В пространстве трех времен гл. 12

                Гл.12
                … И началась моя эпоха с линейки, посвященной празднику Первого звонка. Это когда  будущий выпускник несет на плече первоклассницу, та звонит в колокольчик,  и пока эта трогательная парочка обходит все классы, градус настроения у каждого повышается до желания двигаться. Надоело стоять, надоело слушать нудные речи директрисы, да под солнышком, пока еще летним, жарким. И ноги у моих пятиклашек  сами танцуют, выделывают разные па на асфальте. Зато  мой класс не шумит, как другие. Я не дергаю ребятишек, пусть себе пляшут…
                Но  до чего приятно видеть, как мой бывший класс издали машет мне руками и улыбается!
                - В этот торжественный день мы должны поблагодарить родную коммунистическую партию за наше счастливое детство! – надрывается бедная Анна Дмитриевна, пытаясь прорваться через гул детских голосов. – Это партия и правительство обеспечили вас всем, что нужно для отличной учебы: кабинетами, спортивной площадкой, актовым залом!
                Господи, что она мелет?! Это мы, классные руководители, вытряхивали денежки из родителей на ремонт классов, устройство кабинетов, и это сами папы да мамы детишек мыли летом окна в зале, красили полы и стеклили окна.
                Пауза. Аннушка ищет слова, Лара Юрьевна ей шепчет что-то в спину,  и директриса продолжает речь в том же духе – благодарности компартии за все. Теперь звучит имя вождя, то бишь, нашего  рулевого – Леонида Ильича.
                Может, и солнышко светит благодаря партии и лично товарищу Брежневу? Прямо как в песенке:
                Прошла весна, настало лето,
                Спасибо Партии за это!
                Перед линейкой я собрала своих подопечных  в классной комнате для первого знакомства. Кабинета теперь у нас нет – надо начинать с нуля. Ой, как не хочется!
                Вот все расселись, я улыбнулась и поздоровалась  весьма легкомысленно:
                - Привет, мои девочки и мальчики!
                Девочки и мальчики стали переглядываться и выбираться из-за парт.
                - Здра-вствуй-те! – пропели нестройным хором и с ответной улыбкой.
                - Садитесь. А теперь будем знакомиться. Я называю фамилию, а вы -  свое домашнее имя. Ну, как  вас дома мама называет? Не говорит же: «Иди, Александр, обедать!» А зовет просто:   «Шурик, иди обедать!»
                Немножко развеселились, даже кто-то пошутил:
                - А меня мама называет лоботрясом! Так и говорить?
                В общем, еще шире заулыбались, но  мои прежние были раскованней! Они бы сейчас этот ряд домашних прозвищ подхватили с великим удовольствием. А эти… Они что, так затурканы своей первой учительницей, что и меня боятся?
                Мама родная! Сели, ручки сложили, словно первоклассники…И на линейке первые полчаса стояли как солдатики. Это вроде бы  хорошо – для меня, но и странно как-то…
                В  этот день уроки скомканы, больше похожи на  встречу друзей после  отпуска. Беседы, расспросы, шуточки, знакомства. Домой иду все равно уставшая – весь день на ногах.
                Ирочка уже дома, возбужденная и голодная. Я быстренько становлюсь к плите, она крутится рядом:
                - Рассказывай! Как тебе ваша классная? Понравилась?
                - Мама, она такая ду-ура!
                - И- и-ра, что ты болтаешь? Она же учительница!
                - Ну и что? Зато  она же неправильно говорит, представляешь?
                - Руки помыла? Садись, остынет! Доешь и расскажешь мне, почему ты так грубо об учителе?
                --Сережка  Зверев смеялся на линейке, так она ему: «Я уже пОняла, что ты идиот!»
                Н-да, и что мне на это отвечать?
                -Наверное, он плохо себя вел?
                - Так сразу обзываться, да? Ты своих тоже так обзываешь?
                - Иногда хочется, но вслух не говорю, - честно признаюсь я.- Ладно, доедай. Второе на плите, возьмешь сама?
                - А салат?
                Слава Богу, дочь наша поесть любит, с нею нет мороки, не то, что с Денисом.

