Только б вернулся... Глава третья

Глава третья

Аня очнулась около полуночи по земному времени, на которое были установлены часы Ильи и Антониды. Пиратский корабль всё ещё находился в пути, иллюминатора в каюте не было, а полная звукоизоляция не пропускала никаких шумов. Что происходило на корабле, куда их везли и долго ли ещё им лететь, было не ясно.

Аня шевельнулась и открыла глаза, села, глядя то на мать, то на Илью.

Антонида обняла её, прижала к себе.

– Солнышко, – тихо сказала она. – Как ты, моя хорошая?

Аня медленно огляделась, не совсем ещё придя в себя, потом спросила удивлённо и, кажется, с испугом:

– Где мы?

Антонида закусила губу, взглянула на Илью. Она не знала, что сказать, чтобы не напугать дочь ещё сильнее.

«Знать бы, помнит она или нет», – подумал Илья и сказал осторожно:

– Ты помнишь, Аня...

Она подняла на него взгляд своих больших, всегда немного удивлённых глаз:

– Я помню. Только я не пойму, где мы. Пираты всё забрали, да? Но это не наша каюта – без иллюминатора и... Как голова болит... – вдруг совсем тихо сказала она.

– Попробуй уснуть, – мягко попросила Антонида.

Аня чуть кивнула. Нахмурившись, она глядела перед собой.

– Мама, – спросила она тревожно. – А где...

Илья предугадал вопрос и увидел, как напряглась Антонида, но Аня, не договорив, умолкла.

– Что, солнышко? – спросила её Антонида со вздохом.

– Нет, ничего, – пробормотала Аня. Она легла, свернувшись калачиком и положив голову матери на колени. У Ильи защемило в душе, он понял, что никаких объяснений давать не понадобится, она обо всём догадалась сама.

Они молчали, но по дыханию было слышно, что Аня не спит. И вдруг она прошептала со всхлипом:

– Илья, мамочка! Простите меня...

У Антониды задрожали губы. Она снова, в который раз, взглянула на Илью, словно тоже прося у него прощения, будто была виновата в чём-то перед ним.

– Анечка, не нужно... При чём здесь ты? Я сама сдуру так всё тебе сказала... Нет, ты не виновата.

Илья рассердился. Он понял, что Антонида действительно считает себя виноватой в том, что он оказался у пиратов вместе с ними.

– Послушайте! – воскликнул он. – Аня, конечно, не виновата. Но и вы, Антонида, тоже! Во всём виноваты они – и только они! А мы должны теперь думать только, как спастись из всего этого. СГБ уже знает, что случилось, и знает, что мы попали в плен! Эскадра уже выслала погоню, нас спасут, надо только ждать! Ждать – и продержаться до прихода помощи!

Палубу под ногами чуть приметно качнуло, и изменение гравитационного режима корабля легонько прижало их, потом приотпустило. Илья, хоть и нечасто бывавший в Космосе, понял, что корабль пошёл на посадку.

– Приземляемся? – спросила Аня, приподнявшись.

– Да, – ответила Антонида. – Значит, они базируются на планете или астероиде. Не на разбитой станции – и то спасибо...

– Почему? – спросила Аня.

– Условия безопасней. И сбежать легче.

– Вы умеете водить корабль? – удивился Илья. Такая мысль раньше не пришла ему в голову, хотя, в сущности, ничего особенного в этом не было. Тем более, её муж – кэрровец, работает в Космосе, то есть и она от Космоса не оторвана.

– В целом – нет, – ответила Антонида. – Но включить двигатели и задать режим автоматике я могу.

Илья едва сдержался, чтобы не выдать разочарования. Автоматическое управление при побеге – не то, что нужно. При первом же пиратском выстреле по кораблю оно включит режим «спасение жизни» и остановит корабль. Ну ладно, в конце концов, он не надеялся на это и раньше. А на что надеялся – не знал. Просто надеялся.

– Лишь бы атмосфера нам подошла, – сказала Антонида скорее сама себе, чем Илье или Ане. – А то отберут шлемы – и всё, хоть дверь будет без замка, а не выйдешь.

– Сначала им пришлось бы выдать нам и шлемы, и скафандры, – чуть усмехнулся Илья. – А перед этим подобрать их нам по росту. Ох, и заботу взял на себя этот длиннорукий!

