Время обречённых. Часть 17

17

Роберт присел возле деда. Видно он не хотел верить в происходящее.
- Слыш… дед! Какая стрельба? Я сам два месяца договаривался с Ростовом, я ездил сюда смотреть объекты. Ещё недавно тут была тишь да гладь и светило солнце. Дамы с собачками прогуливались по набережной. Ты что совсем поехал головой. Перепился или перележал на сыром полу? Да нам бы сообщили, если что не так. И кому там воевать? Кто нас атакует? Пришельцы с Нибуру*  высадились? Или может быть местные решили провозгласить Азовскую республику? Или подкаблучники подняли восстание против матриархальных устоев? Дед, ты смыслом, случайно, не поехал?
- Вот сынок, интересно как получается. Тебя сюда только что посадили, а я всё равно знаю больше.
В разговор вмешался Киса.
- Объясни бомжара, почему тебя не поймали и не отправили в Пирамиду? Ведь, судя по возрасту, - давно пора. У нас же как – если человек не имеет жилья, то его ловят. Хотя ты и не так стар, как прикидываешься. Тебе лет 55-60. Угадал? Бороду отрастил, да. Но это не скудная плешивая бородка. Тебя же специально подсадили сюда? Ты нам мозги не полощи. Мы сами, кого хочешь, обманем. Нам фуфло гнать не надо. Говори, как дело было! Да и бросай эти актёрские штучки со словами – «сыночки», покрякивание, покашливание и попёрдывание. Мы сами актёры. Да если бы тебя неделю кормили баландой – ты б не пердел. У тебя бы в животе урчало. Мы народ тёртый. И мы знаем, что на гражданском аэродроме города, возможно, произошёл теракт. Потому что пару часов назад взорвали южный аэровокзал в Москве. Больше мы ничего не знаем. Так что колись -  кто ты такой? И что это за люди в форме?
Старик перестал кряхтеть и уставился на Кису. Поднялся и отряхнулся. Движения его стали ровные и уверенные.
- Раскололи вы меня детки. Тогда вам придётся много чего выслушать. Только, имейте терпение, не перебивайте. Тем более – дед кивнул на закрытую дверь, - время у нас есть.
- А то, оживился Киса, не таких пижонов раскалывали. – При этом он повернулся, довольный собой ожидая лести, на то что он «самый умный». Но секретаря не было. А Михаил и Роберт были погружены в собственные думы. – Ну, так рассказывай с самого начала.
Дед, глубоко вздохнул.
- Ты прав, в чём-то. Мне 58. Я почти бомж. Но никто меня к вам не подсаживал. Это не такие люди. Не мусора. Они если что сразу к стенке. Я видел, как поймали одного цыгана. Он тут железо выносил. Пилил по частям. Всё равно самолёты скоро придётся списывать. Они пару лет ещё постоят и всё – хана им. Заявился по обыкновению, оторвал кусок железа, а тут эти крепыши его цап. Цыган языкастый, решил взбрыкнуть. Я не знаю о чем они там говорили. Но только приставили ему пистолет к голове. Бах - и все! Цыгане тут тоже живут без регистрации и работы. И чтобы их не поймали, они платят мусорам.
Он прошелся по комнате и перевёл дух.
- Меня поймали, когда я там, в пристройке ночевал. Гнёздышко себе сделал в корпусе. Удобно и хорошо. Днём уходил на заработки, вечером возвращался. Сторожа и охрана - свои люди. Меня прикармливали. Дня два назад сюда явились военные и всех арестовали. Меня тоже нашли. Как нашли - не знаю. Чипа у меня нет, и трубки не ношу с собой. Может у них какая другая аппаратура. Меня из истребителя выволокли и сюда. Но прежде, я два дня за ними наблюдал. Это люди опасные. Я в Сибири видел точно такие же войска, когда оттуда сбежал.
- Что ты там делал в Сибири?
