Царь Алексей Михайлович год за годом 1658

Республика Англия (Протекторат Кромвеля)

Тирану Парламент не нужен!

Протектор никак не мог объединить элиту, чтобы стабилизировать внутреннюю ситуацию в стране.  Стараясь примирить настоящее с прошлым, Кромвель учредил Палату Лордов. В нее вошли некоторые прежние лорды, затем ближайшие его родственники: сыновья, зятья, занимавшие важнейшие должности, а также несколько юристов и военных. Протектор обращался теперь к парламенту, как во времена монархии, с фразой: «Милорды и джентльмены Палаты общин». Это пробудило старый антагонизм и старые притязания Палаты общин на главенство. Кромвелю снова пришлось бороться с мелкой, упрямой оппозицией.
 4 февраля 1658 года  — он в очередной раз объявил палате: «Да будет Господь судьей между вами и мной! Я распускаю парламент».
Последние несколько месяцев жизни Кромвель правил без парламента.

Победа в Испанских Нидерландах укрепляет положение Англии на континенте.

Кампания 1658 года на границах Испанских Нидерландов началась для французов и англичан не слишком удачно - армии увязли в зимней грязи, солдаты дезертировали, попытки выманить испанцев из крепостей к успеху не приводили. Недовольный отсутствием успехов , Кромвель предупредил Францию, что не возобновит военный союз и не станет усиливать английский контингент, если союзники не сделают захват Дюнкерка приоритетной целью своей армии.

В апреле 1658 года командующий французскими силами маршал Тюренн начал приготовления к наступлению на Дюнкерк. Этот шаг подтолкнул англичан к более активным действиям на море (их эскадра возобновила блокаду фламандских портов), и на суше (на помощь корпусу Локхарта прибыл 4-тысячный резерв, состоящий из ветеранов Ирландской и Шотландской кампаний).

В начале июня 1658 года союзная армия Тюренна, при поддержке английского флота, приступила к осаде Дюнкерка. Местные жители разрушили дамбы и затопили окрестности вокруг города. Несмотря на трудности, англичане и французы вырыли окопы и начали бомбардировать крепостные бастионы.

Очень скоро (9 июня), в ставку Тюренна приходит известие о приближении к Дюнкерку армии под командованием Хуана Австрийского и принца Конде. Маршал вопреки советам отступать не стал, а решил выдвинуться навстречу противнику.

14 июня 1658 года, франко-английская армия Тюренна разгромила испанцев в Битве среди Дюн. В сражении особо отличились «железнобокие» Оливера Кромвеля, которые сумели выбить испанцев с господствующих высот, а также английские фрегаты, меткими залпами накрывшие вражеские терции на правом фланге.
После неудачной попытки армии Хуана Австрийского деблокировать Дюнкерк, его гарнизон продержался ещё неделю, и только потом начал переговоры о капитуляции.

25 июня, крепость сдалась французам. В тот же вечер в соответствии с Парижским договором, подписанным годом ранее, Людовик XIV передал Дюнкерк представителю Кромвеля - полковнику Локхарту. В истории города этот день назовут «Безумным»: за сутки Дюнкерк поменял три юрисдикции - утром был испанским, в полдень французским, а вечером английским.

Смерть Титана! (Тирана?)

30 августа 1658 года — страшный ураган бушевал над Лондоном. Такой бури Англия, говорят, не знала больше ста лет. Ветер опрокидывал колокольни, срывал крыши с домов, топил корабли на Темзе. В парках и окрестных лесах появились гигантские просеки, на полях был развеян собранный в снопы урожай. Грохот и завывания бури проникали даже за толстые стены Уайт-холла, бывшего королевского дворца, а ныне резиденции лорда-протектора Оливера Кромвеля, который вот уже добрый десяток лет был первым человеком Англии.

Сейчас, однако, не порывы ветра заставляли обитателей дворца вздрагивать и прислушиваться. В его стенах разыгрывалась другая драма: старый протектор умирал. После кончины любимой дочери его свалила «трехдневная лихорадка» (вероятно малярия) - так определили болезнь придворные медики. Сильный озноб чередовался с жаром, на лице больного выступал пот; он слабел и часто впадал в забытье.

3 сентября 1658 года в 3 часа ночи, в день его счастливых побед под Денбаром и Вустером, Кромвель умер. Перед смертью Кромвель назвал преемником своего сына Ричарда. Казна была совершенно пуста. Для устройства похорон пришлось прибегнуть к займу - на этот раз кредиторы не поскупились (на похороны было израсходовано 80000 фунтов стерлингов).

Кромвель, да не тот!

4 сентября 1658 года — Ричард, старший сын Оливера Кромвеля, был провозглашён правителем Англии. Завещания не нашли, наследника объявили согласно устному распоряжению умершего.
Преемнику было 32 года, его отличал «мягкий, сдержанный и спокойный» характер, но современники считали, что для властвования этого не достаточно.  Интереса к политике или наукам он не выказывал. Любимым его занятием была охота. Очень скоро он обнаружил свою слабость и сделался игрушкой в руках боровшихся за власть клик.

