Тихон

     Два всадника на низких якутских лошадках въехали в деревню. Одетые, несмотря на июньскую жару, в одежду из шкур оленей и косуль. За их спинами были навьючены походные мешки и оружие. Затявкали собаки, предупреждая хозяев о приближении чужаков. Зеваки выходили за ворота: посмотреть на приезжих да спросить друг друга, к кому приехали «гураны».
     Тихон, амурский казак, пожелал погостить у родственников. С Якутии, вдоль грунтовой речушки Томь, он и его милая Мария приехали в Белогорск к дальним родственникам. Далее побывали в Свободном. Передохнув у «младшего пельменя» (так Тихон в шутку назвал младшего племянника Виктора), направились к кузине Александре и «старшему пельменю» - Николаю в Рогачёвку.
Деревня понравилась. На берегах родниковой речушки Голубой в окружении сопок, заросших сосновыми борами, смотрелась сказочно. Вдоль реки белели стволы берёз, переливались золотыми полосами коричневые побеги ольхи, к самой воде изгибались прутья лозы. В садиках отцветала черёмуха, засыпая окрестности мягкими - цветом снега - лепестками. Заборы были побелены известью, дорога желтела от песка. Добротные пятистенки были срублены из кругляка. На площади красовался деревянный костёл, отстроенный поляками.
     - Чудесный вид, наверное, жить здесь одно удовольствие, - поделился первым впечатлением с Марией казак.
     - У них своя красота, у нас в тайге своя. Удовольствие в жизни получают не только от этого, - размышляла та, - но красота это хорошо, ты, Тихон, - самый красивый мужчина! Это признал даже якутский шаман в прошлом году на празднике Иссых.
     Кузина, племянник и невестка были рады их приезду. Ещё бы! Шура не видела братишку с гражданской войны. Когда многие казаки бежали в Поднебесную, Тихон затерялся в тундре.
     По случаю приезда дяди Николай отпросился с работы, а невестка Валентина накрыла праздничный стол.
     - Вы как сговорились с Виктором: две невестки, обеих звать Валентинами, - смеялся Тихон, хлопая племянника по плечу, который крутил в руках снайперскую винтовку: изучал оптический прицел, рассматривал винтовой нарез в канале ствола, работу затвора и предохранителя.               
     - Нравится? Мне тоже. Бьёт на восемьсот метров наповал. Правда, я предпочитаю карабин, на коне по тайге с винтовкой неудобно, а вот хозяйка её обожает.
     Николай посмотрел через оптику на противоположный берег реки и сделал вывод:
     - С такой красоткой хорошо сидеть на солонцах.
     - Это подарок летчиков, вот видишь - дарственная гравировка, - вмешалась в разговор мужчин Мария. - У нас в горах в буран упал самолёт, в нём летело четверо лётчиков. Друзья долго искали четырёх их, но найти не смогли. Когда все бросили искать, Тихон один поехал в тайгу, нашёл полуживых. Перевёз в ближайшее зимовьё и ухаживал. Сильно обморозились. Неженки, хоть и военные, а вот дядя твой - настоящий воин. Даже самый главный, генерал, когда дарил винтовку, об этом сказал.
     Тихон покуривал трубку да улыбался. С нежность смотрел на свою избранницу, аборигенку из рода орочонов, верную супругу. По венам этой женщины бежала кровь предков князя Гантимура, лидера Баргинского племени. Он привык к похвалам, иногда пытался посчитать, сколько комплиментов жёнушка говорила ему за день, но постоянно сбивался. Хвалила она его по любому поводу, а то и без повода. Никакого генерала не было, винтовку вручал полковник.
     Валентина пригласила всех к столу. По поводу встречи выпили, закусили. Разговоры напоминают воду в реке, бесконечны, родным есть о чём потолковать. За разговорами не заметили, как прошёл день. Шура, Валентина и Мария стали хлопотать по хозяйству, мужики - строить планы на будущее. Тихон подумывал остаться в деревне жить. Николай расхваливал колхоз, приводил всё больше и больше доводов, почему им стоит остаться. На противоположном берегу закричал гуран.
    - Вот слышишь, кричит, я за ним год хожу, а взять не могу, хитрый козёл, - как бы  невзначай по-жаловался племянник, - но дичи в округе хватает, не раздумывай, дядя, оставайся, не пожалеешь.
    На «огонёк» к Николаю зашёл председатель колхоза, через полчаса парторг местной коммунистической ячейки, затем заведующий гаражом и управляющий колхозной фермой. Все хвалили Александру, Николая, Валентину и колхоз. Не забывало руководство похвалить и себя.
     - Прикажу завтра на свиноферме завалить кабанчика, заднее стегно заберёшь, - пообещал управляющий колхозной фермой Валентине.
     - А я поставлю тебе, Коля, лишний трудодень, - решил заведующий гаражом.
     - Похлопочу в лесхозе о хорошей работе, - Тихону шепнул председатель колхоза.
     - Фронтовик, фашистов бил, с наградами, и не в партии, - рассуждал парторг местной коммунистической ячейки.
Николай играл на гитаре. Все пили, ели и песни пели. Под утро разошлись.