При упоминании о пирате Антонида распрямилась и гордо подняла голову.

– Ничего, – тихо сказала она. – Посмотрим.

Посадка завершилась, но и после приземления к ним долго никто не приходил. Они ждали в полном бездействии, и Илья ловил себя на том, что мысли, одна страшнее другой, начинают закрадываться ему в голову. Аня задремала. Антонида сидела, держа её голову на коленях, прямая, с жёстко поблёскивающими глазами, и Илья понимал, что если уж страшно ему, то что-то происходит в её душе! В довершение ко всем неприятностям захотелось пить.

Лишь около шести утра по земному времени дверь наконец отворилась. Вошёл длиннорукий и с ним ещё несколько пиратов. Сразу бросилось в глаза, что они порядком утомлены; усталость, если она настоящая, видна и в движениях, и во взгляде. Перед тем, как прийти сюда, пираты выгружали награбленное. Но, помимо прочего, от них исходил странный неприятный запах, и Илья, хоть и не сталкивался с подобным раньше, понял, что это запах алкоголя. От омерзения кожу у него пробрало морозом.

– Пошли, – вполне твёрдо приказал длиннорукий.

 Аня проснулась и села, с удивлением и страхом глядя на пиратов. Антонида поднялась, крепко держа Илью и Аню за руки.

 – Пошли, пошли, чего встали? – поторопил длиннорукий. – Ну, кому говорю.

Сопротивляться было невозможно и бессмысленно, но от необходимости подчиниться этому негодяю становилось тошно. Пираты вывели их из каюты, теми же коридорами провели к люку. Люк оказался распахнут, из него пахнуло удушливо и плотно; пираты, сами с откинутыми за спину шлемами, вывели их на трап.

Состав атмосферы на планете, где они оказались, был близким к воздуху – и всё же не воздух. Пираты, как видно, к нему привыкли (к тому же каждый, как заметил Илья, таскал за спиной шлем, то есть наверняка время от времени им приходилось надевать их, чтобы отдышаться). У непривычных Ани и Ильи голова закружилась с первых же нескольких вдохов, и ноги налились нехорошей тяжестью. Не успевшая сколько-то окрепнуть после пережитого нервного потрясения, Аня споткнулась и безвольно опустилась на трап. Антонида с испугом подхватила её на руки и сама пошатнулась.

– Илюшка, – одышливо прошептала она. – Держись за меня, сынок, чтобы я слышала, что ты рядом. Не ровен час...

– Да-да, – понял её страх Илья и взялся рукой за её пояс. Ей и так хватало переживаний, и глупо было спорить.

Чувствуя, что сейчас тоже упадёт, и испытывая острый интерес к месту, где они оказались, Илья быстро осмотрелся с верхней ступеньки трапа.

Космодромом служило пиратам плотно убитое, с вытертой и вытоптанной травой пространство, протянувшееся по левую сторону от корабля до самого горизонта. С тёмно-серого, словно затянутого тучами неба лился рассеянный, странный для непривычного глаза свет, подобный тому, что бывает на Земле перед сильной грозой. То там, то здесь, довольно далеко друг от друга, на космодроме стояли пиратские корабли, в основном, двух-трёхместные, маленькие; но было и несколько больших, наподобие того, на котором они только что прилетели. Из этого наблюдения Илья, хоть и не слишком много знавший о пиратах, сделал вывод, что группировка достаточно крупная, возможно, около тысячи, а то и больше человек – мелкая группировка не может захватить и содержать такое количество техники. По правую сторону от люка был лес. Деревья (или тоже местная трава? Илья был не слишком силён в биологии), тонкоствольные, сочно-зелёные, уходили ввысь на огромную высоту и там сплетались ветвями в сплошной, как казалось, потолок. Густой подлесок во многих местах был выжжен – его наверняка выжигали пираты, чтобы он не мешал свободно передвигаться под деревьями.

«Экологов на вас нет!» – подумал Илья при виде такого варварства.

Кое-где под деревьями виднелись сооружения – не то дома, не то корабли – зрение мутилось, и рассмотреть толком Илья не успел. Обморок подкрался к нему незаметно и как-то бережно, Илья словно провалился вдруг в плотную, мягкую вату.