- Родился я там, женился, детей растил. Аккурат, всё до этой бодяги с чипами, стрелами и кредитной реформы. Городок небольшой. Одно горнодобывающие предприятие. Зарплата – без слёз не глянешь. Народ там всегда выживал. Мы занимались огородами, и чуть ноги не протягивали. Но инвесторам и это показалось много. Решили они всех рабочих заменить на ханьцев. Они работали быстрее, и платили им из империи. Совсем стало худо. Всех местных уволили и меня. Работы никакой и надежды тоже. А мне уже тогда за 50 было. А тут грянула пенсионная. В народе её называли – «гробовой». Это чтобы деньги пенсионерам не платить – придумали их морить. Поначалу все были не согласны. Но реформа была хитрая.  После пару годков мыканий - дети решили сдать меня во Дворец, а самим получить от государства за это компенсацию. По новым законам им причиталось. Типа я уже почти бесперспективный человек и мне ничего не светит. Не стал дожидаться, когда приедут - спалил хату и подался в бега. Тогда многие бежали. Некоторых ловили. Там зима уж слишком суровая. Трудно было выживать. Землянку копал, в пещерах спал. Рыбу ловил, капканы делал. Раз в год ханьцев строили в цепочку и прочёсывали тайгу. Потом вырубили лес. Прятаться стало негде. Жрать тоже. Всех зверей перебили. Я автостопом, на поездах, зайцем – приехал сюда. На Кавказ не хочу. Там из нас рабов делают. А здесь ещё можно было жить и тепло летом.
- Ладно, опусти подробности своей жизни. Я таких подробностей, когда работал редактором, наслушался с головой. Ближе к делу. Меня интересуют военные – Киса постучал по полу. Что ты можешь сказать про них.
- Сталкивался я уже с такими. Так вот, спустя год наш небольшой город решили сократить. То есть стереть его, чтобы не тратить ресурс на содержание. Предприятие к тому времени стало убыточным. Даже ханьская рабочая сила не спасала. Руду никто не покупал. Ханьцы целый год пилили завод на металлолом и вывозили в Монголию. Никто не думал, что нас сольют так быстро. Я тогда уже жил в окрестных лесах. Ханьцы, были люди приветливые, даже поначалу учили русский. Но после их стало больше. И уже мы разучивали их наречия. Даже стали женить своих детей. Считалось, что девушке выйти за ханьского жениха - стабильно обеспечить себе жизнь. И наши дуры, за них выходили. К тому времени из 200 тысячного города осталось где-то полтинник местных. Остальные Ханьцы. После кто-то решил – «надо подсократить население города». Приехали вот такие ребята как здесь. И устроили блокпосты. Сначала нам говорили – для борьбы с беженцами и террористами. Мол у нас где-то есть. Ходили по домам, устраивали шмон, всех пересчитали. Сначала было мало солдат, не хватало чтобы блокировать весь город. Можно было ещё спокойно войти и выйти. Но после нагнали ещё какие-то иностранные войска. Не знаю, что это за солдаты. То ли китайцы, то ли корейцы. Но их было много. Они натянули ленту и по периметру запустили беспилотники. Поставили турели и всех, по началу, заворачивали, а спустя неделю просто расстреливали. Стреляли во всех - кто пытался выйти за ограждение или даже приблизится к ним. Никого не выпускали. Отрубили всю связь, все сети, электричество тепло и газ и спалили всё топливо. Администрация исчезла так же, как и полиция и другие службы. Закрылись магазины и в 3 дня кончилась еда. Поначалу Ханьцы были мирно настроены. А после начались погромы и геноцид. Мы сопротивлялись, тоже отстреливались. Но их было в четыре раза больше. А если учесть, что из местных – одни бабушки и пенсионеры, то их было больше в 10 раз. Они приносили наши отрезанные головы на блок посты и эти крепыши, как я