свою профессию, тем самым не особо много внимания уделяя стремлению к благополучию, прежде всего, стремясь стать самостоятельной на работе и в личной жизни. Она копила деньги на квартиру. Тот факт, что Валентина довела дело до развода задевал Марину. Она не могла понять, как можно бросить человека, который перспективен, но не умеет зарабатывать и в первую очередь стремится к новым знаниям, и опыту, не боясь отказаться ради этого от отвлекающей халтуры.
Валентина, оставшись без мужа, скорее интуитивно стала проявлять лидерские качества. Ольга тянулась к ней, как к человеку, но профессионально была намного выше. Встал вопрос о том, кто будет ГАПом вместо Сашы. Марина догадывалась, что назначат Ольгу и не сопротивлялась этому, счтиая себя выше таких вопросов. Теперь, когда Саша ушёл в четвёртую мастерскую, ей было грустно и пусто в коллективе, сформировавшемся вокруг него. Тихов, в бригаде которого работала Валентина, помнил, как его повысил Надеждин, наказав тем самым Сашу за его вольное поведение, навязанное желанием заработать побольше денег для молодой семьи. Он держался сейчас в стороне от тех пертрубаций, что происходили в Сашиной бригаде, уважая, и даже побаиваясь Ольгу, как перспективного архитектора. Когда-то не взяв её к себе в бригаду, теперь он видел, что она всё равно станет ГАПом.
Марина не видела перспектив в сложившейся обстановке, впервые серьёзно задумавшись о том, чтобы уволиться из института. Саша понимал то, что происходит в её голове, но не мог взять её пока, ведь все его бригады были полностью укомлектованы. Да, и денего в четвёртой мастерской платили в 1.5 раза меньше.
Марина, Валентина и Ольга, были ещё недавно зависимы от Саши. Валентина как жена, а Марина и Ольга как сотрудницы, уважающие своего начальника. Теперь же Валентина не была женой, Ольга сотрудницей, а Марина вообще отодвигалась не без Сашиной воли, в сторону от возможного повышения до ГАПа. Если бы Ольга была хоть чуточку старше Марины, а не наоборот - это ещё хоть как-то скрасило перспективы.
Марина, и Ольга были для Саши профессионально сформировавшиеся личности. Просто Ольга оказалась сконцентрированнее в творческом процессе. за счёт своей сосредоточенности, чем более коммуникабельная и стремительная Марина. Ольгина отличалась умением видеть крупное, отодвигая мелкое на потом. Марина была более импульсивной. Поэтому Саша, разговаривая с Надеждиным о том, кого бы он хотел после себя оставить ГАПом, остановился на Ольге.
Марина ушла в себя, оставшись однн на один с новоиспеченным ГАПом. Она поняла, что не сможет с ней работать. К тому же Ольга дружила с Валентиной, которую Марина сторонилась.
Если не перевод к Саше, то только увольнение могло Марине помочь остаться самой собой.