...Очнулся он на кровати в просторной комнате с узким, длинным, от стены до стены, окном высоко от пола. Через окно в комнату лился всё тот же тусклый, словно предгрозовой свет. Илья повернул голову и увидел на кровати рядом с собой Аню. Она то ли спала, то ли находилась в забытьи. Антонида склонилась над столом, на котором разложены были медикаменты. Наверно, длиннорукий Маркиз дал ей аптечку. Больше в комнате никого не было.

Голова болела. Илья снова закрыл глаза.

Итак, что теперь? Вот они на пиратской базе неизвестно на какой планете. Илья помнил, что пиратские корабли стояли открыто, без малейшей маскировки. То есть, группировка не пряталась, возможно, она контролировала планету и пространство вокруг. И если СГБ до сих пор её не разбила, значит, не могла этого сделать. И от того, что к пиратам этой группировки попали трое пленников, ничего не изменится. СГБ не отбила их в пути. На планете тем более не отобьёт. Возможно, попытается что-то сделать Рудос... Глупая надежда. Он хотел оставить у себя Илью. Теперь он может узнать, что Илья снова у Маркиза, прийти и забрать его. Илья сменит одного пирата на другого. Для Антониды и Ани от этого ровным счётом ничего не изменится.

От таких мыслей становилось тоскливо и жутко. Что-то царапало Илью. Воспоминание о какой-то фразе Рудоса... Да, он сказал: «Я сделаю так, чтобы Маркиз ушёл на внеочередное дежурство», – и поэтому Антониде и Ане пока ничего не грозит. Интересно, было уже это дежурство, когда они летели на корабле – или идёт сейчас? Или будет? Для чего это Рудосу? Может быть, он всё-таки попытается спасти их? Например, он хочет вернуться в цивилизацию, да после всех своих преступлений не знает как. Спасёт Аню, Антониду и Илью и придёт в СГБ вместе с ними, тогда его простят. Невероятно? Пожалуй, да. Потому что Илья помнил и другую фразу Рудоса в ответ на то, что, мол, он слишком много на себя берёт: «Много. А скоро возьму ещё больше...» Видно, он хорошо себя чувствует в группировке, и незачем ему возвращаться.

И снова захлестнуло отчаяние. Едва сдержавшись, чтобы не застонать, Илья отвернулся к стене.

Так не бывает, чтобы совсем не было выхода. В книге про пятнадцатилетнего капитана Илья прочитал слова: «audentes fortuna juvat...» – дерзающим судьба помогает. Чтобы спастись – надо что-то делать. Что делать?

Хуже всех придется не Илье или Ане, а Антониде. Из неё этот негодяй хочет сделать послушную рабыню, угрожая её детям. Антонида не допустит, чтобы с ними что-то случилось – и в этом её высшее мужество. Надо спасти её, избавить от этого негодяя! Как? Как?!

Если бы узнать, сколько именно пиратов в этой группировке, её координаты, и добраться до накорда на любом из кораблей. Включить накорд несложно, этому учат на школьных экскурсиях. Закричать в эфир: «Внимание! Мы в плену в такой-то группировке, с такими-то координатами, пиратов столько-то! Сообщите в СГБ! Спасите нас!» Хоть, конечно, это было бы долго. Или проще: пробраться на один из маленьких кораблей, которые он видел, захватить пирата и заставить его сесть за управление и увезти их.

Здравый смысл подсказывал, что это наивно и едва ли осуществимо, но мозг продолжал работать, зациклившись на решении одной единственной, жизненно важной задачи.

– Илюшка, – тихо сказала Антонида, тронув его за плечо. – Плохо тебе, сынок?

Илья сел на кровати, не в силах поднять на Антониду взгляд.

– Нет, я не болею, – ответил он. – Антонида, пожалуйста... Я понимаю, что скажу сейчас не то и не так, но прошу вас – не поддавайтесь этому негодяю!

– Не надо, Илья, – прервала его Антонида.

Илья закрыл глаза.

– Простите.

Он снова лёг. Он слышал, как Антонида отошла, взяла что-то и вернулась к кровати.

– Сделаем введение, Илья?

Он поднял рукав и подал ей руку.

– Что это? – спросил он.

