Глава шестая. Не теряй любовь

\/I
Прошел первый год учебы, все студенты разъехались на каникулы по домам. Летом, дома, в селе Кате было очень уютно. Она влезала в папины рубашки, растянутые трико, каталась на велосипеде, играла с братишкой. Не интересны ей были танцы, которые так манили в школьные годы. Не хотелось наряжаться, выходить «в люди», встречаться с одноклассниками. Только вечерами, до глубокой ночи, гуляли с Милой, болтая ни о чем, провожали  друг друга до дома по пять раз.
- Катя, почему ты в этой одежде ходишь по деревне? – спрашивала сестра Нюша, которой хотелось похвастаться старшей сестрой – студенткой перед  друзьями, - мне за тебя стыдно.
- А мне так надоело наряжаться в городе, постоянно думать о том, как я выгляжу, что я хочу расслабиться.


Может быть, ей действительно хотелось расслабиться, или она просто слишком гордилась собою, чтобы еще наряжаться в этом колхозе, и  ей было просто все равно, что о ней подумают здесь. Может она не умела уважительно относиться ко всем людям. Почему ей неинтересно было поговорить с бывшими одноклассниками, соседями? Она совсем отстранила себя от них, перешла в другой мир. Встречаясь с кем-нибудь  на улице, она отделывалась парой дежурных фраз, не вникая в их жизнь. Конечно, семья была для нее важна, она так скучала по маме, брату и сестре, которая за год стала совсем взрослой. Однако, Катя ни разу откровенно не поговорила с Нюшей, не узнала о том, что у нее есть парень – первая любовь.  Почему? То ли из-за какого-то высокомерия, то ли  просто не умея вызвать на откровенность и показать свой интерес.


 Отец летом, как обычно, пропадал в бригаде на полях, уделив дочери пару минут при встрече:
- Ну как дела? Как учеба?
- Да все нормально.
-Ну и хорошо.
Мама готовила любимые блюда, пекла ватрушки, ласковым взглядом посматривала на доченьку, слушала ее веселые рассказы о студенческой жизни.
- А ты там не влюбилась? – спрашивала.
- Нет, что ты, некогда, - говорила Катя, избегая откровенности.


Опять наступил сентябрь, опять «картошка».  Катя уговорила Ирэн поехать на картошку, а не оставаться в городе на производственной практике, заманив рассказами о веселой жизни, песнях, ночных гуляниях, романтике костров и печеной картошки. Но действительность оказалась неприятной для городской подруги:  тяжелый труд, грязь, пыль, комары, туалет на улице, невкусная еда в столовой были настолько неприятны для Ирэн, что неприязнь эта отразилась на ее отношении к Кате и дружба кончилась.  Это был тяжелый удар. Ирэн просто игнорировала ее, и Катя очень переживала. Она не могла понять причину такого холодного отношения, но чувствовала свою вину и не знала, как ее загладить. Может быть, откровенный разговор помог бы, но Катя не умела завести этот разговор, она страдала, молча, как больной котенок,  маялась от тоски и непонимания.

 Мила, ее неизменная, надежная и такая своя Мила, теперь не слишком нуждалась в ней, она теперь дружила с Кларой,  и им было хорошо и интересно вдвоем, а  Катя с трудом дождалась конца этих работ.


Началась учеба, у Кати появилась новая подруга, ее однокурсница,  Римма. Римма  была замечательной. Катя попросту влюбилась в нее. Невысокого роста, с гордым разворотом плеч, с выбеленными волосами, стянутыми чаще всего в высокий хвост, обычно в брючках и коротеньких курточках или в плаще, всегда с бижутерией, Римма производила впечатление модной, уверенной в себе девушки. Она не была красавицей, но выглядела ярко, броско и интересно. А еще она всегда улыбалась, смеялась, была очень теплым, общительным человеком. Она умела восхищаться людьми. В каждом человеке могла найти то, что радовало, удивляло и поражало ее, и обязательно говорила об этом. Римму любили все, и она любила людей, у нее было множество друзей, знакомых и парней, и девчонок, и старших, и младших, и хулиганов, и отличников. Катя проводила с Риммой все свободное время. Они общались с друзьями, смотрели фильмы, читали книги, слушали музыку. Отец Риммы собрал замечательную  коллекцию грампластинок.
- Запомните, девчонки, - сказал он однажды, - все эти пленки, кассеты так недолговечны, размагнитятся и все. А вот виниловые пластинки останутся.  Главное бережно хранить их.
 Обе подруги любили Цоя, Наутилус, Агутина, обсуждали все это. Они были совершенно на одной волне. Римма, по свойственной ей привычке восхищаться людьми, постоянно хвалила Катину фигуру, помогала выбирать одежду. Она была внимательна и сумела-таки повысить Катину самооценку. Кате было хорошо, она больше не комплексовала, чувствовала себя уверенно, общалась легко, хотя, конечно, считала Римму умнее, интереснее и красивее. Катя была   счастлива, что такая   необычная девчонка дружит с нею. Летом они много гуляли по городу, зимой ходили на каток, или в кино, или проводили дни у Риммы дома в ее маленькой дружной семье. Вместе пошли в клуб ДОСААФ на курсы парашютистов. Научились собирать и складывать парашюты и совершили три прыжка с парашютом, чем очень гордились обе. Общение с Риммой, их общими друзьями  и  учеба занимали все Катино время, и оно проносилось от «сессии до сессии» стрелой.