их называю, выдавали гуманитарку. Один «социальный пакет» за одну голову. В пакете - немного еды воды, хлеба, овощей, приблизительно на сутки одному. Я как сейчас помню эту пирамиду из обгоревших голов. Вечером её сжигали. Через день вырастала новая. Вырезав всех местных, Ханьцы начали резать своих. Всех слабых у кого не было друзей, и кто не мог себя защитить. А также сердобольных, образованных и «гуманистов» – в первую очередь. Когда закончились «гуманисты», женщины пустили под нож своих мужей. Когда мужья закончились – они приносили головы детей. После они стали охотиться за соседями. Оцепление не снимали пока не оставили в городе пару тысяч самых отвязанных бандитов, кто смог защитить свою семью и родственников и готовы были за это сражаться кланами. Это были, естественно ханьцы. Местных уже не осталось. Получился такой быстрый социальный отбор. Всё по Дарвину. Для оставшихся - проблемы решились и с жильём, и с работой. Дали и газ и электричество. В Китае, говорят, после отмены ограничения рождаемости, такие «сокращения городов» обычное дело. В СССР так сокращали бесперспективные деревни. А в 90х. это дело забросили – мол, сами вымрут. И вымирали. Но медленно. Сейчас, после реформ, снова взялись за сокращения. Но уже более грамотно, по методичке. Я, три дня выползал из периметра в огнезащитном костюме, чтобы меня не видел тепловизор.
Дед, взял паузу и тяжело вздохнул.
- Эти солдаты похожи на тех. Они установили такие же турели. Поставили генераторы, чтобы быть автономными. Развернули, глушилки чтобы не было связи у гражданских. Аэродром им нужен, чтобы принимать «гуманитарку». Я думаю, в скором времени сюда будут садиться большие транспортные самолёты, забитые пакетами и войсками. Город блокируют, и всё пойдёт по таёжному. Может уже закрыли, когда вы летели. Теперь, всё отрубят, будет неделя голода – после начнут давать пайку за скальп, чтобы дело быстрее двигалось. А в гуманитарке, думаю, куча непростых добавок. Что-то особенное - чтобы становиться более злым, тупым и самое главное не помнить, что было день назад. Я бы на их месте так бы делал. Да. Еще я видел, что они привезли женщин с детьми.  В трёх автобусах. Зачем они им? Зная этих солдат – думаю они их расстреляют, покажут в новостях, мол, - это сделали бандиты.
Когда дед закончил. На несколько минут наступило странное молчание. Наконец Киса встал, размялся, схватился за ушибленный бок, показательно ойкнул и начал смеяться.
– Ну, бред, полный, Ну ты выдумщик. Порадовал старых работников п****го жанра. Тебе бы к нам в студию. Я 10 лет занимаюсь новостями, всякого слышал, но вот такого не бывало. Есть же отечественные самородки. И где я их нахожу. В глухой провинции у моря в сыром подвале у реки. А на кастинг, ко мне дебилы ходят из столицы. Ногами бы лупил за их тупой креатив. Ну, ты дед выдал. Кино можно снимать. Эх, где моя ассистентка, надо бы запомнить. Блокировать город. Да тут живёт три миллиона человек. А с пригородами и ближайшими городами – все пять. Ты знаешь, какая армия понадобиться, чтобы закрыть все пути.
Дед спокойно отвечал.
- А зачем ещё армия нужна? Да такая как у нас. Ты думаешь сейчас, откроется Дверь и всё закончится. Полетишь в Москву пить кофе. Ну, думай сынок.
В воздухе повисла пауза. В Кисе давались противоречивые желания. Он пытался продолжать смеяться над словами деда, но в тоже время, реальные синяки  на теле, говорили, что не так всё просто.
- Нет. Я не поверю своим глазам. Я много повидал уродов. Но чтобы вот так город слить- это ещё никто не придумал. Очень креативно. И самое главное – сам то верит в то, что говорит.