      Тихон проснулся около двенадцати, вышел на крыльцо. Стояла жара. Мария сидела на шкуре вепря в тенёчке, курила трубку. Увидев мужа, замурчала, напоминая домашнюю кошку:
      - Как спалось, любимый? Не болит голова? Рассол выпьешь? Валя сказала, огуречный рассол помогает. Шура для тебя изжарила глазунью.
      - Где сестра? Где племянник? Где невестка?
      - Ты самый мудрый!.. И, конечно, понимаешь, что они в хвалёном колхозе батрачат.
      - Давно ушли?
      - О! Храбрейший, ты задремал, они приготовили кушать и ушли. Скотину кормила твоя покорная жена.
      В обеденный перерыв прибежала Валентина, чайку попить, корову подоить. Но молоко уже стояло на столе в летней кухне, а во дворе шипел медный самовар. Мария улыбалась, наблюдая, как невестка уплетала лепёшки, печённые без масла, запивая чаем. Разделывая мясо, спросила:
      - Я что-то не понимаю? Валюша, в заднем стегне не должно быть рёбрышек…
      - К парторгу приехало начальство с города, я стегно уступила, нам сойдут рёбрышки.
      - Хитро…
      Жизнь есть жизнь, две женщины потолковали о своих заботах. Тихон с Валентиной ушёл посмотреть колхозный свинарник и овчарню. Мария принялась заниматься домашними делами.
      Вечером собрались у стола. В эмалированных чашках дымились горячие щи со свиными рёбрышками. В большой сковороде посередине стола красовался целиком обжаренный картофель с хрустящей корочкой. Рядом стояла бутылочка горькой настойки, приготовленной на настоях стручкового красного и чёрного перца. Как в дополнение в глиняной вазе было уложено обжаренное в тесте мясо. Лежали горками по столу хлеб и юкола. Все сели за стол. Пили, ели и песни пели.
       Незаметно пролетела ночь. Закричали наперебой петухи, затарахтели трактора, замычали коровы, деревня просыпалась. За рекою из соснового бора вышел гуран, рявкнул, деревенский шум не нравился ему. Мария встала из-за стола, открыла створки рам на окне, сняла со стены снайперскую винтовку, поймала на оптику козла, раздался глухой хлопок.
      - Мой скромный муж, ты самый меткий! Ты самый ловкий! Ты самый сильный! Ты самый быстрый, сходи за гураном, свежевать будем!.. - замурлыкала охотница.
      - Посиди, дядя, я сбегаю, - улыбаясь, пообещал Николай.
      Через час Тихон разделывал козла, подвесив его за ногу к балке в амбаре. Кузина, племянник и невестка ушли на работу. Жена управлялась по хозяйству: доила корову, провожала её в стадо; накормила лошадей, свиней, курей, стала готовить жаркое.
      - Вот размышляю… - решил посоветоваться Тихон с Марией о вопросах, которые его волновали.
      - Не надо размышлять, мой всезнающий, всевидящий муж, заболит голова.
     Скушай кусочек мяса. Выпей чашечку чая с молоком. Зачем размышлять?.. Вечером придёт с работы родня и пусть думает, а ты решишь, как поступить, - успокоила его жена.
     Тихон решил подождать родных, покушать заодно с ними. Прилёг в тенёчек на сено и задремал. Проснулся, хозяева хлопотали по дому. Мария что-то объясняла Александре. Рядом с ними стояли лошади, жуя вяленое мясо.
     - Мало у вас мяса! Ох! Не выживем мы здесь. У нас даже лошади мясо любят. О-ё-ё!.. У нас Тихон поедет в тайгу, сохатого завалит, вепря пристрелит, у нас много мяса, много сала, котлеты, строганина! А какой вкусный кавык готовлю я! Приедете в гости, угощу!
     Тихон закурил трубку. Ещё утром он раздумывал, остаться в колхозе или вернуться в тайгу; услышав разговор своих родных, понял, что соскучился по своим угодьям, где работал егерем.
     - Завтра же еду к себе, - решил он.
     Уселись за стол, хвалили Марию за свежину. Пили, ели и песни пели. Спать улеглись пораньше, впереди у гостей дальняя дорога, да и хозяева устали от ежедневного кутежа.
     Только чуть-чуть подёрнулось заревом небо на востоке, из деревни выехали два всадника на низких якутских лошадках. «Гураны» ехали на восток, к деревне Дубовка, и когда переехали второй перевал, остановились на привал. Закурив трубку, Мария обратилась к мужу:
     - Удивляешь меня, нет мудрее и прозорливее мужчины, чем ты!
Тихон, покуривая табачок, с любовью смотрел на свою жену, в ожидании, что она скажет ещё.
     - В тайге ты свободный человек, – продолжала высказывать свою мысль та, – некому царственному приказывать, там нет начальников. Ты сам господин! Ты умудрённый опытом хозяин! И рядом я, твоя послушная, покорная жена...
     - О!.. Да!.. Лисонька! – пуская кольцами дым, согласился обласканный. – Только если оставить оленье стадо без пастуха, разбегутся олени по тундре. Князья необходимы…


Рецензии