Мудрец и странник

    Край леса, хижина, поляна, крыша из снопа,
Мудрец или изгнанник, ведомо лишь богу,
Деревня вдалеке и не заросшая тропа,
И непонятно чужаку, зачем тропят сюда дорогу.
Играет пламенем костёр, потрескивают
Сучья, искры вверх кидая,
Над ним казан с кипящею водой,
Седой старик с седою бородою.
Не то задумавшись, не то мечтая, куда-то
вдаль устремив взор,
Услышав шарканье шагов, он двор окинув
взглядом,
Увидел странника он с посохом,
стоявшего возле ограды.
Унылый взгляд, согнутая фигура, с доро-
ги, видно, тратил много сил,
Усталым голосом вдруг странник попросил:
«Позволь, почтеннейший, мне у костра
погреться,
И, коль возможно, приюти с ночлегом.
Ночь застаёт в пути и некуда мне деться,
А ночи стали холодны и уж попахивает
снегом».
63
«Да, проходи, садись – старик сказал -
Бери вон там чурбан, ставь рядом,
у костра, и место указал.
Устал с дороги, видно, ты, проголодался,
Ты вовремя, как раз и ужин вон готов,
тебя дождался».
Поужинав, убрав казан, старик спросил:
«Откуда и куда ты, странник, в ночь
идёшь,
Иль догоняешь, тратя столько сил,
А, может, весть благую ты кому-то
так спешишь, несёшь?
В какой-то мере я такой же странник.
Живу в лесу я в хижине один, со стороны,
как бы изгнанник,
Но тропка к хижине протоптана всегда,
Советы, люди говорят, даю полезные я
иногда.
Позволь, почтеннейший, ответить на вопрос:
С отцом и матерью, в заботе, ласке ,рос,
Но с детства я мечтал ходить, бродить по свету,
Как только возмужал, ушёл из дома,
сделав это.
С тех пор хожу по весям и лесам,
Вдоль, поперёк топтал дороги, травы буйны,
И, как в народе говорят, сегодня здесь,
а завтра там,
64
По городам и деревням, по кабакам и
свадьбам шумным».
«Так, значит, дома не построил, не случилось,
Еду, уют я находил по доброте людской,
Жену, детей не заводил, зачем, люблю покой,
Деревья тоже не сажал, не получилось,
Доволен жизнью, счастлив ты?»
«Да вот, мудрейший, стал я замечать
Как увядают к осени цветы, вот стал
с чего-то уставать,
Да, в общем, обошёл весь свет,
а по второму разу
Не рады люди старому рассказу.
Труднее стало и с уютом и с едой,
И спать приходиться в лесу, а видишь сам,
уж я немолодой.
Позволь, мудрейший, попросить совета:
Что сделал я не так, с чего всё это?
Лишаюсь я людской заботы, уюта
и привета?»
Костёр уже потух, мудрец разгрёб золу,
И, разослав халат, прилёг на землю,
Сказал: «Ложись!», а сам, закутавшись
в полу,
Закрыл глаза и непонятно, думает иль
дремлет.
«Скажи, мудрейший, что, на землю,
65
прямо здесь?»
Ответил «Да, Теплее здесь, а в хижину
не лезь!»
Воскликнул странник, рядом лёжа:
«Всю жизнь искал тепла уюта, холодел,
и что же?
А он, уют, всегда с тобой, разжёг костёр
и ложе?
Спасибо, что привёл сюда меня ты Боже!»
А утром странника в дорогу провожая,
Сказал мудрец, его перед собою на чурбак
сажая.
«Ты много странствовал, ходил по свету,
И видел злых людей и добрые дела,
В дороге ты встречал закаты и рассветы,
И вот в конце концов тебя ко мне дорога
привела.
Не думаю, что ты ходил бездумно,
Ходил, не зная сам, чего же ты хотел,
По весям, городам, по травам буйным,
Грустил ты в непогоду, купаясь в лучах
солнца, пел.