                Нет, не хочет меня персональная эпоха отпускать! Терзает память тревогами о детях, маме. Сколько  пришлось намучиться с дочкой, от природы опасно терпеливой! Она ведь не жаловалась даже на сильную боль. Картинки из прошлого оживают, заставляя заново пережить то, что вытеснила повседневность.
                Вот Ирочка купается перед сном, что-то напевает. Ей лет семь. Я вожусь на кухне и вдруг слышу грохот и легкий вскрик. Бегу в ванную комнату. Теперь уже я в панике:
                -Ви-итя, иди скорей сюда!
                Наша доченька держится за бок, из которого хлещет кровь, а обрушенная мойка торчит обломками во все стороны. Один из них и продырявил тело ребенка.
                - Я руками оперлась, когда вылезала, а она…
                И не плачет, терпит, только кряхтит, когда мы с мужем, мешая друг другу, хотим сделать сразу все – вытереть, вытащить из ванны нашу раненую, остановить кровь.   А я плачу, рассмотрев рану поближе, Витька сердится  на меня и на дочку:
                - Сколько раз говорил – не облокачиваться на мойку!
                Потом с ребенком на руках он мчится два квартала до больницы, где  рану обрабатывают, накладывают несколько швов.
                - Ну и мужественная у вас девочка, - удивляется хирург. – Другие даже от укола плачут, а ваша только кряхтит!
                А когда родился Денис,  дети стали болеть то по очереди, то вместе, хотя мы одевали их по сезону, а в квартире и зимой было тепло.
                И вот я мечусь между ними и школой, то и дело призывая на помощь маму. Она не отказывает мне, даже когда нездорова. Ведь она не бывает здоровой, а других бабушек у нас нет. Вернее, другая есть, но  в Киеве, и у нее своя внучка.
                Когда Ире исполнилось десять лет,  она напугала нас по-настоящему. Однажды затяжной бронхит перешел у нее в высокую температуру, ни одним лекарством не сбиваемую.
                - Я вызываю «скорую»!
_                - Завтра вызовем  врача, - упрямится супруг, которому почему-то стыдно вызывать «скорую помощь».- Ты такая паникерша, кошмар!
                Но я вызвала., и правильно сделала.
                - Мамаша,- сказала врачиха со «скорой помощи», выслушав Ирочку, - у вашей девочки проблемы с сердечком. Едем в детскую больницу, что на Свердлова. Похоже на ревмокардит. Рентген покажет.
                Рентген показал эндокардит неясной этиологии. В этой больнице чуть и не погибла наша дочка. Ее лечили не так и не тем, - огромными порциями аспирина! На тело нашей Ирочки, с головы до пят покрытое синяками, было страшно смотреть  Началось желудочное кровотечение. И только тогда лечение отменили. Но я ведь помнила перенесенный в детстве инфекционный полиартрит, который чуть меня не убил затяжным сепсисом!
                И вот вроде бы позади этот -  пусть  и кратковременный кошмар, но теперь Дениска тревожит непонятными ночными болями в ножках. Может, это и не боль,  а чувство, которое он не умеет описать. Но каждый вечер перед сном мы с Витей массируем ему ножки.
                Жаль, что врачи тоже ничего не могут объяснить…

                Словом, моя эпоха – старая – перекликается со свеженькой и не дает расслабиться…Зато  общая, по стране, притихла…Застой у нее, что ли? Как и у Брежнева? Вот он  уже многих слов не выговаривает, анекдоты гуляют по этой теме…
                Так  что  мы  строим всей страной? Социализм с человеческим лицом? Интересно,   у них там, за бугром, какое лицо?  Грустное или довольное?
                А еще у них… тоже очереди километровые за колбасой? И вместо мяса на прилавках кости сплошные, словно бедные коровы  померли с голоду? И овощи в лотках – сплошь гнилые да перепачканные землей?
                Ничего, все отмоем и съедим! Зато мы к звездам  летаем, и наш Днепропетровск строит  космические корабли, а потому закрыт для всяких врагов-шпионов! Правда, народ из окрестных городишек и сел приезжает в наши магазины за продуктами, потому как их вообще там не водится. Вот вроде бы коровы колхозные пасутся на жирных лугах, телят рожают, а молока да масла в тех местах нет! В городе, где ни коров, ни лугов – еще есть, а в провинции нет! Такой парадокс человеческого лица у нашего социализма… Перекосило его.
                Зато  если послушать наши политинформации по понедельникам, то гордость за страну зашкаливает – при условии, что  будем делить державу на столицу, большие города, малые, откинем прочь всякие окрестности  мегаполисов, то бишь мелкие поселения. В общем,  не будем  измерять  среднюю температуру по стране…
                Что это я разворчалась?

            

продолжение еhttp://www.proza.ru/2019/10/29/1537т