– Лекарство. Этот негодяй дал мне аптечку и объяснил, что делать. Здесь в атмосфере пониженное содержание кислорода в сравнении с воздухом, и повышенное – углекислоты. Как просто, – горько усмехнулась Антонида. – Мы отравились углекислотой.

Илья покосился на впрыскиватель, прижатый к его предплечью.

– Вы доверяете этим медикаментам?

– Я сначала себе сделала. Мне помогло.

Илья вскинул на неё взгляд – и спросил тихо, уже о другом:

– А Аня? Она спит – или...

– Спит, – дрогнувшим голосом ответила Антонида.

– Нет, не сплю.

Аня села на кровати и ухватилась руками за покрывало – у неё закружилась голова.

– Ложись, – встревожилась Антонида. – Вскакиваешь так резко.

– Нет, я не резко. Уже прошло. Где мы?

С трудом фокусируя взгляд – тоже болела голова, – Аня осмотрелась.

В комнате стояло несколько кресел, стол, две кровати, пол застилало мягкое покрытие. Если бы нормальное окно и какую ни на есть бытовую технику – можно было бы подумать, что находишься в обычном доме на Земле: за окном заходили тучи, того и гляди – грянет гром и разразится гроза, простая, привычная – и невозможная здесь, на этой планете...

Илья слез на пол. Как видно, Антонида уже давала ему какие-то лекарства – жажда отступила. Он был одет, только комбинезон на груди расстёгнут. Застёгиваясь, Илья подошёл к двери, налёг на неё. Она не подалась. Встав на одно из кресел ногами, он тронул оконное стекло, постучал по нему. Оно отозвалось неохотно и глухо – это было не стекло, а креанит.

– Дверь открыть можно, – сказала Антонида. Она делала введение Ане и стояла, склонившись над дочерью. – У меня ключ.

Она убрала впрыскиватель и показала электронный ключ наподобие того, что был на лайнере.

Илья удивлённо мигнул.

– Откуда? – спросил он.

Губы Антониды дрогнули в горькой усмешке.

– Украла. С кем поведёшься – слышал такую поговорку?

– Мамочка! – тихо выдохнула Аня. – Как же?

Она поморщилась при неприятном воспоминании, но ответила:

– Когда ты, Илья, упал, тебя поднял на руки один из пиратов – помнишь, которые нас сопровождали? А тебя, Анечка, у меня отобрал другой... и я... Словом, мне тоже было плоховато, и я решила воспользоваться этим. Я тоже упала. И пират, который нас...

– Маркиз? – спросил Илья.

– Что?

– Тот, длиннорукий, который нас захватил – его зовут Маркиз.

– Откуда ты знаешь?

– Его другие пираты так называли – ещё там, на лайнере, когда нас нашли.

– Надо же, а я и не помню, что его как-то называли.

– Вам не до этого было.

– Так что же дальше, мамочка? – испуганно спросила Аня.

– Да, – пробормотала Антонида, – так вот. Я упала, а он закричал, чтоб меня не трогали, и взвалил меня на плечи, знаете, так, мою руку себе за шею. И потащил. Я на нём повисла – и чувствую: у него лежит что-то в кармане. Ну, вот я...

– Вы отчаянная, – сказал Илья с уважением.

– И он не хватился? – спросила Аня.

– Хватился, когда пришли. Поискал, пошумел на остальных и решил, что где-то на лайнере выронил. Принёс другой.

– А код... код не сменили? – заволновался Илья. Он всё ещё стоял ногами на кресле. Антонида, складывающая у стола медикаменты в аптечку, подняла руку с ключом, щёлкнула. Дверь отошла в сторону. Антонида тут же её закрыла.

– Здесь, в комнате, воздух, а там дышать нечем.

– И нас не охраняют? – спросил Илья. – Где мы?

Антонида присела на стул возле стола, закрыла и убрала в сторону аптечку, но Илья заметил, что она оставила впрыскиватель и спрятала в карман несколько картриджей с лекарством.

– В доме, в лесу, – неопределённо ответила она, явно думая о чём-то другом.

Илья ногами встал на подлокотник кресла, подтянулся и выглянул в окно. Но ничего, кроме сочно-зелёных голых стволов было не видно.

– Откуда здесь, у пиратов, дома? – пробормотал он.

Антонида вздохнула.

– Дома исследовательские, здесь был исследовательский посёлок. Только они стояли на равнине, а пираты потом перенесли их в лес. Под прикрытие деревьев, на всякий случай.