Последние почести тирану.

23 ноября 1658 года, похороны Кромвеля прошли с таким размахом, словно умер король. Сначала его тело было перенесено в Сомертсет Хауз, чтобы там с ним могли бы попрощаться все желающие. Тело забальзамировали и положили в свинцовый саркофаг, который затем поместили в роскошный деревянный гроб. Рядом поместили изображение Кромвеля, украшенное королевскими символами, включая горностаевую мантию. Рядом на подушке лежала и корона, от которой лорд-протектор отказался при жизни.

Королевство Франция
 
Очень нужная победа

Когда в 1657 году Кромвель и Мазарини вели переговоры о заключении англо-французского союза, Англии были обещаны Мардик и Дюнкерк. Однако реалии войны приводили к тому, что военные действия в основном проходили вдали от побережья. Нетерпеливый Кромвель попросил французов поторопиться с осуществлением согласованных планов, угрожая выйти из коалиции. Его можно было понять, поскольку каждый день безрезультативного стояния английской эскадры у берегов Нидерландов обходился казне в кругленькую сумму.

Кардинал Мазарини, понимая, что без помощи англичан испанцев додавить будет сложно, отдал приказ маршалу Тюренну немедленно приступить к осаде Дюнкерка. Французский гений войны взял приморский город в двойное кольцо осады, но буквально через несколько дней ему пришлось реагировать на угрозу прорыва блокады испанской армией Хуана Австрийского. Он не стал дожидаться, когда противник подойдёт к осадному лагерю, а выступил навстречу ему.

Рано утром 14 июня 1658 года, еще до отлива, армия Тюренна, построенная двумя линиями, перешла через дюны. Опытный стратег наступал медленно, намеренно давая испанцам время подготовиться. Ему нужно было подгадать время, когда начнётся прилив, чтобы одновременно ударить по правому флангу противника с суши и с моря.

Справка! При отливе у подножия дюн образуется узкая полоса земли, имеющая такой твердый грунт, что даже колесо повозки не оставляет следа, и так как песок тогда мокр, то при движении не бывает даже пыли, которая могла бы открыть движение войск. Тюренн, зная это свойство местности, решился им воспользоваться, с тем чтобы по песчаному берегу обойти правое крыло испанцев, которые считали его совершенно недоступным.[Пузыревский А.К. «Развитие постоянных регулярных армий и состояние военного искусства в век Людовика XIV и Петра Великого». СПБ, 1889, с.124]

Так и произошло. Английские «железнобокие» развернули терции испанцев спиной к морю, подставив их под огонь кораблей под бело-красными флагами. Попытки Дона Хуана поддержать пехоту кавалерией были пресечены встречной атакой французских рейтар. В конечном итоге зыбкий песок и английский напор заставили испанцев отступать. Их артиллерия, отставшая ещё на марше, попыталась отсечь наседавших противников, но слишком короткая дистанция не позволила ей сделать больше одного залпа.

Битва, продолжавшаяся с 8 часов утра до полудня, принесла Тюренну полную победу. Его армия потеряла всего 400 человек. Зато противник недосчитался 1 тысячи человек убитыми и 5 тысяч пленными; испанские терции были практически уничтожены. До самой темноты Тюренн продолжал преследование. Вскоре Дюнкерк капитулировал и был передан Кромвелю.

Итог кампании: Поражение в битве за Дюнкерк подорвало военное могущество Испанской империи на территории Нидерландов. Филипп IV Испанский вынужден был искать мира в переговорах Людовиком XIV, что предрешило судьбу очередного династического брака между Габсбургами и Бурбонами ( сработал план Мазарини, относительно женитьбы Людовика XIV на дочери Филиппа IV Испанского - Марии-Терезии). Очередное фиаско в борьбе с правительством короля заставило принца Конде и его сторонников сложить оружие и просить монарха о снисхождении.


Король и принцы довели народ до бунта.

Суровая зима и холодная весна нанесли непоправимый ущерб крестьянским хозяйствам: вымерзли поля и сады, что в перспективе грозило обернуться голодом. Для королевских интендантов и помещичьих экономов эти сельские трудности значили мало - им нужно было вовремя собрать недоимки. Чтобы заставить должников раскошелиться, в помощь чиновникам были приданы войска. Поскольку деньги обесценились (следствие беспрестанных внешних войн и внутренних конфликтов), то они отбирали у крестьян зерно, предназначенное для посева. Угроза голодной смерти заставила людей взяться за оружие.

В мае 1658 года, в окрестностях Орлеана вспыхнуло крупное крестьянское восстание «Война саботье». Справедливые требования народа по поводу снижения налогового бремени поддержали даже некоторые местные дворяне, которые поняли, что разрастающийся кризис ударит и по ним. Мятежники - саботье (башмачники) осадили Сюлли-сюр-Луар, атаковали Шартр, стали подстрекать к бунту Сансер, Жаржо и Орлеан. Прослышав о заварушке в центре Франции, принц Конде встрепенулся и решил послать к восставшим своих агентов, но те общего языка с простонародьем не нашли.

