Сказка. Усы Жестькова

Любой человек приходит в Мир с миссией - кто-то стать художником, кто-то врачом, кто-то строителем, кто-то просто семьянином, а Жестьков родился, что бы стать лгунишкой.
Он стал врать, как только появился на свет, обманывал всегда и везде - в детстве с носогубным обаянием, а начиная с пубертатного периода врал тестостероновым тоном в голосе, чем сначала озадачивал, потом сердил, а впоследствии смирял взрослых, понимающих, что это безнадежно в опровержении и бесполезно для общества.
Врал Жестьков лично и обезличенно, подтверждая фразу Ф.И. Тютчева из стихотворения "Силенциум!" - "мысль изреченная есть ложь".
В самом деле, должен же кто-то подтверждать правоту классиков!
Жестков подтверждал правоту Федора Ивановича отчаянно и самозабвенно, и в этом был своеобразный парадокс - подтвердить истинность ложью.
Все, что сказано о лжи, есть правда - стало своеобразной визиткой Жестькова.
И случилось то, что должно было случиться со всякими преуспевающими проходимцами - способного лгуна заметил самый великий классик всех времен и народов, имя которого запрещено упоминать всуе, особенно на одиночных пикетах, и которого запрещено изображать на транспарантах несогласованных с властью митингов. Жестьков стал врать и получать за это огромное вознаграждение, вернее сказать - финансовое состояние.
Для важности он отрастил себе усы, сделал стрижку, и обрел костюмчик с часами ко всей своей движимой и недвижимой собственности.
Усы были особенно неотразимы, естественны и красноречивы.
Многие ненавидели Жестькова за ложь и за усы, но близость к великому классику вызывало почтение и подобострастие. Единственное, что могли осмелиться усомниться в самих себе, внутренним неподцензурным шепотом, что раньше были бороды, а теперь усы, и явления Петра Первого в качестве цирюльника скорей всего в ближайшее столетие не предвидится, потому пусть уж будут усы…
К тому же, зачем опровергать ложь, если сами с усами?