Вкрадчивые мысли

Наталья Патрацкая
Вкрадчивые мысли



Теплое вечернее солнце бежало за окнами пассажирского поезда. На столике в купе стоял букет тигровых лилий, который привезли с нашей дачи, перед поездкой, в город, расположенный на железной руде. За столиком сидели две девушки: я и Кира, девушка с моей группы институтской. Мы после окончания первого курса технического института, и практики на заводе, где и заработали деньги на поездку, приближались к цели своей поездки. Ехали мы трое суток в поезде.
   Первые сутки поезд шел по степи, у которой нет ни конца, ни края. В вагоне было жарко, на нас были надеты легкие халатики без рукавов и очень короткие по длине, согласно моде конца шестидесятых годов двадцатого столетия. Прохладнее стало в вагоне, когда проезжали горы. Встречались скальные пароды, сосны и не очень высокие березы. Теплее стало в вагоне, когда стали приближаться к Городу на руде.
   Мы выпорхнули из вагона и сверху, из тамбура, нам подали походные сумки. Приехали! А куда? Наши коленки слегка согнулись под тяжестью вещей, нас никто не встретил, никто не знал, что мы  приехали в город на Руде, который был покрыт красноватой, железной пылью... Автобус долго вез по длинному и узкому городу. Каштаны, акация, ивы у маленьких прудов и здания двух - пяти этажей мелькали в окнах. Говор пассажиров в автобусе был мягкий и распевный.
   Трех этажный дом оказался целью поездки. Избави Бог, не весь, дом, а квартира из трех комнат, с высокими потолками, и не квартира, а ее жильцы - семья Киры, девушки в коричневатом платье. Дверь открыл мужчина в черной сатиновой одежке, расположенной ниже пояса, и длиной, как подол платьев, прибывших особ...
   Мужчину, с седоватыми висками, с высокими тонкими ногами, с выступающими коленками, и широкими плечами, звали его Макар, это был брат Киры. Я и Кира ехали трое суток, а Кира о своем брате молчала, как рыба.
   Я решила, что мне брат Киры не подходит, и спокойно прошла за подругой в квартиру времен середины столетия двадцатого века. На круглом столе, с квадратными ножками, стояла полная ваза слив, огромных, темно-синих. Косточки свободно вынимались из слив, и мы поели сливы с большим удовольствием. Руки, вымыли мы предварительно в ванной комнате, я заметила, что ванна просторная, но с ограниченным течением воды.
   
На летнюю практику я и моя сокурсница Кира попали на один завод, в один цех, в одну смену. Кто бы знал, сколько шума было в прессовом цехе! В первый день мы прошли цех и вылетели из него всей группой, оглушенные ударами прессов, вращением барабанов с песком, в которых снимались с отлитых деталей для тракторов металлические заусенцы.
   Вот эти-то заусенцы, не снятые в барабанах, и снимали на практике мы в третью смену. Однажды я сняла вращающимся наждаком часть пальца на руке, а когда работа была сделана, то под утро умудрялась заснуть в этом цехе, в этом шуме, с хорошей вентиляцией. К чему люди не привыкают? Но и польза от работы в цехе оказалась ощутимой. Я и Кира получили деньги. Мы получили деньги за практику на заводе.
   Мы купили билеты на поезд, надели легкие халатики, которые были на ладонь выше колен, и поехали. Так я совсем спонтанно попала в гости к однокурснице Кире.
Дверь нам открыл брат Киры, Макар. Я мысленно решила, что он мне не подходит в качестве молодого человека, и спокойно прошла за подругой в квартиру времен середины двадцатого века. На круглом столе с квадратными ножками стояла полная ваза слив: огромных, темно-синих.
   На следующий день Макар предложил нам проехать за город по местным дорогам на спортивных велосипедах. И что же происходит? Кира отказалась ехать, а я согласилась поехать на спортивном велосипеде вместе с Макаром. Велосипеды стояли в прихожей. Макар переоделся в велосипедные трусы. Я надела спортивные брюки — и вперед...
