Жизнь есть сон

Мне для чего-то срочно понадобилась одна книга, и я за нею полез в стопку, стоящую под столом; чихая от пыли, ее перебрал, но книги там не оказалось; сначала я удивился: ведь сколько помню, она всегда здесь лежала, но, вообразив ее белый переплет с названием, набранным крупными черными буквами, вдруг вспомнил: недавно, то есть от трех месяцев до трех лет тому назад я определил для нее другое постоянное место хранения, но какое – хоть убей, вылетело из головы. Может быть, на подоконнике? – нет, на подоконнике ее нет. Значит, положил наверху штабелей, стоящих вдоль западной стены комнаты. Принес табурет, кряхтя на него влез, и стал просматривать корешки книг первого ряда штабеля, стоящего вдоль стены. Характерного белого переплета в первом ряду не оказалось. Тогда, спустившись, кряхтя, с табурета, я с ногами влез на свою кровать, чтоб с нее просмотреть книжные стопки, стоящие на книжном шкафу, поставленному вдоль восточной стены моей комнаты; эти стопки я чуть не свалил себе на голову, но нужной книги не нашел. Тогда я, выйдя в прихожую, принялся перебирать книги в большом штабеле, сложенном у стены туалета. Дойдя до уровня, к которому не прикасался в течение последних пяти лет, я нужной книги не нашел. Итак, свершилось худшее: значит, искомая книга попала во второй ряд штабеля, стоящего вдоль западной стены моей комнаты, и это очень серьезно, ибо для обеспечения доступа ко второму ряду надо убрать книги первого ряда, складывая их на узкой полоске пола, которую себе оставил для прохода, тем самым преграждая себе возможность выхода на кухню, в ванную, и, самое главное, в туалет. Но другого выхода нет. Кряхтя, я влезаю на табурет, набираю столько книг, сколько могу удержать в руках, и, кряхтя, спускаюсь на пол, чтобы их сложить в стопу. По мере того, как в результате десятков влезаний на табурет и обратных слезаний растет штабель, отрезающий меня от Мира, открывается второй ряд штабеля, стоящего вдоль западной стены моей комнаты, и становится совершенно очевидно, что искомой книги в нем нет. Неужели она попала в третий, или даже в четвертый ряд штабеля, стоящего вдоль западной стены моей комнаты? О, горе мне!...И тут я проснулся.
Радость от того, что дорога в туалет оказалась свободной, была кратковременной, так как до меня дошло: в первый раз мне приснился реалистический сон, в котором я делал то же, чем, по большей части, занимаюсь и в состоянии бодрствования: ведь чего ни хватишься, сразу никогда не находишь, и этот предмет  приходится долго, мучительно и порой безуспешно искать; если теперь во сне со мной будет происходить то же, что в реальной действительности, причем в том же месте и в тех же самых формах, то, как  я буду отличать жизнь ото сна? О, горе мне!
                Август 2019 г.