После нескольких громких побед «саботье» над карательными отрядами, Мазарини был вынужден всерьёз заняться внутренней политикой. Королевские войска подавили бунт, откупщики умерили аппетиты, а провинциальным дворянам простили долги.


Болезнь короля: «по над пропастью, по краю...»

Война с Испанией, длившаяся более 20 лет и истощавшая силы обоих народов, приближалась к концу. Основные силы испанцев были разгромлены под Дюнкерком, чтобы сохранить Нидерланды Филипп IV возобновил переговоры о мире.

Однако накануне победного триумфа , обещающего сделать Францию грозой Европы, Людовика XIV настигает болезнь (29 июня 1658 года). В болотах Мардика он подхватывает жестокую лихорадку, к которой добавляется смертельно опасная скарлатина. Врачи пребывали в растерянности, а двор начал готовиться к худшему.

В Кале привозят мощи святого Роха, но они не меняют состояние короля. В ночь с 6 на 7 июля ему становится хуже. Утром Людовик XIV принимает причастие и просит Мазарини сообщить когда у него «более не останется надежды».

Племянница кардинала Мария Манчини, сызмальства воспитанная при дворе, перестала скрывать чувства любви к юному королю и безотлучно дежурила у его ложа. Кардинал и королева-мать пребывали в замешательстве, поскольку пошатнувшаяся власть возродила в среде придворных фрондёрские настроения.

Отчаявшиеся наследники Гиппократа решили прибегнуть к последнему средству для спасения монарха. Больному дали бокал вина с сурьмой, чтобы вызвать рвоту и, неожиданно, это помогло. Людовик стал поправляться и уже через неделю пожелал совершить конную прогулку.

По всей Франции звонили колокола и служили благодарственные молебны. Оживший король почувствовал прилив сил и серьёзно увлёкся маленькой, худой, черноволосой и смуглой Марией Манчини, в которой он увидел свою спасительницу, можно сказать «ангела-хранителя». Страсть Людовика к итальянке не входила в планы Мазарини и Анны Австрийской, поэтому они стали готовить брак с невестой из дома Испанских Габсбургов.


Работа над брачным контрактом.

В ноябре 1658 года  после выздоровления Людовика XIV, Мазарини с удвоенной энергией занялся заключением  мирного соглашения с Испанией. Главной частью этой сделки обе стороны считали династический брак Людовика и Марии-Терезии, но испанский король затягивал с согласием замужество дочери. Вероятно, он хотел добиться от Франции более существенных уступок.

Кардинал не пошёл на поводу у несговорчивого Габсбурга и решил его шантажировать слухами о возможности другой супружеской партии для Людовика. К французскому двору была приглашена принцесса Маргарита Савойская, которая весьма понравилась юному монарху.

Узнав об интриге в Париже, Филипп IV возмутился до глубины души и воскликнул: «Этого не может быть и не будет!» И тут же во Францию отправился испанский посол маркиз де Пимантель, с согласием на брак инфанты с Людовиком XIV.

29 ноября 1658 года предложение Мадрида было принято. Принцессу Маргариту отправили восвояси, но подарками не обидели.

Португалия: Колонии в Африке и Южной Америке.

Зарождение плантаторского рая.

Вплоть до середины XVII в. Западная Африка мало интересовала королей Португалии, так как главной заботой Лиссабона в то время были морской путь в Индию и обеспечивавшие его неприкосновенность португальские крепости в Восточной Африке и в Индии. Голландская экспансия в Индийском океане переключила португальские интересы на земли в Южной Америке.

Сахарные плантации в Бразилии нуждались в  огромном количестве рабских рабочих рук, приток которых могла обеспечить Ангола. По словам английского историка Перри Андерсона, лозунгом XVII в. было: «Без сахара нет Бразилии, а без Анголы нет сахара».

1658 год -  губернатором Анголы стал Фернандиш Виейра, обосновавший формулу  «вечного» господства белого человека над колониями: «никогда не позволять негру поднимать руку против белого, ибо сохранение этого королевства зависит от этого повиновения и страха».

Соединённые Провинции (Голландия)

Колониальная экономика помогает Голландии держаться на плаву.

1658 год, Ян де Витт переизбран великим пенсионарием. Чтобы поправить расстроенные войной с англичанами финансы, он стремится расширить  торгово-колониальную деятельность в Ост-Индии

После вытеснения португальцев из Шри-Ланки голландцы унаследовали  все важнейшие торговые монополии — на корицу, перец, кардамон, плоды арековой пальмы. В стране был установлен режим строгого контроля над торговыми операциями местных купцов, обязанных продавать свои товары на склады компании, по сути монополизировавшей закупки экспортной продукции. Основной культурой, выращиваемой на острове, продолжал оставаться рис, но голландские власти, стремившиеся к развитию экспортной торговли,  стали предпринимать попытки внедрения в сельское хозяйство страны новых, «коммерческих» культур. Наибольший успех имели опыты с разведением кофейного дерева.