   Коленки быстро замелькали у рам велосипедов. Мы, проехав город поперек, выехали на просторы удивительной теплой страны. Деревьев здесь было немного. Встречались сады и поля. Хорошо поработав ногами, мы въехали в гигантский стог соломы. Что было?
   Макар, энергичный мужчина с высокими ногами, оказался еще и с длинными и очень шустрыми руками. Я, девушка с полными коленками, стала от него отбиваться, превращая все в шутку. Шутка затягивалась, бои в соломе продолжались минут десять.
   Боролась я, как тигрица. Макар, почувствовав мое нешуточное  сопротивление, еще сильнее стал меня обнимать. Я удачно вывернулась из его рук и выскочила из стога на дорогу. Осталось отряхнуть. Из стога выполз Макар и стал вытаскивать солому из своих темных волос с оттенком спелой вишни, как он сам их назвал.
   Мы вновь сели на велосипеды и поехали дальше. Минут через десять блеснула вода в камышах. Мы остановились на привал. Вода в водоеме была теплая. Полные коленки мои вылезли из брюк, и я осталась в купальнике. Свалились с Макара спортивные трусы, под ними оказалась полоска плавок.
   Вода охватила парочку своей прохладной негой. Разгоряченные тела плескались в воде. Макар поднял меня на руки. Полные коленки засверкали над водой. Страсть мужчину охватила неземная, но я его остановила. Я отбивалась руками и ногами, и так получилась, что с размаха врезала ему в глаз. Синяк под глазом Макара стал расцветать спелой сливой. Полные колени мои покрылись мелкими синяками от мужских пальцев, как черешни...
   Мы сели на берегу маленькой речки и стали просто разговаривать. Выяснилось, что Макар уже проехал тысячу километров на спортивном велосипеде. Ноги у него были необыкновенно стройные, с красивой мускулатурой. Вся его фигура была похожа на фигуру вождя индейцев из нового фильма об индейцах. Я очень любила книги и фильмы об индейцах, а теперь рядом со мной сидел такой мужчина!
   Великолепный мужчина, с развернутыми плечами, с тонкой талией, с темными волосами, лежащими в чисто мужской прическе. Мечта любой женщины.
   Как-то вечером мы пошли гулять к местному кладбищу, заброшенному и поросшему травой. За кладбищем тянулся яблоневый сад. Несколько страшновато было ходить среди покосившихся каменных плит и развалившихся от времени столбиков из кирпичей, указывающих на границу кладбища. С кладбища Макар привел меня на территорию детского сада.
   Вечером дети детский сад не посещали, но скамейки оставались, и достаточно большие по своему размеру. Естественно, что мы устало сели на одну из них. Руки Макара неизменно потянулись к полным коленям, но до драки дело не доходило. Детский сад просматривался со всех сторон, и Макар держал себя в руках. Скромные его поцелуи я останавливала рукой. Посидели. Поговорили.
   И пошли в дом, в котором оба мы временно жили.
   С синяком под глазом у Макара и с синяками на моих коленях, не прикрытых коротким платьем, мы поехали по местам бывшей его жизни в этом Теплом городе, чтобы навестить его друзей и подруг. Но его любимый друг детства уехал после института далеко, в небольшой город с большим заводом.
   Мама друга, посмотрев на синяк под глазом Макара, спросила:
   — Макар, ты женишься?
   Макар удивленно спросил:
   — Почему Вы так решили?
   — А кто, кроме будущей жены, может такой синяк под глазом поставить?
   
   Следующим мероприятием был поход в кино в соседний квартал. Теплым вечером из кино мы возвращались пешком. Макар все пытался поднять меня на руки и нести, сколько хватало сил. И сил хватало, чтобы держать на руках меня и не выпускать из рук. Если он ставил меня на ноги, то объяснялся в любви на трех языках. Так мы и вернулись из кинотеатра домой.