Когда был сыт, то был ты равнодушен,
Наоборот, коль голоден - сердит,
В довольствии и ум бывал тебе послушен,
А в дни ненастий, неудач, он пребывал
в безумии обид.
66
Встречал ты беды, горести и радости не раз,
Но ведь совсем они не трогали тебя,
Всего лишь просто пролетали мимо глаз,
Не тронув душу твою, странник, и внутри
не теребя.
По миру странствовал ты многие года,
И жизнь ты видел, движется и мир живёт,
Ты видел, птицы гнёзда вьют, а люди города,
По миру строят и поросль молодая уж растёт.
На твой вопрос одно могу сказать:
Ты прожил свою жизнь и видно так
угодно богу,
Чтобы идущему вослед безумцу показать,
Куда ведёт твоя дорога.
Приходит старость и уходят силы,,
Короткие дороги стали уж длинны,
И травы буйные, поля, становятся немилы,
И взор твой потускнел, устали ноги и больны.
Ты видел, как горел костёр, кидая искры
до небес,
Сварил нам в казане еду и осветил весь лес,
Он накормил нас , обогрел, откинув золу
прочь,
Мы на земле на тёплой отдохнули,
проспали с тобой ночь.
Ты видишь пень, стоял тут дуб столетний,
Его спилили, но корни мощные живы,
67
Ты видишь поросль молодую, весь его обвили,
И всех он держит, как в охапке,
Весь мхом обросший, словно в шапке,
И молодые вырастут дубки,
Закроют пень, и путнику, уставшему
в дороге в радость тень.
А на вопрос, как жить, прямого нет ответа,
Гнездо уже не свить, ты уже стар,
Но много видел, как живут на этом свете,
Но ведь кому-то в жизни сделал ты добро,
если судить по сути.
Вот и прикинь, чтобы дожить в тепле,
уюте,
Совет же могу дать, полезным можешь
стать,
Даже сучки сухие дали нам костёр, еду,
И до сих пор, попробуй, землю греют.
Костра в тебе, конечно, нет, но угольки
Какие-то, наверное, ведь тлеют,
Ты не гаси их, раздувай и отдавай огонь
живущим в мире этом,
Им руку протяни постигшей тягости
и мудрости, ладонь.
И ты увидишь вновь все радости заката и
рассвета,
И людям, слушавшим рассказ, поможешь,
может быть не раз.
68
Решай уж странник сам, остаться в мире этом,
Или бродить по весям и лесам.
«Как повезло мне – сказал странник, -
Всю жизнь бродил я, как изгнанник,
И колесил я поперёк весь белый свет.
И только ты, мудрец, один, дал
правильный совет.
Толкался к людям, по дворам уют искал
то здесь, то там,
По всему миру и сучки, дрова, коряги,
А я терпел такие передряги.
Ты вдохнул жизнь в меня, мудрец,
Я знаю, что мне делать, я спасён,
Теперь уютом и теплом я обеспечен,
наконец.
И всё, что было до тебя я буду вспоминать,
как дурной сон,
Все тайны, азы мудрости познал теперь я
сам,
Урок любому я теперь, без скромности
скажу я, преподам.
Ведь мудрость-это простота и нравится
мне это,
Ведь, в крайнем случае, сгодится в костёр
посох мой,
Костёр прожёг, разгрёб золу, и с вечера и
до рассвета
69
Грей кости, как на печке, хоть летом, хоть
зимой.
Прощай, мудрец, пора мне, наконец идти
по миру,
И мудрость я свою всем понесу,
Вдвоём нам тесновато здесь.
Не понимаю, как живёшь один ты в хижине,
в лесу.
И взгляд враз прояснился и стал
колючим, зорким,
И, как бы торопясь, стуча посохом,
скрылся за пригорком.
Мудрец, держа казан в руках, сказал:
«Смотри, как прогорел, и дырку
ни заткнуть, ни склеить,
А много лет ведь пищу грел.
Вот жалко»…И выкинул казан на свалку.