На четвертом курсе, зимой, студентам предложили поработать учителями  (в деревнях не хватало учителей). Наши подруги решили испытать себя и поехали. На автобусе доехали до районного центра, пришли в РайОНО, оформили трудовые книжки. Им рассказали, что добраться прямо до поселка Степное не получится, нужно выйти на трассе у поворота и пройти пешком пять километров, а если повезет, то кто-нибудь подбросит. Дело шло к обеду, но наши авантюристки решили не возвращаться в Караганду, а рискнуть, и сразу добраться до места работы. Доехали до нужного поворота уже после четырех часов. Зима.  Метель. Темнота наступила мгновенно, как это бывает зимой в степи.  А две красавицы с сумками вещей по проселочной дороге сквозь буран шагают ночью, не понимая, сколько прошли, и сколько еще идти. И никаких попуток. Но назад дороги нет, уставшие и мокрые насквозь, с полными сапогами снега,  дошагали они до первого дома поселка, постучав, спросили, где живет директор школы.  Им показали дорогу.  Наконец-то, около девяти часов вечера, они у цели. Дом директора добротный, двухэтажный – просто хоромы!  Катя таких еще не видела.
- Заходите,-  сказала директор, открывая дверь. В доме было  тепло, уютно.  Катя начала   разуваться, вытряхивая мокрый снег из сапог, но подруга толкнула ее в бок, кивнув на директора, которая быстро одевалась, косо поглядывая на лужи, растекавшиеся от ног наших путешественниц. Кате стало очень стыдно и обидно, что она такая простушка, решила, что ее встретят хлебом и солью, хотя есть действительно очень хотелось.  Да и устали они так, что еле стояли на ногах.
- Сейчас я отведу вас туда, где вы можете снять комнату, - сказала директриса.  И они снова пошагали по глубоким сугробам на другой конец деревни к бабе Мане.

 Домик у бабы Мани был малюсенький, две крошечные комнатки, в одной из которых с двумя кроватями и тумбочкой и поселились наши учительницы. Кровати с линялыми покрывальцами, домотканые дорожки на полу, одежда на гвоздях, вбитых в стену, вот и все убранство комнаты, в которой полгода прожила Катя с Риммой. Но им не было плохо. Даже скучать вместе оказалось очень приятно.  Днем работа в школе. Вечером, приготовив чего-нибудь простого, суп или картошечку, готовились к урокам, проверяли тетради, болтали, сидя у теплой печурки. Сколько было переговорено здесь, как сладко мечталось о будущем, о том, как сложится жизнь дальше.
-Я бы хотела жить в Москве или в Киеве, в большом городе, с движением, скоростью и большими возможностями, - говорила Римма.
- А я, наоборот хочу жить в маленьком городке, таком как Шуя, где живет моя бабушка,- признавалась Катя, - там так уютно, спокойно, неспешно.
Работать оказалось не трудно. Дети в деревне послушные, простые. К учителям относились с уважением. И наши студентки, как оказалось, не зря пошли в педагогику. Все у них получалось. Уроки были интересные, они умели увлечь детвору.  Да, к тому же молодые, симпатичные, добрые девушки, вполне полюбились школьникам. Много хороших слов от благодарных учеников и коллег услышали они при расставании.

http://www.proza.ru/2019/10/20/125