   Макар оказался большим выдумщиком на развлечения, и придумал поездку. Поехали на водохранилище втроем: Макар, Кира и я. Мы взяли рюкзаки, одну палатку, немного еды. Сели на пригородный автобус и приехали на побережье огромного водохранилища. По водохранилищу плавали трупы огромных сомов, которые, как бревна, качались на мелких волнах.
   Мы остановились на высоком берегу водохранилища. Ветер прибил грязь и тину именно к этому берегу, поэтому купаться было практически негде. Макар поставил палатку рядом с пустым шалашом, который уже стоял на берегу. За шалашом росли кусты томатов. Спелые помидоры украшали усыхающие кусты. В десяти метрах от шалаша находилось поле с подсолнечником. Огромные шапки с семечками слегка поникли, в них были почти спелые семечки. Звучала далекая музыка из соседнего лагеря.
   Для костра Макар срубил засохшее дерево. Когда он рубил сучья, то загляделся на меня. Топор с размаха мужчина воткнул в свою собственную ногу. Пришлось ногу лечить. Следующие развлечения из-за больной ноги Макара происходили на этой же поляне. Макар заставил меня надеть на себя простыню, плотно обернуть тело и лечь на землю. Сам он забрался на единственное дерево и с него снимал меня во всех ракурсах, в том числе и с топором в руках.
   В палатке спали втроем. Кира засыпала, отвернувшись к стенке палатки. Макар заснуть не мог, ему сильно мешала я, его руки рыскали по моему телу в поисках заветных мест и находили то, что искали, или вторгались в запретную зону тела. Однажды он не выдержал и воскликнул:
   — Катерина, из тебя можно сделать отличную женщину!
   А я подумала, что связь у нас становится медной, ток между нами хорошо пошел! Да и Кира на меня не косилась, а вела себя вполне дружелюбно. Возвращались мы домой через поле подсолнечника, вновь сели на автобус и приехали в общую квартиру.
   На кухонном столе стоял четырехлитровый бидон с молоком. Лежали огромные баранки с маком — лучшая еда после путешествия. Мама семейства только так могла накормить свою "гвардию". Еще она отменно жарила рыбу в большом количестве репчатого лука, с золотистой, хрустящей корочкой. Рыба была речная и очень вкусная.
   Еще меня удивили синенькие, которые были просто фирменным блюдом матери Макара, до этой поездки я никогда и не пробовала баклажаны. Десять дней пролетели как удивительный сон, и настало время прощания.
 
   В следующий раз я и Макар увиделись на зимних каникулах в моем родном городе, где я родилась, но на тот момент не жила. Макар в шапке-ушанке носил фотоаппарат, а его голова с роскошной прической из темных волос с проседью на висках была оставлена морозу.
   В городе из родственников жила тетя Ксения, сестра отца, у нее мы и остановились. Мы получили по отдельному спальному месту, а тетя Ксения ушла спать в кладовку, где у нее стояла кровать. Тетя Ксения была рада приезду молодой пары, уж очень я напоминала ей дни ее молодости.
   А мы, молодые и неженатые, привезли с собой лыжи. При морозе в двадцать-тридцать градусов мы уезжали на электричке кататься на озеро, расположенное в окрестностях родного города. Так проходили зимние каникулы.
   Одного города им показалось мало, и мы поехали к другу детства Макара, на север Медных гор, в город, где рыси бродят рядом с городом и есть какие-то необыкновенные огромные заводы странных и дорогих металлов. Там на лыжах и коньках провели мы несколько дней.
   Друг Макара был женат и уже имел двое детей. Здесь меня назвали невестой. Все бы ничего, но попытки мужчины сделать из меня женщину стали с каждым днем усиливаться. Макар готов был любить меня, как подобает мужчине. Я упорно не давалась. Я отбивалась от него без звука, а в соседней комнате спали его друзья. Я защищалась всеми фибрами своей души.
   От друзей мы приехали ко мне домой. Дома меня совсем потеряли. Макар так понравился моим родителям, что они все мне простили. Кстати, простили только поездку. Макар фотографировал меня, я — его, потом он уехал в свой институт в столицу. Перед отъездом Макар предложил мне пожениться.