В 1658 году Голландия начинает захват портов на юге Индостана. Целью её агрессии  стал город Тутикорин.

Королевство Дания - Королевство Швеция.

Шведский сюрприз ставит Данию на колени.

Одной из причин, из-за которой Швеции не удалось закрепиться в Речи Посполитой, являлась датская угроза. Армия и флот соседней страны демонстрировали готовность в любой момент отрезать войска Карла Густава от основных баз снабжения. В конце концов, король- воитель решил разрубить Гордиев узел, разгромив врага на его территории.

 30 января 1658 года, шведская армия в составе 9 тысяч кавалеристов и 3 тысяч пехотинцев начала ледовый поход на Копенгаген. Карл Х, воспользовавшись морозами сковавшими льдом мелководную Балтику, сумел подобраться к стенам датской столицы (15 февраля).

Карл X командует переходом своей армии по льду замерзшего пролива.
Датчане были застигнуты врасплох, поскольку верили в то, что шведы зимой воевать не будут. Случившийся сюрприз психологически сломал Фредерика III и он согласился подписать унизительный мир.

26 февраля 1658 года, заключённый Роскилльский мирный договор лишил датского короля почти половины владений. Кроме того, Швеция освобождалась от пошлин за проход торговых судов через пролив Эресунн. Дания обязывалась чинить препятствия проходу через проливы в Балтийское море всех флотов стран, враждебных Швеции.

Шведский король в погоне за абсолютной победой.

Май 1658 года, своеобразный состав армии Карла Х заставил его задуматься, что дальше делать с победоносным войском. Оно состояло по большей части из чужих наемников, преимущественно немцев; распустить их по многим причинам было опасно, а содержать – слишком дорого.

Вышеизложенные соображения немало повлияли на то, что Карл решил снова начать войну против почти беззащитной Дании.

11 августа 1658 года, Карл X Густав и его войска достигли холма Вальбю (ныне - город Фредериксберг), откуда открывался путь к датской столице. Его действия не были неожиданностью, и датский король Фредерик III уже приказал сжечь все строения за пределами городских стен, хотя в них проживала треть населения города. В тот же день городские ворота были заперты и не открывались в последующие 22 месяца. Шведский флот из 28 кораблей блокировал гавань, предотвратив пополнение запасов по морю. Началась осада.

Блокаду решила прорвать Голландия, которая рассчитывала этим вмешательством укрепить свой авторитет на Балтике.

 29 октября 1658 года -  в течение целых 7 часов, длилось сражение в Эресунне, разбившееся на ряд одиночных боев. Флагманский корабль шведского флотоводца Врангеля «Виктория» был выведен из строя. Голландская эскадра тоже потеряла адмиральский корабль, но сумела прорваться в Копенгаген.

Потери обеих сторон были крайне тяжелые. У голландцев 5 судов утонули или сгорели, флот лишился 2 адмиралов, 5 командиров и 1700 человек команды.

Османская империя.

Турхан уходит в тень.

«Век женского султаната» близился к закату, но его яркая представительница - мать султана Турхан Хатидже-султан чувствовала в себе силы, чтобы продолжить влиять на сына и двор. Однако напрямую она уже не могла это делать, поскольку доверилась властному албанцу Кепрюлю Мехмеду-паше, назначив его Великим Визирем. Новый глава правительства конечно спас императрицу от подозрений в казнокрадстве и в прочих тёмных делах, только вот практически перестал с ней советоваться.

Портрет  главной жены султана Ибрагима I.Пьетро-ди-Джоди II, до 1660 года.
Турхан-султан обижаться на вельможу не стала, посчитав своё новое положение вполне удобным. В конце концов, почёт и уважение она сохранила, в деньгах ей не отказывали, в дела гарема нос не совали...

Мудрая женщина решила посвятить себя благотворительности и строительству, и судя по всему не прогадала - народ скоро забудет про её прошлые грехи и прославит за добрые дела.

Первым проектом валиде станет укрепление стратегических позиций Османской империи в проливах . В 1658 году она изыщет средства и возглавит строительство двух крепостей на входе в Босфор. После их достройки в 1661 году театр Кипрской войны будет отодвинут далеко на юг, а Стамбул, наконец, сможет почувствовать себя в безопасности, избавившись от угроз прорывов венецианских кораблей.

Княжество Трансильвания

Карусель политических фаворитов.

Авантюрный политический союз с Богданом Хмельницким дорого обошёлся Дьёрдю II Ракоци, который потерял армию и рассорился с Султаном и Императором. В ноябре 1657 года местные бояре, действуя по указке Порты, сместили неудачника и провозгласили правителем Ференца Редеи. Однако честолюбивый Дьёрдь Ракоци не смирился  со своей отставкой. Он сохранил влияние среди патриотически настроенных бояр, бюргеров и военных, и фактически продолжал править через доверенных лиц.