– Откуда вы знаете, Антонида?

– Читала. Эта группировка – Ланда;л.

Илью качнуло. Он тяжело опустился в кресло. Потом спросил с трудом:

– Откуда вы...

– У них же эмблемы на рукавах.

– Великий Космос...

Вот тебе и тысяча человек... Ланда;л был одной из наиболее крупных пиратских группировок Галактики. И счёт пиратам в ней шёл не на тысячи, и даже не на десятки тысяч... Она занимала целую планету и контролировала огромное Пространство в Космосе. Нет, отсюда СГБ не спасёт.

Илья поднял голову.

– Антонида, но если вы знали, что это – Ландал, почему сомневались, где он базируется?

Антонида объяснила со вздохом:

– Крупные группировки, Илья, часто используют в качестве наблюдательных станций астероиды, старые корабли... Чтобы защищать от СГБ контролируемое Пространство.

Аня, которой название группировки не сказало ничего, спросила тихо:

– Раз дверь открыта – значит, мы убежим?

Антонида вздрогнула.

– Ты можешь, Аня? Прошло головокружение?

Аня прислушалась к себе и осторожно спустилась с кровати. Постояла, придерживаясь рукой, покачнулась. Илья и Антонида с тревогой наблюдали за ней. Но их тревога была разной. Антонида переживала за дочь – хватит ли у неё сил для побега? Илья же чувствовал, что побег – ошибка, но обосновать этого толком не мог даже себе.

Аня неуверенно убрала руку от опоры и распрямилась.

– Я могу, – сказала она.

Антонида повернулась к Илье:

– Илюшка, а ты? Сможешь, сынок?

Илья закусил губу. Ох, и тошно же ему стало! И это должен был сказать он, который сам только что мечтал о побеге!

– Как мы убежим, Антонида?

– Ты же видел – нас не охраняют. Надо бежать к кораблям. И в Космос.

– Люди нас не охраняют. Нас охраняют местные условия. Антонида! Вы же сами сейчас сказали, там дышать нечем. Как мы доберёмся до здешнего космодрома? Мне стало плохо в этой атмосфере буквально через минуту. Ане – ещё раньше. Вы не дотащите до космодрома нас обоих. Хоть вы и очень сильная.

Антонида смотрела на Илью растерянно. Словно бы с обидой.

– Ты не хочешь?

Вот так! У Ильи навернулись на глаза слёзы. Он сердито мотнул головой.

– Да при чём здесь, хочу или нет! – резче, чем следовало, сказал он. – Это невозможно, Антонида, невозможно, и всё! Если даже предположить, что мы добрались до космодрома – как мы захватим корабль? Я уверен, что они охраняются, на сигнализации, заперты или что-то ещё. У нас нет даже ножа, не то что бластера. Когда пираты увидят нас на космодроме – нам придётся отбиваться не от одного пирата, как здесь, в комнате, а от целой группировки.

– Да, случиться может всякое! – еле сдерживаясь, воскликнула Антонида. – Но лучше рискнуть и попытаться, чем сидеть и говорить, что всё равно ничего не получится!

Илья набрал полную грудь воздуха – и тихо выдохнул.

– Антонида, – как мог ровнее сказал он. – Если уж нам надо рисковать – то давайте рисковать более... оправданно. Нас трое. Этот негодяй... Маркиз, один. Пусть даже мы с Аней не взрослые, но двое за одного всё равно сойдём. Надо вынудить этого Маркиза, чтобы он сам отвёл нас на корабль и увёз отсюда.

Антонида всмотрелась в Илью пристально.

– Как ты себе это представляешь, Илья?

Илья поднялся.

– Ну, не знаю! Встать за дверью и дать ему чем-нибудь по голове, когда войдёт, связать и... Не кормить неделю.

– Его дружки хватятся – куда делся? – напомнила от кровати Аня. – Придут и увидят.

Илья с трудом разжал стиснутые кулаки. Молча думал минуту.

– Ну, хорошо... Ладно. Но ведь он ходит с бластером! Значит, бластер достанется нам! Пригрозим, что убьём его – нам, мол, терять нечего, всё равно погибать. А он-то за свою шкуру наверняка трясётся!