   Отец мой выпил по этому поводу рюмочку водочки. Ой, как не хотелось ему отдавать меня замуж за Макара!
   Причина простая:
   — Дочь, он тебя увезет от нас!
   Отец оказался полностью прав.
   Макар прислал свою фотографию, на которой я его сфотографировала. На фотографии застыл его взгляд, которым он смотрел на меня. Этот взгляд стал проникать в мое холодное сердце. Потом были письма, письма и письма.
   Встретились мы на первомайские праздники в Степном городе. Я встретила его в пальто из джерси, а в руках у меня была плетеная сумка из прутьев типа соломы и лент, похожих на провода в оплетке, с кожаными ручками и кожаной крышкой. Красивая сумка, ее подарила мне тетя Аня из Северной столицы. Из этой сумки у меня вынули две стипендии, приподняв крышку сумки в автобусе.
   Кира стала приходить в мой дом, мама моя к ней привыкла. Кира и мама подружились и были похожи друг на друга, больше чем я на маму.
   С Макаром стали происходить странные истории: женщины перестали его интересовать, манила Катерина — девушка с полными коленками. В электричке он вздрагивал, когда видел похожие ноги, с другими женщинами любви не хотел, да она и не получалась. Макара манили полные колени. Голова у парня стала думать, как овладеть этими ногами...
С мужчиной стали происходить странные истории: женщины
перестали его интересовать, манила девушка с полными
коленками. В электричке он вздрагивал, когда видел похожие
 ноги, с другими женщинами ничего не хотел. Его манили
полные колени.  Голова у мужчины стала думать, как овладеть
этими ногами…
Через сестру Киру он узнал адрес Катерины. И полетели ежедневные письма к обладательнице полных коленок. Письма были изумительные, разнообразные.
 Вот строки из его письма:
«Я думаю, мы начнем нашу новую жизнь с правды, т.е. ты не
будешь мне лгать в главном – в своих чувствах ко мне. До тех пор,
пока у тебя не будет любви ко мне, прошу, не насилуй себя и
полюби, быть может, не меня. Но с тех пор как ты скажешь мне:
«Я  люблю тебя» между нами не должно быть ни одной фальшивой
ноты, ни  в чем. А до этих слов ты вольна делать все, что тебе
 вздумается, где тебе вздумается, с кем тебе вздумается, и как
тебе вздумается. И даю тебе слово, что я никогда не посмею
осуждать тебя за это, чем бы оно ни было, т.к. то были поступки
женщины, которая не любила меня. Если ты все-таки решишься
полюбить меня, то я клянусь страшной клятвой в том, что буду
делать все для того, чтобы ты полюбила меня, но если ты при
этом хоть один раз в чем-нибудь сфальшивишь, то я буду считать
это, как предложение уйти со сцены – и я уйду. При этом постарайся
сделать так, чтобы мне тоже не пришлось фальшивить. И еще,
наверно, разумно следующее: если уже через год нам с тобой
не удастся взаимная любовь, то нам не надо больше насиловать
свои души, а стоит разойтись подальше и не мешать друг другу.
Ты еще молода и сможешь прекрасно устроить свою жизнь, а
Я вернусь к своей холостяцкой жизни. Вот и все. Жаль, что
Я не получил твоего четвертого письма».
 Письма, как вода, камень точат. И через год мы поженились:
мужчина и девушка.
   Я прошла период поцелуев. Мужчина устал быть рядом с девушкой, не использующей по назначению его мужскую натуру. Любовь стала переходить в состояние кризиса: останемся мы вдвоем или разойдемся? Макар соглашался ждать настоящей любви год, до года оставалось три месяца. Почувствовала я, что что-то в отношениях пора менять. Ситуация сложилась так, что мы одни остались в одной комнате на ночь, две двери охраняли покой.