9 января 1658 года Дьёрдь Ракоци вернул себе княжеский престол Трансильвании. Этим он окончательно испортил отношения с Османской империей. Султанское правительство стало угрожать княжеству вторжением и превращением её в турецкую провинцию. Под угрозой потери суверенитета боярский сейм вновь отстраняет Ракоци и провозглашает правителем Акуша Барчаи (23 августа 1658 года).

Поскольку положение нового князя было шатким, то к нему на помощь прислали янычар. Союзная поддержка со стороны Стамбула стоила стране ежегодных выплат в 40-тысяч червонцев и потери контроля над 4 важнейшими крепостями, где обосновались турецкие гарнизоны.

Малая Русь. Гетманщина.

Прелюдия Руины.

Ситуация после узурпации Иваном Выговским гетманской булавы значительно осложнилась. Новый гетьман, «не природный козак, а купленный у татар за лошадь «лях», вдобавок женатый на дочери польского магната», пробуждал в людях мятежные чувства.

Всюду были «негоразды»: с одной стороны, козацкая старшина присваивала на местах прибыли от аренд и часть налогов, с другой — войны и стихийные бедствия разоряли козаков, посполитых и мещан. Козаки не получали плату за службу, и жили разбоем. Выговский взял курс на построение старшинской (олигархической) республики. «…А Войско Запорожское без страха быть не может», — говорил гетман. [Таирова-Яковлева Т.Г. Иван Выговский//Единорогъ. Материалы по военной истории Восточной Европы эпохи Средних веков и Раннего Нового времени, вып.1, М., 2009]. Он предпринял попытку частично восстановить шляхетское землевладение на территории южных левобережных полков, в частности, Полтавского и Миргородского, которые и стали главным очагом восстания в Гетманщине.

Февраль 1658 года, запорожцы во главе с кошевым атаманом Яковом Барабашем отказались признать нового гетмана и подняли восстание. Мятеж поддержал Полтавский полк, соседствовавший с Сечью и связанный с ней экономически, со своим полковником Мартыном Пушкарём. Восставшие отправили послов в Москву с наказом подтвердить Переяславскую присягу.

Алексей Михайлович долго игнорировал просьбы Пушкаря о помощи, и пытался примирить стороны, указывая, что должно «жити с гетманом в совете и любви и послушании…, чтоб тому бунтовству неприятели не порадовались и безвестно зла над вами какого не учинили». [Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, М., 1872, т.7, электрон. вариант, с. 198] Для подавления оппозиции Выговский призвал на помощь крымских татар, расплачиваясь с ними «живым товаром», — населением разорённых малорусских городов и местечек.

Соединившись с крымским войском, Выговский подступил к Полтаве и запер там Пушкаря. Осада шла вяло. В это же время на сторону восставших перешёл прежний сподвижник Богдана Хмельницкого полковник Филон Джеджалий.

Решительные действия Выговского привели к тому, что  Царь склонился к признанию его легитимности и предложил военную помощь. Памятуя о поговорке «Бойся данайцев, дары приносящих», хитрый гетман за милость поблагодарил, но от войск отказался.

В июне 1658 года козацко-татарское войско Выговского нанесло поражение разномастной рати Пушкаря, отдав Полтаву на разграбление крымцам. Отрубленную голову Мартына Пушкаря принесли Выговскому. Затем штурмом были взяты и разгромлены Лубны и Гадяч. Тысячи горожан и селян «с жёнами и детьми», с согласия гетмана, были уведены крымцами и проданы в рабство на невольничьих рынках.

Интересно! Выиграть битву с повстанцами гетману помогла хитрость. Он спровоцировал козаков Пушкаря на дерзкую вылазку из крепости, а сам при этом отступил. В лагере восставшим досталось несколько возов с горилкой, которой они тут же упились. Беспечные пьяницы стали лёгкой добычей для стремительно вернувшихся на поле боя полков Выговского.

В августе 1658 года по просьбе гетмана Выговского и по царскому указу в Белгороде был арестован Яков Барабаш. Полковник был доставлен к гетману и казнён.

В августе 1658 года Иван Выговский заявил о своем намерении выбить царский гарнизон из Киева, в связи с невыполнением царем условий Переяславских статей

22 августа 1658 года на Киев напало 20-тысячное малорусское козацкое войско под началом Даниила Выговского, подкреплённое юртом крымских татар. В ходе двухдневных боев киевский воевода Василий Шереметев отбросил непрошенных гостей от городских укреплений, но те далеко не ушли, блокировав все подъезды к «матери городов русских».

16 сентября 1658 года под городом Гадяч по инициативе гетмана Ивана Выговского между Речью Посполитой и Гетманщиной был заключён договор, предусматривающий вхождение русских (черкасских) земель в состав Речи Посполитой под названием «Великого Княжества Русского» как третьего равноправного члена двусторонней унии Польши и Литвы.