Но, сейчас увольнялась Гальцева из четвёртой мастерской, освобождая место.
Это произошло не так уж неожиданно для Сашы. Он с первого дня своего знакомства с ней, догадывался о том, что этот человек не выдержит того темпа, который набирает институт. Пускай не всеми своими подразделениями, а только теми, кто имеют задолженности, отсталыми и бесперспективными, в глазах нового директора, который, в отличие от Пристроева, относящегося к институту, как собственному саду, где что-то приносило хорошие урожаи, а что-то болело и чахло - был сельхозпроизводителем нового поколения. Сильная химия удобрений, генномодифицированные семена, использование земли без оставления её под паровые на год, могли позволить ему, как он наивно рассчитывал, снимать не один урожай за год с каждого поля, если бы не одно «Но», заключающееся в том, что он никогда не держал в руках землю.
Такой темп работы, был не знаком Гальцевой, которая долгое время находилась под тёплым крылом Мандаровской. Но, не Саша был виноват в том, что институт теперь практичесски весь, работал по-новому, лишь за редким исключением первой и третьей мастерских, что оставались в тени, благодаря своей загрузке, приносящей хороший приработок. Сашина мастерская не входила в их число.
Гальцева столкнулась одной из первых, кто покинул институт в то время, с тем, что уже вовсю происходило в городе. Лихой, дикий капитализм пробирался в их профессию, завоёвывая постепенно один проектный институт за другим. В начале девяностых, на глазах у Саши уже рассыпалось первое место работы, то, после того, как в Москве взялся за порядок тот самый мэр, с которым ему довелось поработать, запроектировав для него гостиницу - проектные институты, которые чудом остались живы, опять набрали людей и продолжили работу. Сейчас, когда мэр сменился, крупные проектные конторы спасать стало некому, они исчезали прямо на глазах. Только их институт, благодаря заслугам отстранённого от должности Пристроева, продолжал пока ещё как-то существовать и жить по старым законам, пусть и нервно, но, в целом так же, как и много лет назад, сохраняя свою структуру, но, уже по воле Райкина пытаясь ускориться, и охватить большее, чем то, что мог охватывать ранее.
Гальцева не хотела ускоряться за те же деньги, что она имела, делая паралелльно с работой халтуру. Саша не влезал в её личные, бригадные дела. Его интересовало только соблюдение сроков выдачи проектной документации. Но он знал, что предстоит разговор, и от него ему никуда не уйти. Дело лишь за созреванием самой проблемы. И вот она назрела.
Он просто спросил её о том, как обстоят дела со снятием замечаний в экспертизе. Но сам темп, которого требовал график выполнения работ был настолько быстр и сжат, что Гальцева не справлялась, впрочем, как и любой другой человек на её месте.
- Вообще-то, если честно, я ничего не успеваю. Мы делаем всё, что в наших силах. Но, это уже не имеет никакого значения, - загадочно ответила она.
- В каком это смысле?
- В том, Александр Александрович, что я решила увольняться.
Саша застыл на месте, потеряв на мгновение дар речи. Он всё ещё надеялся, что сможет, уж если не погасить долг мастерской перед институтом, то хотя бы его слегка уменьшить, тем самым попробовав поднять надбавки к зарплатам своим сотрудникам. Но постоянно получал всяческие удары со стороны увольняющихся сотрудников, прикрывая нехватку кадров, практикантами, пользы от которых было мало, зато появлялась перспектива приобретения новых сотрудников после окончания ими обучения.
И сейчас, тараясь не показывать вида того бурного процесса, что происходил внутри него, он сказал:
- Рита Аркадъевна я никогда, никого не уговаривал остаться. Ни тогда, когда я был ГАПом, ни, тем более сейчас. Но, мне будет очень тяжело без вас доделывать эти два ДОУ (дошкольное образовательное учреждение), которые вы вели.
- Вы не бойтесь, я доведу ДОУ, до положительного заключения экспертизы. Но заявление написала уже сейчас. Вы подпишете мне его?
- Да.
В его голове зарождалась сейчас мысль о замене Гальцевой на Марину.

* * *

Марина подошла к Саше в коридоре, сказав:
- Слушай, а ты можешь меня к себе перевести насовсем?
- Конечно! – обрадовался он всё же принятому Мариной решению.

Но, на следующий день всё началось с самого начала.
- Саша, я наверно уеду отсюда, - сказала Марина, зайдя к нему в кабинет и прислонившись к шкафу.
- Куда ты уедешь!? Ей Богу Марин, не мели чушь? Опять тебя за границу понесло!? – не ожидал такого поворота событий Саша.
- Не знаю ещё. Наверно в Европу, - чуть ли уже не плача, сказала Марина.
- Европа – это не страна! Марина, я тебя умоляю! Вот, где мне уже все твои метания! – провёл ребром ладони себе по горлу Саша.
- Я не могу тут больше!
- Всё ты можешь! Переведёшся ко мне ГАПом и всё наладиться! – скорее для того, чтобы прежде всего самому убедиться в правильности своего решеня, произнёс Саша, проверяя на звучание саму фразу: - «Переведёшся ко мне ГАПом»
- У тебя мало платят.
- Ну, и, что с того! Всё равно, с учётом повышения, у тебя не будет меньше, чем было в первой мастерской!
- Ну, да, а как же ответственность?
- Ответственность!? А ты, как хотела в Европу бежать!? Безответственно!?
.
Гальцева довела свои объекты до положительного заключения, но, каких нервов это всем, включая и её саму, стоило. Так, как эти два, последних в Москве панельных детских сада, дольше и ожесточеннее, наверно никто, никогда, ничего не защищал в мосгосэкспертизе. Даже сам Райкин не ожидал от них такой удачи. Ведь на носу был новый год и каникулы. Надо было успеть до «отмирания» на новогодние праздники всех государственных учреждений. И они успели! Но, человек сломался. Бросив бригаду, подругу, Тамару, работу, только бы остаться целой. Через год она наводила мосты, с целью вернуться, но место уже было занято Мариной.
После потери Гальцевой, Саша даже несколько обрадовался тому, что к нему попросилась Зайцева. Он не хотел, чтобы она теряла в своей зарплате. И выход был найден Гальцевой, освободившей своё место так неожиданно и добровольно. Он заключался в должности ГАПа, которую Саша предложил тут же Марине. Так она могла получать больше денег, приобретя правда при этом другой уровень ответственности.
Но, Саша сомневался и даже ходил к Надеждину, который несколько расстроившись, что у него из мастерской собираются бежать, всё же поддержал Сашу, понимая, что напряженность в одной из бригад вовсе не нужна. Он отпустил Марину, но увильнул от ответа Саше на его вопрос: видит ли он её ГАПом?
Решать пришлось самостоятельно. И он решил всё, и за Марину тоже, так как она сомневалась до последней минуты в своем побеге, несмотря на то, что он кончался для неё повышением.
Это были ещё пока золотые времена проектирования. Тогда можно было руководителям мастерских самостоятельно, заранее переговорив со всеми соответствующими органами, решать судьбы нужных им сотрудников.
Такого доверия к себе от руководства, Саша никогда больше в своей жизни не ощущал. Но, сейчас он не ценил это, думая, что так и будет продолжаться дальше из года в год.

