VI

 Вырваться из плена сновидений для меня оказалось весьма непросто. Если обычно я просыпаюсь, пускай и частично, за некоторое время до рассвета и уже чувствую, взойдет ли скоро солнце, то в этот раз... В моем сознании многое еще оставалось неясно, грезы смешались с действительностью, и я первое время не мог даже понять, что лежу в своей комнате на кровати. Внезапно я вздрогнул и глубоко вздохнул. Воздух был приятно-прохладен, никакой духоты, которую я терпеть не могу. Мне сделалось сразу легче и спокойнее. Осознав, что уже точно жив, я медленно открыл глаза.
 В комнате царила темнота, хотя штора чуть трепыхалась из-за приоткрытого окна, откуда и приходила прохлада. Прищурившись, я смог различить свои вещи на столе и шкафу, лежавшие точно так, как было до момента принятия снотворного. Да, стоит заметить, что я вполне неплохо помнил все предшествующее моему погружению в небытие. И внезапно меня пронзила мысль: если окно открыто, то... Но я тут же отмахнулся: Марсия едва ли бы туда пролезла. Сквозь прутья решетки может протиснуться разве что кошка, а не человек. Значит, я сам оставил окно приоткрытым накануне.
 Пытаясь понять, который сейчас час, я потянулся к лежащим на тумбочке часам, но нащупал пустой пузырек из под снотворного и стакан, который чудом только не уронил на пол. Наконец я смог добраться до своих старых карманных часов и понял, что сейчас почти десять вечера. Именно вечера, раз было так темно. А это означало, что я проспал целые сутки. Да, прежде такого со мной еще не было. Положив часы на место, я нашел на полу брошенные ботинки и, еще раз осмотрев себя, убедился, что с прошлого вечера ничего не изменилось. Как я и думал, Марсия не пыталась меня убить или причинить какой-то вред, она наверняка все это время провела в комнате. Хотя шанс сбежать у нее был, и практически беспрепятственный. Я смутно пытался догадаться, почему она осталась. Нет, не из-за страха, что я притворяюсь и могу в любой момент вскочить и вернуть ее обратно, совсем нет. Она просто жалела меня, помня, что в случае ее ухода я тотчас спущу курок над виском или под подбородком. Неужели ей действительно небезразлична моя судьба и она так не желает моей смерти? Смерти человека, который, по сути, похитил ее и держит у себя точно птичку в клетке. Я почти был уверен в своем предположении, но все же решил убедиться окончательно.
 Вновь приподнявшись на локте, я ощутил небольшое головокружение и специально неудачно откинулся назад, задев тумбочку. После чего застонал. Спустя несколько секунд дверь в мою комнату открылась, и на пороге появилась она. О, теперь я был абсолютно счастлив: все мои опасения оказались напрасны, это небесное создание действительно было неспособно на какое-либо зло, в ее душе имелось неподдельное сострадание и сочувствие даже к такому как я. Ради этого стоило пойти на риск со снотворным.
 Конечно, Марсия не проронила ни слова, только несколько мгновений молча стояла на пороге. Она видела меня в полумраке комнаты, хотя в коридоре свет тоже не горел.
 - Что случилось? Вам нехорошо? - наконец прозвучал ее чуть глуховатый голос.
 - Нет, все в порядке, - ответил я, скрывая улыбку, - Прошли сутки, не так ли?
 - Да.
 - Никто не приходил?
 - Нет.
 - И хорошо.
 - Вам что-то нужно?
 Последний вопрос окончательно привел меня в замешательство. Признаюсь честно, мне даже сделалось немного неловко. Присев, я не сразу смог ответить, пытаясь подобрать слова:
 - Марсия, ты ведь не прислуга и не обязана обо мне заботиться, ведь я и так прошу от тебя слишком много.
 Через секунду я проклял себя, что выразился не так, как сперва хотел, потому что она тотчас отступила назад и, сказав "Да, вы правы", закрыла дверь.
 Положительно, я могу быть весьма обаятельным, но не в моменты, когда меня одолевает смятение. В тот момент я чувствовал себя полным идиотом, устроившим какой-то нелепый фарс ради собственной прихоти. В порыве чувств я даже хотел тотчас прибежать к ней и наконец отпустить, но понял, что вслед за этим вернутся мои одиночество и пустота в душе, от которой может избавить только пуля в голову. Раздираемый противоречивыми чувствами, я уронил голову на подушку, и заплакал, точно маленький ребенок. Почему моя жизнь это воплощение Мильтоновского творчества, где потерянный и возвращенный Рай - Марсия?..