Октябрь 1658 года, на территорию Гетманщины зашёл Белгородский полк под началом князя Григория Григорьевича Ромодановского. Царские стрельцы шли на Переяслав, в котором была объявлена рада для низложения изменника Ивана Выговского и избрания нового гетмана. Выговскому ещё раз предложили покаяться перед царём и сохранить власть, но тот отмолчался. По пути к Ромодановскому стали присоединяться враждебные Выговскому козаки, которых в Москве ещё недавно считали изменниками и бунтовщиками.

Чаша весов склонилась в пользу России.
 
9 ноября 1658 года, Выговский запросил мира и прислал в Киев к Василию Шереметеву посольство. Послы из Чигирина «присягали за гетмана и за все Войско Запорожское» на том, что гетману «на Великого Государя городы войною не приходить» и быть «под… Великого Государя повелением и под… Великого Государя высокою рукою в вечном подданстве». Однако уже после присяги Выговский послал против Ромодановского войска Ивана Скоробогатко, который потерпел поражение.
В начале декабря 1658 года киевский воевода Василий Шереметев докладывал в Москву, что Выговский с казаками и татарами напал на русское войско в Лохвице.

Не обладая преимуществом в военной кампании, Иван Выговский переигрывал воевод на дипломатическом поле.

Речь Посполита - Русское царство.

Победы есть, а результата нет.

Конец сентября 1658 года, предательство Выговского позволило Речи Посполитой возобновить войну против Русского царства. Коронное войско под командованием гетмана Гонсевского попыталось соединиться в Литве с отрядами козаков, принявших сторону Выговского.

 18 октября 1658 года князь Юрий Долгоруков выдвинулся со своим отрядом навстречу Гонсевскому и нанес ему поражение в битве у села Верки (под Вильной) . Результатом битвы явилось пленение Гонсевского и быстрое подавление сторонников Выговского в Литве.

Победа была полная, но Долгоруков не сумел ей воспользоваться. Из-за разорения местности, армия князя оказалась без хлеба и конских кормов. 19 октября, оставив в Вильне с князем Шаховским 1500 солдат, князь отвёл основные силы к Шклову.

В результате отступления армии Долгорукова, русские гарнизоны в Вильне, Ковнах, Новогрудке и Гродно оказались в осаде.

Королевство Швеция - Русское царство

В январе 1658 года русские войска продолжили контрнаступление. Пятитысячный отряд князя Ивана Хованского овладел Ямбургом и подошёл к Нарве.

В феврале 1658 года Дания, являвшаяся главным союзником Русского царства, была вынуждена прекратить военные действия и подписать со Швецией мирный договор. Это позволило шведам активизировать свои действия против русских войск. Густав Горн, губернатор Нарвы перешёл в контрнаступление, сковал отряд Хованского под Нарвой и занял обратно Ямбург и Ниеншанц.
На этом военные действия завершились с определённым перевесом в сторону Русского царства.

22 августа 1658 года — Горн и Хованский заключили временное перемирие.

20 декабря 1658 года было заключено Валиесарское перемирие русских со шведами сроком на три года, по которому Русское царство удержало часть завоёванной Ливонии (с Дерптом и Мариенбургом).

Священная Римская империя.

Габсбурги вновь подмяли под себя Германию.

 В июле 1658 года преодолев сопротивление Франции, Баварии и курфюрста Майнцского, Леопольд I короновался императором.

Для нового императора значение хрупкой «Священной Римской империи» постепенно утратило приоритетную роль. Он всё больше склонялся к протекционизму в отношении своих наследственных владений (Австрии, Венгрии, Чехии). Военно-политическая активность австрийцев на северных и западных рубежах империи снизилась. Главной их задачей становилась борьба с угрозой османской экспансии в Европе.

Русское царство.

Святыня.

26 апреля 1658 года царь Алексей Михайлович специальным указом повелел именовать главную башню Московского Кремля (Фроловскую) – Спасской в честь надвратной иконы Спаса Нерукотворного. Ворота Спасской башни с древнейших времен считались главным въездом в Кремль и почитались в народе «святыми».

Через них проходили торжественные шествия духовенства, крестные ходы и выходы Патриарха, они служили парадным въездом в Кремль царей и императоров. Все правители России, начиная с Михаила Фёдоровича, перед венчанием на царство торжественно проходили через них. Из священных ворот уходили на битву полки, и здесь же встречали иностранных послов. Через них запрещалось проезжать верхом и проходить с покрытой головой.

На образ Спаса Нерукотворного молились приговоренные к смерти преступники, которых казнили на Лобном месте. В середине XVII века на главную башню Кремля водрузили двуглавого орла – герб Российского государства.


На Амуре тучи ходят хмуро...

Трудным выдался для казаков в Приамурье 1657 год. Собирая ясак, Степанов пошел вверх по Амуру, однако берега великой реки были пустынны: местное население было переселено маньчжурами на юг, а все их селения выжжены и разорены. Геннадий Невельской дал свою оценку событиям тех лет: «По призыву китайского богдохана все жители с Амура переселились внутрь Маньчжурии; казакам, чтобы не умереть с голоду, пришлось трудиться самим. Степанов был в величайшем затруднении: казаки, не привыкшие ни к дисциплине, ни к труду, начали производить набеги на маньчжуров и грабить их. Повелений из Москвы — жить мирно с туземцами и маньчжурами и отнюдь не производить набегов и грабительства — казаки и вольница не слушали: на Амуре была полная анархия» [Невельской Г. И. Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России. 1849—1855 / Вступ. ст. В. И. Куроедова.— 4-е изд., испр.— М.: Кучково поле, 2009, электрон. вариант ].

