Государство без революции

       Я заранее опережу критиков, признав, что государства без революций жить не могут. И рано или поздно такая беда со всякой значимой державой случается и порой – не один раз. Революция – не обязательно штурм Бастилии или залп «Авроры». Они проходят по-разному, с разной степенью интенсивности. Достаточно взглянуть на современные США, Великобританию, Испанию и Францию. И дело оказывается не в передовой технологии, не в преобладании частной собственности над государственной, не в производительности труда, не в защите прав человека и так далее…

       По мнению Моммзена и Тойнби – выдающихся знатоков античности, которая явила нам все типы производственных отношений и политических устройств, – революции возникают от желания уничтожить неэффективную государственность, а она, разрушаясь, приводит к резкому снижению уровня жизни, к обнищанию масс и к последующей оккупации или колониальной зависимости. Парадоксальным представляется само стремление уничтожить то, что есть главный фактор благополучия. Без сильного государства (учат нас упомянутые историки) никакого благополучия быть не может. Родоначальником бреда о том, что классическое государство несовместимо со свободой личности, стал самоучка из Женевы Жан-Жак Руссо.

       Бреда – потому, что голодающему и беззащитному человеку никакие свободы не нужны. Французская революция 1789 года, идейным вдохновителем которой считается сей швейцарец, с очевидностью показала, что несет с собой разруху и нищету. Францию после того, как двери символической Бастилии были распахнуты, колбасило с незначительными перерывами почти сто лет, от насильственной и голодной смерти погибли миллионы людей. А ныне – снова-здорово…

       Лекарство от революции – относительное благополучие всех слоев общества. А где же решается судьба благополучия народа, управленческого аппарата и подведомственной им территории, то есть того, что принято подразумевать под государством? Ответ может показаться удивительным, но он проверен столетиями. И его нашел Теодор Моммзен: на внешнем контуре. Иными словами, внешняя политика страны, крепость ее границ много важнее внутренней обустроенности. Это видно хорошо на примере сегодняшней России. Впервые в своей истории она проводит самостоятельную внешнюю политику – без излишних уступок партнерам, с выгодой для себя, без вложения гигантских средств в соседей и международных дармоедов. И хотя воруют и сверху, и снизу, и хотя вывозят десятками миллиардов – РФ всё нипочем. Благосостояние потихонечку растет, и оно будет расти по мере роста международного авторитета. Конечно, он – не на века. Но это – другая история.

       У США, Великобритании, Франции внешняя политика сильно просела, у Испании ее попросту нет. Результат на лицо. По законам диалектики во внутренней – появляются признаки хаоса, следы не виданной ранее бедности, разврата и гниения. По той же диалектике – у нас должны внутри начаться обратные изменения. Они уже начались – денег некуда девать, но работать с ними еще не научились. Да и дураков, пролезших наверх в результате 1991 года, не счесть. Однако исторические тенденции, которые принято называть «трендами», не подлежат в ближней перспективе изменению, если они определены правильно.

19.10.2019