Красота в камне

Как найти и вскрыть «бомбочку»  меня научил опытный гидромониторщик  Ходасевич.
Я заметил, что в период простоя от подачи в бункер прибора грунта он ходит по отвалу, смотрит себе под ноги и что-то ищет, как грибник в лесу.  «Уж не золотые ли самородки» -- подумал я. Теоретически такое могло быть: прибор по промывке золота воспринимал его как булыжник и выбрасывал в отвал.
 Принцип добычи золота не менялся тысячу лет. Если наши предки пускали по выдолбленному в бревне желобу грязевую «мульчу» на дне которого лежала звериная шкура ворсинками навстречу грязевого потока, то наши современники заменили бревно металлическим коробом, а шкуру металлическими трафаретами и резиновыми ковриками.
Удельный вес золота больше, чем любые другие составляющие грязевого потока и под действием собственного веса оно по дуге стремиться вниз и застревает либо в ворсинках шкуры, либо в ребрах резинового коврика. Дальше этого принципа люди не пошли.
«Что нашел--пополам!»-окликнул я Хадасевича. В то время я работал мастером по промывке и гидромониторщики были в моем подчинении. Это формально, а фактически между 50 летним и 23 летним мужчинами складывались отношения отца-сына с элементами наставника-советника. Я не возражал против таких отношений. Это Ходасевич, узнав что я еду по комсомольской путевки в Польшу учил меня: « Вот надо тебе купить в магазине крассовки. А как ты скажешь по польски какой тебе нужен размер?» Он выжидающе-вопросительно смотрел на меня и взял молчаливую паузу, пока я не спросил: «Как?» И тогда он, помолчав еще немного гордо сказал: «Ктурый нумер?» Я заглянул ему в глаза что бы обнаружить издевку или иронию… но нет он говорил все «на чистом глазу».
Мне сразу вспомнился рассказ Драгунского, который я читал в детстве про Дениску и Мишку. Там мальчик три месяца учил английский и выдал свои познания родителям Дениски: он узнал, что Петя по английски это ПИТ и эти знания он использует в сентябре в обращении к своему другу по парте, которому он скажет: «Пит, а Пит дай ластик!» Конечно он ни чего не поймет и будет сильно озадачен.
Я не стал делиться с Ходасевичем знаниями рассказа Драгунского, но попробовал вытащить из подсознания Ходасевича еще познания польского языка. Дело в том, что Ходасевич был родом из Западной Украины, как у них говорят «западэнец» и не раз выезжал в Польшу. Но кроме – «прошу пани», «добже» и «дякую» я ни чего не смог вынуть из подсознания Ходасевича—«давно я там был – не помню». Уже в Польше меня поразило, что  при всем обилии шипящих в произношении этого язык, на слово «ЧТО» их  не хватило. По русски мы говорим «што», по украински «шо», а по польски, как не странно, «ЦО»! Вот такой курьез с парадоксом.
Но я отвлекся. Оказывается Ходасевич искал «бомбочки». Это ни чем не приметный булыжник-галечник круглой или овальной формы с мужской кулак или больше. Дело в том, что много миллионов лет назад на месте прибрежной чукотской тундры было море. Затем оно отступило на несколько километров, но его дно с последующими отложениями осталось. И если спуститься на двадцать метров под растительный слой тундры вы обнаружите так называемый «плотик» с окончанием на «и», это многомиллионный по возрасту ил, черного цвета, а над ним «речник». Это смесь состоящая из гальки, песка, ракушечника, в том числе и золота, которое под собственным весом (см. выше) откладывалось на дне, а по трещинам оказывалось и в «плотике».
Так вот, если взять в разрезе полтора метра «плотика» и полметра «речника» с двадцатиметровой глубины чукотской прибрежной тундры, поднять эту смесь на вверх, разморозить, смешать с водой и прогнать по лотку, то с куба можно взять два грамма золота, а с Удачей и тридцать грамм. Но золото принадлежит государству, оно не твое. Но вот ты находишь «каменное пушечное ядро» или «окаменевший гандбольный мяч" и металлической штангой с оттягом колишь его поперек… И твоим глазам открывается картина, сотворенная много миллионов лет назад Природой при чем в единственном экземпляре, два  одинаковых вида найти не возможно! Вот на темно синем фоне с волнами бирюзы «белеет парус одинокий» или ты видишь восход солнца, в дымке перистых облаков или ты видишь грот в котором одновременно растут и сталагмиты и сталактиты. А вот профиль девушки с развевающимися от ветра розовыми кудрями, а вот стая птиц, а вот спил дерева, а это целый сад, цветы, бабочки… Число сочетаний полудрагоценных камней из агата, оникса, яшмы, халцедона, флюорита, аквамарина, аметиста и друз горного хрусталя бесконечно..
Но пока картина мутна. Она становится яркой и глубокой после обработки на шлифовальном камне, а еще, если это необходимо, делается спил: полгандбольного мяча превращается в пластину: минералы пропускают солнечный свет и картина становится ярче.
От серой обыденности тебя поражает эта земная «неземная» красота и ты становишься заложником поиска этой красоты. Но Красота это редкость. Ты ограничен во времени и средствах. Но здесь мне помог Михаил Сергеевич Горбачев. В период борьбы с пьянством спиртное на прииске не продавалось, но выдавали талоны на приобретение одной бутылки коньяка и две бутылки вина в течении месяца. И вот рискую прослыть странным «чудаком» я объявил, что меняю талоны на «каменную красоту» и ко мне потянулись страждущие. Но, что я мог приобрести на три талона максимум три спила-картины, каждый придерживал, не отдавал лучшее – у меня был выбор, но ограничены средства, деньги ни кого не интересовали, только талоны. Но я мог смотреть и наслаждаться зрительно. Это как с понравившейся тебе девушкой: ты хочешь смотреть на эту природную Красоту и получать от этого удовольствие. Время работы на прииске заканчивалось. Я должен был уехать. Вернее улететь. А это значит я был ограничен лимитом веса  багажа. Что бы оказаться только в Москве, я должен был на двенадцатиместном самолете долететь до Мыса Шмидта, затем до Певека, и только тогда на 150 местном самолете до Москвы. Вообщем я взял немногое, что собрал, а большую часть подарил друзьям.
Но то, что осталось в памяти не исчезнет никогда, как не исчезнет Яркое чувство Божественного явления: Северного Сияния. Оно действительно Редкость, за два с половиной года работы на Крайнем Севере я видел его три раза не больше.
Но самое Яркое впечатление произвело первое, видимо, как и первая Любовь, оно ни когда не забудется: передо мной полыхало небо всеми возможными красками и полутонами, это были и радуги и всполохи и мерцания и волны. Была тишина, я смотрел на это Великолепие и не мог отвезти глаз и не мог опустить глаза, потому что ниже Божественного Чуда была Земная Реальность: тундра, искореженная добычей золота испоганенная и безжизненная.
24.06.2019г.