Летом следующего 1658 года Онуфрий Степанов с крупным отрядом казаков численностью около 500 человек решил пойти в глубь маньчжурских земель из Амура вверх по Сунгари прежде всего для того, чтобы раздобыть продовольствие. Однако в самом устье Сунгари он встретился с большими маньчжурскими силами.

30 июня 1658 года,   жестокий и неравный бой русского отряда на нескольких речных судах с маньчжурами окончился трагически: «богдойские люди в 47 бусах (речных судах) с вогняным боем, с пушками и с пищальми, и Онофрейко с служилыми людьми с судов збили на берег, а иных и на судах побили. И на том бою ево, Онофрейка, убили, и служилых людей 220 человек побили».[Попов И.М. Россия и Китай: 300 лет на грани войны. М.: АСТ, 2004]
С поражением отряда Онуфрия Степанова русское влияние в Приамурье, основанное на военном могуществе, ослабло. Однако походы небольших отрядов казаков в низовья великой реки, главным образом для сбора ясака, продолжались. В отличие от китайцев русские не ограничивались податными мероприятиями, а пытались закрепить территории с помощью строительства посёлков и острогов.

Патриарха подвергли царской опале.

Война способствовала тому, что вокруг царя постоянно появлялись новые люди. Они не отличались особым умом, но были услужливы , расторопны и полезны в решении текущих дел. Патриарх на их фоне выглядел архаично: любил поучать даже в том, чего не ведал; брюзжал по поводу и без повода; придавал большое значение мелочам, упуская из виду главное.

Алексею Михайловичу капризы старика стали порядком надоедать и он решил пропустить несколько патриарших служб, тем самым подав сигнал своему окружению, что теперь в царстве один «государь». Никон понял, что возврата к «симфонии власти» уже не будет и возможно его ожидает царская опала. Тогда он решил действовать на опережение.

11 июля 1658 года, во время обедни в Успенском соборе, Никон объявил мирянам, что слагает с себя сан патриарха. После чего он надел простое монашеское платье и уехал в Вознесенский монастырь, находившийся в 50 верстах от столицы. Когда посланцы царя приехали туда, чтобы выяснить намерения церковного иерарха, Никон заявил им, что отказывается от престола и добавил: «Кому государь укажет быть патриархом, [того] благословлю... а церковь и дом пресвятыя Богородицы благословляю ведать, покамест патриарх будет, митрополиту Крутицкому». [Дело о патриархе Никоне./ Издание Археографической комиссии, СПб, 1897, с.16] Так Никон отказался от власти, но не захотел отказаться от титула патриарха.

Не желал его отречения и отходчивый Алексей Михайлович. Он пытался через доверенных бояр склонить старика к мирному разрешению ссоры. Однако гордыня, увы, взяла верх. Никон в столицу не возвратился. Поселившись на подворье Воскресенского монастыря, он устранился от государственных дел, но остался при священстве патриарха. Алексею Михайловичу пришлось напоминать, что Никон сам отрекся от сана, но тот отвечал, что «попечение об истине оставил»…

Интересно! В какой-то мере случившийся казус стал напоминать опричнину Ивана Грозного, только в церковном царстве. Никон разрешил архиереям жить по выгоде, а за собой оставил роль судить по совести.

Сибирские страдания протопопа.

Весной - летом 1658 года, экспедиция Пашкова (в составе, которой был протопоп Аввакум с семьёй) заложила Нерчинский острог (нынешний город Нерчинск), где воевода «переморил больше пяти сот человек голодною смертию… озяблых ели волков… сам я, грешный, волею и неволею причастен кобыльим и мертвечьим, звериным и птичьим мясам…».

 Зимой 1658 - 1659 гг.,  воевода с большей частью оставшихся в живых участников экспедиции возвратился на озеро Иргень. «Пять недель по льду голому ехали на нартах, - писал Аввакум. - Мне под робят и под рухлядишко дал две клячки, а сам и протопопица брели пеши, убивающеся о лед. Страна варварская, иноземцы немирные; отстать от лошадей не смеем, а за лошадьми идти не поспеем, голодные и томные люди. В ыную пору протопопица, бедная, брела, брела, да и повалилась, и встать не сможет. А иной томной же тут же взвалился: оба карамкаются. А встать не смогут».

 Именно тогда состоялся знаменитый диалог Аввакума с женой, которая спросила его: «Долго ль-де, протопоп, сего мучения будет?». На что он ответил: «Марковна, до самыя до смерти». И она согласилась: «Добро, Петрович. И мы еще побредем вперед».