Антонида чуть усмехнулась, но промолчала. Илья вдруг понял её сам. Точнее, вспомнил, как на лайнере Маркиз не двинулся с места, увидев у Антониды бластер в руках. И его слова: «Ага, стреляй!» Нет, Маркиз – не трус, уж что другое...

Илья застонал.

– Значит, то, что я предлагаю, тоже не годится. Но мы придумаем что-нибудь другое.

Антонида сказала глухо, с явным усилием:

– Ты прав, Илья. Ты прав.

Она поднялась, подошла к Илье, положила ему на плечи ладони.

– Мы попробуем, Илья, – глядя ему в лицо, сказала она. – Так у нас действительно окажется в руках оружие. А если уж не получится – будем придумывать что-нибудь ещё.

– А вдруг... – начала было Аня, но прикусила язык.

Антонида взглянула на нее.

– Что ты, солнышко?

Аня покачала головой.

– Н-ничего. Я только подумала... Вдруг этот пират придёт не один? Чтобы было легче справиться с нами. Знает же, что мы... не покорились.

Антонида горько улыбнулась и подошла к Ане.

– Даже если так, Анечка. Всё равно я останусь с ним один на один. И тогда я наверняка смогу с ним справиться. Или завладеть его оружием. А там посмотрим. Давайте-ка лучше поглядим, что есть здесь, в комнате, потяжелее...

Илья не двинулся с места. Он продолжал пристально смотреть Антониде в лицо. Он хотел понять, что было за её согласием – признала она, что так безопаснее, или же ею руководило что-то другое. Он понял это не сейчас, а позднее – понял, что Антонида просто не могла позволить себе рисковать ими, Аней и Ильёй. Она предпочла рисковать собой.

Они осмотрели комнату – кроме мягкого стула, в ней не оказалось ничего, что им подошло бы. Илье подумалось, что здесь, возможно, уже содержались пленники до них, и они уже пытались дать Маркизу по голове – вот он и убрал отсюда всё, что можно.

– Ничего, – сказала наконец Антонида, со спокойствием отчаяния взвешивая стул в руках. – Мне и стула хватит. А если он не упадёт – бросайтесь ему под ноги. Всё равно справимся.

Она встала у двери.

– Знать бы теперь, когда он придет.

«Может быть, и не скоро... – подумал Илья, вспомнив про внеочередное дежурство. – Интересно, где они здесь дежурят? И подолгу?..»

Но ждать пришлось недолго. Не прошло и четверти часа, как за дверью послышались шаги, она открылась. На пороге появился Маркиз.

– Отдышались? – на космолингве начал он.

Подняв стул как могла выше, Антонида обрушила его на голову пирата. Махнув руками, Маркиз осел на пол. Илья и Аня, ждавшие наготове с разорванной на полосы простынёй в руках, бросились к нему – и тут в комнату, перешагивая через бесчувственное тело, вошли ещё двое. Один вырвал у отшатнувшейся Антониды стул. Другой, не размениваясь по мелочам, сгрёб в охапку Аню:

– Оставь мамашу, Грейнди. Пусть что-нибудь сделает.

Аня закричала, Илья бросился ей на помощь, не зная – да и не думая, – чем способен помочь. Пират ударом ноги, как щенка, оттолкнул его.

– Не надо! – с ужасом закричала Антонида.

Пират, которого приятель назвал Грейнди, за руки оттолкнул Антониду в угол.

– Молодец, Маркиз! – грубо рассмеялся он. – Всегда заходи первым! Ты же такой атлет...

Маркиз поднялся на ноги, опираясь на закрывшуюся дверь и рукой ощупывая голову.

– Позубоскаль у меня, – прохрипел он. – Эй, ты, отпусти девчонку, пусть заткнётся, – велел он пирату, державшему Аню.

Пират хмыкнул и демонстративно разжал руки. Аня шлёпнулась на пол к его ногам, перевернулась и снизу вверх глянула на пирата. Сквозь слёзы, но так, что пират передёрнулся и замахнулся на неё. Однако оглянулся на Маркиза и отошёл в сторону.

– Ну, Маркиз, повезло тебе. Славным обзавёлся семейством, теперь намучаешься.