   Мужчина лежал на кровати и вращался вокруг своей оси. Я лежала на раскладушке. Между нами витало полметра воздуха, и этот воздух стал проводящим эмоциональные заряды! Я не выдержала, встала с раскладушки и перебралась на свою собственную мягкую кровать. Все было привычно, но рядом лежал мускулистый мужчина, и первое, что я сделала, — легла на плечо Макара.
   Ощущение мужского плеча принесло необыкновенное блаженство. Мужчина обхватил меня руками. Дальше?! Что дальше?! Все клеточки моего тела ожили и пришли в движение, все эмоции длиною в десять месяцев знакомства выплеснулись друг на друга. Все прикосновения приносили подлинную радость, необыкновенно приятную и неожиданную.
   Одна мысль тревожила меня: он что, не знает, где что в женском организме находится?
   Макар на тот момент времени о своих похождениях ничего еще не рассказал мне. Он у меня был первым мужчиной, а мне было девятнадцать лет! Трудно расставалась я с девичеством. Я еще пыталась сопротивляться…
   Однако упорства Макару было не занимать. Но он не оценил, он просто не мог поверить, что он мой первый мужчина! И весь подвиг исчез от одной неудачной фразы. Я онемела от неожиданности и нелепого унижения!
   Меня обидели до слез, но слез не было. Мы оба шли в любовную, нешуточную атаку! Дальнейшие ночи были упоительные. Отношения скрепились бумагой, мы сходили в загс, и вскоре заполненное заявление лежало на книгах в книжном шкафу и ждало своей очереди. Он уехал учиться. Я осталась одна.
 
   Прошло полтора месяца. Макар появился. Мы взяли паспорта, пляжную сумку и пошли на пляж. Тучи сгущались, гроза надвигалась. Мы зашли в загс. Макар поговорил с кем-то и вскоре позвал меня. Паспорта уже лежали на столе, книга записи актов была раскрыта. Мне, невесте, предложили подписать бумагу. Все — мы официальные сексуальные партнеры, то есть муж и жена. Мы расписались.
   На свадьбу я надела платье, которое осталось от выпускного вечера в школе. Прямое платье было сшито из дорогой импортной белой парчи, сжатой узкими полосками. Воротник плотно облегал горло, а под ним зиял вырез до груди. Макар надел темно-серый костюм с отливом, белую сорочку и галстук. Людей на свадьбе было столько, сколько вместила большая комната нашей новой квартиры. Стол украшен был лучшими поварами города, то есть моей мамой и женой ее младшего брата.
   На свадьбу съехались родственники и друзья, приехала Кира, сестра Макара. Застолье организовала моя мама. Красота на столе была необыкновенная и не сразу поддавалась порче вилками. Ножи здесь не применялись. Заливная стерлядь долго украшала стол. Свадьба имеет способность быстро заканчиваться. Наступило затишье. Гости примолкли. Молодые оказались в комнате за двумя дверями от общества.
   Вечером муж рассказал все о своих похождениях до жены, то есть до меня...
   В деревне, расположенной на востоке степной страны, жил великолепно сложенный парень по имени Макар, скорпион по дню рождения. Фигура загорелого местного индейца привлекла внимание взрослой женщины, и она из него сделала мужчину. В этой деревне его отец выстроил дом в сто квадратных метров. Загорал Макар на столбах, работая электриком.
   Возмужавший молодой мужчина понадобился большой стране, поэтому в армию призвали стройного и спортивного жителя деревни, где у Макара жила семья из родителей, сестер и братьев. И тут у него сильно заболел палец на ноге, да так, что пока палец не отняли, в армию Макара не забрали, так и год прошел.
   Армия слабых парней ломает, а сильные парни в армии как рыба в воде. Что же делал в армии великолепный Макар? Ой! Вы даже не представляете, насколько гражданской оказалась его военная жизнь! Макар в армии, пошел в десятый класс еще раз, тогда учились десять лет. Получил второй отличный аттестат. Ему еще раз повезло: Макар стал заведующим военным складом, где и переливал свинец из аккумуляторов в гантели, которые использовал по назначению.
