О кажущейся единственной компенсации 12. 09. 2011

      «Неужели террор, аналогичный революционному русскому терроризму начала двадцатого века, - единственное средство для человека, несправедливо наказанному властями, чтобы свести счеты, получить компенсацию за испорченную жизнь?» - размышлял Алик, скрываясь в каких-то квартирах и домах, готовясь к нанесению террористического акта по российской судебной власти в маленьком нефтяном городе...
      «Только бы хватило силы духа и везения», - молился он, входя в двухэтажное здание суда маленького нефтяного города.
      Удивление на лице охранника, узнавшего его, сменилось выражением готовности к действию, но Алик быстрее выхватил пистолет. Оглушительный звук, и лицо охранника изменилось навсегда. Алик устремился к лестнице, которая вела к судьям на второй этаж, паля по кабинетам на первом этаже, из которых выскакивали охранники и судебные приставы. Он уже почти преодолел лестницу на второй этаж, как кто-то выстрелил снизу, и пули защелкали по коридору.
      «Мимо», - отлегло от сердца, и Алик по коридору побежал к кабинету судьи, который и более всех ему пакостил, удерживая уже нажатую кнопку взрывателя так, чтобы в случае, если пуля попадет в него раньше времени, то взрывчатый пояс, надетый на нем пришел в действие. Однако, он успел добежать до нужного кабинета. И тут Алик подумал, что может и не потребуется умирать.
      Он ворвался в кабинет, застрелил судью, надел на него начиненный взрывчаткой пояс, раскрыл окно, выпрыгнул из него и уже в прыжке нажал на кнопку дистанционного взрывателя. Раздался ужасный грохот...
      Однако, дальше размышлений дело не пошло: Алик, несмотря на старания, так и не сумел купить даже пистолет.

Фотография лафета Царь пушки сделана на территории Московского Кремля в сентябре 2017 года.