– Не твоё дело, – огрызнулся Маркиз. Он распрямился и, оторвавшись от двери, подошёл к Антониде. – Ты... – произнёс он, указуя на неё перстом, и покачал головой. – Зря. Ты зря это сделала. Но зато теперь я знаю, чего от тебя ждать. – Он схватил перевёрнутый стул за ножку и с неожиданной яростью швырнул его себе за спину. – Убрать!

Антонида поднялась.

– Ошибку совершил ты, Маркиз, – сказала она. – Ты зря захватил моих детей. За их жизни я буду драться, как никогда не смогла бы драться за свою. Не дай Великий Космос, с ними что-то случится – и я задушу тебя, не думая о последствиях.

– И тогда тебе конец, – прошипел Маркиз.

– Да, – не дрогнув, ответила Антонида. – Только тебе-то – первому.

– Мама... – прошептала Аня.

Илья взял её за плечи и прижал к себе, чтобы она не бросилась на Маркиза. Аня дрожала с головы до ног.

За дверью комнаты послышались быстрые шаги, дверь отошла, и на пороге с волной удушливого «воздуха» из коридора встал ещё один пират, высокий синекожий четверорукий воурианец с бластером, без кобуры заткнутым за пояс.

– Маркиз, ты здесь?

Маркиз круто развернулся.

– Чего ещё? – рявкнул он.

– Еле тебя нашёл, то ты там, то уже нет.

– Чего надо?! – снова закричал Маркиз. – Дверь закрой, дубина, синтезатор ты заряжать будешь?

Воурианец шагнул в комнату, дверь за ним закрылась. Он с любопытством осмотрелся.

– Сколько здесь комнат твоих? Ты, Маркиз, прямо король – и хоромы тебе, и... всё остальное, – он недвусмысленно взглянул на Антониду.

Маркиз тяжело перевёл дыхание.

– Ты зачем явился? – спросил он.

– А ты что, сам без головы, не знаешь? Экипаж на планетарку уже собран, из-за тебя всё встало. Опоздаете, знаешь, что будет?

– Опоздаете? – переспросил Маркиз. – В смысле? При чём здесь я? Я своё, благодарение Звёздам, отдежурил, можно отдохнуть.

– Ты что, в самом деле ничего не знаешь? – спросил воурианец. – Ка;ртуг ногу сломал, вместо него Сно;рда утвердил тебя.

– Меня? – оторопел Маркиз. – Я что, крайний? Утвердил! А спросить меня самого было можно?

– Это Снорда-то будет спрашивать? Тебя, наверно, крепко стукнули на сегодняшнем ограблении? – рассмеялся воурианец. – Ты давай топай да сам с ним и разбирайся. Если успеешь до отправления.

– Это чёрт знает что!

– Точно. Только списки для таких, как ты, и вывешивают, смотреть надо.

– Что мне смотреть? Я знаю, что я своё...

– Это я слышал, – лениво отозвался воурианец. – Пойди Сно;рде скажи.

– Я скажу! Скажу! – закричал Маркиз. – Но ты тоже в стороне не останешься. Сам за меня отправишься на планетарку.

– Я и так отправляюсь, связистом. Только не на твой спутник.

Маркиз зарычал. Никогда до сих пор Илья не видел, чтобы взрослый человек не владел своими эмоциями настолько.

– Я пойду! Но когда вернусь... – Маркиз повернулся к Антониде. – Ничего. Моё от меня не уйдёт. И с тобой я тоже договориться сумею. По разным комнатам у меня пойдёте. Девчонка зашибленная – с тобой оставлю. А мальчишка много соображает – в подвал его! Попробуешь заартачиться или дверь забаррикадировать – я его здешним крысам скормлю. Крысы здесь – не земным чета, в два счёта управятся!

Он обернулся к пиратам.

– Чего встали? Пошли!

Пираты вышли, один забрал с собой стул. Маркиз вышел последним. На пороге он обернулся. Но посмотрел, как ни странно, не на Антониду, а на Илью, который всё ещё стоял, прижимая к себе Аню.

– Ты сказал, Рудос тебя убьёт? Ты ошибся. Это буду я.

Он вышел и запер за собой дверь.

...Антонида тяжело опустилась на кровать.

– Аня предупреждала, что пират может прийти не один.

Аня, сидевшая на кровати с ногами, подняла голову.

– А предупреждать легче всего. Придумать что-нибудь – вот это потруднее.