   Фигура Макара к окончанию армии была для женщин неотразимой. Да что гражданская жизнь, непосредственно в его военной части нашлась жена командира по имени Ира, которая прожила с ним в любви и согласии пару лет. Они встречались на складе, где Макар служил, и занимались там любовью. Армия имеет предел: Макара демобилизовали через три года службы.
   С гантелями Макар приехал в Теплый город, в который за время его отсутствия переехала его многочисленная семья. Куда на гражданке податься солдату без погон? В шахту. В черное, наполненное железной рудой подземелье.
   И долго в нем пробыл наш великолепный представитель молодых мужчин? Полгода, год, не больше. Победила научная волна, и Макар занялся изучением физики с таким же ожесточением, с каким добывал железную руду. Он изучал теорию, перерешал целые сборники задач по физике. Стал писать письма профессору в Столицу, и спорить с ним по поводу решения задач.
   Летом он поступил в институт, где физика была основным предметом. Иногда у него люди спрашивали, откуда среди физиков, такой как он. А вы теперь это и знаете. А женщины? Где женщины у физиков? Их там нет. А вот и не так. Есть парикмахеры, а кому-то и преподаватели иностранных языков попадались, одному его будущему начальнику так и повезло: он там женился на преподавательнице французского языка.
Макар однажды на безрыбье и жрицу любви подцепил, у нее прошел практику любви. Куда девать молодые силы, кроме учебы? Все очень просто: велосипед — это и нагрузка, и при хороших результатах на соревнованиях талоны в кафе давали.
   Без женщин все же скучно, поэтому целую зиму Макар переписывался с женщинами из городов, которые лежали по дороге от Столицы до берега моря. Женщины ему с увлечением отвечали. Летом, после сдачи экзаменов третьего курса института, Макар подготовил свой спортивный велосипед, купил сгущенку и тушенку, взял фляжку воды, пленку от дождя и поехал от Столицы в сторону моря.
   Перевал в горах он преодолел с велосипедом на плечах, шел по льду в босоножках. Ни к одной почтальонке по дороге так и не заехал, но в городе магнолий Макар посетил почтальонку Надю, она его встретила как жениха. Макару предоставили бесплатно комнату и купили босоножки, которые на перевале изрезал об лед. Наде он так понравился, что еле от нее сбежал, правда, в ранге жениха.
   Рисковать больше Макар не стал и к почтальонкам больше не заезжал. Приехал домой в Теплый город с железной рудой в недрах. Именно тогда Катерина и Макар познакомились.

   Помните слова из песни: "Женщине из высшего общества трудно избежать одиночества"? Есть редкие супружеские пары, у которых жизнь гармонична и не содержит садизма. Но в таких парах есть чья-то мудрая хитрость, которая все держит в рамках приличий.
   В период революции и после нее существовал анекдот: белые придут — грабят, красные придут — грабят. У женщины, когда она в расцвете лет, бывает такое: один придет — любит, второй придет — любит. Не отбиваться же от каждого физически? А мужики лезут. У меня в таких случаях появлялся страх загнанности: кого больше бояться?
   По поводу социальной ступени. Что это такое? Социальная ступень не определяется структурой государства. Это не значит, что если муж — царь, то женщина стоит на самой высокой социальной ступени. А если муж — садист в любви, высокомерен в отношениях, подвластен другой женщине? Очень тонкий момент. Тогда принцессы и прочие дамы могут существовать в затравленном состоянии.
   Где находится высшее общество? Точно не там, где большие деньги. Где очень большие деньги — там большие страсти, и криминал неизбежен. Ревность — страшная штука в таких местах. Где ступенька на социальной лестнице для женщины, на которой ей ничего не грозит? Быть сотой в очередь на любовь в гареме? Старость? Нет, и она не спасает ни от любви, ни от социальных проблем, ни от насилия.
   Где женский рай? На небесах? Об этом не стоит говорить. Меня интересовала безопасная жизнь на Земле. Ой, как трудно быть женщиной! Сказать по секрету, когда хорошо? Мужчины обидятся. Хорошо после развода, как после грозы, но остается чувство потаенной обиды.