В этот момент железные засовы заскрипели, и дверь начала отворяться. Глаза, привыкшие к сумраку ослепли и Михаил не сразу увидел двух солдат. Они вошли и без церемоний, потащили Кису на выход. Киса по обыкновению хотел что-то сказать, запротестовал, но его ударили, и он заткнулся. В движениях солдат была удивительная ловкость и автоматизм движений. Это вызывало даже восхищение. Как бы они тренировались постоянно кого-то забирать и пресекать сопротивление. Михаил даже позлорадствовал. «Так ему и надо!»  После того как дверь закрылась  - трое оставшихся переглянулись.
- Куда его? – Спросил Роберт.
- Может на допрос, может окопы копать, может пулю в лоб. А может развлекаться. – Тут дед изобразил сексуальные движения и крякнул.
- Бля, не смешно. – Заметил Роберт.
- Вы это. Не сопротивляйтесь и поменьше болтайте. Меньше пиз****й получите.
Прошло час или два в гробовом молчании, дверь снова открылась, и на этот раз забрали Роберта. Михаил обратился к деду.
- А знаешь я тебе верю. Мне удалось побывать в пирамиде. Там я такого насмотрелся, что до смерти не забуду. До сих пор перед глазами. Но не думаю, чтобы всё так страшно, чтобы окружить город нужно много солдат. Киса прав. А эти войска здесь просто ловят террористов или наводят порядок.
- Ха. Я говорю, это всем кого вижу. Все смотрят на меня, крутят у виска и не верят. Наверно потому и жив. Если бы сказал, что я бабу изнасиловал – давно бы сгребли.  Но мне пофиг. Если захотят, нагонят солдат сколько надо. Ханьцев пришлют. Этот город стал бесперспективный. Безработица. Предприятий много, а делать нечего. Я тут уже 5 лет и вижу, как  тут всё загибается. Половина заводов встало. Я думаю из миллиона оставят половину, остальных порежут… - Дед долго распинался про то, как могут уничтожать город. Видно, что его прорвало, и он обрёл редкого, благодарного слушателя. Услышав движение за дверью, он затих и забился в угол.
На этот раз солдаты пришли за Михаилом. Пока его выводили, дед крикнул в след
– Будь здоров малый, прощай, если не свидимся…
Его вели по коридорам с пакетом на голове, бесцеремонно подталкивая в нужном направлении. Наконец, его усадили на стул. И освободили голову. Михаил увидел командира стероидов. В его форме ничто это не выдавало. Но солдаты о ловили каждый его жест и слово и обращались упоминая звание - капитан.   Он что-то разглядывал в своём планшете с серьёзным видом. Прошло ещё несколько минут. Михаил вспомнил свою первую встречу со следователем после медового месяца. Его отвлёк включённый экран рядом на стене. Хотя, дед утверждал что все сигналы глушились, военные каким-то образом получали картинку. Начался выпуск новостей. Кое-что можно было разобрать.
«Только что мы получили сообщение из Ростова на Дону. Ужасный взрыв произошёл в местном аэропорту. Погибли женщины и дети. Приблизительное количество жертв сейчас устанавливается. Наши корреспонденты сообщают, что в городе произошла серия терактов и начались беспорядки. Местные криминальные элементы из числа неженатых мужчин, стали грабить магазины и подстрекать жителей к мародёрству, насилию и противоправным действиям. По неофициальным данным уже изнасиловано около 400 девушек. К сожалению, мы не можем получить картинку, так как связь с городом отсутствует. Подразделения сил безопасности уже вошли в город и думаю, в ближайшие часы порядок на улицах будет восстановлен. А пока прослушаем запись, которую мы получили только что. Валерия, вы здесь? Вы в эфире. - На записи какая-то истеричная женщина с визгом кричала в монитор, Изображение прыгало и извивалось. -…Мы все сидим тихо, запершись на ключ. Мы боимся, что нас услышат и ворвутся в дом. А по городу ходят толпы обнажённых мужчин, убивая и насилуя всё женское, что встретится на их пути. Только недавно на моих глазах поймали соседскую девочку, грубо над ней надругались, после убили и распяли труп на дереве. Она до сих пор там висит - это просто ужасно. Вот пример что может творить грубая мужская сила Мы не можем выйти на улицу – нас там убьют. Как такое возможно в наш просвещённый век. Такого никогда не было. Спасите… - Запись оборвалась»…
Наконец, командир, достал ноутбук, который имел связь с чипом и поставил на стол. Михаил перевёл взгляд на его.