* * *

- А что Марина, как ты думаешь, тянет на ГАПа? – спросил его Костюшенко.
- Я уверен в этом человеке, так как знаю её уже тринадцать лет, - ответил Саша.
- Хорошо, тогда я сам попробую все согласовать у Райкина и расскажу тебе, как было, если он не позовет тебя, - закрыл тему Аркадий Ильич. Он явно доверял Саше, видя в нём не просто хорошего архитектора, но и человека ратующего за слаженность работы вверенного ему коллектива.
Костюшенко, как человек всю жизнь, проработавший с кадрами, понимал, что Саше сейчас нужна помощь. Он разбирался в людях, и ему достаточно было выслушать человека. То, как тот говорит, какие применяет слова и где делает акценты. Саша чувствовал это доверие и от этого ему хотелось делом доказывать проявленное в отношение него понимание.
Костюшенко смотрел прямо в глаза и от его пытливого взгляда становилось как-то не по себе. Хотелось отвести свой в сторону. Но Аркадий Ильич понимал, что способен смутить собеседника таким чрезмерным пристальным вниманием, и в самый напряжённый для Саши момент, переводил свой взгляд на посторонние, не имеющие к их разговору предметы. Пуговицы Сашиного пиджака, часы на его руке, или вовсе на свои, начищенные до блеска ботинки.
В результате этой беседы, даже не понадобилось визита к Райкину. Саша был убедителен в своих доводах перед начальником управления кадров, и этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы тот взял на себя дальнейшее согласование этого вопроса у Сергея Михайловича, который, поверил своему доверенному лицу.
Вскоре Саша уже мог поздравить Марину с новой должностью.
Он вошел в комнату, куда перехала из первой мастерской Марина, после разговора у Костюшенко, и сказал:
- Все налаживается! Смотрите, солнце выглянуло сегодня.
- Очень плохо. Ты всё испортил. Мы уже привыкли, - ответила ему, будучи явно не в настроении Марина.
 - Но ведь с солнцем хорошо же?
- Тут всё время тучи, снег, облака, а ты говоришь солнце!
- Да, с ним же лучше!
- Хуже с ним!? Это Москва! Зачем нам солнце? У меня даже настроение от него портится, - явно впадая в депрессию от неопределённости происходящего вокруг неё, произнесла Марина.
- Ну и тем ни менее, я хочу сказать, что теперь ты ГАП.

* * *

Саша не стал прекращать работы по Бакулевке, решив, что несколько сбавит темп, сняв практически всех с этого объекта, оставив на нём Марину и Лиду, сотрудницу из бригады Савиной, так, как доверял ей больше чем всем остальным.
Лида пришла в институт вместе с Ольгой, которую взял к себе в бригаду Саша, когда был ГАПом. Она, как и её подруга Ольга, училась в архитектурном институте, на вечернем отделении, и ей было интересно поучаствовать в разработке чего-то нового.
При Мандаровской, мастерская занималась только жилыми зданиями, иногда разбавляя их подземными парковками. Работа могла бы быть интересной, если не запрет на современную архитектуру. Сегодня же, любой новый объект нужно было отстаивать в неравных боях с остальными, претендующими на его разработку мастерскими. Саша не воевал. Он делом доказывал, что справится с любой работой, только благодаря своим сотрудникам. Но, старые, убогие, своей архитектурой, объекты, всё ещё доделывались ими.
- Марин, знаешь, чего? Бакулевку Опле отобрала у нас, - сказал Саша, как только вошёл к ней в комнату.
- Вот сука!
- Вот и я так думаю. Но вопрос теперь не в этом. Тут мы ей уже ничем не поможем.
- А надо ли ей вообще помогать!?
- В том-то всё и дело, что надо. Ведь речь теперь идёт не об Опле, а скорее об Острецове.
- Тогда при чём здесь Опле?
- А при том, что она делает презентацию и у неё нет секций. А мы с тобой и Ольгой делали прикидки в первой мастерской. Помнишь? Вот их и нужно вставить в её презентацию.
- Вот ещё! Этого только не хватало.
- Но мы же помогаем тем самым городу, а не Опле. Да и фамилии там будут, на этих листах наши. Я лично за этим прослежу.
- Хорошо, я подойду к Ольге, может у неё ещё что-то сохранилось, - смирилась Марина.
- Спасибо тебе Марин. И вот ещё что. Знаешь, а, что если нам продолжить делать Бакулевку? Ведь тебе же, да и Лиде тоже, это интересно, я думаю?
- Ещё как!