   Состояние шока от рассказа мужа о его женщинах у меня прошло не сразу. Шок был вызван тем, что у Макара до меня было несколько женщин. На следующий день Макар стал ко мне придираться: все во мне не так, как ему надо. Мужчина добился радости в жизни и все. Дальше началась рутина человеческих и постельных отношений.
   Уяснив, что я у мужа далеко не первая. Что я могла сделать? Сказать, что ошиблась в выборе мужа? Этого я сказать из-за своей гордости не могла, и мы перешли в семейную жизнь. У рас не было ни кола ни двора. У меня была комната в квартире родителей, у Макара кровать в общежитии института. Два студента.
Я мгновенно почувствовала разницу между жизнью дома и жизнью с Макаром и готова была кусать локти, что вышла за него замуж. Из домашней принцессы я превратилась в золушку. Слезы без причины текли из глаз. Достатка я не ощущала. Время шло, я стала привыкать к новой жизни, молодость побеждает слезы, квартиру я привела в порядок на свой вкус, стало немного веселее.
   Но сексу это не помеха, и пока Макар был в моей комнате, это занятие было основным. Секс занимал все свободное и несвободное время. Каникулы летние и длинные, и теплые. Мы ставили личные рекорды супружеского общения. Результаты не заставили себя ждать. В настройке моего организма наступила пауза, мы не использовали никаких предохранителей. На такой паузе молодая пара поехала в Теплый город, к его родителям, где еще раз отметили свадьбу с его родственниками.
   Макар уехал в Столицу, я в Степной город. Остались письма для общения, обычные бумажные письма. Первое отличие замужней жизни: любовь не нарушение дисциплины, не плохое поведение, а мероприятие, разрешенное обществом и необходимое для сохранения семьи.
   А как это выглядит в натуре? Секс до изнеможения в круглосуточном режиме. Это уж кого на что хватит. Пресловутая мягкая и подвижная панцирная сетка вполне способна выдержать пару влюбленных чудаков. Теплые летние ночи и частично жаркие дни ласково обнимали обнаженные, движущие в постоянном ритме натуры.

   Можно сказать, что сексуальные упражнения — это большой спорт. Нужно хорошее дыхание, здоровые легкие, крепкие спортивные тела с хорошим прессом. Нельзя скулить от усталости, нельзя сказать, что все надоело, нельзя остановить, нельзя говорить: не хочу. Не имеешь права, госпожа жена! Хочешь, можешь, надо!
   Что такое кровать? Это сооружение, говорящее о своих наездниках, и поэтому менее скрипучий пол, более спортивная арена для двух крутых, занятых постоянным сексом супругов, естественно с "матами". А еще можно использовать... стол. Спустя время появился плотненький диван-кровать, он ниже и более стоек к супружеским мероприятиям. А что происходит конкретно?
   Руки зарываются в роскошные волосы, обнимают шею. Завораживающие и интригующие поцелуи покрывают все части тела, иногда оставляя за собой темные многозначительные пятна. Руки опускаются ниже и ниже по телу, путешествуют по стройным и волосатым ногам, обнимают торс до изнеможения, сливаются всеми фибрами и клеточками тел.
   Движения вкрадчивые, легкие и бесконечно сильные сменяют друг друга. И вот вы достигаете запретных и божественных мест, зарываете руки в кольца крутых волос, ощущаете ни с чем несравнимое удовольствие от прикосновения к человеческой, мужской сущности...
   В ваших руках Он мгновенно становится еще более сильным и накаченным. После короткого наслаждения вы вместе меняете положения тел для более удобного... слияния. Вот уж действительно супруги становятся единым целым!
   Далее все решает взаимное понимание без слов. Какие слова! Одни всепоглощающие движение, переходящие из одного в другое. Правильно, что супруги спортсмены оба... Чувственность помогает плыть в море взаимной любви до полного изнеможения, а оно быстро проходит, и силы вновь восстанавливаются для нужных действий.