- Что это?
- Можно взглянуть, - Михаил протянул свободную руку по направлению к столу ну тут же получил палкой по спине от стоявшего позади солдата. Удар был довольно болезненным.
- Отвечай чётко и ясно. Тебе вопрос задали.
Командир подал знак в сторону солдата. После снова обратился к Михаилу.
- Так что это за гаджет? Кого он контролирует.
- По-видимому меня.
- Ты больной на голову? - Капитан вызвал одним движением панель экрана, та засветилась, и он развернул его лицом  к нему.  Михаил увидел на изображении  скан собственного мозга. Оказывалось у него не один чип, как он до этого думал - а три. Два были расположены симметрично, в височных областях. А третий, поменьше, если верить схеме, располагался на затылке. Михаил удивился. И это отразилось на мониторе. Как раз под ним шло несколько малых шкал. Они завибрировали.
- Да, кажется больной.
- Как руку потерял? – Продолжал капитан.
- Тот, кого вы до этого допрашивали, мне её отрубил. Так сказать, в художественных целях.
Командира это не удивило. Он что-то продолжал рассматривать. После оторвался от своего планшета и посмотрел на Михаила обречённым взглядом.
- Что вы тут делали и зачем летели в город?
Михаил начал рассказывать про снятую дачу у моря про съёмки сериала и то, что они должны вот-вот начаться. Рассказал про теракт на московском аэродроме и про то, как у них кончилось горючее и как они вынуждены были сесть. И что он планируется на одну из главных ролей. Но командиру надоело это слушать и он  его перебил.
- Мне до лампочки кто, куда планируется, на какие роли. Я действую в рамках закона. Официально тебя нет в списках граждан. А значит, я возвращаю тебя в пирамиду или убираю из списка граждан. Выбирай, что тебе проще. – На нем проскользнула улыбка садиста.
- Можно мне вернуться в город. - Вдруг неожиданно для себя, спросил Михаил. – Просто выпустите меня в город и дайте мне с собой этот гаджет, - Михаил показал на его пальцем.
Солдат стоявший сзади, ухмыльнулся.
- Что ты там забыл инвалид, - спросил капитан обречённым тоном, - а, впрочем, иди. Это, я оставлю себе. – Он сгрёб ноутбук со стола. Он тебе не пригодится.
- Я его отведу прямо в небесный город. Разрешите мне это сделать, господин.
- Нет, просто выставь за ворота, пусть идёт, раз так хочет. И не вздумай калечить.
- Там ещё были мои протезы в чемодане. Они мне нужны. – Добавил Михаил, когда солдаты начали выводить его из ангара. Уже с мешком на голове, до него донеслось окончание новостей.
«К нам поступили тревожные известия. В автокатастрофе разбился генеральный продюсер первого канала Киса Абрамович Нужный. Вместе с ним ехали несколько членов его группы. Они тоже погибли. Подробности происшествия нам не известны. Есть информация, что к этому могли приложить руку исламские фундаменталисты. Киса Абрамович запомнился нам своими честными и откровенными репортажами, а также актуальными и правдивыми передачами и телешоу. Принципиальность и чёткая гражданская позиция Кисы Абрамовича устраивала не всех. Это событие потрясло честных людей…»
Тут ему набросили мешок на голову и вывели из помещения.