Справка! Цитаты даны по источнику: [Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / Под общ. ред. Н. К. Гудзия. М., 1960. Электрон. версия]

Русское царство - Грузия (Кахетинское царство)

Россия, спаси нас!

В 1658 году царь Кахетии Теймураз I поведал самодержцу российскому Алексею Михайловичу и боярской думе горемычную историю своей семьи. Ее запись в бумагах Посольского приказа дожила до наших дней.

 «Когда мать моя с внуком приехала к старому шаху (Ирана), - говорил Теймураз, - и била челом, чтобы он взял внука в аманаты (заложники) и брал с государства дань, а разорения не чинил, то шах сказал моей матери, чтобы она послала и другого своего внука Леона, а он, шах, которого внука в аманаты захочет, того и возьмет, а другого отпустит. Моя мать взяла и другого внука Леона, но шах матери моей и детей не отпустил, а прислал к ней, чтобы она обусурманилась (приняла ислам)... Она отказала (сказав), что отнюдь веры христианской не отбудет. Тогда шах отдал ее под стражу и велел мучить: сперва велел сосцы отрезать, а после закаленными острогами исколоть и по суставам резать; от этих мук мать моя пострадала за Христа до смерти, а тело украл и привез ко мне доктор француз; детей же моих обоих шах извалошил (кастрировал), и теперь они у него». После этих слов Теймураз пал в ноги к русскому царю, умоляя принять несчастный народ Кахетии под свою высокую руку и спасти его от окончательного истребления.[Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. Книга VI, тт. XI-XII, 1657-1676 гг., электрон. вариант, с.45 ].

Для самой Москвы то было трудное время, она воевала с могучей Речью Посполитой за Малороссию. Все же далекой Кахетии помогли, чем смогли: отгрузили пушки, пищали и порох, денег и соболиной казны...

А государевым послам, направлявшимся в Персию, были даны строгие инструкции всячески «отвращать шахский гнев от грузинских земель всеми средствами, включая предоставление широких льгот персидским купцам в торговом договоре».

Империя Великих Моголов (Индия)

Игра престолов подошла к концу.

Тяжелая болезнь правителя империи Великих Моголов Шах Джахана вызвала кровопролитную войну между его четырьмя сыновьями-наследниками.

28 мая 1658 года состоялась битва при Самугархе, которая определила победителя в войне за престолонаследие. В ней войску Шах Джахана, руководимому Дара Шикохом, противостояли силы мятежных принцев Аурангзеба и Мурада Башха .

Дара Шикох в сражении был разгромлен и пленён вместе с сыном. Его армия разбежалась по окрестностям, открыв прямой путь к столице государства - Агре. Воцариться в ней удалось только одному Аурангзебу, поскольку другого победителя, Мурада Башха, он обвинил в нарушении исламских запретов (в употреблении спиртных напитков и разврате) и заточил в тюремной крепости.

Для оправдания своих действий по узурпации власти Аурангзеб решил устроить публичный суд над старшим братом. Представители мусульманского духовенства приговорили Шикоха к смерти по обвинению в ереси. Один из бывших рабов принца отрубил ему голову, а его сына Сулеймана, бросили в тюрьму.

С напуганным Шах Шуджей разбираться не пришлось. Его голову в качестве подарка новому правителю привёз бирманский раджа, у которого царственный беглец пытался найти защиту.

В июле 1658 года в Дели состоялись торжества по случаю коронования Аурангзеба. Новый император не решился взять грех на душу - убить своего отца. Больного Шах Джахана заключили под домашний арест в Красном Форте, где старику придётся прожить долгих восемь лет, прежде чем угаснуть в 1666 году.

Воинственному Аурангзебу досталось не только огромное государство Великих Моголов, охватывавшее огромные территории современных Индии, Пакистана, Бангладеш и Афганистана, но и сильная армия, способная побеждать.

 Цинская империя (Китай).

Император в плену у евнухов.

В 1658 году войска Хун Чэнчоу, У Саньгуя и трёх маньчжурских князей, наступая с трёх сторон — из Гуанси, Хунани и Сычуани, заняли провинцию Гуйчжоу. В борьбе с осколками Минской империи был достигнут коренной перелом.

Тем временем, воспользовавшись отсутствием военачальников в столице, власть прибрали к рукам евнухи из Запретного города, которые превратили императора Фулиня в послушное орудие своей злой воли.

В среде евнухов процветали казнокрадство и взяточничество. Вымогая у сановников и провинциальной бюрократии колоссальные взятки, они составляли целые состояния, захватывая частные земли и имущество, накапливали огромные богатства и становились земельными магнатами. Сидевших на бывших частных землях крестьян-арендаторов евнухи заставляли переходить под своё «покровительство».

Велика была роль кастратов в расхищении казённого земельного фонда. Пользуясь своим служебным положением, они предельно запутывали учёт государственных полей, исключали их из земельных реестров, утаивали их и превращали в своё частное владение. Большинство таких земель выпадало из сферы налогообложения, что резко сокращало доходы казны.