Антонида вздохнула и взяла её за руку. Она вообще старалась не выпускать теперь руки дочери из своей.

– Всё будет хорошо, – сказала она. Но Илья видел, что она в это не верит.

– Да, – согласился он. – Всё и правда будет хорошо.

Как это ни странно, но, увидев, что Маркиза в самом деле отправляют на обещанное дежурство, он ощутил, что в душе вспыхнула надежда. Тем более, что произошло это в момент отчаяния. Если Рудос постарался отослать Маркиза, то ведь наверняка не просто так. Что-то будет. Рудос поможет.

Антонида улыбнулась и тоже взяла Илью за руку. Улыбка была через силу, и Илья снова поразился силе её духа.

– Только теперь, – сказала Антонида, – нам придётся изобразить полное послушание, чтобы он правда не разлучил нас.

– Антонида, – поколебавшись, спросил Илья, – каким показался вам пират, который хотел забрать меня – Рудос?

Антонида чуть приметно вздрогнула.

– Великий Космос, сынок... да каким же он мог мне показаться? Он увёл тебя. Такое лезло в голову!

Илья кивнул – он и сам понимал это. Но спросил опять:

– Но как вам показалось: в душе... он плохой или нет?

Антонида взяла его за плечи.

– Илюшка, тебе это лучше знать, ты был с ним. Чем он грозил тебе?

«Ничем... – подумал Илья. – Был непоследователен – и только...»

Аня, которая тоже изо всех сил старалась не поддаться отчаянию – хоть получалось у неё это хуже, чем у матери, – спросила тихо:

– За что нам это? Почему они захватили именно нас? Зачем мы им?

Антонида посмотрела на дочь и замешкалась с ответом.

– До кучи, – ответил Илья, искренне надеясь, что Аня в самом деле не догадывается, зачем. – Вместе с другой добычей.

У Ани округлились глаза.

– Разве так бывает?

– Как видишь.

– Но почему именно нас?! – с отчаянием и обидой вырвалось у нее.

Илье снова стало жаль её. Он сказал жёстко:

– А ты хотела бы, чтобы на нашем месте оказался кто-то другой?

Губы Ани дрогнули, она едва не сказала «да», но задумалась, потом прошептала, глядя в сторону:

– То есть, тем, что попали в плен, мы спасли кого-то другого?

К сожалению, было не совсем так. Илья мгновение молчал, потом ответил честно, как понимал это сам:

– Для нас троих это испытание. Мы сделали всё, чтобы не попасть в плен. Теперь мы должны сделать всё, чтобы не поддаться обстоятельствам.

– Кому должны?

– Себе. Своей совести. Своему «я». Мы родились людьми и должны доказать, что достойны этого. Человек познаёт себя в испытаниях.

– Пираты тоже родились людьми.

– Они своего испытания не прошли. Они не люди сейчас, значит, и потом людьми им не быть.

– Когда?

– В следующей жизни, наверно. Не знаю.

– Ты веришь в переселение душ? – спросила Антонида.

– Я не задумывался над этим, – растерялся Илья. – Как объяснить вам? Тот, кто остался человеком, он... ну, переходит на другой, более высокий уровень, что ли... Становится сильнее, лучше. А тот, кто не смог – он опускается. И потом должен будет проходить это снова, в других ситуациях... в другой жизни? Это азбучные истины, если перевести их в слова. Я не знаю, как это передать, вслух звучит как-то... банально. Громкие слова – и всё.

– Откуда же ты взял такое? Кто тебя этому учил?

– Н-не знаю. Мама, может быть, когда-то? Больше-то точно некому. Я не помню.

– Ты философ, Илья? – спросила Антонида. Спросила без насмешки, серьёзно и с уважением. – Ты не боишься?

Илья смутился.

– Боюсь. За вас с Аней боюсь, за себя... За маму. Хоть бы она не узнала, хоть бы ей не сообщили...

– Но мы погибнем или нет? – настойчиво спросила Аня.

Илья всмотрелся в её бледное, осунувшееся лицо – и улыбнулся.

– Нет. Мы будем жить. Поверь мне, Аня. Это просто надо пройти, и всё. А вопрос «за что?», я думаю, неправильный.

Антонида улыбнулась:

– Надо спрашивать: «Для чего»?

– Да.